Эмма и Крюк. Боль моя.

Эмма и Крюк. Боль моя.
Любовь, боль, выбор, судьба.

Музыка: М. Таривердиев. Боль моя.

@темы: Эмма, Крюк, история любви, Киллиан Джонс, Эмма Свон, КэпСвон, Однажды в сказке

---

Коннор и Сара. Незавершённая история

Коннор и Сара. Незавершённая история.

@темы: видео, моё творчество, Медики Чикаго, ЧикагоМед, Сара Риз, Коннор Роудс

---

Люцифер. Непрощённый.

Люцифер, Хлои. Дьявол и человек на тонких гранях чёрного и белого.

@темы: видео, моё творчество, Люцифер, Хлои

---

Оливер и Фелисити. Где-то там.

Оливер и Фелисити. История о тех, кто предназначен друг другу судьбой, но…

@темы: видео, моё творчество, Фелисити Смоук, Стрела, Оливер/Фелисити, Оливер Куин

---

Оливер и Фелисити. Романс

Оливер, Фелисити и другие. Вторая половина четвёртого сезона.

@темы: видео, моё творчество, Фелисити Смоук, Стрела, Оливер/Фелисити, Оливер Куин

---

Эмма и Крюк. История любви шерифа и пирата. Часть 4.

История любви Эммы и Джонса, другими словами, пирата и шерифа. Часть 4.
HD

@темы: Эмма, Крюк, история любви, Киллиан Джонс, Эмма Свон, КэпСвон, Однажды в сказке

---

Эмма и Крюк. История любви шерифа и пирата. Часть 3.

История любви Эммы и Джонса, другими словами, пирата и шерифа. Часть 3.
HD

@темы: Эмма, Крюк, история любви, Киллиан Джонс, Эмма Свон, КэпСвон, Однажды в сказке

---

Эмма и Крюк. История любви шерифа и пирата. Часть 2.

История любви Эммы и Джонса, другими словами, пирата и шерифа. Часть 2.
HD

@темы: Эмма, Крюк, история любви, Киллиан Джонс, Эмма Свон, КэпСвон, Однажды в сказке

---

Чужое небо для Дина и Сэма.

Чужое небо, лишающее надежды.
Дин, Сэм и другие.

@темы: видео, моё творчество, Кастиэль, СВХ, Сэм Винчестер, Сверхъестественное, Дин Винчестер

---

Эмма и Крюк. История любви шерифа и пирата.

Решила освоить новое хобби)

История любви Эммы и Джонса, другими словами, пирата и шерифа.
HD

@темы: Эмма, Крюк, история любви, Киллиан Джонс, Эмма Свон, КэпСвон, Однажды в сказке

---

Источник

Все обновления моих историй будут доступны по адресу ficbook.net/authors/411954

@темы: моё творчество

---

Моё творчество. Фанфик "В цель" 17+ Главы 53-55

Название: "В цель"
Автор: Yuliya
Фандом: Стрела
Персонажи: Фелисити/Оливер
Автор обложки: Cudzinec
Статус фика: в процессе
От автора: Я хочу начать с нуля, пройдя сложный путь отношений двоих, хочу обнажить их сущности, слой за слоем снимая покровы. Почему в этом проекте так трудно соблюсти канон. Потому, что он слишком многообразен. Оливер - несколько личностей в одной, излом, боль, груз прошлого и дикое чувство вины. Фелисити - порывы и скромность, твёрдость и уступчивость, смятение и решительность. И это только начало...
Краткое содержание: Она чувствует его, чувствует сильно и болезненно, как будто внутри установлен радар для улавливания малейших изменений в состоянии «железного» человека, но этого мало... Он по-прежнему замыкается в себе, погружаясь в прошлое: слишком много чувства вины для одного.
Disclaimer: Все права на персонажей принадлежат их законным владельцам, никакой материальной выгоды от создания и распространения данного материала я не получаю
Размещение: не копировать на другие ресурсы без моего согласия

В цель

Глава 53

Глава 53

Фелисити молча смотрела на Оливера, пытаясь понять, что она чувствует. Нет, не к нему, в его случае всё было простым и понятным. Смоук задавалась вопросом: что она чувствует после того, как тело Себастьяна Блада опустилось на пол. Больше зверь никому не сможет навредить, его время истекло, тогда почему в сердце блондинки царила пустота, которую не могла заполнить любовь к Оливеру.
Так ли себя ощущал Куин, сворачивая шею очередному убийце? Та же скрытая потеря разъедала душу? И ни любовь, ни ненависть, ни тепло друзей не могли изменить поломанную сущность, впустившую в себя тьму.
Фелисити посмотрела на мёртвое тело в надежде испытать сожаление или раскаяние. Но ничего не было. Лишь мрачное удовлетворение и уверенность в правильности случившегося.
Диггл медленно подошёл к Смоук, осторожно взял пистолет из дрожащей руки. Во взгляде друга блондинка прочитала сожаление и тревогу. Девушка пыталась что-то сказать, но не смогла подобрать слов. Поднеся руку к глазам, Фелисити заворожено смотрела на трясущиеся пальцы. Сумочка выпала из рук, по щекам покатились слёзы, но прежде чем изображение стало размытым, Смоук увидела страх в глазах Роя. Не в силах признать случившееся и скрыть свои чувства Харпер поспешил отвернуться.
Чья-то рука легла на плечо, родной голос тихо произнёс:
- Всё будет хорошо. Слышишь, всё будет хорошо.
Фелисити подняла глаза, лицо Оливера казалось нечётким, как будто двух влюблённых людей разделяла толща воды. Девушка вновь пыталась что-то сказать, но слова застревали в горле, мучая хозяйку скрытыми чувствами.
- Пойдём отсюда.
- Никто никуда не уходит, - злобный голос Квентина нарушил посмертный покой, царивший в помещении.
Через несколько секунд комнату заполнили полицейские.
Оливер шагнул в тень, Рой отвернулся к окну, Джон тяжело вздохнул, бросив взгляд на орудие убийства в собственной руке и оценивая масштабы катастрофы, а Фелисити замерла посреди комнаты, не говоря ни слова.
- Вот это да! Вот это повезло! Братья Блад – Рион и Себастьян. Последний известен, как «Маска», и оба мертвы. Я прибыл арестовать их, но получил лишь два трупа и «Стрелу» с приятелями. Хотя, удивляться нечему. «Стрела» всегда нёс с собой смерть и извращённое понятие правосудия.
- Нет, он здесь ни при чём, я убила Себастьяна, как и Риона, - голос Фелисити прозвучал уверенно и твёрдо.
Квентин обернулся, с интересом и сомнением уставившись на блондинку.
- Ага… конечно. Только почему пистолет в руках Джона Диггла?
- Фелисити, не отвечай на его вопросы. Ты не должна ничего говорить, - Оливер активировал устройство, изменяющее голос. Компьютерный вариант звучал отрешённо, отдаваясь в сердце Смоук арктическим холодом.
Девушка вытерла слёзы.
- Я могу ответить за свои поступки и должна.
Квентин коснулся рукой виска, поражаясь, как в одну минуту всё перепуталось, став с ног на голову.
- Так, начнём с нуля. Аманда предоставила информацию по братьям Блад. Доказательств достаточно, чтобы посадить их пожизненно… - полицейский замолчал, задержав взгляд на трупе Риона, затем продолжил, - но приготовившись провести задержание года… что я получил? Правильно. Ничего, кроме нового дела. Итак, что здесь произошло?
- Я убила их.
- Нет, Фелисити, не смей, - компьютерный голос коснулся сердца Смоук болью и тоской.
- Хватит, - рявкнул мистер Лэнс, гневным взглядом смерив «Стрелу», затем обратился к Фел, - объясни мне, как хрупкая девушка смогла убить двух сильных тренированных мужчин? Одного заколоть, а другого застрелить.
Уровень адреналина снижался, по телу блондинки пронеслась мелкая дрожь. Фелисити тяжело вздохнула, собрав силы для ответа:
- Ну, Рион сам себя убил, я просто захотела этого.
Квентин слабо застонал, прикидывая, как эти объяснения будут выглядеть в суде. Не в силах сдержать злость, мужчина ехидно произнёс:
- Так ты у нас убиваешь силой мысли?
- Нет. Я не… он сам отдал приказ… убить…
- Кому? - тщетно пытался разобраться полицейский.
- Себе…
Мистер Лэнс на секунду закрыл лицо руками. Бред о случившемся становился всё изощрённей.
- Так ты убила Риона или нет?
Фелисити беспомощно захлопала глазами, подбирая слова:
- Нет, то есть да. Но я не… Я поместила в него свой чип. И он отдал приказ, думая, что он – это я… точнее, не совсем думая, он был уверен…
- Хватит! - крик Квентина заставил окружающих вздрогнуть. – Аманда описала ситуацию с чипами и всем прочим. Скажи прямо: ты воткнула кинжал в горло Риона?
- Я… не… да… точнее…
Мистер Лэнс грозно двинулся на Фелисити, требуя однозначного ответа:
- Ты воткнула кинжал ему в горло или нет? Да или нет?
Глаза полицейского метали молнии. Грандиозное дело, позволяющее мужчине подняться по карьерной лестнице, с помощью «Стрелы» и несносной блондинки превращалось в балаган.
- Нет.
- Уже лучше, - выдохнул Квентин, бросив вопросительный взгляд на эксперта, склонившегося над телом Риона. Получив в ответ утвердительный кивок, полицейский продолжил восстанавливать цепь событий.
- Хорошо. После того, как один братец совершил самоубийство…
- Я убила второго, - выдала Смоук, не дав Квентину договорить.
Оливер и Джон с трудом сдерживали эмоции, чтобы не устроить Фелисити головомойку здесь и сейчас. А мистер Лэнс пребывал в шоковом состоянии: ранее никто из убийц так рьяно не старался испортить своё и без того плачевное положение. Казалось, Смоук участвует в гонке «накажите меня» и хочет прийти первой, в противном случае – умрёт.
- Хорошо. Она – остаётся, вы – свободны.
- Нет. Мы не уйдём без неё, - компьютерный голос поразил твёрдостью и решительностью.
И для Квентина это стало последней каплей.
- Вы уберётесь отсюда через несколько секунд. Сложно описать, чего мне это стоит, но такова была договорённость с Амандой, а мисс Смоук пойдёт со мной. Поймите, больше вы ничего не сможете сделать. Так давайте не мешать друг другу выполнять свою работу.
Джон осторожно коснулся руки «Стрелы», тихо заметив:
- Сейчас ничего нельзя сделать. Пойдём. Мы вытащим Фелисити любой ценой.
- Нет, я отвечу за своё преступление, - голос блондинки дрожал, из глаз катились слёзы, но решимость хрупкой девушки не могла не восхищать.
«Железный» человек подошёл к своей смелой девочке, нежно коснулся губами лба и глухо прошептал:
- Я люблю тебя, и я вернусь.
Оливер бросил быстрый взгляд на тело Риона, затем на тело «Маски» и застыл. Квентин проследил за взглядом «Стрелы», хриплый крик вырвался из горла полицейского:
- Где Себастьян Блад? Пять минут назад он был там.
Полицейские растерянно смотрели друг на друга.
Джон вспомнил о пистолете в собственной руке, высыпал патроны на ладонь, грубо выругался.
Квентин взял один патрон, повертел в руках, в сердцах бросив в никуда:
- Они – холостые.
- Но как? – спросила Фелисити, но затем ответила, вспомнив, как на несколько минут потеряла сумочку из виду, - похоже, Рион подменил их.
- И Себастьян сбежал, пока мы выясняли отношения. Срочно! За ним! – скомандовал Квентин.
Полицейские выскочили через боковую дверь. Мистер Лэнс грозно рявкнул:
- А с вами я поговорю позже. Из города никому не уезжать, - и побежал вслед за своими людьми.

Глава 54

Глава 54

Сидя на стуле в дальнем углу штаба, Фелисити слушала возгласы Оливера, кричавшего на Барри, который примчался в Старлинг-сити, как только снотворное, любезно добавленное мисс Смоук в кофе, перестало действовать.
Бурной радости Аллена при встрече с ожившим Куином последний не разделял. «Стрела» подобно коршуну накинулся на несчастного супергероя, не давая ни малейшего шанса на оправдание. Сначала Барри пытался возражать, но быстро смирился, злясь и соглашаясь с упрёками друга.
Казалось, это будет длиться бесконечно. Фелисити не выдержала, вскочила, вставив громкое:
- Он ни в чём не виноват. Это – моё решение.
Оливер не заставил себя долго ждать, рявкнув так, что Смоук вновь в бессилии опустилась на стул, отказавшись от протянутой Дигглом чашки с кофе.
- Не вмешивайся! С тобой у нас будет отдельный разговор, - и продолжил, обращаясь к «Флэшу», - Барри, я не могу доверять тебе после этого.
Молодой человек вспыхнул, краска залила лицо. Самое обидное, что можно было услышать от «Стрелы» прозвучало чуждо и отрешённо. Аллен всмотрелся в лицо Куина: бледная кожа, плотно сжатые губы, потухший взгляд. Как будто Оливера лишили части себя, такой важной и незаменимой, что её отсутствие накладывало вечный отпечаток на личность, лишая её целостности.
Барри моргнул, пытаясь стряхнуть наваждение. Не получилось. Куин остался прежним, сквозь силу и готовность драться за своё счастье сочилась обречённость, переплетённая с потерей и тоской. Истина ударила в сознание, обнажив тёмные углы. Взглянув на Фелисити, всё ещё закрывающую руками уши, Аллен спросил дрожащим голосом, боясь ответа:
- Она знала, что ты жив?
Куин прошептал, не отрывая взгляд от стены, будто видел там след навечно замурованной надежды:
- Пятьдесят на пятьдесят. Но она могла узнать… - молчание казалось тревожным и острым, пока Оливер не добавил, - если бы захотела.
Ком стоял в горле Барри. Он безумно жалел Фелисити, несмотря на то, что она сделала, но боль от разрушенной судьбы «железного» человека не шла с этим ни в какое сравнение.
- Оливер, прости. Я знаю… я должен был остановить её, как только страшные слова были произнесены… слова о том, что она планирует… убить… - «Флэш» судорожно вздохнул, цепляясь за новую мысль, как за спасительную соломинку, - но Блад оказался жив. Фел стреляла холостыми.
Куин повернулся, теперь Аллен мог видеть лишь красивый профиль на лишённом эмоций лице. Непроницаемая маска «железного» человека.
- Барри, и ты, и я знаем… это лишь отговорка. Намерение приведено в исполнение. Она сделала это, выстрелила, а до этого заставила Риона убить себя. Пути назад нет… И самое страшное: она готова сделать это снова, если представится такая возможность.
Аллен услышал шорох у себя за спиной, обернулся, увидел мертвенно бледное лицо Фелисити, бросил осуждающий взгляд на Оливера, хотел что-то сказать, но властный голос Куина прозвучал в стенах штаба приговором:
- Ты думала, я буду молчать, закрывая глаза на очевидные вещи?
Смоук дрожала. События последних часов внезапно стали реальными, наступило осознание содеянного.
Аллен ушёл, он не мог ничем помочь и не мог больше смотреть, как ломаются судьбы его друзей.
- Джон, тебе тоже лучше уйти. Оставь нас одних, - холодный голос Оливера коснулся инеем сердца Смоук. Девушка бросила умоляющий взгляд на Диггла. Но решительность и сила, исходящие от «железного» человека, заставили солдата и друга покинуть штаб.
Фелисити сделала шаг назад, затем ещё один и ещё… С губ сорвались жалкие слова оправдания действий:
- Я сейчас не могу говорить, я не готова. Мы обсудим всё позже, - и Фелисити развернулась, быстрым шагом направившись к лестнице.
В следующую секунду девушка оказалась прижатой к стене. Знакомый голос звучал издалека, уговаривая и приказывая одновременно:
- Фелисити Смоук, ты не сдвинешься с места до тех пор, пока мы не поговорим. Сейчас я отойду, но, если ты вздумаешь сбежать, я поймаю тебя и поставлю на это же место. И буду делать так до бесконечности,.. если мы не поговорим.
На глазах Смоук выступили слёзы. Сердце Оливера сжалось, мужчине хотелось обнять любимую девушку и шептать слова утешения, обещать, что всё будет хорошо. Но это было бы неправдой. К тому же, всему своё время.
Куин отдалился, оставив место «железному» человеку, ведь только последний мог провести мисс Смоук дорогой тьмы, на которую блондинка ступила добровольно, и заставить вернуться.
Фел решила перейти в наступление:
- Что ты хочешь услышать от меня? Что я осознанно отправила на смерть Риона и убила Себастьяна? Да, я сделала это совершенно осознанно! - она почти кричала, пытаясь выплеснуть дрянь внутри, что вновь завладела сущностью при воспоминании о ране на груди Оливера Куина.
- Это я знаю. Что ещё?
Куин напоминал прокурора, спокойно задающего вопросы обвиняемому. Злость с безысходностью царапали сердце, блондинка гневно бросила:
- Это всё. Остальное потеряло значение, чувства исчезли в миг, когда я выстрелила в тебя под контролем двух монстров.
Возможно, в глубине души девушка надеялась: эти слова растопят лёд в глазах «железного» человека, но последний знал её надежду – и глаза стали ещё холоднее.
- Это далеко не всё, Фелисити. Скажи мне, о чём ты жалеешь?
Тревога, страх, ложь, гнев… калейдоскоп чувств в когда-то солнечном взгляде солнечной девушки, но главного Оливер так и не увидел. Он медленно повторил вопрос:
- О чём ты жалеешь, Фелисити?
Свет исчезал, лишь тени поползли по стенам, готовясь к бою за душу, коснувшуюся тьмы.
- Я ни о чём не жалею, Оливер, ни о чём.
Куин отдалялся, слова сорвались с губ с ироничной усмешкой:
- Даже о том, что у Барри проблемы с ориентацией в пространстве при беге после твоего так называемого снотворного, а Циско до сих пор в отключке?
Тревога отразилась на лице Фел, но обида быстро восстановила равновесие:
- Циско проснётся, правда, с головной болью. Да и у Барри всё будет в порядке… через неделю… или две.
Оливер удовлетворённо хмыкнул, продолжая допрос:
- А оно того стоило?
- Конечно. Эти звери больше не будут убивать.
«Железный» человек эффектно поднял бровь, криво улыбнувшись:
- Разве? Один из них гуляет на свободе,.. насколько мне известно.
Из горла Смоук вырвалось нечто вроде рыка, но остатки солнечного света внутри не дали словам покинуть сущность. Девушка промолчала.
- Так о чём ты жалеешь, Фелисити?
Внутри блондинки шла жестокая борьба света, тьмы, совести, долга, морали, правил, желаний, порывов. И «железный» человек чувствовал силу и боль, захватившие слабого измученного человека, не готового ко злу в самом чистом его проявлении. Оставалось немного, один шаг до начала нового пути, пути назад – возвращения из тьмы к свету. Но мисс Смоук упорно не хотела его делать, а может, ей было страшно и стыдно признать другую себя.
- Почему ты не узнала: жив я или нет? Почему, Фелисити, почему?
Девушка продолжала молчать, плотно сжав губы. На несколько секунд «железный» человек уступил место Оливеру:
- Это простой вопрос. Объясни мне, почему? Может, ты больше не любишь меня?
Слёзы застилали глаза, сил хватило лишь на короткое:
- Нет… люблю… - и умоляющий взгляд, обращённый уже не к Оливеру. «Железный» человек вновь занял место в драме двоих.
- Тогда почему? – холодно, настолько холодно, что слёзы высохли, оставив следы-воспоминания на щеках.
- Я боялась не сделать задуманного, если узнаю.
Шаг сделан, хотя, Фелисити ещё не догадалась об этом. Попав в ловушку «Стрелы», девушка продолжала верить в возможность выбраться, не отдав сердце на растерзание истине.
- Уже лучше. Но о чём ты жалеешь?
- Хватит! Я не понимаю тебя! Перестань!
- Понимаешь, но не хочешь признаться в этом самой себе. Ты… - внезапно Оливер замолчал, с трудом сдерживая стон. Лекарство перестало действовать. Боль в груди усилилась, мужчина с трудом облокотился о стену, закрыв глаза. Издалека звучал знакомый голос:
- Оливер, что с тобой?
Куин с трудом открыл глаза, сосредоточившись на испуганном лице Смоук.
- Всё в порядке. Достань шприц из ящика стола.
Девушка принесла фиолетовый раствор. Оливер крепко сжал его в правой руке, глухо прошептав:
- О чём ты жалеешь?
- Перестань! Позволь мне сделать укаол.
Грозное:
- Нет, - отразилось от стен, заставив Смоук отступить. – О чём ты жалеешь?
Фелисити молчала… молчала, пока её сущность ломалась, пока боль противоречивых чувств терзала душу, пока рядом страдал тот, кого она любила больше жизни. Слёзы хлынули из глаз блондинки, но слова не сорвались с губ – тьма боролась до последнего. И тогда «железный» человек поставил на любовь. Он ждал, а красное пятно проступало на футболке.
- Когда ты убила, что почувствовала?
Фел дрожала, пытаясь сдержать себя.
- На этот вопрос можешь не отвечать. Я знаю. Прочитал это в твоих глазах… сразу после выстрела в Блада.
«Железный» человек улыбнулся, подталкивая к дальнейшему шагу признанием:
- Мы похожи… я чувствовал то же самое. И это не делает мне чести, - слова казались ударами хлыста по беззащитной душе.
Смоук сделала последнюю попытку:
- Оливер, тебе нужно сделать укол.
Но он не слышал её. Он смотрел в любимые глаза, ожидая ответа на главный вопрос:
- О чём ты жалеешь?
И она сломалась, его солнечная девушка сломалась, здесь и сейчас, сделав первый шаг к свету.
Игла вошла в плечо одновременно с криком Фелисити:
- Я жалею о том, что не убила его. Понимаешь, я жалею о том, что не убила человека. Я… я… я… кто я после этого? Чудовище, монстр, зверь… я не лучше его… я не достойна…
«Железный» человек отступил, выполнив свою задачу и уступив место Оливеру Куину. Мужчина прижал к себе рыдающую Фел:
- Ты не монстр. Ты – живой человек, доведённый до отчаяния. Блад ударил в цель, и Блад попал. Теперь наша цель – справиться с этим.
- Я не верю… я не могу…
Оливер ласково погладил Фелисити по волосам:
- Посмотри на меня, посмотри внимательно. Когда-то я тоже не верил, но солнечная девушка помогла. Сейчас моя очередь помочь ей.
Успокаивая трясущуюся в рыданиях Смоук, Оливер посмотрел в своё прошлое, повторив истину:
- Поверь мне, Фелисити, ты никогда не станешь прежней, но с этим можно научиться жить.

Глава 55

Глава 55

Дождь хлестал по тротуару косыми струями, не жалея прохожих, прячущихся под большими зонтами. Аманда быстро перебежала улицу, открыла заднюю дверь автомобиля и удобно устроилась на заднем сидении, наслаждаясь теплом уютного салона.
- Поехали, - уверенный приказ, и машина тронулась в путь.
Женщина закрыла глаза, анализируя события сегодняшнего дня. Квентин частично справился с задачей, пусть и несколько в извращённой манере: Рион мёртв, Себастьян в бегах. Зная порочную натуру Блада долгие годы, Аманда ошибочно полагала, что мужчина покинет город, залижет раны и лишь затем вернётся, но её команда не позволит этому случиться. Ошибка, которая может стоить жизни…
Шум дождя, отчаянно бьющего в окна дорогого лимузина, убаюкивал. Ночь плавно окутывала город, размывая тусклый свет уличных фонарей струями воды. Автомобиль наехал на препятствие, женщину солидно встряхнуло.
- Вадим, осторожнее! – воскликнула Аманда, ожидая услышать обычные в данной ситуации извинения. Но их не последовало.
Водитель даже не обернулся, продолжая уверенно вести авто по неосвещённой дороге. Страх коснулся кожи головы, плавно перетёк за воротник, горячими волнами разливаясь по телу. Резким движением Уоллер дёрнула ручку двери – заблокировано. Бросившись к человеку, сидящему за рулём, Аманда больно ударилась о стеклянную перегородку, разделяющую пассажирскую и водительскую зоны. Она почти не пользовалась ею, доверяя своему шофёру многие тайны подразделения. Да он и не был обычным шофёром. От мыслей о судьбе друга стало не по себе. Когда и как совершилась подмена, и почему этот человек так легко обманул её.
Лихорадочно перебирая события сегодняшнего дня, Аманда заметила несколько несостыковок, которые и привели к печальному результату. Плюс проливной дождь с ветром сыграли на руку незнакомцу. Хотя, незнакомец ли за рулём?
Аманда потеряла бдительность, сделав ошибочное предположение, да и запоздалая информация из полиции спутала карты.
Телефон не работал. Похоже, водитель выключил звук в пассажирской зоне, чтобы не отвлекаться на шум. Стеклянная перегородка отличалась прочностью. Поколотив в неё пару минут, женщина откинулась на сидении, составляя план действий.
Наконец, машина остановилась. Мужчина покинул место водителя, открыл заднюю дверь и, помахав дулом пистолета, приказал Аманде выйти. Уоллер подчинилась. Её глаза встретились с налитыми кровью глазами Себастьяна Блада.
- Ты поплатишься за то, что сделала, сучка.
Точный удар электрошокера, и тело женщины мешком упало на бетонный пол. Аманда потеряла сознание.
Привязав свою жертву к стулу в глубине заброшенного цеха по производству мебели, Блад отправил два смс-сообщения с разницей в двадцать минут – «Стреле» и Фелисити Смоук.
«Цех «Гарант», приходи один в полночь, разберёмся между собой, иначе Фелисити Смоук пострадает».
«Цех «Гарант», приходи одна в полночь, разберёмся между собой, иначе «Стрела» пострадает».
*************
Оливер осторожно встал с кровати, укутал в одеяло с трудом успокоившуюся Фелисити, вышел на балкон и уставился в ночь, пытаясь разобраться в себе. Боль от поступка Смоук жгла сущность изнутри, расплавляя и без того измученный комок плоти. Его чёрный комок плоти,.. который ещё вчера отличался от чистого сердца любимой девушки. Сегодня чернота поселилась и в ней.
От осознания случившегося горячая капля стекла по щеке «железного» человека, но была сразу же уничтожена холодным дождём, не оставив и следа.
Он справится, она справится, они справятся… вместе,.. тогда почему боль разъедает душу, не давая ни минуты покоя, почему хочется кричать от непоправимого, вечного, чёрного…
Телефон завибрировал в кармане. Оливер прочитал сообщение. Возможность всё исправить раскалённой иглой пронзила уставший разум. Куин написал Фелисити короткую записку, в которой сообщил, что идёт в штаб. Утром они увидятся.

Фелисити проснулась от густой тишины, что сдавливала грудь. Тревожный сон нехотя отступил, позволив сознательному вернуться в реальность. Девушка позвала Оливера, но та же вязкая тишина стала ответом. Увидев записку на тумбочке у кровати, блондинка грустно улыбнулась, предательская мысль об одиночестве больно кольнула в области сердца.
Дотянувшись до телефона, Смоук увидела смс-сообщение, от которого кровь застыла в жилах, и нечто тёмное и злое зашевелилось в растрёпанной душе.
«У меня нет выбора. Я должна идти… одна,.. иначе он убьёт Оливера», - решение, продиктованное сущностью, казалось единственно верным и незыблемым. До выстрела в Куина солнечной девушке и в голову бы не пришло скрыть от «Стрелы» подобное сообщение, но сейчас всё изменилось. Себастьян Блад произвёл точный расчёт, сыграв на индивидуальной особенности мышления мисс Смоук в сочетании с сильными, глубокими чувствами.
Открыв скрытый в стене сейф, Фелисити достала шприц с ярко-зелёной жидкостью – единственное оружие, которым она могла воспользоваться. Мысль о звонке Барри спонтанно пришла в голову, блондинка бросила взгляд на телефон, нашла номер Аллена, нажала кнопку вызова, будто во сне прослушала равнодушный голос, сообщающий о том, что абонент недоступен. Спрятала мобильный в карман, задумавшись об иронии судьбы, а может, об её справедливости.
Она – убийца, и этого не изменить. Остаётся лишь надежда спасти Оливера. И пусть это будет последним, что она сделает, остальное не имеет значения.
Дождь продолжал безжалостно хлестать по окнам, оплакивая что-то, понятное только ему, а может, оплакивая кого-то. Смоук тихо закрыла за собой дверь, отправившись в ночь.
*************
«Железный» человек крался вдоль стены цеха, тщательно анализируя обстановку. Ничего подозрительного, лишь струи ливня срывались с чёрного неба, громко барабаня по крыше.
Оливер замер, прислушиваясь. Откуда-то слева раздался свистящий звук, в следующую секунду что-то холодное и острое вонзилось в шею. «Стрела» рухнул на мокрый асфальт, последняя мысль о Фелисити растворилась во тьме, поглотившей разум.

- Как просто играть на чувствах других, когда тебе нечего терять, - констатировал факт Себастьян, обращаясь к Оливеру, прикованному железной цепью к стене.
Сознание медленно возвращалось к Куину, но мысли всё ещё путались, пытаясь воссоздать картину происходящего. Чей-то стон заставил повернуть голову. Оливер с ужасом посмотрел на Аманду Уоллер, привязанную к стулу. Блад хорошо поработал над лицом бедной женщины: правый глаз заплыл, губы и скулы кровоточили.
- Чего ты хочешь? – сурово произнёс «Стрела», ненавидящим взглядом испепеляя Блада.
Себастьян оскалился, яростно прошипев:
- Смерти. Её, твоей и твоей девки, что убила моего брата.
«Маска» проницательно посмотрел на Оливера. Внезапно лицо зверя изменилось, из злобного оно стало удовлетворённым – страх «железного» человека за любимую девушку не остался незамеченным, особенно, если учесть, что Себастьян сорвал маску с Куина и направил яркий свет на своего пленника.
- Хорошо. Ты почувствуешь то же, что чувствовал я, когда брат умер у меня на глазах.
- Ты не получишь Фелисити.
Себастьян довольно хмыкнул:
- Уже получил. Твоя девчонка идёт сюда. И с ней всё будет намного проще, чем с тобой. Хотя, не думал, что «Стрела» попадётся так легко, даже придя на час раньше назначенного мной времени.
Оливер злобно рыкнул, в следующую секунду Блад нанёс болезненный удар по лицу. Куин замер, пытаясь собрать остатки сил. Получалось с трудом, Себастьян знал толк в наркотиках.
- Слишком просто. Вот что значит любовь. Слабость, не более. Но её потеря делает тебя практически неуязвимым.
«Маска» рассмеялся громким истерическим смехом.
- Я вот думаю, сделать тебя неуязвимым? Пусть на короткое время, но всё-таки.
Лёгкие шаги заставили Оливера повернуть голову. Фигура Фелисити возникла в дверном проёме, хрупкая и уязвимая. «Железный» человек с трудом сдержал стон боли и безысходности.
Как просто думать, что ты способен справиться в одиночку. Как легко недооценивать человека, у которого отняли самое дорогое – часть собственного сердца.
Фелисити медленно приближалась к Бладу, не отрывая взгляда от «железного» человека.
- Ты обманул меня, – слова прозвучали обречённо и жалко в заброшенном здании цеха.
- Это было не сложно. Разделяй и властвуй. Но, скажу откровенно, на твой счёт я немного сомневался, обычно ты отличаешься сообразительностью, хотя, чувства могут играть на руку, - Себастьян задумался, затем грубо произнёс, - вытащи шприц из правого кармана плаща.
Смоук не смогла скрыть удивления. Блад учтиво пояснил:
- В твоей квартире камеры. Сегодня созерцал драму: рыдающая убийца в руках убитого горем другого убийцы. Ты знаешь, ему невыносима мысль, что ты могла убить? Думаю, знаешь. Но даже и представить не можешь, насколько всё плохо. Ведь ты перестала быть той, в которую он был влюблён. Видела бы ты, как он смотрит на тебя, когда ты не видишь.
- Заткнись! – крикнул Оливера, затем, обращаясь к Фелисити, твёрдо добавил, - не слушай его, это не правда.
- Хватит мелодрамы, пора начинать, - с этими словами Блад быстро подошёл к Смоук, достал из кармана шприц, швырнул на пол и раздавил ногой. - Помнишь, как мы развлекались в подвале? Повторим?

Продолжение следует...

запись создана: 13.03.2016 в 03:41

@темы: Оливер Куин, в цель, Оливер/Фелисити, Фелисити Смоук, моё творчество, Стрела, Фанфики

---

Моё творчество. Роман "Ликвидатор" 18+ Глава 92

Название: "Ликвидатор"
Автор: Yuliya
Аннотация: Иной мир, населённый вампирами, оборотнями, ведьмами и другими существами, тесно связан с миром людей смертью. Но смерть нужно контролировать... И тогда появляется он - Ликвидатор.
Автор обложки: Julie Stoune
Завершён: нет
От автора: Вторая работа. И первая как оригинальное произведение.
Предупреждения: монстры
Размещение: не копировать на другие ресурсы без разрешения автора

Ликвидатор

Глава 92

Глава 92

Земля
Постучав и не дожидавшись ответа, Сейма решительно открыла дверь кабинета Морана. Суровый взгляд чёрных глаз не сулил ничего хорошего. Оборотень поёжилась, но переступила порог.
Слова Берка прозвучали холодно и тихо:
- Сейма, не сейчас.
В любой другой ситуации женщина поспешила бы ретироваться, но дело касалось Фарион, и брюнетка решила идти до конца.
- Я не уйду, пока мы не поговорим.
От громкого вздоха шефа по спине побежали мурашки. Сейма чувствовала его агрессивную энергию и силу. Разум кричал: «Беги», тело ныло: «Пора убираться» и только сердце шептало: «Останься, пройди сложный путь до конца». Прислушавшись к последнему, девушка села в кресло напротив Морана.
- Я уволю секретаря, что пускает ко мне всех подряд без разрешения.
- Не вини её. Я солгала, что ты вызвал меня лично.
Брови ликвидатора удивлённо поползли вверх. Оборотень тактично пояснила:
- Я знала: со мной разговаривать не будешь, по крайней мере, сегодня.
- Не буду. Уходи.
Сейма не сдвинулась с места, Берк уставился в компьютер. Прошло пять минут, в течение которых Моран активно работал с информацией, а его подчинённая боролась с комом в горле при виде отчуждённости и безразличности шефа. Она думала о Ричарде, пытаясь вспомнить хотя бы один случай, когда бывший ликвидатор вёл себя подобным образом. Не смогла. Собравшись с мыслями, женщина заговорила:
- Понимаю, я всего лишь твоя подчинённая, не друг… - иронично хмыкнув, брюнетка продолжала, - хотя, не знаю, есть ли у тебя друзья? Прости, не моё дело.
Первая попытка не увенчалась успехом: слова ударялись о каменную стену, рассыпаясь в пыль, через слой которой становилось трудно дышать. Но Сейма не сдавалась:
- Хочу верить… ты сделал это с Джули только потому, что не мог предвидеть последствий. Ты бы не погрузил её в пучину боли, не заставил пройти через ад, ведь так?
Моран молчал, продолжая активно стучать по клавишам:
- Я не знаю, как она пережила такое с физической точки зрения и осталась жива. Но сейчас никого из нас не хочет видеть. Берк, что мы будем делать дальше?
И вновь молчание.
- Я видела Джули, выходящую из больницы. Хотела поговорить. Она бросила мне в лицо правду о ежедневнике. Да, взять его было подло с её стороны, но стыдно стало мне, ведь по сравнению с тем, что сделали мы… Я ненавижу в нашей работе подмену понятий, чувств, долга и совести. Почему мы все периодически забываем, что она всего лишь человек? По крайней мере, с физической точки зрения.
Сейма бросила умоляющий взгляд на Морана. Мужчина оставил компьютер, погрузившись в документы, лежащие на столе. Оборотню захотелось крикнуть, подойти и с силой ударить ликвидатора, заставить посмотреть в глаза и дать ответ на главный вопрос: почему? В эту минуту на кону стояла не только судьба Фарион, на кону стоял маленький мир Сеймы, где важное место занимал сын Ричарда. И сейчас он рушил образ, созданный лучшим спасателем подразделения. Брюнетка не узнавала человека, сидящего напротив. Неужели она ошибочно приписывала ему качества, которыми обладал отец.
Самое горькое, что Сейма всегда серьёзно относилась к субординации. И сейчас она пришла не просто поговорить о случившемся, чтобы облегчить душу, она пришла понять, как жить дальше, найти путь, установить новые ориентиры.
Лихорадочно соображая, что двигает ликвидатором, девушка перебирала возможные варианты, но не находила главного. Как оказалось, она совсем не знала мужчину, сидящего в кресле напротив.
- Хорошо, я уйду. Только ответь: тебе также плохо, как и мне сейчас?
Моран молчал, не обращая внимания на сотрудницу. Сейма медленно встала, подошла к двери, задержалась на несколько секунд, бросила умоляющий взгляд на Берка и покинула кабинет.
Как только дверь за ней закрылась, ликвидатор откинулся на спинку кресла, закрыв глаза. В голове настойчиво продолжал звучать вопрос: «Тебе также плохо, как и мне сейчас?»
«Нет, Сейма, не так. Мне в десятки раз хуже, чем тебе».
Он прикоснулся к тайне дара Фарион, ощутив его мощь и силу, он отдал этой женщине часть своей энергии, отдал навсегда. И внутри осталась пустота. Пустота, что жаждала быть заполненной, изощрённо и жестоко мучая своего хозяина. Вся сущность Морана требовала присутствия Джули, и не только физического… сущность хотела её энергии, её света, её тьмы… она хотела ощутить необычную человеческую женщину, ощутить внутри себя.
«Будь проклят тот, кто сказал, что обмен энергиями круче секса».
*************
Земля
Сейма подходила к дому в подавленном настроении. Её не радовали весёлые крики детей на площадке, многочисленные мамочки с колясками, мирно прогуливающиеся по парку перед ужином, её даже не трогали молодые люди, с надеждой поглядывающие на часы в томительном ожидании своих подруг. Сегодня дельфин не замечала позитивных моментов, что ей обычно дарила жизнь. Пусть не счастлива сама, но никто не мешает улыбаться, наблюдая за счастьем других.
- Здравствуйте, - приятный голос заставил вернуться в реальность, отодвинув на задний план грустные мысли о работе.
Сейма посмотрела на худого мужчину, поприветствовавшего её. Денис Ситников - рыцарь, которых осталось немного в 21 веке.
- Здравствуйте.
- Прошу прощения, что поджидал здесь без предварительной договорённости, но, думаю, вы бы отказались со мной встретиться так скоро.
Сейма нахмурилась, вспоминая нечто подобное: точно, несколько часов назад она проделала тот же трюк с Берком, точнее, пыталась проделать. И после этого не верь, что бумеранг, пущенный уверенной рукой, всегда возвращается обратно, причём, в некоторых случаях, весьма быстро и болезненно.
Женщина догадывалась о чём хотел поговорить Денис. Поморщившись, брюнетка вяло произнесла:
- Я очень устала. Давайте в другой раз.
- Нет, Сейма, я прошу вас уделить мне две минуты.
Оборотень с интересом взглянула на Ситникова: тонкое сочетание деликатности и настойчивости не могло не восхищать, плюс нотки твёрдости в голосе мужчины приятно удивили.
- Хорошо, давайте присядем, - девушка указала на скамейку, стоящую у дома.
Денис выдержал паузу, затем тихо произнёс:
- После нашей встречи я поговорил с Джули. Она вернулась из больницы. Странная и запутанная история, но узнать детали я так и не смог. Зато понял, как вы обманули меня, прикинувшись её другом, переживая и красочно описывая заботу коллектива о бедной потерянной Фарион.
Оборотень напряглась, ожидая дальнейшего рассказа с замиранием сердца.
- Вы заставили меня признаться в том, что Джули не было на работе в тот злосчастный день. Зачем? Я не смог найти ответа. Не снимаю с себя ответственности за собственное решение, но хочу разобраться в произошедшем. Зачем вам было нужно моё признание?
Сейма молчала, не в силах погрузиться в ещё одну головоломку.
- Похоже, ответа ждать бесполезно. Что ж, скажу так: Джули почему-то уверена, что вы передали мои слова её начальнику. После этого Фарион избегает всяческих контактов со мной. Это больно, Сейма. Хотя, дано ли вам понять подобное – не знаю.
И вновь бумеранг: слова дельфина о наличии друзей у Берка – слова Дениса о боли.
- И последний вопрос, на который я не ожидаю ответа, но задам для очистки совести – почему Джули попала в больницу? Что случилось? Я знаю, всё это как-то связано.
Женщина продолжала молчать, уставившись на свои руки. Сил посмотреть в глаза Денису не было.
- Хорошо, тогда я выясню всё сам. Спасибо. До свидания, - галантно попрощавшись, Ситников направился к станции метро.
- Подождите. Как вы узнали где я живу? – запоздалый вопрос запутавшейся девушки.
Денис обернулся, грустно улыбнулся красивой брюнетке и мягко произнёс, будто объясняя простые истины маленькому ребёнку:
- Сейма, я - журналист.

Продолжение следует...

@темы: фэнтези, Моё творчество, оригинальное произведение, Ликвидатор, Ориджинал, роман

---

Моё творчество. Роман "Ликвидатор" 18+ Главы 86-91

Название: "Ликвидатор"
Автор: Yuliya
Аннотация: Иной мир, населённый вампирами, оборотнями, ведьмами и другими существами, тесно связан с миром людей смертью. Но смерть нужно контролировать... И тогда появляется он - Ликвидатор.
Автор обложки: Julie Stoune
Завершён: нет
От автора: Вторая работа. И первая как оригинальное произведение.
Предупреждения: монстры
Размещение: не копировать на другие ресурсы без разрешения автора

Ликвидатор

Глава 86

Глава 86

Иной мир
Кирк устало рухнул в кресло, скользнул рассеянным взглядом по фотографиям на полках и задумался о выборе, который сделал, возглавив стаю Демьяна.
Независимо от того, что вожак сменился, пум по-прежнему продолжали называть «стаей Демьяна». Одни делали это от злости и желания насолить столь ненавистному всем наёмнику, другие неосознанно, скорее по привычке, чем из эмоциональных побуждений, а третьи потому, что просто жили прошлым и не могли смириться с переменами.
В сотый раз охотник анализировал навыки и силу подопечных и в сотый раз осознавал слабость и неспособность пум противостоять мало-мальски хитрому врагу.
Возможно, мужчина смотрел на кошек, как наёмник, много лет живший в одиночестве, отвергнутый и дикий, умеющий находить уязвимые места врага и бить по ним больно и безжалостно. Наёмник, весьма далёкий от человечности, прощения и сострадания.
И такому монстру вдруг достался на воспитание огромный детский сад, почему-то состоящий из взрослых, капризных людей с завышенной самооценкой.
Кирк закрыл лицо ладонями, вспомнив недавние тренировки. Как же сложно учить, не выслеживать, не ловить, не искать, а просто учить, отдавая часть себя, причём, не всегда с гарантией получить хороший результат. И как же сложно балансировать такими понятиями, как давление и свобода, требовательность и выбор, жестокость и жёсткость.
К тому же, периодические стычки с Селестой начинали доставать. Она больше не приходила на тренировки, но часто попадалась пуме на глаза, стараясь задеть, нагрубить или унизить.
Кирк ловил себя на мысли: «Будь она мужчиной, можно было бы набить морду, но женщина, да ещё и сходящая с ума от любви к мёртвому брату – задачка не из лёгких». Хотя, наёмник отдавал себе отчёт: если Селеста не остановится, в ответ на удар ломом он проедет танком. Конечно, это не улучшит репутацию и не добавит плюсов к карме. Утешало одно: сколько не умножай на ноль, ноль останется в итоге, терять нечего.
Звонок сотового отвлёк от самобичевания и неутешительных планов на будущее.
- Да.
- Привет. Можем встретиться? - голос Морана звучал глухо и надтреснуто.
Охотник нахмурил брови, прикидывая возможность встречи существ, находящихся в двух разных мирах.
- Где?
- В Мрачном лесу.
- Когда?
- Через полчаса.
- Подожди, ты сейчас где?
- В Ином.
- Но … когда?
- Минут десять назад, - ответ прозвучал спокойно, но отстранённо. Наёмник вскочил, поняв, сколько Берку пришлось дёрнуть ниточек, чтобы прибыть с Земли вне установленного графика.
Сделав вывод о степени важности встречи, охотник коротко ответил:
- Буду в лесу.
- Спасибо. И ещё, позвони Ливону, попроси прийти, я не успеваю.
- Хорошо, - автоматически обещал пума, с удивлением слушая в трубке короткие гудки.

Мрачный лес потрясал незыблемой, многовековой силой, мирно спящей, но при необходимости способной обрушить смерть на всё живое.
Берк облокотился о дерево, его поза казалась расслабленной, но Кирк уловил ту страшную степень напряжения, когда тело становится на автопилот, не давая внутренней энергии сжечь организм изнутри.
- Хреново выглядишь, - прокомментировал наёмник, проницательным взглядом изучая друга.
Сегодня ликвидатор был другим, будто что-то зацепило его и удерживало, мешая дальнейшему движению вперёд, будто часть монстра откололась и… Кирк мысленно осёкся, страшная догадка тронула сознание, но брат Демьяна отбросил её, как старую легенду, которую не отличишь от вымысла при пересказывании из века в век.
- Как у тебя дела? – поинтересовался Берк, решив не начинать серьёзный разговор без Ливона, который, кстати, опаздывал.
- Так же, как ты выглядишь, - усмехнулся охотник, продолжая буравить друга странным взглядом.
- Да что не так, кроме моего хренового вида?
- Извини, такая дурь в голову лезет. Ничего серьёзного.
Берк нахмурился, вспомнив истории, которые ходили о чутье одного из лучших наёмников.
- Говори. В последнее время я склоняюсь к выводу – трудно увидеть целое в нашем мире, не сложив все детали, даже если порой кажется, что они не подходят друг другу.
Кирк бросил взгляд во тьму Мрачного леса, укрепившись в правильности своего наблюдения. Наконец, мужчина произнёс:
- Некоторые существа, наделённые мощной силой, могут не только отдавать свою энергию, но и делать её частью другого существа навсегда. Ты можешь?
Внутри Морана всё похолодело. Он мог, но никогда не думал, что отдаст часть себя кому бы то ни было, причём, навсегда.
Ответ прозвучал обречённо:
- Да.
- Ты никогда не говорил об этом.
- Твёрдо решил - ничего подобного не будет. Ты знаешь, это чревато.
Кирк с трудом решился на следующий вопрос:
- Тогда почему?
Истеричный смешок ликвидатора заставил охотника недоумённо сдвинуть брови, а ответ поверг в шок:
- Не сразу сообразил, что делаю. Когда понял, было поздно, и часть моей энергии перекочевала в простую смертную.
Наёмник знал о последствиях подобных перемещений. В истории Иного мира их можно было пересчитать по пальцам, но исход всегда был один – смерть человека-приёмника.
- Мне жаль.
Ликвидатор понял ход мыслей друга, горько усмехнулся и произнёс холодным голосом:
- Не жалей. Она жива, с ней всё будет в порядке, а вот о последствиях случившегося мне страшно даже подумать.
Кирк застыл, не в силах состыковать смысл слов «жива», «она» и выражение лица Морана, когда тот говорил. Похоже, дело было не только в энергии, но охотник предпочёл не развивать тему в этом направлении, задав простой вопрос:
- Она точно обычный человек?
- Не обычный, это - факт, - в голосе Берка прозвучала злость, - но человек,.. и это тоже факт.
- Стоп! – выдал Кирк более для себя, чем для ликвидатора. – Такого банально не может быть.
Моран на секунду закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями:
- Может, и случилось. Вот только как ты так быстро вычислил меня?
- Думаю, моё особое хвалёное чутьё, которое помогло стать тем, кто я есть. К тому же, времени прошло не много, твоя боль… - брат Демьяна замолчал.
Так сложилось, что эти двое знали мрачные тайны друг друга, а люди, объединённые тьмой в самом мерзком её проявлении, понимают без слов. Подобного у Берка не было даже с Ливоном.
Боль вожака стаи львов от потери Мари считалась чистой, без примесей насилия, жестокости и предательства в стандартном их проявлении. Лев и его невеста сыграли честно, и вожак проиграл. Боль же Кирка и Берка представляла собой страшный клубок из самых гнусных слабостей, на какие способны люди и существа.
Как следствие, потеря веры, надежды на лучшее и загнанное вглубь покалеченной сущности желание любить.
Берк коснулся рукой могучего ствола, предаваясь тяжёлым воспоминаниям, затем резко произнёс:
- Самое дикое, что это считается в десятки раз круче секса.
Кирк лишь тихо спросил:
- Кто эта женщина?
Во взгляде Морана сверкнул металл.
- Джули Фарион.
- О, та самая… - и вновь охотнику пришлось замолчать, но уже по другой причине. Он много слышал о дикой брюнетке, терроризирующей ликвидатора и странным образом радующей своим присутствием его подчинённых.
- Продолжай, - рыкнул Берк, не особо надеясь на продолжение.
- Я слышу знакомое имя, вижу выражение лица ликвидатора и хочу познакомиться с этой женщиной, - произнёс подошедший Ливон, с тревожным интересом наблюдая за вампиром и оборотнем.

Глава 87

Глава 87

Иной мир
- Хочешь познакомиться - добро пожаловать на Землю, - улыбнулся Берк, предугадывая реакцию льва на приглашение посетить другой мир. - Рад тебя видеть.
- Взаимно, - на первый взгляд, голос Ливона казался расслабленным, но Кирк почувствовал тщательно скрываемое напряжение.
Между тем мужчина продолжал:
- Так что заставило тебя собрать нас здесь?
- Пойдёмте. Держитесь строго за мной, - произнёс Моран, бросив меткий взгляд во тьму леса, и сделал первый шаг. Кирк двинулся следом, Ливон замыкал шествие.
Могучие стволы деревьев казались мёртвыми, но их случайные прикосновения вызывали в оборотнях озноб, а лёгкий ветерок, едва шевеливший кусты, заставлял сердца биться чаще. Лес спал, как спит сама смерть, пугая тёмными глазницами белеющего во мраке черепа.
«И какого хрена Берк тащит нас так далеко? - размышлял лев, ощущая, как струйки пота стекают по спине. - Конечно, в этой тишине есть некое спокойствие, но цена и качество несопоставимы».
Кирк знал, что сзади идёт Ливон, но желание обернуться и проконтролировать происходящее за спиной удавалось сдерживать с большим трудом. Пума любил Мрачный лес, но предпочитал наслаждаться его тёмной силой, находясь на границе, или в присутствии Морана. Но сейчас уверенные шаги ликвидатора не могли избавить от первобытного страха, что касался души при взгляде на туго сплетённые ветви.
«Почему я чувствую первобытный ужас, необоснованный и необъяснимый, и ничего не могу с этим поделать?» - размышлял Кирк, чтобы хоть как-то отвлечься от гнетущей энергии, окутавшей пространство вокруг.
Через пару минут друзья вышли на поляну, если так можно назвать относительно свободный кусок земли, поросший густым мхом и окружённый тремя деревьями, чьи ветви тесно сплелись, полностью закрыв небо.
Берк опустился на землю, удобно облокотившись о ствол одного из деревьев.
- Похоже, ты здесь не в первый раз, - заметил Ливон, последовав примеру друга.
Кирк остался стоять, не в силах перестать оглядываться по сторонам в поисках опасности.
- Тебе лучше присесть, - обратился к мужчине Моран, - и прекрати озираться – всё спокойно.
- Угу, - промычал пума, скорчив недовольную мину, свидетельствующую о том, как сложно наёмнику расслабиться в месте, где всё кричит о скрытых ловушках, расставленных самой смертью. – Вот только не говори мне, что, если я задену сейчас какую-нибудь вредную дрянь, она не проснётся и не убьёт меня.
- Проснётся и убьёт, - согласился Берк, заставив Ливона болезненно дёрнуться, - но вероятность этого крайне мала.
Кирк истерично хохотнул:
- Спасибо, утешил, - но не стал спорить и опустился на мягкий мох.
Несколько минут прошло в молчании. Наконец, Ливон тихо позвал ликвидатора:
- Берк.
Моран тяжело вздохнул.
- Не знаю, с чего начать. Всё сложно… порой мне кажется, что я топчусь на месте, а в лучшем случае хожу по кругу.
И вновь молчание, и вновь боль, витающая в воздухе.
Наконец, мужчина решился и рассказал друзьям всё, почти всё, включая детали, о которых не знала Коалиция.
Ликвидатор говорил о смерти отца, о Джули, о том, как она дала ему чёткую характеристику, не зная ничего о нём и о его работе. О её странном даре, о ненависти, оставшейся в прошлом, несмотря на то, что эта женщина сводит его с ума своими выходками и способностями, природу которых никто не в силах понять. О гибели её любовника, о смерти Игоря Конева, о срыве Сеймы, об отношениях с Неменцевым, о случившемся на поляне, о выживших архаи и его кароне и, конечно, о том, как пытался увидеть образы в голове Фарион и чем это закончилось. Он умолчал только о передаче энергии обычной смертной, умудрившейся после этого остаться в живых, и Кирк понял почему.
Когда Берк замолчал, тишина ещё долго правила бал на маленькой поляне Мрачного леса, спящего чутким сном воина, готового в любой момент ринуться в бой.
Кирк переваривал услышанное, пытаясь ответить хотя бы на один из возникших вопросов, но безуспешно.
Ливон почему-то вспомнил о Кайле, стало жаль женщину, которая была его другом. Конечно, он и ранее знал о некой Джули Фарион, но не думал, что ликвидатор увяз так глубоко. Но, похоже, Моран до сих пор не осознал этого. От открывшейся истины льву стало не по себе. Ситуация обострена до предела, но с примесью таких опасных чувств и абсолютно непредсказуемой женщиной грозила перерасти в катастрофу. Катастрофу для двух миров.
- Что ты собираешься делать? – глухо спросил Ливон, отчего-то злясь на незнакомую девушку с Земли.
Берк ответил голосом, полным усталости и печали:
- Я не знаю, Ливон, я не знаю.
Помолчав ещё минуту, Берк продолжил:
- После случившегося Фарион закроется, не подпустит к себе на пушечный выстрел, возможно, покинет подразделение. А в лучшем случае, ей потребуется время, а его у меня нет.
- Так попробуй ещё раз. Пусть врачи дадут ей сильное снотворное, а ты вскроешь разум и сложишь пазлы в картинку.
Слово «вскроешь» грубо резануло восприятие, но лев не мог ничего с собой поделать.
Берк грустно улыбнулся:
- Ты не понял, Ливон. Если бы я мог, я бы так и поступил. Но девчонка не сопротивлялась моей команде, она просто не смогла её выполнить. Думаю, её разум закрыт для любого из нас, и это от неё не зависит. Собака не сможет есть столовыми приборами, как бы ты не учил её делать это.
Кирк задумался о грубом сравнении Берка, затрудняясь сделать выбор: Моран от злости говорит так или это реальное восприятие Фарион ликвидатором. Наёмник склонился к первому, а вслух выдал:
- Да кто она такая, чёрт возьми?
- Если бы я знал, - обречённо прошептал Берк, - если бы я знал.
- Может, стоит рассказать ей правду? – спросил Ливон, не отрывая от друга пристального взгляда.
Ликвидатор уставился в густое сплетение ветвей, безуспешно ища там ответ.
- Нет. Тогда она уйдёт, это я знаю точно.
- Но рано или поздно она всё равно уйдёт, - не сдавался лев, стараясь уловить малейшие оттенки в эмоциях Морана.
- Да, уйдёт, но сейчас этого допустить нельзя.
Кирк сочувствовал другу, попавшему в ловушку, но чем больше охотник думал о сложившейся ситуации, тем лучше понимал: в ловушке не только Моран, они все там, и многое зависит от женщины, не способной контролировать свой дар и влияние на два мира, а оно было – в этом Кирк не сомневался ни минуты.
- Ты понимаешь, что по всем законам должен убить её.
- Нет, - быстро произнёс Берк, и короткое слово походило на рык.
В эту минуту Ливон понял: ликвидатор потерян для королевы лиан навсегда.
Берк продолжил спокойным голосом:
- Я не могу её убить и сделаю всё, чтобы никто не смог, хотя задача будет не из лёгких.
- Повторюсь, но спрошу: что ты будешь делать?
Берк закрыл глаза и тихо произнёс:
- Буду думать, как объяснить ей увиденное на поляне, как объяснить, что жив, хотя должен был умереть, и, главное, что я пытался сделать, вызвав дикую боль и чуть не прикончив её собственной силой. Когда придумаю, объясню и смогу двигаться дальше.
Моран вновь замолчал, на несколько минут отдавшись тёмной энергии Мрачного леса, что питала его, помогая становиться самим собой.
- Но это ещё не всё... Вы должны понять, я рассказал много того, чего не должен был рассказывать, как по работе, так и личного. Но сделал это лишь для полного понимания картины, а картину я вижу так…
Берк замолчал, собираясь с мыслями перед тем, как сделать важные выводы, касающиеся двух миров. Затем голос ликвидатора прозвучал глухо, сливаясь воедино с мрачной силой смертельного леса:
- Всё началось с убийства отца. Лучшие были брошены на поиски убийц или убийцы, но результат поразил – ничего, страшное, пустое, отчаянное ничего. И это с нашими возможностями. Как следствие, в деле замешаны высшие силы Иного мира, другого объяснения нет. Учитывая обстоятельства его смерти, переданные Фарион, и здесь я ей верю, отце узнал нечто важное, за что и был убит. Затем последовали «сумасшедшие» кароны, разделывающие людей и существ в двух мирах. Как выяснилось, причём, не без помощи Фарион, что никакими сумасшедшими они не были. Тогда я долго пытался понять – зачем, мысль одна – отвлекающий манёвр. Вот только от чего? Добавим к этому следующие события: уничтожение оболочки Конева – ребёнка с самой чёрной аурой, которую мне когда-либо приходилось видеть и срыв Сеймы. Как выяснилось позже, моего дельфина кто-то травил по телефону. Уверен, есть связь с Иным миром. В это время стая Ливона оказывается на грани распада. Не слишком ли глупо считать эти событиями совпадениями? И ещё: практически везде принимает активное участие Неменцев, преследуя, как всегда, собственные интересы.
Берк закончил подводить итоги, вызвав в головах друзей ещё больше вопросов.
- Мы здесь потому, что ты не доверяешь Коалиции?
- Не доверяю, - не задумываясь, отозвался ликвидатор. – К тому же, у них есть все возможности убить Фарион. Пусть Ян и против, но Доминик вправе самостоятельно принять такое решение и отдать приказ. А мотивы Адель мне, к сожалению, не понятны.
Моран лукавил, но данная сторона дела не была значительной и важной, по крайней мере, сейчас.
- Но карон здесь убит и, если я правильно понял, на Земле тоже? – спросил Кирк, приводя информацию к общему знаменателю.
- Да. Здесь его убили Ливон и Демьян, - произнося имя покойного брата Кирка, голос ликвидатора дрогнул, - на Земле монстра прикончила Джули, причём, весьма страшным и болезненным способом.
- Спасая твою жизнь, - подытожил Ливон, поражаясь, как в процессе разговора менялось отношение к этой женщине.
- Значит, что бы не пытались скрыть, это будет сделать сложнее. Отвлекающие манёвры мертвы, ну, не считая выжившего карона и его архаи, - в словах Кирка прозвучал намёк на опасность.
Берк поспешил успокоить друга:
- Нет, здесь всё под контролем. К тому же, ты не видел Лози – более жизнерадостного и позитивного палача я не встречал за всю свою долгую жизнь.
Последние слова Морана заставили мужчин улыбнуться.
- И что мы сейчас имеем?
Берк сделал вывод:
- Нераскрытое убийство отца, бешеного зверя, который является человеком и у которого Джули отобрала любимого монстра, и которого, кстати, не в состоянии почувствовать лучший наёмник двух миров – Неменцев. Плюс что-то, ради чего всё и завертелось. И кого-то, кто это задумал и воплощает в жизнь.
Ливон обречённо добавил:
- К комплекту проблем для полного счастья прилагается твоя Джули. Мне искренне жаль тебя, друг, как и всех нас.
- Она не моя, - злобно рявкнул Моран.
Ливон озадаченно посмотрел на ликвидатора, но предпочёл промолчать. Берк переключился с Джули на проблемы:
- Я долго думал, может, стоит пойти другой дорогой, поискать в другом месте. Не даёт покоя смерть Макса. Ливон, попробуй покопать в этом направлении, только тихо, не привлекая внимания.
Лев нахмурил брови, растерявшись в море информации, обрушившейся ему на голову. Кирк подсказал ответ на немой вопрос:
- Макс – погибший любовник всё той же Фарион, кстати, последняя жертва Такера по лицензии в этом году.
Ливон понимающе кивнул.
- Хорошо, узнаю, что смогу.
- Кирк, а ты можешь последить за Неменцевым в Ином мире? Понимаю, прошу многого, но не могу доверять ему.
- Без вопросов. Может, стоит проследить и за Мелиссой?
Ликвидатор напрягся, слова прозвучали грубо:
- Не смей, - спустя несколько секунд Моран смягчился, - не делай этого. Я не хочу потерять тебя. Я не хочу потерять никого из вас. Обещайте не приближаться к Арону и его людям.
Друзья молча кивнули, оставшись каждый при своём мнении. Кирк поспешил сменить тему:
- Берк, исходя из всего сказанного, делаю вывод: на Джули могут открыть охоту. Коалиция, те силы, которым она явно мешает своими выходками и, конечно, человек с Земли, друг убитого ею карона.
Слова охотника прозвучали проникновенно и глухо, Моран ответил понимающим взглядом. Ливон смотрел на друзей, ощутив внутри предательский удар. В предупреждении Кирка содержался скрытый смысл, который понял Берк, но не уловил лев, так как было нечто, связывающее двоих, но не троих.
Может лес так влиял на сердца и души, а может, Ливон разозлился, но слова сорвались с губ против воли хозяина:
- Берк, при таком раскладе ты должен быть готов к тому, что увидишь и её внутренности, разбросанные в воде или по станции метро.
Моран резко поднялся, метнув в сторону льва грозный взгляд. Но быстро взяв себя в руки, ликвидатор тихо произнёс:
- Нам пора.
Никто больше не проронил ни слова, пока друзья не вышли из леса.
- Собираешься кого-нибудь навестить? – сухо спросил Ливон.
- Нет, никого не хочу видеть. Заеду домой и сразу на Землю.
После пары фраз стало легче, но напряжение в воздухе, сосредоточенное рядом с тремя мужчинами не исчезло, наоборот, оно стало вязким и тягучим, грозясь превратиться в стену, разделяющую двоих и одного.
Кирк смотрел на Морана, только ликвидатор мог принять решение, и он принял.
- Хорошо, я должен был сказать сразу, иначе… - но об иначе думать не хотелось, Берк просто продолжил, - Ливон, ты не знаешь ещё кое-что: я отдал часть своей энергии Фарион… навсегда. Отдал, сам того не осознавая. И это бесит.
Лев замер с открытым ртом, переводя дикий взгляд с Морана на Кирка, последний серьёзно прокомментировал:
- Я выглядел не лучше тебя.
- И она осталась жива? Как?
- Спроси что попроще, - рявкнул Моран, в очередной раз пожалев самого себя.
- Предлагаю пойти ко мне и напиться, - выдал Кирк, желая разрядить обстановку.
- Поддерживаю, - отозвался Моран, минуту назад не собиравшийся никуда идти, - ты знаешь, у него отличные запасы в погребе.
Ливон ворчливо пробурчал:
- У него запасы в погребе? Чего ещё я не знаю? Хотя, я ни хрена не знаю, когда дело касается вас двоих.
Вампир и пума улыбнулись, направившись к дому последнего. Лев остался стоять.
Берк обернулся, удивлённо спросив:
- Так ты с нами или нет?
- С вами, с вами, - пробубнил Ливон, пытаясь удержаться от вопроса, но безуспешно, - Берк, знаю, за такое могу и в морду получить, но сил нет молчать: это правда, что передача энергии навсегда круче секса?
Кирк не удержался от смеха, Моран тихо застонал:
- Чувствую, без ответа ты не сдвинешься с места. Хотя, было бы настроение, без мордобоя не обошлось бы. Что ж, Ливон, скажу откровенно – не знаю. Подумай сам, круто заниматься сексом, не сразу сообразив, чем ты занят, а женщина рядом с тобой не кричит от дикой боли только потому, что уже физически не может?
Ливон проницательно посмотрел на друга:
- Звучит грустно, но ты сказал – не знаю.
В чёрных глазах Морана отразилась боль. Лев быстро сменил тему:
- Всё, пора напиться, однозначно.

Глава 88

Глава 88

Земля
Обрывки воспоминаний кружились в тумане боли и пустоты, напоминая слепящий луч прожектора, периодически освещающий ночную тьму. Но они не несли свет, лишь синее сияние обычно тёмно-карих глаз, взорвавшее мозг изнутри. Голова Джули металась по подушке, с губ срывались стоны, но никакие лекарства не могли помочь, требовалось время.
По крайней мере, так говорили врачи. София пыталась спорить, безуспешно. Холодные равнодушные существа – так Гаремова окрестила медицинский персонал больницы – не тревожились за пациентку, точно зная, скоро девушка придёт в себя, и боль пройдёт. Врачи периодически заходили в палату, бросали на Фарион изучающие взгляды, снимали показания приборов и уходили, оставляя вопросы рыжей бестии без ответов.
Леонид несколько раз пытался увести подругу, но, не желая ссориться, сдавался.
София сидела на неудобном жёстком стуле у кровати Джули, держала её за руку и в перерывах между стонами силилась понять, что могло произойти. В истории были замешаны – Берк, Марья и Леонид, на этом познания Гаремовой заканчивались, но она упорно продолжала размышлять, вспоминая и анализируя слова, жесты, взгляды. Это не помогало, но и не позволяло утонуть в собственной беспомощности.
Наконец, Фарион затихла, а спустя полчаса открыла глаза. София улыбнулась, коснулась губами руки подруги и глухо прошептала:
- Слава Богу!
В палату вошёл Леонид, тихо поздоровался, стараясь не смотреть в глаза брюнетке, потрогал влажный от пота лоб Джули, пощупал пульс и, наконец, произнёс чужим тревожным голосом:
- Как ты?
- Я не знаю с чем сравнить, разве что… - Фарион запнулась, на секунду сжала челюсти, пелена боли всё ещё застила глаза, - возможно, так чувствовали себя люди, пережившие пытки инквизиции.
- Я понимаю, - вампир решился посмотреть на девушку и тут же пожалел об этом: в её взгляде не было осуждения и злости, лишь равнодушие, холодное и мрачное, напоминающее иней, покрывший уже мёртвую траву.
«Он подрезал тебе крылья, и ты чувствуешь, что виновны все мы. Но как ты это чувствуешь, остаётся загадкой».
- Я не знаю, понимаешь ты или нет. Мне это безразлично. Но, если ты хочешь помочь хоть чем-то, сделай так, чтобы я не видела Морана и никого из его команды, включая тебя, - голос Джули не был слабым, лишь спокойно-отрешённым с едва уловимыми нотками металла, вырывавшимися из сломленной сущности.
Леонид поразился силе воли хрупкой женщины и, поняв бессмысленность любых объяснений, вышел из палаты.
София вопросительно посмотрела на Фарион.
- Джули, Леонид хотел помочь, он очень переживал за тебя, как и все остальные.
Странно, но в как столь болезненных ситуациях у брюнетки хватало сил на горько-ироничные усмешки. Правда, эта стоило дорого: пришлось закрыть глаза на пару минут, чтобы боль из резкой нестерпимой превратилась в тупую.
- София, это сделал со мной Берк, Марья его не остановила, а Леонид был там, но я со стопроцентной уверенностью готова поклясться: он бы тоже не помог. Они, все они в одной лодке, я – в другой.
Гаремовой показалось, что в следующую секунду из глаз Фарион польются слёзы, но ничего подобного не произошло. Холодный отстранённый взгляд подруги был устремлён в потолок, с губ срывались слова, погружающие Софию в отчаяние.
- Не скажу, что он сделал это намеренно, хотя, нет, не так. Он сделал это намеренно, но не ожидал такого результата. Возможно, боль не входила в его планы, но разве это имеет значение… сейчас?
Джули перевела усталый взгляд на Гаремову, подруга тихо спросила:
- У тебя хватит сил рассказать мне о случившемся?
- Да, - ответила брюнетка, затем скользнула взглядом по затемнённым стеклянным стенам палаты, нахмурилась и обратилась к рыжей бестии с вопросом:
- Кстати, где я?
София тяжело вздохнула.
- Знать бы. Леонид говорит, что в больнице, но я таких больниц в жизни не видела и такого бездушного персонала тоже.
- Похоже, я попала в военную структуру, о которой мало кто знает, А может, и не в военную… и потащила тебя за собой. Прости.
София в очередной раз прижалась губами к руке подруги.
- Не надо извиняться. Это - мой выбор.
Джули закрыла глаза, собираясь с мыслями. Наконец, тишину палаты нарушил сухой голос, излагающий события, будто произошедшие с кем угодно, но только не с Фарион.
Когда брюнетка закончила, в помещении вновь воцарилась тишина, липкая и тревожная, готовая взорваться сотней мелких осколков, превратив остатки хрупкой реальности в изодранную поверхность пустоты.
Гаремова не выдержала первой:
- Отбросим невозможное! Повтори, что он конкретно сказал перед тем, как всё началось?
- Что-то об упущенном шансе всё рассказать, а теперь придётся показывать. Он узнал о моих подвигах в лесу, взбесился и хотел подробностей.
- А его глаза, излучавшие синий свет?
- Не знаю. Может, показалось из-за дикой боли, а может, и нет. После каронов, зверских убийств маньяков и воскрешения из мёртвых я уже ничему не удивляюсь.
София пыталась найти подходящие слова, но не могла. Джули напоминала снежную королеву, сердце которой – льдинка. Самозащита, ведь лёд не умеет чувствовать.
- Ты прокололась на камерах. Печально, - не понимая зачем выдала Гаремова, украдкой взглянув на Джули. В глубине карих глаз зажглись искорки тепла.
- Да уж, шпионка из меня никудышная, хотя, детективных романов начиталась – на две жизни хватит.
Разговор замкнулся. Рыжая бестия не могла больше выносить холодную отрешённую подругу, выстроившую стену между собой и окружающим миром. София должна пробить брешь, иначе Джули уйдёт в себя глубоко и надолго, и вернуть её будет сложно.
Гаремова отпустила руку подруги, нервно прошлась по палате, пытаясь привести мысли в порядок.
- Он хотел, чтобы ты ему показала,.. но как ты могла показать… ерунда какая-то… я в тупике, - уныло произнесла София, вновь опускаясь на жёсткий стул. – Вот зараза! И какой изверг поставил сюда такие стулья?
Джули не среагировала на едкое замечание, обращённое в пустоту. Видя страдания самого близкого человека, рыжая бестия тихо спросила:
- Было что-то ещё, ведь так?
Джули ответила сразу, будто ждала вопроса:
- Да. Когда мы ехали в машине, он крепко держал меня. Это облегчало боль, но в какой-то момент я почувствовала, что часть его проникает в меня… это сложно объяснить… с одной стороны, насильное вторжение, с другой, облегчение и покой… - девушка на минуту замолчала, вспоминая ощущения, затем продолжила глухим голосом, - трудно подобрать сравнение… чужая энергия, врывающая в твою сущность и меняющая её навсегда. Дико, но мне хотелось ответить ему тем же. Отдать скрытую часть себя, способную взорваться у него внутри и причинить боль. Понимаю, бред.
Фарион с грустью посмотрела на подругу:
- Но и глаза у тебя.
- Я растерялась, мне страшно, горько, хреново в общем…
- Понимаю. Прости.
София тяжело вздохнула, слова прозвучало твёрдо и напористо:
- Мне надоело слушать твои извинения. Не знаю, что Моран с тобой сделал, но, надеюсь, это обратимо, иначе я не выдержу…
Гаремова вдруг замолчала, вспомнив взгляд ликвидатора у больничной палаты, мысль вновь коснулась сознания, но исчезла, не успев обрести ясные очертания.
- Знаешь, в его глазах что-то было, вот только не могу понять, что именно… как будто чувство вины, сильное, отчаянное…
- Или оценка масштаба проблем от последствий случившегося. Как думаешь? – слова прозвучали ехидно и колко.
София не выдержала. Она придвинулась ближе к Джули, обхватила лицо подруги ладонями, тихо, но настойчиво потребовав:
- Отвечай, что ещё случилось? Почему я вижу перед собой не лучшую подругу, а снежную королеву, готовую заморозить даже меня?
Фарион попыталась отвертеться:
- Я устала, многое пережила…
Гаремова перебила:
- Джули, пожалуйста, не лги мне, только не мне, иначе я сойду с ума от происходящего… - девушка с мольбой посмотрела в карие глаза, - я уже начала сходить с ума, когда Леонид позвонил, когда ждала у палаты, когда вошла сюда и увидела тебя, стонущую от боли, а эти монстры ничего не хотели делать… Джули, пожалуйста, не оставляй меня одну, не надо…
- Кто тут пациент? – тихо спросила Фарион, ласково посмотрев на Гаремову.
- Я, - выдавила София, - ну, в психологическом плане. Ты всегда была сильнее меня. Знаю, звучит ужасно, если учесть, кто тут на больничной койке, а кто типа в поддержке.
Джули осторожно сжала руку подруги. Слёз по-прежнему не было, но льдинка вновь стала сердцем. А слова, сказанные Фарион, оставили глубокий след в душе подруги.
- После того, что он сделал со мной, я поняла, почему люди ломаются от боли. Это страшно и невыносимо. И ты готов сделать всё, чтобы это прекратилось… И пусть я знаю, что случившееся вышло из-под контроля, что боль не была целью, но он способен причинять её, дикую, жгучую, рвущую на куски… София, ранее мне был неведом страх подобного рода, я не боялась никого в общепринятом смысле, а сейчас боюсь… одного человека… И ненавижу себя за это. Мерзко, паршиво и унизительно… Возможно, пройдёт время, и воспоминания поблекнут. Но сейчас не знаю, как приблизиться к нему и не погрузиться в ад боли, через который он заставил меня пройти. Помнит тело, помнит сердце, помнит душа и идеально помнит разум.

Глава 89

Глава 89

Земля
Гаремова сидела на диване в квартире Леонида, обхватив голову руками. Перед глазами проплывали картины холодной больничной палаты, измученной Джули, бездушного персонала и множества медицинских приборов, о назначении которых София могла только догадываться. Страшное место, пусть и оборудованное по последнему слову техники.
Забавно, но раньше девушка могла с интересом рассматривать новые здания с огромными окнами и стеклянными перегородками внутри. Ей казалось, что люди, работающие там, должны быть довольны современными условиями, не считая невозможности спрятаться от глаз вездесущего руководства, хотя, и само руководство восседало в кабинетах, лишь иногда скрываясь от любопытных подчинённых за жалюзи. Но сейчас Гаремова изменила своё мнение: показная открытость ещё не значит прозрачность процессов, просто люди нашли новый способ прятаться у всех на виду. Вздрогнув от этой мысли, рыжая бестия услышала у себя над головой успокаивающий голос Леонида:
- Возьми, выпей, - врач склонился над подругой, протягивая ей стакан с чем-то крепким.
Залпом выпив золотистую жидкость, девушка поморщилась.
- Я должна быть с Джули.
Леонид строго посмотрел на женщину, в которую умудрился влюбиться в столь короткий срок, тяжело вздохнул и произнёс тоном взрослого, увещевающего маленького ребёнка:
- София, Фарион сама выставила тебя из палаты, чтобы ты отдохнула. Да и ей не помешает поспать.
- Можно подумать, я ей буду мешать.
Мужчина хотел повысить голос, но сдержался.
- Да, будешь. Дай ей время.
Гаремова вскочила, нервно зашагала по комнате. Слова вырывались отрывисто и глухо:
- Для чего, Леонид? Что с ней случилось? Что вы с ней сделали?
- София, я не понимаю, о чём ты?
Рыжая бестия в бессилии топнула ногой, выкрикнув:
- Сколько можно притворяться, что ты ничего не знаешь? Моран что-то сделал с ней, причинив дикую боль. А ты делаешь вид, что понятия не имеешь, о чём речь?
Патологоанатом напрягся, лихорадочно соображая как вести себя дальше: этот разговор должен был состояться, но не так быстро.
Звонок в дверь дал отсрочку.
Спустя минуту в комнату вошёл ликвидатор. Гаремову захлестнули эмоции, злость овладела сущностью. Девушка не могла трезво мыслить и тем более сдержать себя. Она обещала Джули ничего не предпринимать, но воспоминания о мучениях подруги заставили потерять контроль. София быстро подошла к мужчине с явным намерением дать пощёчину, но не успела даже поднять руку. Голос ликвидатора прозвучал раздражённо и властно:
- Присядь на диван и помолчи.
Взгляд Гаремовой остановился, тело обмякло. Рыжая бестия покорно опустилась на диван, сложила руки на коленях и уставилась в одну точку.
- Берк, это жестоко, - слова Леонида прозвучали обречённо. Но вампир понимал: чьи интересы важнее.
Моран молча налил виски, облокотился о стену и устало-тревожным взглядом посмотрел на друга.
- Ты ведь справишься, да?
- Да. Извини.
Берк отпил глоток, не сводя чёрных глаз с подруги Фарион:
- Хорошо, что она здесь.
Спустя пару минут мужчина холодно добавил:
- Желая получить информацию от Джули, я пошёл напролом и совершил ошибку. Больше этого не повторится. Жаль, сразу не подумал об использовании Гаремовой, как только ты с ней закрутил роман. Уверен, у неё способностей к сопротивлению нет.
Леонид застыл, понимая, о чём думает ликвидатор.
- Но она может не знать.
Берк сухо произнёс, не оставив мужчине выбора:
- Вот и проверим. Ты это сделаешь или я?
Патологоанатом ощутил в горле колкий ком, это не были скопившиеся слёзы или невыраженная боль, это было предательство одного человека другим. Он надеялся, что отношения с Гаремовой могут быть искренними, он не хотел вмешивать её в свою работу, он просто хотел наслаждаться любовью… Леонид тряхнул головой, быстро осознав, кто он и что делает на этой планете в этом подразделении. Ком исчез, уступив место цели - спасти два мира. По сравнению с этим безвольная обманутая Гаремова была сопутствующей потерей.
Врач осторожно коснулся виска рыжей бестии и мягко попросил рассказать обо всём, что она знает. И София рассказала… обо всём, включая ощущения Фарион, когда Моран вёз её в машине в больницу. Леонид был слишком занят, чтобы заметить, как гримаса боли исказила лицо ликвидатора при этих словах.
В комнате воцарилось молчание. Патологоанатом сидел рядом с Гаремовой, Берк продолжал стоять у стены, поражаясь, как человеческая женщина могла так глубоко проникнуть в тщательно охраняемые тайны монстров. Конечно, её силы сыграли решающую роль, но провернуть такое у него под носом.
- Чёртова кукла! - в сердцах воскликнул ликвидатор, заставив Леонида встать с дивана.
Как бы ни была печальна ситуация, патологоанатом не смог удержаться от замечания:
- Хороша, добавить нечего.
Берк смерил врача холодным взглядом, но мужчина в долгу не остался. Они продолжали смотреть друг на друга, пока мудрость Леонида не одержала победу над упрямством.
- У всех был тяжёлый день. Скажи, как действовать дальше?
Моран задумался, затем тихо произнёс:
- Фарион не хочет никого видеть. И это пока играет нам на руку. На все вопросы Гаремовой отвечай, что ты связан контрактом о неразглашении секретных сведений, но я откровенно поговорю с её подругой, когда та будет готова к этому. Остальные проблемы решай по мере их поступления.
Уходя, ликвидатор бросил через плечо:
- Я надеюсь, ты будешь периодически получать информацию из нашего нового источника.
- Не сомневайся, - ответил Леонид, осознавая, что сложившаяся ситуация ничто по сравнению с тем, что он делал, изучая каронов.
У каждого своя судьба, его простотой и лёгкостью не отличается, но не каждый находит любимую женщину, когда совсем отчаялся. Значит, нужно продолжать жить дальше, сводя последствия предательства к минимуму.
Коснувшись рукой виска Софии, мужчина ответил на её вопрос:
- Я знаю, что Берк сделал с Джули, но не могу сказать этого. Мне нельзя, - видя, как волна гнева захлёстывает его любимую, Леонид поспешил добавить, - но Моран поговорит с ней и всё расскажет.
- Всё расскажет? – недоверчиво переспросила София.
- Да.
Они поспорили ещё минут двадцать, затем мужчина нежно прижал к себе усталую Гаремову и успокаивающе прошептал:
- Тебе нужно отдохнуть. Прости, что привёл тебя к себе при таких обстоятельствах, они должны были быть другими.
*************
Земля
Моран бесшумно переступил порог больничной палаты. Фарион спала крепким сном, накачанная лекарствами. Ликвидатор задержал взгляд на бледном лице женщины, что умудрилась доставить ему кучу неприятностей, нарушив уклад жизни подразделения. Хотя, Берк лукавил: без её вмешательства он был бы уже мёртв. Думать о плюсах и минусах не хотелось. С него хватит истории, которую должен выдумать, чтобы вернуть Джули в подразделение.
Моран поморщился, представляя, через что ему придётся пройти, уговаривая упрямую, своенравную, непредсказуемую сотрудницу, чьи поступки он никогда не мог предугадать. В области сердца больно кольнуло: воспоминания об аде, через который заставил её пройти, помогли жгучему чувству вины пробиться сквозь броню, зацепив душу. Рядом с этой женщиной контролировать себя становилось всё сложнее.
Ликвидатор поспешил сделать то, зачем пришёл. Положив ладонь на лоб Джули, мужчина закрыл глаза и попытался отрешиться от окружающего мира.
Время замедлилось, звуки исчезли, и только тьма, заманчиво прохладная, коснулась руки Морана… её тьма… лёгкая, манящая, своевольная и свободная, исходившая от слабой женщины, мирно спящей на больничной кровати, вступила в контакт с тьмой ликвидатора. Берк расслабился, ощущая под рукой тепло. Спокойствие овладело телом, но в мозгу забилась тревожная мысль: «Слишком просто, слишком…»
Мужчина попытался убрать руку, тело казалось свинцовым, с первого раза не получилось. Ликвидатор тряхнул головой, обостряя инстинкты. Пелена спала, но и тьма Фарион, став мрачной и злобной, не желала отпускать. Берк сосредоточился, глаза вампира загорелись синим светом. Наконец, Берк с усилием воли оторвал ладонь от лба Джули, с удивлением уставившись на женщину. Слова прозвучали хрипло и напряжённо в темноте больничной палаты:
- Если бы ты только знала, что могла сделать со мной на поляне, когда я пытался заставить…
Колкий ком подкатил к горлу. Сейчас ликвидатор не хотел ни думать, ни чувствовать. Силу и мощь её дара нужно осмыслить в одиночестве.
Бросив последний взгляд на человека, монстр покинул палату.

Глава 90

Глава 90

Иной мир
Взгляд Кирка плавно перетекал с одного подопечного на другого, анализируя изменения, произошедшие с каждым за несколько недель. Наёмник смотрел на тренирующихся кошек, отмечая их личные достижения. Новые индивидуальные программы помогали развивать лучшие качества, скрытые в любом хищнике. У одних – сила, у других – гибкость, у третьих – скорость. Но были и те, чьи физические показатели оставляли желать лучшего - стандартные солдаты в жестокой войне, их охотник называл пушечным мясом. Раньше он, не задумываясь ни минуты, оставил бы монстров в таком качестве, но после тесного общения со стаей в хладнокровном убийце что-то щёлкнуло: брат Демьяна изменил первоначальный подход, разделив зверей на элитных бойцов и аналитиков.
Первые, поняв каким образом они смогут преуспеть в оттачивании важных умений и навыков, стали тренироваться, не жалея сил.
Наконец, Кирк увидел первые результаты своих трудов: больше не требовалось заставлять становиться лучше. Наёмник разбудил инстинкты, заставил их течь по венам вместе с кровью, и монстрам это понравилось, хотя, не все готовы были признать перемены.
Но Кирк не спешил. Спящей стае требовалось время. Он сдавил им горло, заставив ощутить свою сущность, теперь необходимо отпустить, чтобы первый вдох воздуха свободы оказался пьянящим и полным.
Что же касалось вторых, так называемых аналитиков, их инстинкты охотник перенаправил в иное русло. Мужчина создал штаб монстров, которые будут учиться собирать информацию, выслеживать, притворяться, становясь никем или ничем для пользы дела, анализировать и делать правильные выводы.
В итоге, вместо элитного отряда бойцов и пушечного мяса у Кирка должны были получиться элитный отряд и элитный штаб, что устраивало почти все стороны ранее возникшего конфликта, кроме тех, кто в принципе ничего не хотел и ни к чему не стремился.
Конечно, наёмнику предстояло сделать ещё много, но лёд тронулся, внутри стаи образовался едва уловимый раскол: те, кто принял перемены начали постепенно отдаляться от тех, кто им упорно сопротивлялся. Кирк открыто не вмешивался в их отношения, он лишь вносил коррективы, не вызывая подозрений ни у одной из сторон. Разделяй и властвуй. Наёмнику не нравился этот принцип, царапающий что-то внутри расколотой души, но к стае пум он подходил идеально.
И сейчас, облокотившись о ствол могучего дерева, мужчина с удовольствием наблюдал за своими кошками, ловя себя на мысли: когда и как он стал считать этот детский сад взрослых людей своим?
Насмешливый, ироничный голос отвлёк от мыслей:
- Вижу, они делают успехи. Ты многого достиг за столь короткое время.
Селеста замерла в двух шагах от пумы, ожидая ответной фразы, но мужчина молчал. Он устал от её частого присутствия, насмешек и пустой болтовни. К тому же, предводительница пантер своим поведением вносила разлад в и без того разрозненную стаю. Кошки, не желающие подчиниться переменам, находили в ней странного союзника, хотя не понимали, какую роль другой вожак играет в их стае и как может помочь противодействовать Кирку. В общем, одни слова и никаких дел, но для тех, кто боится высунуть нос из зоны комфорта – самое оно.
- Тебе нечего ответить? – не унималась Селеста.
Кирк тяжело вздохнул, на секунду закрыл глаза, спиной ощутив тёмную силу ствола дерева Мрачного леса, и принял трудное решение. Другого пути он не видел.
- Ты не задала вопроса.
Лёгкий смех разнёсся по воздуху, коснувшись груди Кирка притворством и бессилием.
Пума медленно повернулся к пантере, чёрные глаза сверкнули недобрым огнём… или сейчас или никогда.
- Послушай меня внимательно и сделай выводы, а затем оставь в покое, иначе я займусь тобой, - слова прозвучали холодно и грозно.
Губы Селесты дрогнули в безмолвном рыке, но Кирк грубо оборвал ещё не вырвавшийся на свободу звук:
- Заткнись и слушай, - он подошёл к ней вплотную, дыхание пумы коснулось лица пантеры. – Мне не нужно говорить о том, чего я достиг, а чего нет, с этим разберусь сам. Мои люди талантливы, а я – умелый манипулятор. Знаю, звучит мерзко, но такова неприкрытая правда наших отношений. Я добьюсь своей цели и советую тебе не мешать. Не приходи сюда больше, не вноси разлад в мою стаю и не пытайся навредить мне, иначе я подумаю, что тебя не волнует общее благополучие кошек, лишь мелкая месть и неумение справиться со своими чувствами к моему мёртвому брату.
На этот раз злобный рык сорвался с красивых губ, пантера занесла руку для пощёчины, но Кирк ловко перехватил её, больно сдавив:
- Ты, наверное, забыла, я – не джентльмен. Вторую щёку не подставлю, и причиню боль женщине, если она достала.
Попытавшись вырвать руку, Селеста лишь усугубила своё положение. Охотник продолжал:
- А теперь ответь: ты меня поняла?
Женщина дёрнулась и вскрикнула от боли.
- Я не услышал твоего ответа, в отличие от тебя задав вопрос.
- Ты – больной.
Хищная улыбка коснулась губ, а в глазах отразился ад:
- Знаю. Но повторю вопрос: ты меня поняла?
Селесту загнали в угол, но сдаваться она не собиралась. А Кирк безумно устал. Пришло время ударить по самому больному.
- Что ж, в таком случае мне ничего не остаётся, только важный вывод, напрашивающийся сам собой: ты ко мне неравнодушна, детка, - после этих слов, не дав женщине опомниться, охотник сжал её руку болевым приёмом.
Мощный рык пантеры, доведённой до бешенства, слился с криком боли.
- Разве я не прав? – игриво спросил Кирк, сознавая, после того, что он сейчас сделает, Селеста будет ненавидеть его до конца дней. – Похоже, ты выбрала не того брата, но не в силах признать этого.
Он прижал её к себе, продолжая причинять сильную боль. С губ Селесты сорвался стон, она не могла и представить, насколько силён наёмник, пока не ощутила себя безвольной куклой в его руках. Сознание застилала боль, пульсирующая в руке и волнами прокатывающаяся по телу. Дальше было хуже. Поцелуй, грубый, холодный, полный презрения и мучительно долгий остался на губах. Наконец, Кирк отпустил Селесту со словами:
- Надеюсь, ты всё поняла, а теперь убирайся.
И вошёл в Мрачный лес. Хватило пары шагов, чтобы скрыться в спасительном мраке, но остаться в безопасности. Охотник всегда выбирал тьму, даже когда свет слепил глаза.
Он ненавидел себя? Нет. Он жалел о случившемся? Нет. Он просто устал? Да.
*************
Земля
Джули лежала на кровати, битый час озираясь по сторонам. Стеклянные стены палаты начинали выводить из себя, впрочем, как и персонал, от которого было невозможно добиться ответа ни на один вопрос. Всё это привело к единственному правильному выводу: пора из слабой вновь стать собой. Или, как сказал некто умный – вытереть сопли и самостоятельно помочь себе любимой.
И девушка встала, оделась, достала сумочку и покинула холодное бездушное помещение. Только в коридоре её окликнула симпатичная медсестра, попросив вернуться в палату. Безуспешно. При попытке взять Джули за руку, блондинка получила жёсткий отпор, сопровождающийся весьма грубыми выражениями. И пусть брюнетка морщилась от боли, пытаясь вырваться, она не собиралась сдаваться, оставаясь в этом аду бездушных существ.
Наконец, кто-то кому-то позвонил, и от Фарион отстали.
Открыв массивную дверь, Джули вдохнула полной грудью. Свежий воздух проник в лёгкие, голова закружилась, но странное ощущение свободы подарило покой.
Гаремова ещё вчера объяснила, как дойти до автобусной остановки. Хотя, знай рыжая бестия, что Фарион задумала покинуть больницу без неё, праведному гневу не было бы конца. Но Джули просто не хотела тревожить подругу.
Сделав несколько шагов, девушка увидела машину, въезжающую во двор, за рулём сидела Сейма. Фарион не хотела никого видеть и ни с кем говорить. Она предпочла не заметить женщину, но оборотня такое положение дел не устроило. Выскочив из авто, Сейма окликнула брюнетку.
- Джули, подожди.
Фарион не среагировала в надежде - от неё отстанут. Прекрасно понимая, что ведёт себя не как взрослый человек, Джули не могла ничего поделать, а может, просто не хотела.
Сейма догнала девушку, осторожно коснулась руки. Брюнетка не дёрнулась, просто отошла на шаг. Слова прозвучали тихо, причиняя сильную боль двоим:
- Ты знаешь?
Сейма отвела взгляд.
- Вижу, знаешь. Я с ума сходила от собственной подлости, когда сфотографировала страницы твоего ежедневника. Считала себя предательницей, мучилась, думая, как дальше смотреть тебе в глаза. Но это было таким ничтожным по сравнению с тем, что делаете вы.
Джули замолчала, пытаясь осознать свои чувства, затем продолжала глухим надтреснутым голосом:
- Странно, но чувство вины прошло, я ощущаю лёгкость и свободу, хотя поступила с тобой подло.
Развернувшись, девушка уверенно зашагала к остановке.
- Джули, позволь я хотя бы дове…
Но Сейма не смогла договорить, когда Джули обернулась. В глазах брюнетки стояли слёзы, лицо выражало отчаянную боль и муку.
- Пожалуйста, оставь меня… вы все оставьте меня.
И Сейма подчинилась.

Глава 91

Глава 91

Иной мир
Макс плавно перемещался по пещере, периодически касаясь стен. Он не мог определить точно: это происходило посредством физических движений, мысленных образов или каких-то проекций из глубин сознательного. Погружаться в данный вопрос не хотелось (при жизни возможность анализировать сложные процессы не была сильной чертой мужчины, после смерти в этом плане ничего не изменилось), потому Макс просто двигался, прислушиваясь к своим ощущениям.
Мелисса с Ароном давно не появлялись, как следствие, новой информации не поступало. Изучив пещеру вдоль и поперёк, классифицировав все оттенки цветов дыма и стен, мужчина замер, погрузившись в воспоминания.
Память услужливо подкинула картины жизни - яркой и красочной, далёкой и потерянной навсегда. Они терзали душу, пробуждая тоску по бесцельно проведённым годам на планете Земля.
Время замедлило бег, растягивая убогую реальность размытой липкой массой. Макс видел Джули, историю их отношений, закончившуюся, так и не успев начаться. Жаль, но мужчина осознал это только сейчас, став никем в чужом аду, полном боли и сумасшествия. Где-то там был мир, пусть не обычный, к которому он привык, пусть другой, пусть даже иной, но в нём существовали Арон и Мелисса, в нём текла жизнь, в нём любили и ненавидели.
Вновь солёная капля стекла по щеке и в ушах зазвучали слова о «не любви», слова, которые помогли не стать пищей для монстра, создавшего собственный ад.
«Джули, Джули, Джули…»
Макс пробовал её имя на вкус, не в силах понять: произносит его вслух или только в мыслях. Пять букв спасли его от смерти в этом проклятом месте, возможно, эти же пять букв поведут его дальше. И «агент 007», наконец, найдёт способ предупредить любимую женщину о грозящей опасности, пусть даже с трудом представляя, в чём она заключается, и как это объяснить.
«Джули, Джули, Джули…»
С каждым выдохом красные вихри, витающие в пещере, становились ярче. Они пульсировали и ударялись о стены, словно искали выход. Макс закрыл глаза, но не перестал видеть беснующиеся потоки энергии. Мужчина хотел остановиться, упорно продолжая произносить имя Фарион против воли. Робот, зациклившийся на одной команде.
Страх коснулся оболочки, сотрясая крупной дрожью. Начало конца…
Бесполезная жизнь на Земле и такая же смерть в неизвестности. Но умирать он не хотел. Одного раза достаточно. Сжав руки в кулаки, Макс сосредоточился на образе брюнетки, пытаясь вспомнить, как она выглядела на первом свидании. Детали, детали, детали…
Время вернуло обычное течение. Вихри лениво покачивались в красном дыму. Но имя продолжало звучать в голове, только тише и осознанней. Наконец, мужчина расслабился и глухо прошептал в пустоту:
- Джули, услышь меня, пожалуйста.
От звука собственного голоса стало горько и безумно одиноко. Но дальнейшие события перевернули убогую реальность «агента 007». Макс услышал знакомый голос, рыдающий, почти срывающийся на крик:
- Что тебе от меня нужно?
*************
Земля
Гаремова бросилась в спальню к Фарион, услышав рыдания. Джули сидела на кровати, пытаясь успокоиться и усиленно вытирая слёзы. Эти движения выдавали желание не быть слабой. В душе Софии больно кольнуло. Нет, не жалость, нечто большее, что свойственно сильным, попавшим под раздачу судьбы.
Осторожно обняв подругу за плечи, девушка тихо спросила:
- Вновь кошмары?
- Да, - твёрдым голосом выдала Джули, вытерев нос краем одеяла. Гаремова грустно улыбнулась: её Фарион постепенно приходила в себя.
- Но не поверишь, мужики в них меняются. То Моран со своим «покажи мне всё», то Макс со словами о том, что я должна его, «пожалуйста, услышать» или «услышать, пожалуйста». Ну, слышу я его, дальше-то что? Так и подмывает сказать: «Говори, я на связи».
Гаремова нахмурилась, с трудом удержавшись от замечания.
- Так это у него ты спрашивала: что тебе нужно?
- Да. Иногда он снится мне. Раньше просто звал, теперь начинает выставлять требования. Одному покажи, другого услышь. А кто-нибудь поинтересуется, что нужно мне? - обречённо прошептала Джули.
Рыжая бестия напряглась, опасаясь за адекватность подруги. Никогда раньше Джули ничего подобного не говорила. Брюнетка вообще не распространялась о своих глубоко личных потребностях. И после её слов Гаремовой стало не по себе.
– София, я знаю, о чём ты сейчас думаешь.
Женщина кисло улыбнулась, но промолчала. Джули с оттенком печали в голосе продолжила излагать факты:
- Ты в шоке от того, как я смешала живое и мёртвое, как после того, что пережила, пытаюсь шутить и одновременно обижаться на мужчин в столь извращённой манере. Мои слова царапают что-то в твоей душе, и ты продолжаешь сочувствовать мне, глубоко и искренне. И грань этих противоречий подтачивает тебя изнутри. Подруга, ты потеряна и задаёшься вопросом: знаешь ли меня вообще?
София уставилась на Фарион круглыми глазами, безуспешно пытаясь подобрать нужные слова на столь неожиданное откровение.
Джули не дала такого шанса:
- Возможно, я стала жестокой… Понимаю, Макс умер, но я устала от всего происходящего. Я просто хочу покоя, хотя бы на час.
- Я не это имела в виду. Ты не так всё поняла.
Брюнетка осуждающего покачала головой.
- София, если я о чём-то молчу, это не значит, что я это что-то не замечаю, - затем печально улыбнулась, добавив ироничным голосом, - и не нужно мне лгать, сидя в моей постели.
У Гаремовой началась перезагрузка процессора. Джули вновь улыбнулась, на этот раз весело и иронично.
- Ну и лицо у тебя. София, тебе не обязательно отвечать на мои слова. Думаешь, что должна возразить или согласиться, или обсудить. Не нужно, если слов подобрать не можешь. Сейчас я права, так зачем лгать. Просто прими это.
Рыжая бестия в сердцах выдала:
- Я тебя когда-нибудь…
- Я сегодня жертва, - посмотрев в зеркало, Фарион поправила волосы, дерзко добавив, - ну, типа того.
- Пять минут назад ты проснулась от собственного крика, а сейчас…
- Сейчас я хочу кофе. Ты со мной?
И Джули, резко откинув одеяло, поднялась с кровати.
- С тобой, - вяло пролепетала Гаремова, подчиняясь внезапному потоку энергии, что представляла из себя Фарион. - Между прочим, я до сих пор зла на тебя за своевольное и самостоятельное возвращение из больницы.
- Знаю.
И возразить было нечего. На кухне София практически силой усадила Джули на стул, засыпала зёрна в кофемашину и произнесла в ночь за окном:
- О Боже, дай мне сил.
- Всё так плохо? – спросила Джули, изобразив на лице крайнюю степень заинтересованности.
Рыжая бестия тяжело вздохнула, села напротив Фарион и грозно спросила:
- Что с тобой происходит?
Джули коснулась руками висков:
- Стресс, наверное. Но дело не во мне, дело в тебе. Ты никогда не сталкивалась с этой моей стороной. София, в большинстве своём люди, окружающие меня, делятся на две категории: любят или ненавидят, третьего не надо. Так же у меня есть особый дар – бесить окружающих, порой и усилий прилагать не нужно, идеально выходит. Я рушу стереотипы, меня трудно просчитать, моя внешность обманчива… И я… я безумно страдаю от того, что спровоцировала Морана на случившееся. Я не оправдываю его, только ненавижу и боюсь, он не должен был так поступать, не должен был заставлять испытывать ужас… Но сейчас дело не в нём, дело во мне, я злюсь на себя за то, что не смогла увидеть в нём силу, не смогла просчитать, вызвав удар на себя…
Гаремова уставилась в ночь. Сколько времени она потратила, желая добиться от Джули откровенности. И сейчас… чувства кололи и резали, вырывая из привычной зоны комфорта. Ночь, стресс, обострённые эмоции…
И София вдруг поняла – привыкнув видеть Фарион сильной, она не задумывалась о той, другой стороне личности подруги, что заставляет измениться не только себя саму, но и тех, кто рядом. Ведь движение вперёд никогда не бывает лёгким.
- Это не важно. Я люблю тебя, с остальным мы как-нибудь справимся.
Гаремова коснулась руки Джули, глаза брюнетки лукаво заблестели, озорной голос прозвучал на кухне, подняв настроение:
- Кофе нальёшь?
- Умеешь ты момент испортить, - выдала София, рассмеявшись.
И на душе вдруг стало легко и спокойно.

Продолжение следует...

запись создана: 04.12.2015 в 11:27

@темы: фэнтези, Моё творчество, оригинальное произведение, Ликвидатор, Ориджинал, роман

---

Моё творчество. Фанфик "В цель" 17+ Главы 48-52

Название: "В цель"
Автор: Yuliya
Фандом: Стрела
Персонажи: Фелисити/Оливер
Автор обложки: Cudzinec
Статус фика: в процессе
От автора: Я хочу начать с нуля, пройдя сложный путь отношений двоих, хочу обнажить их сущности, слой за слоем снимая покровы. Почему в этом проекте так трудно соблюсти канон. Потому, что он слишком многообразен. Оливер - несколько личностей в одной, излом, боль, груз прошлого и дикое чувство вины. Фелисити - порывы и скромность, твёрдость и уступчивость, смятение и решительность. И это только начало...
Краткое содержание: Она чувствует его, чувствует сильно и болезненно, как будто внутри установлен радар для улавливания малейших изменений в состоянии «железного» человека, но этого мало... Он по-прежнему замыкается в себе, погружаясь в прошлое: слишком много чувства вины для одного.
Disclaimer: Все права на персонажей принадлежат их законным владельцам, никакой материальной выгоды от создания и распространения данного материала я не получаю
Размещение: не копировать на другие ресурсы без моего согласия

В цель

Глава 48

Глава 48

Диггл в очередной раз рыкнул на Квентина, бросив тревожный взгляд в сторону операционной.
- Я всё рассказал, добавить нечего. Могу идти?
- Нет, - спокойно ответил полицейский. – Судя по моему опыту, подобные операции длятся не один час, да и после вас к нему не пустят.
- А кого пустят?
- Только членов семьи, - выдал Лэнс и сразу осёкся.
Диггл свирепо посмотрел на мужчину.
- Вот именно, только членов семьи. Отец погиб, мать недавно скоропостижно скончалась от болезни, сестра покинула город. У него никого нет, кроме меня и Фелисити. И я сильно сомневаюсь, что меня к нему не пустят.
Квентин не стал спорить, лишь устало заметил:
- Поймите, я и так пошёл вам на уступки. Мы должны были говорить в участке, а не здесь. Поэтому ответьте ещё на несколько вопросов, и я вас отпущу.
- Хорошо, - согласился Джон, отхлебнув невкусный кофе из пластикового стаканчика.
- Значит, вы услышали выстрел и бросились в кабинет к Куину, увидели на полу раненого Оливера, его помощницу без сознания и пистолет?
- Да.
- Набрали 911 и стали ждать?
- Не совсем, - ответил Диггл, начиная злиться, - позвонил 911 и пытался помочь Оливеру, зажав рану.
Квентин посмотрел на руки водителя с плохо вытертыми кровавыми пятнами.
- Вы не бросились спасать Фелисити?
- Нет. Крови не было, я решил, что она застала преступника, и он вырубил её.
Мистер Лэнс прищурился:
- Тогда почему не убил и её, если она его застала?
Джон допил кофе, демонстративно смял стаканчик и бросил в урну.
- Я не знаю, что там на самом деле произошло. Но вашу работу делать не собираюсь. Задача полиции разобраться во всём, а я буду молиться, чтобы Оливер Куин выжил.
- Последний вопрос: почему была усилена охрана мистера Куина?
- Я всего лишь водитель, ответивший на ваш последний вопрос, - и, не дожидаясь реакции Квентина, направился к появившемуся в коридоре Рою.
Полицейский развернулся, бросил взгляд на закрытую дверь операционной и прикинул последствия в случае, если глава «Куин Консолидейтед» не выживет. А если и выживет, пресса и мэр устроят полиции «сладкую» жизнь, пока преступник не будет арестован.
- И как вовремя испортились записи с камер наблюдения, - бормотал отец Лорел, нажимая кнопку вызова лифта.

- Как она? – спросил Диггл, оглядываясь по сторонам в поисках сотрудников полиции. Таковых поблизости не оказалось.
- Пока что без сознания, но врачи говорят, всё будет в порядке. А Оливер?
Джон с трудом заставил себя ответить:
- Точно ничего неизвестно, но мой друг работает здесь… в общем, прогноз не утешителен.
Рой облокотился о стену, закрыл глаза. Минуты сменяли одна другую, казалось, напряжение внутри достигло предела, и сейчас тело разорвётся от мучительной боли, но ничего подобного не произошло. Лишь отдалённые голоса касались сознания, да присутствие Диггла помогало сдерживаться, чтобы не зарыдать в голос.
- Почему мы ничего не заметили, Джон? Как такое возможно?
- Не знаю. Она выстрелила в него, затем хотела убить себя. Больше я ничего не знаю.
- Как думаешь, полиция не догадается?
Мужчина тяжело вздохнул:
- Они не такие глупые, как мы хотим думать. Рано или поздно Квентин поймёт, что никого постороннего в кабинете не было.
- И что нам делать? – растерянно спросил Рой.
- Разоблачить «Маску» раньше, чем Лэнс сложит два и два.
Из палаты Фелисити вышла медсестра. Мужчины поспешили ей навстречу.
- Девушка пришла в себя. Можете войти.
Дигглу хватило одного взгляда на Фел, чтобы понять: в отличие от большинства жертв «Маски» Смоук ничего не забыла. По щекам блондинки текли слёзы, губы дрожали, пытаясь произнести имя, но не могли.
- Оливер в операционной, - тихо произнёс Джон, садясь на кровать рядом со Смоук.
Рой устроился в кресле напротив.
- Я… я… я знаю… я даже не буду просить прощения… это выглядит чудовищно и лицемерно… я… я должна сознаться…
- Фелисити, перестань! – слова прозвучали холодно и грубо. – Не смей винить в этом себя, слышишь, не смей! Ты сознаешься, а «Маска» останется на свободе. И Оливер потеряет тебя навсегда.
- Если выживет, - всхлипнула блондинка, стараясь не смотреть в глаза друга.
- Он выживет, он сильный. И сейчас, в эту самую минуту он борется, и ты должна бороться. Ты меня понимаешь?
Смоук кивнула, не поднимая глаз.
- Фелисити, посмотри на меня.
Наконец, девушка взглянула на Джона. Сердце мужчины болезненно сжалось.
«Да они что, соревнуются с Оливером, кто вместит в себя больше боли?»
Он хотел утешить её, прижать к себе и успокоить, но это только усугубит ситуацию. Диггл собрал волю в кулак и требовательно произнёс:
- Сосредоточься и расскажи, как всё было.
Фелисити сделала пару глотков воды, сцепила пальцы и хрипло прошептала:
- Сначала я хотела его отравить, но смогла сбросить чашку с ядом на пол, затем решила убить, избавив от боли, что он приносит себе и окружающим, а затем… ты знаешь.
Слёзы не переставали катиться из глаз, но Смоук сделала несколько глубоких вдохов и продолжала:
- Я была, как в тумане. Будто кто-то дёргал за ниточки, управляя каждым движением. Я не знаю, когда и как стала марионеткой в их руках. Яд мне подкинул незнакомец, который чуть не сбил с ног сегодня утром на улице. Попробую отследить его по камерам, как только доберусь до компьютера.
- Тебе нужно отдохнуть.
Сквозь слёзы прорвался истерический смешок:
- Мне нужно держаться от того, кого я люблю, как можно дальше. Работа ещё не закончена.
- Фелисити, ты же не думаешь… - Рой замолчал, не в силах договорить.
- Думаю, и поражаюсь, почему не думаете вы?
Джон изучающе посмотрел на Смоук. Что-то в ней изменилось, что-то, что присутствовало ещё минуту назад, будто исчезла важная часть личности, растворившись в боли и слезах.
- Я думал, - Диггл резко поднялся с кровати и отвернулся к двери, подбирая подходящие слова. Наконец, твёрдый голос нарушил гнетущую тишину палаты:
- Если Оливер выживет, Аманда инсценирует его смерть. Это даст нам время.
Рой громко выдохнул, вцепившись в подлокотники кресла. Смоук произнесла, вдруг ставшим равнодушно бесцветным голосом:
- Это будет правильно.
Мужчина с грустью посмотрел на блондинку:
- Прости, что ударил тебя. У меня не было выбора.
- Знаю. Спасибо, что спас.
Тишина вновь вползла в палату, издеваясь над людьми, что недавно были командой. Двое из них ею и остались, но один, точнее, одна решила иначе.
- Мне пора идти. Требуется проработать детали с Амандой. Да и с Квентином нужно быть осторожными. Вернусь через час, может, будут новости о состоянии Оливера, - Диггл вышел, тихо закрыв за собой дверь.
Оставшись вдвоём, Рой и Фелисити не смогли произнести и пары слов. В итоге, Рой удалился, чтобы попытаться связаться с Тэей. Сестра должна знать о смерти брата, будь она мнимой или настоящей.

Через час мужчины встретились. Новостей не было, операция продолжалась. Зайдя в палату к Фелисити, друзья обнаружили на кровати записку.
«Я виновата и должна всё исправить. Не пытайтесь искать меня, это бесполезно. Если Оливер выживет, передайте, что я люблю его и буду любить всегда».

Глава 49

Глава 49

Фелисити закрыла глаза, прокручивая в голове события последних часов, круто изменивших её жизнь.

Как только дверь за Роем закрылась, блондинка нетерпеливо вскочила с кровати, стиснув зубы от очередного приступа головной боли. Но это боль была ничтожной по сравнению с кислотой, что разъедала грудную клетку изнутри. Для безопасности Оливера Фел приказала себе не думать об этом. Только действия, никаких мыслей.
Быстро одевшись, девушка покинула палату. Проходя мимо операционной, Смоук замедлила шаг, против воли хозяйки взгляд упёрся в большую белую дверь, за которой боролся за жизнь Оливер Куин. В памяти всплыли кадры их совместной работы в штабе, усталая улыбка «Стрелы», осторожные, но крепкие объятия. Так умел обнимать только он. И она разрушила всё это.
Сейчас глаза «железного» человека закрыты, на лице маска, и лучшие хирурги в тесном взаимодействии с бездушными медицинскими приборами пытаются исправить зло, совершённое ей. И не важно, что она действовала не по собственной воле. Результат не изменить: Фелисити Смоук стреляла в Оливера Куина. Этого достаточно.
Слёзы высохли. Блондинка точно знала, что следует делать дальше, и уверенным шагом когда-то солнечная девушка вышла из больницы.
Добравшись до компьютера, Фел просмотрела записи с камер наблюдения. В то время, когда она столкнулась с незнакомцем в трёх кварталах возникли проблемы с электричеством, как следствие, данный путь привёл в тупик.
- Ты ничего не оставляешь на потом, ведь так? – Смоук задала вопрос невидимому противнику, пытаясь вспомнить черты лица парня, чуть не сбившего её с ног. Безрезультатно, а ведь ещё и перекинулись парой слов. Социальный инжиниринг.
Второй вопрос терзал сильнее первого: когда её сделали марионеткой, когда ввели сыворотку или что-то другое, чтобы использовать личность в своих целях, полностью подчинив себе?
Фел задумалась, анализируя события последних недель.
Может, в больнице, сразу после зверств «Маски»? Не похоже. Тогда средство манипулирования людьми было недоработано, и примером тому является Рой. Значит, позже. Смоук вспомнила, как после возвращения из Лондона была на приёме у врача, ей сделали укол витаминов. Набрав несколько команд на клавиатуре, блондинка получила доступ к медицинским картам, всё совпадало и, на первый взгляд, казалось правильным. Но Фел точно помнила – её осматривал мужчина, фамилия врача в карте была женской.
Девушка отошла от монитора, закрыв лицо ладонями. Как просто её обвели вокруг пальца и долгое время держали под прицелом, активировав в нужный момент.
Холодная ладонь коснулась сердца страшной догадкой. Тот, кто делал это, давно знал: «Стрела» и Оливер Куин – один и тот же человек.
Бросив ноутбук в сумку, Фелисити отправилась на вокзал.

И сейчас, размышляя о совершённых ошибках под стук колёс поезда, приближающего к Централ-сити, блондинка поражалась слепой вере в свои способности и потере бдительности: один раз «Маска» использовал её против «Стрелы», так почему так легко получилось сделать это и во второй? Точно в цель.
Дрожащей рукой Фел нажала на ссылку с новостями, об Оливере ничего нового не сообщали: за его жизнь боролись лучшие хирурги, а полиция прочёсывала город в поисках подозреваемых.
Бросив взгляд на экран телефона, Смок увидела 15 пропущенных звонков от Диггла и 10 от Роя, о количестве смс и их содержании думать не хотелось. Она же просила друзей оставить её в покое, для своей же безопасности. Бесполезно.
Резким движением Фел швырнула телефон в открытое окно. Пока она не найдёт дрянь внутри себя, что позволяет превращать влюблённую девушку в убийцу, она не приблизиться к тем, кто ей дорог.

С последнего визита лаборатория не изменилась, как и люди, работающие в ней, по крайней мере, на первый взгляд. Улыбающийся Циско, радостно придумывающий имена злодеям, сосредоточенная Кетрин и серьёзный Барри, всегда готовый к спасению города.
- Всем привет.
- Привет! Проходи. Мы были удивлены, увидев тебя у дверей «Старлабс». Так неожиданно.
- «Стрела» с тобой? – поинтересовался Циско.
Фел замерла, на несколько секунд боль от случившего вновь затопила сущность, но блондинка быстро взяла себя в руки.
- Вы не смотрели новости?
- Мы были заняты новой идеей… - Кетрин осеклась, увидев выражение лица Фелисити. – Что случилось?
Ком подкатил к горлу, но слёз по-прежнему не было. Барри включил новостной канал.
Сухим голосом ведущая сообщила последние новости: «Полчаса назад в больнице Старлинг-сити во время операции скончался Оливер Куин. Убийство главы «Куин Консолидейтед» является приоритетным делом полиции, на которое брошены все силы».
Из груди Фелисити вырвался тихий стон. Остальные стояли молча, не в силах пошевелиться. Помещение наполнил страшный вид тишины, пропитанный безысходностью и отчаянием.
Она не могла плакать, не могла кричать, не могла рассказать правду, она даже не могла отделить ложь от истины: где инсценировка Аманды и где реальная смерть. Не могла, а может, не хотела. Или хотела, но наказывала себя и давала надежду одновременно, оставаясь в неведении.
Спустя несколько минут Фелисити повернулась к друзьям, её глаза по-прежнему оставались сухими, но их блеск погас. Чужим, выцветшим голосом блондинка сухо произнесла:
- Вы должны помочь мне.
*************
Себастьян наслаждался игрой огня в камине. Мягкие танцующие движения плавно перетекали одно в другое, ненавязчиво демонстрируя незыблемую силу, способную уничтожить навсегда.
Отпив глоток виски, «Маска» подумал о сходстве пламени и некоторых ярких представителей сильного пола. Оливер Куин, например. Мужчина, способный, как убить, так и спасти.
После того, как на Куина поступил заказ, Блад ощутил горечь. Странно, он давно вычислил, кто скрывался под зелёным капюшоном, но игра с сильным соперником приятно щекотала нервы, да и отсутствие конкурентов на рынке выживания может превратить в овощ. Хотя, рано или поздно «Стрелу» пришлось бы убить, а тут подвернулся шанс заработать. И «Маска» сделал свой ход.
Дверь открылась, на пороге возник Рион с неизменной улыбкой на губах.
- Празднуешь? – поинтересовался брат, устраиваясь в кресле напротив.
Себастьян хмыкнул.
- Ты не поверишь… Нет. Похоже, я испытываю нечто, похожее на грусть. Сегодня погиб сильный враг, к которому не грех испытывать уважение.
Рион сдвинул брови, ожидая ответа на немой вопрос. Брат не заставил себя долго ждать.
- Да, я знал, что он и есть «Стрела». Но как долго это знал ты?
Мужчина задумался на пару секунд, затем лениво произнёс:
- После того, как Смоук отослали в Лондон. Я сложил два и два, получил четыре.
- Почему не сказал?
Рион ослепительно улыбнулся.
- Себастьян, перестань. Вычислить «Стрелу» было не сложно, но ты не делал этого из-за желания поиграть с сильным соперником. А я просто не хотел мешать.
«Маска» вновь взглянул на огонь и сурово спросил:
- Почему девчонка не отравила его, а застрелила? Возник риск, благо Куину хватило ума умереть, избавив нас от проблем.
- Фелисити Смоук устроена весьма нестандартно, если так можно выразиться. У неё хватило сил побороться, но дело девчонка сделала. К счастью, таких, как она – одна на миллион.
- Что ж, будем надеяться, - тревожно произнёс Себастьян, как будто размышляя вслух.
Рион насторожился, уловив в голосе брата неуверенность.
- Чего ты опасаешься?
- Не знаю, просто чувствую присутствие некого сбоя в процессе, но пока что не могу понять, откуда это исходит. Увеличь количество охранников в лаборатории, а лучше пересмотри систему электронной защиты.
Рион прищурился, кивнул, затем сухо спросил:
- Сообщить заказчику о завершении операции? Хотя, уверен, он итак знает. Но деньги ещё не поступили.
- Сообщи. Протокол необходимо соблюдать.

Глава 50

Глава 50

Лорел Лэнс перестала быть собой с того самого момента, как в одиночестве стояла на мосту под пронизывающим ветром с печальным следом поцелуя на губах.
Девушка пыталась жить дальше, прикладывая нечеловеческие усилия, чтобы забыть, но подлая память не отпускала, продолжая держать в плену измученный разум холодными тёмными ночами.
Бывали моменты, когда Дилон казался не реальным: быстрым смерчем, ворвавшимся в её странное поломанное существование и оставившим руины реальности, из которой строился хрупкий мир мисс Лэнс. Чёрный и белый, тьма и свет, жизнь и её жалкая пародия.
Лёжа на кровати, уставившись в потолок невидящим взглядом, девушка перебирала события прошлого года, поражаясь ловушке, в которую попала, не желая отпускать любовь к Оливеру Куину, который уже не было. Она сама сделала жалкий выбор, сама загнала жизнь в рамки несуществующих чувств, сама упивалась горем, лелея собственную боль и доведя её до катастрофических масштабов.
И что из этого вышло? Горькое касание губ на ледяном ветру и сжигающая душу пустота.
Со злостью откинув одеяло, Лорел вскочила с кровати и, не смотря на поздний час, поехала к отцу.
Квентин открыл дверь, с удивлением обнаружив на пороге взволнованную дочь.
- Папа, привет. Прости за поздний визит, но мне нужно с тобой серьёзно поговорить.
- Привет. Конечно, проходи, - полицейский закрыл дверь, прошёл на кухню, достал зёрна кофе.
Похоже, разговор будет долгим.
- Пап, я хочу всё знать о Дилоне. Ты говорил, что прогнал его по базам. Расскажи, что удалось выяснить.
Квентин достал турку, включил плиту, тяжело вздохнул.
- Лорел, что ты задумала?
Девушка скорчила забавную гримасу, уловив подтекст в вопросе отца.
- Пап, ты должен радоваться, что я больше не люблю Оливера. Понимаешь, не люблю. Я осознала это, я свободна от Куина и хочу жить дальше.
Аромат кофе наполнил уютную холостяцкую кухню, сплетясь с тишиной, отчего в помещении появился особый вид тепла, располагающий к откровенности.
Отец внимательно посмотрел на дочь, лукаво улыбнувшись.
- Я рад, Лорел. Ты даже не представляешь, как я этому рад.
- Знаю, пап, - проникновенно произнесла дочь чуть дрогнувшим голосом, - прости, что мучила тебя так долго.
- Перестань, не у меня тебе просить прощения. Мои ошибки изрядно испортили тебе жизнь.
- Давай оставим это в прошлом. Хорошо?
- Хорошо, милая.
Квентин налил ароматный напиток в чашку, протянул дочери. Лорел сделала глоток, удовлетворённо кивнув.
- Пап, а теперь расскажи мне о Дилоне.
Полицейский вздохнул, прикидывая последствия:
- Куин в прошлом, и ты переключилась на Дилона?
- Можно и так сказать, - весело выдала Лорел, делая очередной глоток.
- Хорошо. Хотя, нет, не хорошо. Но, зная тебя, смысла сопротивляться нет. Дилон – агент ФБР. В городе был на задании. Каком, не могу сказать, не знаю.
Лорел молчала, пытаясь привести мысли в порядок.
«Агент ФБР? Не может быть. Хотя, почему? Это же я, Лорел Лэнс, постоянно влипающая в истории».
- Ты в порядке, детка?
Девушка кивнула.
- Насколько я знаю, Дилон покинул город. Это так?
Лорел подтвердила слова отца. Вздох облегчения вырвался из груди Квентина.
- Тогда продолжу, - мужчина проговорился, вызвав у дочери недоумённый взгляд. - По другим источникам удалось узнать: кто-то убил его жену несколько лет назад. С тех пор Дилон изменился: он научился жить с этим, но одержим местью.
Мисс Лэнс задумалась, сопоставляя слова, сказанные отцом, и тем, что успела увидеть, находясь рядом с агентом ФБР. Ледяной взгляд, движения хищника, манеры лисицы…
- Лорел, я прошу тебя… - полицейский замолчал, понимая тщетность своих просьб, но не в силах от них отказаться, - зачем тебе это нужно? Ты хочешь броситься в новый омут, едка выплыв из старого.
Девушка накрыла своей ладонью руку отца.
- Пап, не волнуйся. Наверно, я - неправильная,.. но Дилон важен для меня. Не могу понять, почему и когда это случилось, просто… - мисс Лэнс не смогла продолжить фразу, она не знала как.
Квентин с грустью посмотрел на дочь. Лорел ответила печальным взглядом. Спустя полчаса расстроенная девушка покинула квартиру полицейского, не в силах справиться с переполнявшими её чувствами.
*************
- Подойди сюда, - Циско тихо позвал Фелисити, застывшую у экрана компьютера.
Девушка не среагировала, продолжая бессмысленным взглядом буравить монитор. Глаза блондинки, ранее излучавшие особое тепло, способное согреть душу, сейчас напоминали два остывших уголька.
Барри подошёл к Смоук, осторожно положил руки ей на плечи.
- Фелисити, вернись к нам.
Девушка вздрогнула, резко поднялась со стула, затравленным взглядом посмотрела по сторонам.
- Вы что-то нашли?
- Да, подойди сюда, - Циско позвал Фелисити к большому микроскопу, расположенному на столе у компьютера. – Посмотри.
Блондинка наклонилась, взглянула, резко отпрянула, недоумённо посмотрела на юношу, вновь прильнула к окулярам.
Спустя минут пять непрерывного изучения, Смоук оторвалась от микроскопа.
- Не может быть. Такого просто не может быть.
Парень многозначительно кивнул, комментируя:
- Я бы сам никогда не поверил, если бы не увидел собственными глазами. Похоже, они создали чип, работающий при помощи сыворотки, если так можно выразиться. Две страшные компоненты, делающие человека послушной машиной. Чип настолько мал, что может быть введён в организм через обычный укол.
Фелисити спросила дрожащим голосом:
- Значит, это и заставило меня… убить Оливера?
В помещении повисла гнетущая тишина. Смоук повторила вопрос.
Тихое, обречённое:
- Да, - сорвалось с губ Циско.
- И во мне этого больше нет? – вопрос был риторическим, но блондинке требовался ответ.
- Ты права. В тебе этого больше нет.
Взгляд Фелисити из рассеянно-виноватого превратился в агрессивный, лицо застыло каменой маской. Чеканя каждое слово, девушка холодно произнесла:
- Ты можешь из этого сделать оружие?
Барри с Циско озадаченно переглянулись.
*************
Тьма расступалась, взрываясь осколками боли в затуманенном лекарствами разуме. Оливер с трудом открыл глаза, пытаясь определить, где он. С первого раза не получилось: незнакомые стены, отсутствие окон, искусственный свет…
Закрыв глаза, «Стрела» силился вспомнить события, предшествующие появлению здесь, но всё закончилось приступом головной боли.
Скрип двери, тяжёлые шаги, знакомый силуэт…
- Джон, - глухо прошептал Оливер, с трудом врываясь в реальность.
- Привет. Как же я рад твоему возвращению.
Куин закрыл глаза, не в силах справиться с болью.
- Что случилось?
- Тебе нужно отдохнуть. Я зайду позже.
«Железный» человек стиснул зубы, собрав силы для повторения вопроса:
- Джон, что случилось?
Диггл понял, сопротивление бесполезно. В общих чертах мужчина изложил произошедшее, включая информацию о местонахождении Куина и инсценировку его смерти Амандой.
- Где она сейчас? – тихо спросил Оливер, по-прежнему не открывая глаз.
Повисло тяжёлое молчание.
- Джон, где она сейчас? – вопрос резанул тишину, отзываясь болью в сердцах двух людей.
Диггл без труда понял, о ком говорил друг, но для ответа требовались силы. Наконец, мужчина произнёс:
- Мы не знаем. Фелисити не хочет, чтобы её нашли.
- Ты звонил Барри?
Джон тяжело вздохнул:
- Да. У них её нет.
Спустя минуту «железный» человек заговорил чужим, бесцветным голосом:
- Найди её, Джон. Срочно найди её. Сейчас Фелисити способна на всё, чувство вины и упрямство доведут её до беды.
- Оливер, мы с Роем делаем всё возможное.
По-прежнему не открывая глаз, «Стрела» тихо произнёс:
- Я люблю её, Джон… Но я не успел сказать ей об этом.

Глава 51

Глава 51

Крепкие объятия успокаивали тело и душу. Так умел обнимать только Оливер Куин, сильно, но бережно. Фелисити находилась в кольце стальных рук, ощущая при этом мощь «Стрелы» и его защиту.
- Я люблю тебя, - прошептала блондинка, лицом уткнувшись в грудь «железного» человека и подсознательно ожидая ответа. Его не последовало.
Вязкая тишина, подобно густой слизи наполнила воздух, проникая в лёгкие. Смоук захотелось кричать, звать на помощь, но с губ сорвался лишь слабый стон, и девушка проснулась.
Подняв голову, Фел оглядела лабораторию, заметила Циско, склонившегося над каким-то прибором, и Барри, задремавшего в кресле. Кэтрин не было.
Тяжело вздохнув, Смоук вновь закрыла глаза. Время тянулось медленно, наполняя минуты томящим душу ожиданием. Ей ничего не стоило подойти к компьютеру и докопаться до правды об Оливере, но Фел не могла, точнее, не хотела. Возможно, причиной тому был страх узнать о гибели любимого мужчины, а может, и ясное понимание того, что она не сможет довести задуманное до конца, став слабой и нерешительной.
В эту самую минуту Фелисити заморозила свои чувства, свою сущность, стремясь к страшной цели, способной вовлечь в опасную воронку смерти. Сотни раз девушка видела, как Оливер готовился к делу, но до сегодняшнего дня не понимала его. Конечно, она не будет влезать в костюм и прыгать по крышам, с ней не будет Роя и Диггла, она сделает всё иначе, используя хитрость и помощь бездушных существ, что никогда не подводили её – компьютеров. И да, она станет «железной»… ради друзей, ради любви, ради мирного существования Старлинг-сити, даже если это будет последним, что хрупкая девушка сделает в своей короткой и не очень счастливой жизни.
«Так, соберись. Вытри сопли и пошла, - скомандовала Смоук самой себе, - ты не будешь искать информацию о нём, только работать».
Уверенным шагом блондинка подошла к монитору, ввела несколько команд, ожидая результата. Спустя минуту на экране появилось окно с нужными данными: счёт, на который перевели деньги за убийство Оливера Куина. Потребовалось десять минут, чтобы выяснить личность владельца. Руки сжались в кулаки в немом бессилии.
Себастьян Блад.
Ещё двадцать минут ушло на поиск информации, и, наконец, Смоук узнала о Рионе. Пазлы сложились в общую картину, осталось проверить детали.
*************
- Оливер, не сходи с ума. Тебе нельзя вставать, - вопил Рой, безуспешно пытаясь уложить мужчину в кровать.
Несмотря на слабость, Куин уверенно оттолкнул Харпера и занялся поиском штанов. Но Рой решил не сдаваться. Трудно сказать, чем бы это закончилось, не войди в комнату Диггл с Амандой.
- Я же говорила, Джон, это – бесполезно, - выдала женщина, передавая Оливеру штаны.
- Но так нельзя. Он еле держится на ногах.
- И когда его это останавливало?
Оливер зло бросил:
- Перестаньте так говорить, вообще-то, я здесь.
- И, как всегда, не слышишь доводов разума.
«Стрела» прислонился к стене, устало произнеся:
- Она в беде. Я чувствую это, Джон, чувствую. А вы… - Оливер замолчал, набираясь сил, затем тихо продолжил, - вместо того, чтобы искать её нянчитесь со мной.
- В тебя стреляли.
- Называй вещи своими именами. Она стреляла в меня после того, как мы... затем хотела убить себя. Она находилась в руках «Маски», беспомощная и одинокая, уже во второй раз. Сейчас она не знает, жив я или нет. И добавь к этому наши сложные отношения.
Оливер посмотрел на Диггла тяжёлым пронизывающим взглядом:
- А теперь представь, что с ней происходит: вина, беспомощность, страх, отсутствие надежды, тоска, одиночество и дикая неконтролируемая злость.
- Но она может не знать… - начал было Рой.
Но Куин грубо перебил его:
- Если мы отследили деньги, то и она тоже, причём, через те же компьютеры. Нужно действовать быстро, пока не случилось непоправимого.
Оливер закрыл глаза, голова кружилась, сердце бешено стучало в висках, но он должен спасти её, спасти свою девочку, которая решилась на нечто страшное и непоправимое, что навсегда изменит её, погасив солнечный цвет в красивых глазах. Мысль причинила сильную боль, такую же, как и тело.
Куин сжал зубы и холодно произнёс:
- Едем в штаб. Там осталось лекарство, привезённое с острова. На какое-то время хватит.
*************
- Фелисити, твой план – безумие, - Барри запнулся, но решился на продолжение фразы, - если бы Оливер был жив, он бы не позволил, а, узнай, что я помогал тебе… даже представить страшно.
- Но он мёртв, и мне нечего терять, Барри. Надеюсь, ты поймёшь меня.
Аллен в сердцах воскликнул:
- Я понимаю, но ты – не убийца, Фелисити, не убийца. Ты не сможешь. Скажи, кто это был, и мы схватим его и отдадим в руки правосудия.
Злая улыбка коснулась лица Смоук, Барри сделал шаг назад, не в силах поверить в увиденное.
- Что с тобой стало?
- У меня отняли самое дорогое, что было в жизни, отняли её смысл. А это меняет человека.
Аллен лихорадочно перебирал аргументы, пытаясь отыскать нужные, но в глубине души понимал: никто не в силах помешать Смоук совершить задуманное.
- От тебя требуется так мало – сохранить мой визит в тайне, особенно от команды «Стрелы», - спокойно произнесла Фелисити, принимая из рук Циско маленький предмет, чем-то похожий на шприц.
- Рада, что оружие получилось столь компактным, это упростит задачу. Значит, нажимаю сюда, и с расстояния метра мой чип попадает в жертву, не причиняя боли, лишь лёгкое покалывание. Спасибо, Циско.
Смоук собрала сумочку и твёрдой походкой направилась к выходу.
- Фелисити, подожди.
Девушка обернулась, печально посмотрев на друзей. Они не смогут найти слов, чтобы переубедить её и не смогут задержать.
- Ты – не убийца, - прошептал Циско с мольбой в глазах. – Если сделаешь это, пути назад не будет.
- Я знаю.
Барри в отчаянии закричал:
- Я не позволю тебе уйти. Сейчас ты напоминаешь мне Оливера, того Оливера, холодного и жестокого убийцу. Пойми, месть – не выход.
Самое печальное, что Фелисити прекрасно понимала это, но воспоминания о роковом выстреле, о любимых глазах, в которых в последний миг отразилось прощение, что-то сломали внутри солнечной девушки, погасив свет. Возможно, это было не навсегда, но блондинка спешила воспользоваться состоянием опустошённости и тоски, чтобы отомстить за смерть «железного» человека, за несказанные слова любви, за ощущения марионетки в руках мерзкого кукловода. Отомстить жестоко и изощрённо.
- Ты не сможешь остановить меня, Барри.
- Смогу, - резко выдал Аллен, но, попытавшись сделать шаг, пошатнулся. – Что происходит?
- Простите, мальчики, кофе был потрясающий.
- Что ты сделала? – спросил Циско и рухнул на пол.
- Ничего страшного, поспите немного, - ответила Смоук, покинув лабораторию. Входя в лифт, она услышала, как Барри присоединился к другу на полу.
- Простите, - прошептала Фел в пустоту. – Я не могла иначе.
Обратный отчёт начался.
*************
Чёрный вольво остановился на светофоре. Фелисити нажала педаль газа. В следующую секунду раздался скрежет сминаемого железа, звон и резкий гудок.
Рион Блад выскочил из машины, взгляд мужчины был прикован к повреждениям. Он не ощутил лёгкого покалывания в области шеи. Смоук с улыбкой спрятала оружие в сумочку, затем вошла в роль: с растерянно-виноватым видом она стояла в стороне и тихо бубнила извинения себе под нос, изображая ступор:
- Простите, я не хотела. Простите, я…
- Успокойтесь, машина застрахована, - наконец, Блад обратил внимание на виновницу аварии. Спустя секунду в его взгляде появилось любопытство, смешанное с недоверием. – Позвольте, я отвезу вас в больницу.
Фелисити горько вздохнула, смахивая слёзы:
- Я недавно потеряла… в больнице… я не могу идти туда… всё в порядке…
Губы шептали жалкие слова, а разум умолял: «Пригласи меня к себе. Ты не можешь не ломать голову над тем, почему я не убила себя. Ты должен завершить начатое, довести дело до конца. А если повезёт, представить брату. Ты должен, остальное я сделаю сама».
Смоук кожей ощущала борьбу внутри Риона. Странно, как зияющая пустота внутри обостряет инстинкт убийцы.
Решив не искушать судьбу ожиданием, Фелисити коснулась рукой виска, болезненно сморщилась:
- В последнее время я сама не своя. Не обращайте внимания. Понимаю, прозвучит странно, но мне нужно выпить.
«Давай же, давай, пригласи меня в особняк братьев Блад. Иначе смысл врезаться тебе в зад в двух шагах от вашего роскошного дома».
- Может, зайдём ко мне? Здесь рядом. А мои люди разберутся.
Ловушка захлопнулась. Фелиси слабо улыбнулась. Так было нужно.

Глава 52

Глава 52

Роскошный особняк братьев Блад вызвал у Фелисити смешанные чувства. Как только дверь за ней закрылась, девушка ощутила себя пойманной в ловушку, но неукротимая жажда мести заставляла двигаться дальше, внимательно изучая расположение комнат. Хотя, если она совершит задуманное, не придётся лихорадочно искать выход… его больше не будет, никогда.
Усадив гостью в кресло, Рион налил виски в стакан и протянул Смоук.
Рука предательски дрожала, но Фел надеялась, что Блад спишет её возбуждённое состояние на аварию и действие чипа, который по всем расчётам ещё должен был находиться внутри девушки.
Отхлебнув солидный глоток, блондинка закашлялась.
- Простите, это нервное, - поспешила объяснить Смоук, хотя не могла точно понять, зачем она это делает. Казалось, личность разделилась на две: одна оставалась прежней Фелисити, доброй и честной, не желающей убивать, а только следовать закону, вторая хотела хладнокровно покончить с двумя братьями, тщательно анализируя план действий в поисках возможных исходов. И вторая подчинила себе первую.
Рион внимательно наблюдал за блондинкой, не переставая задаваться вопросом: «Почему она не покончила с собой, как того требовала программа? Возможно, следует повторить. Условия эксперимента значительно отличаются, значит… Интересно, где брат?»
В комнате повисла тишина, и два человека не могли подобрать ей точного описания. Конец долгого пути, занавес, боль, превосходство и смерть. В цель… Всё смешалось в единый ком расчёта, эмоций и чего-то ещё, чему Смоук не могла подобрать определения. Возможно, сожаление… от того, что пришла сюда или от того, что не сможет остановиться.
Наконец, Рион заговорил, в голосе сквозили виноватые нотки:
- Простите, я привёл вас в дом и не могу даже поддержать беседу. Просто смутное ощущение, что я где-то вас видел не даёт покоя, - на красивых губах играла улыбка, но равнодушный взгляд, в глубине которого затаились враждебность и азарт придали Фелисити сил.
- А я вас помню. Мы столкнулись на улице в яркий солнечный день, - Смоук кокетливо улыбнулась мужчине, поразившись глубине собственного лицемерия и умению играть чужую, столь несвойственную ей роль.
- Оу, да, точно, - Блад отпил глоток виски, - мне стыдно, что не вспомнил вас сразу.
- Всё в порядке. Ой, а где моя сумочка? – взволнованно спросила Фел, оглядываясь по сторонам.
- В кресле рядом.
Смоук запустила руку в сумку, ощутила холодную сталь пистолета, мягко улыбнулась сидящему напротив Риону, затем достала зеркальце и платок.
- Может, лучше пройти в ванную комнату.
- Нет, не нужно. Я в порядке.
Положив вещи обратно, блондинка коснулась виска, поморщилась, лихорадочно соображая, как дальше тянуть время.
Но долго ждать не пришлось. Входная дверь хлопнула, спустя минуту в комнату вошёл Себастьян Блад, недовольный и злой, но при взгляде на Фел эмоции сменились на противоположные. Перед глазами предстал огонь, поймавший свою жертву и готовый сожрать, причинив дикую боль.
Фелисити не думала об Оливере, не думала о друзьях, о будущем, лишь холодный расчёт овладел сущностью при воспоминании о том, что эти двое сделали с ней. Страх растворился, оставив в прошлом сцену в подвале, а затем и в больничной палате. Сначала браться, затем Куин и снова братья. Порочный круг пора замкнуть.
- Всем привет. Рион, представь меня своей новой подруге, - и затем, обращаясь к блондинке, хрипло добавил, - хотя, ваше лицо мне кажется знакомым.
Ей хотелось кричать во весь голос о том, что он сломал и без того несчастную жизнь, отобрал любимого, сделал марионеткой, но Фел лишь молча улыбнулась, предоставив слово Риону.
- О, нет. Эта девушка врезалась в мою машину на светофоре. Фелисити Смоук.
Фел молчала, молчали и братья. Три фигуры на шахматной доске, перепутавшие клетки и забывшие правила.
Себастьян выжидающе посмотрел на Риона, брат в ответ едва заметно кивнул, доставая из кармана маленький чёрный прибор. Тишина взорвалась щелчком переключателя.
Начало…
- Я думаю, мне пора. Спасибо, - Смоук поднялась с кресла, взяла сумочку, наивно и чуть кокетливо посмотрев на Риона.
- Фелисити, я не знаю, что с вами не так. Возможно, в прошлый раз повлияла обстановка. Но сейчас вы закончите начатое дело.
Игра двух котов с маленькой мышкой. Если бы только мужчины знали, как ошибаются и чего им будет это стоить… Но сейчас холодное любопытство, идеальный расчёт и чёткая слаженная работа братьев превратила улыбку Себастьяна в оскал. Блондинка в ловушке. Огонь уже подкрадывается к девушке, потерявшей свет. Но пламя вернёт его, спалив жертву дотла.
И Смоук сделала первый шаг, став куклой.
- Я не понимаю, о чём вы говорите. Вам что-то нужно?
Рион бросил удовлетворённый взгляд на брата, Себастьян победно улыбнулся в ответ. А Фелисити вспоминала, как добавила яд в чашку с кофе, вспоминала свои чувства и эмоции в тот страшный миг и старалась вести себя так же. Нервы в тугой узел, сущность в тугой узел, а чувствам не место, иначе она не ударит в цель.
- Видишь острый кинжал на стене? Возьми его и воткни себе в горло.
На деревянных ногах блондинка направилась к оружию, не переставая сжимать сумку в дрожащей руке.
Мысли метались в голове, натыкаясь друг на друга и безумно крича: «Неужели не сработает?»
Но чип не мог не сработать, побывав в умелых руках Циско. Рион двинулся вслед за Смоук, не в силах сопротивляться. Себастьян наблюдал, понимая, брат хочет проконтролировать каждый шаг девчонки.
Приблизившись к кинжалу, рука Риона потянулась за ним, и тогда Фелисити посмотрела в глаза мужчине: безотчётный ужас и непонимание происходящего отражались где-то в глубине безумного взгляда, а на поверхности тихо плескалась цель, которую нельзя было не достигнуть. В следующую секунду острое лезвие пронзило горло, кровь хлынула потоком, забрызгав одежду Фелисити. Так был сделан первый шаг во тьму.
Себастьян ничего не понял, пока Смоук не вытащила из сумки пистолет, направив в грудь своему мучителю.
Огонь, манящий и неконтролируемый, сжёг самое дорогое, что было у Себастьяна Блада – его брата.
Слова хрипло сорвались с губ, не желая томиться где-то внутри, в комке боли, что разрастался, готовясь поглотить сущность:
- Ты убила его.
- Нет, он сам убил себя. Хотя, работали над этим вы оба. Забавно получилось, не находишь? Чёрная ирония порочных кругов. Всегда одно и то же, - она не узнавала себя, не узнавала женщину, стоящую у стены и целящуюся в живого человека, не узнавала платья в красных пятнах и белых туфель, вдруг ставших багровыми. Но остановиться уже не могла.
Глаза Себатьяна налились кровью, чудовищной силы крик вырвался из глотки. Так воют звери, сошедшие с ума в неволе.
- Нет, Фелисити, прошу, не надо.
Знакомый голос пытался проникнуть в затуманенное местью сознание. Она где-то слышала его, слышала раньше, но не могла вспомнить где.
- Фелисити, посмотри на меня, пожалуйста, посмотри. Всё кончено. Он никуда не денется и ответит за все свои преступления.
Смоук медленно повернула голову, взгляд Оливера, тревожный и умоляющий, проник в душу, а внутренний крик: «Он жив, жив, жив» распорол сознание, но боль всего пережитого слишком глубоко проникла в измученное сердце, и Фелисити не смогла отпустить. Картина падающего на пол Оливера с раной в груди стояла перед глазами, заслоняя другие образы. Куин опоздал.
Отрешённый чужой голос твёрдо произнёс:
- Прости, Оливер, я не могу.
Горькое:
- Нет, - потонуло в звуке выстрела.
Себастьян Блад упал.
Фелисити Смоук опустила пистолет.
Оливер Куин закрыл глаза.

Продолжение следует...

запись создана: 29.11.2015 в 13:59

@темы: Оливер Куин, в цель, Оливер/Фелисити, Фелисити Смоук, моё творчество, Стрела, Фанфики

---

Моё творчество. Фанфик "От ненависти до любви" 12+ Главы 12-14

Название: "От ненависти до любви"
Автор: Yuliya
Фандом: Первородные
Персонажи: Клаус, Ками, Элайджа, Марсель, Хэйли и другие
Автор обложки: Yuliya
Статус: завершён
Краткое содержание: Клаус и Камилла… Надрывно и невыносимо ощущать рядом ту, к которой сам себе запретил прикасаться… Она стояла рядом, слабая и хрупкая, со слезами на глазах, но не желала отступать. Смелая барменша Камилла, надломившая сущность жестокого убийцы.
Disclaimer: Все права на персонажей принадлежат их законным владельцам, никакой материальной выгоды от создания и распространения данного материала я не получаю
Размещение: не копировать на другие ресурсы без моего согласия

От ненависти до любви

Глава 12

Глава 12

Он не мог до конца осознать, зачем пришёл в склеп к ведьме после того, как всё было кончено. Настоящее успокоилось, перестав угрожать спокойному будущему, если слово «спокойное» вообще подходило для гибрида, подчинившего тень.
Клаус Майклсон стал могущественнее, опаснее и беспощаднее, каждую секунду чувствуя, как по венам вместе с кровью течёт зло самых затерянных уголков Вселенной, вошедшее в сущность вместе с рваными ранами истерзанного мрака. И это ощущение пьянило, потворствуя жажде власти, абсолютной свободе и собственной неуязвимости.
И всё же он здесь, у ведьмы, в чьей душе больше человечности, чем в душах многих людей, вместе взятых.
- Привет, - хозяин голоса чуть растягивал слова, всё ещё пытаясь осознать причину своего появления.
Вместо ответа гибрид услышал знакомое фырканье, спустя несколько секунд Давина появилась из-за угла.
Грубое, холодное:
- Зачем ты здесь? – совсем не разозлило, лишь вызывало улыбку на красивых губах.
Клаус сделал пару шагов к каменному выступу, на котором покоился череп и пара засушенных веток какого-то растения. Рассматривая останки того, кто некогда был человеком, вампир лениво протянул:
- Жаль, тебя некому учить манерам, а ведь со временем могло вырасти что-нибудь путное.
Давина гневно засопела, грозно уперев кулаки в бока.
- Я не буду спрашивать дважды.
Мужчина оторвался от созерцания черепа, обернулся, и, подняв руки вверх, с ухмылкой произнёс:
- Я что, не могу сказать спасибо за помощь?
Давина вновь фыркнула, оглянувшись на книгу заклинаний, лежащую в углу. Клаус уловил раздражение.
Но ведьма не шла на конфликт, стараясь быстрее избавиться от общества ненавистного вампира.
- Можешь. Я слушаю.
Изогнув бровь, гибрид позволил удивлению проскользнуть в холодно-равнодушном взгляде.
- Что ж, спасибо, Давина.
- Сказал? Молодец! А теперь проваливай, я занята.
Первородный вновь покосился на череп, затем на книгу. Девушка закрыла глаза, не в силах выносить пустоту в глазах вампира. Раньше она считала его чудовищем, самым опасным зверем, которого носит Земля. Но юная ведьма не могла и предположить, что способна сделать тень. Сейчас перед ней стоял монстр, бездушный, мрачный и выхолощенный изнутри. Монстр, которому вдруг стало нечего терять, несмотря на спасённую Хоуп. Улыбка, манеры и речь – лишь реквизит для тьмы, царящей внутри звериной сущности.
Давина открыла глаза, надеясь, что Клаус ушёл, но гибрид не сдвинулся с места, с интересом наблюдая за ведьмой.
- Ответь, зачем ты здесь?
- Я же сказал…
- Хватит, - грубо оборвала девушка, вдруг вспомнив черты лица Камиллы. – Правду, Клаус, правду, хоть раз…
Колдунья замолчала, поняв тщетность своих усилий. Усилий для чего? Грустная улыбка коснулась губ Давины, в глазах заблестели слёзы. Что ж, он сам виноват.
- Хочешь знать, над чем я сейчас работаю?
И вновь столь ненавистная ей улыбка коснулась губ, и вновь пустой взгляд поразил бездной.
- Да, это интересно. Может, тебя это отвлечёт от дикой ненависти к моей персоне?
Ведьма молчала, сжав руки в кулаки. Клаус, не дождавшись ответа на вопрос, продолжил:
- Я заметил, после событий на поляне между нами всё изменилось. Конечно, мы и раньше не были друзьями, но сейчас… уверен, если бы ты могла, то убила бы меня, не задумываясь, причём, самым болезненным и жестоким способом. Я прав?
Давина глубоко вздохнула, позволив чувствам выйти наружу.
- Да, ты прав.
В глаза гибрида вновь проскользнуло удивление. Колдунья напоминала разъярённую фурию, и Майклсон тщетно искал причину такой реакции.
- Милая, я не хочу разногласий и недомолвок между нами. Может, всё же объяснишь, что случилось, что ты…
- Как ты посмел забыть её? Как мог так легко отпустить? Зачем уничтожил воспоминания о ней в своём мёртвом сердце? – голос сорвался на крик, отдаваясь эхом в стенах сырого склепа.
Гибрид с трудом подавил глухой рык, рвущийся из глубин тёмной сущности.
- Это не твоё дело, - прохрипел Клаус.
И Давина почувствовала, как холодная рука тьмы коснулась её души, замораживая и причиняя боль, - на лице первородного по-прежнему красовалась улыбка, пусть и фальшивая, но ведьма не смогла стереть её, даже напомнив о женщине, сделавшей его человечным… когда-то.
Девушка с трудом перевела дыхание.
- Убирайся!
- Ты обещала рассказать, чем занимаешься.
Нацепив точно такую же ухмылку, что украшала губы монстра секунду назад, колдунья бросилась в атаку.
- Хочешь знать? Что ж, я скажу. Тебе никогда не хотелось найти тело Камиллы?
Губы Клауса сжались в тонкую линию. Давина ощутила прилив сил, неожиданно найдя брешь в броне вампира.
Она не знала, зачем делает это. Не понимала, зачем пытается вернуть, спасти, а может, погубить. Она лишь шла, ведомая простой истиной: сейчас так надо.
- Не хотел увидеть в последний раз? Не хотел прикоснуться к холодной руке? Не хотел попрощаться?
- Замолчи.
Клаус тихо зарычал, не в силах слышать слов, вызывающих дикую боль в мёртвом комке плоти, что когда-то звалось сердцем.
- Я знаю, ты любил её. Так почему так легко отпустил? И вытравил из себя всё, что напоминало о Камилле. Зачем?
Глаза вампира покраснели, острые клыки прорвали дёсны, когти изуродовали пальцы.
- Замолчи, иначе я…
Но Давина не дала монстру договорить, прошептав заклинание. Клаус упал на колени, обхватив голову руками. Из груди зверя вызвался стон боли и отчаяния.

Камилла тихо подошла к склепу. Похоже, ведьма облегчила ей задачу, заставив вампира с криком рухнуть на каменный пол. Крепче сжав кинжал, женщина сделала несколько шагов по направлению к гибриду. Темнота скрывала её силуэт, а Давина была слишком занята собственной болью, чтобы вовремя среагировать.
Слёзы застилали глаза, но мисс О’Коннел ничего не могла с собой поделать: вынырнув из темноты, она бросилась на Клауса, направив кинжал в сердце.
События наложились одно на другое, создав последовательность, не давшую Клаусу умереть.
В одно мгновение Давина усилила чары, закрыв глаза и частью души наслаждаясь криками, издаваемыми монстром, тело первородного изогнулось в страшной судороге, и кинжал вошёл на сантиметр левее, по касательной задев сердце.
Её присутствие, её запах, её дыхание… чувства смешались с болью, прорвав плотину воспоминаний. Клауса будто ударило током, на секунду он растворился в женщине, которую любил, но инстинкт самосохранения взял верх. Выяснять, что на нём делает дикая Камилла, было не время, к тому же боль от кинжала и намерения мисс О’Коннел довести начатое до конца не давали расслабиться. Мужчина сосредоточился, пытаясь сдержать фурию, в которую превратилась его любовь.
Давина очнулась, пытаясь уложить в голове происходящее, получалось не очень. Только крик Клауса заставил ведьму выйти из оцепенения:
- Выруби её. Разбираться будем позже.
Камилла напоминала дикого зверя, загнанного в клетку. Во время схватки Клаусу удалось на секунду поймать взгляд, полный мольбы и отчаяния, ощутить вкус соли на её щеках. Хриплый, но до боли знакомый голос прошептал:
- Пожалуйста, Клаус, не дай мне убить тебя, пожалуйста.
И вампир с силой прижал к себе дорогую потерю. Кинжал вошёл глубже, но это было ерундой по сравнению с запахом её волос, с дрожащими ресницами и тёплыми губами, которые он забыл… или думал, что забыл.
- Давина, какого чёрта ты медлишь?
Девушка злобно огрызнулась, судорожно копаясь в старой кожаной сумке:
- Размышляю, может дать возможность Камилле завершить начатое? О, нашла!
Достав маленький пакетик, ведьма вскрыла его, распылив белый порошок над Камиллой. Не помогло. Мисс О’Коннел продолжала трепыхаться на Клаусе, пытаясь вытащить кинжал и вонзить его точно в сердце. Гибрид с трудом удерживал женщину, крепко прижимая к себе, но силы покидали первородного.
Оценив ситуацию, Давина взяла увесистую книгу заклинаний и стукнула Ками по голове. Женщина затихла. Клаус с удивлением посмотрел на ведьму, девушка пожала плечами, бросившись к подруге.
Гибрид устало закрыл глаза, продолжая прижимать Камиллу к себе. Невидимые тиски сдавили грудную клетку, мешая дышать. Хотелось кричать, хотелось выть, хотелось рыдать, но мужчина лишь стиснул зубы, ощутив волну дикой боли от вновь ломающейся сущности.

Глава 13

Глава 13

Следующие три месяца Клаус и Камилла жили в аду, периодически погружая туда тех несчастных, кто попадался им на пути – Давину, Марселя, Элайджу, Хэйли. Доставалось даже Ребекке, прилагающей гигантские усилия, чтобы избавить Ками от проклятия.
Но силы оказались потрачены впустую: мисс О’Коннел со слезами на глазах продолжала бросаться на Клауса. Она царапалась, кусалась, использовала ножи, пару раз добиралась до пистолета, но об убийстве речь не шла: смертоносный кинжал первородный уничтожил, в остальном, Ками не могла причинить существенного вреда тому, кого любила и кого должна была убить.
Однажды Ребекка увезла блондинку в другой город и заперла в заброшенном доме с запасом еды и воды, кстати, по просьбе самой Камиллы. Через пару часов женщина подожгла дом, чуть при этом не погибнув. После оказания пленнице первой помощи Бэка получила мощный удар кочергой по голове и потеряла сознание. Ками же благополучно вернулась, нашла Клауса и совершила очередное покушение на его жизнь, впрочем, безрезультатно.
С каждым прожитым днём ненависть Камиллы к самой себе возрастала. В конце концов, она перестала бороться, уговорив Давину использовать заклинание, позволяющее запереть её в четырёх стенах.
Так мисс О’Коннел оказалась добровольной пленницей собственного дома. Она перестала выходить на улицу, перестала общаться с друзьями, она перестала жить. Ведьма хорошо знала своё дело: смелая барменша Камилла больше не была человеком, осталось лишь тело, истерзанное невыносимым напряжением и попытками убить любимого мужчину и несчастная душа, покалеченная постоянными мыслями о смерти.
Конечно, семейство Майклсонов продолжало поддерживать женщину, но ни их визиты, ни беседы с Марселем, ни постоянные заверения Давины, что скоро она найдёт выход, не улучшали состояние Камиллы. Яркая, красивая блондинка стала бледной тенью самой себя. Днём она безуспешно боролась с мыслями об убийстве первородного, а ночью мучилась от кошмаров, загоняющих остатки разума в глубокое бессознательное.
Клаус приходил к ней каждый день, садился в кресло у невидимой черты и молча смотрел на своё счастье, заживо похороненное чёрным проклятием.
В моменты, когда сущность разрывалась от неспособности помочь любимой, от звериной тоски и отчаяния, он переступал линию… Камилла набрасывалась на того, кого любила больше жизни с глухими рыданиями и диким желанием убить, а когда силы иссякали, женщина продолжала рыдать у него на груди, осознавая приближающийся конец.

Но в эту ночь всё было иначе… ей снился горький поцелуй перед внушением. Казалось, воспоминания прошлых дней калейдоскопом пронеслись в голове, подарив ощущение свободы и покоя. Камилла проснулась в его руках, лениво потянулась и открыла глаза. Рядом никого не было… последнее прощание всегда жестоко, без слёз, без сожалений… на них просто не осталось сил.
Девушка медленно приблизилась к зеркалу. Осунувшееся лицо с тёмными кругами под глазами, мутный взгляд, трясущиеся губы. Пришло время принимать решение.

Клаус появился вечером. Поставил кресло ближе к черте, сел в него и молча посмотрел на Камиллу. Мисс О’Коннел не могла это выносить, больше не могла…
Она подошла к невидимой стене с другой стороны, упёрлась в неё ладонями, закрыла глаза. Спустя секунду девушка почувствовала прикосновение его рук к своим, лёгкий удар тока всколыхнул сущность, обострив желание убить. Ками слабо застонала, не в силах взглянуть в лицо вампиру.
- Камилла, посмотри на меня, - глухой голос нарушил мрачную тишину.
Блондинка отрицательно покачала головой.
- Нет, Клаус, не надо, пожалуйста. Я так больше не могу.
- Посмотри на меня, - голос стал требовательным. Первородный держался из последних сил, чтобы не сорваться. Ощущение потери превратилось в изощрённую пытку. Но он не представлял жизни без неё. Пусть так, как сейчас. Пусть дико и невообразимо, но она должна жить.
- Камилла, пожалуйста, посмотри на меня.
И она посмотрела. Волна боли, резкой и неконтролируемой, ослепила сущность, заставив бессильно зарычать. Но Ками не отвела взгляд, она пыталась запомнить и унести с собой любимый образ: вьющиеся волосы, большие выразительные глаза, идеальные губы. В глубине души мисс О’Коннел понимала: так нельзя восхищаться мужчиной, но у неё ничего не осталось, кроме деталей, составлявших когда-то единое целое.
- Я не могу так больше.
- Камилла, потерпи ещё немного. Давина найдёт возможность избавить тебя от этого.
Вампир хотел сделать шаг навстречу, но девушка не позволила.
- Пожалуйста, не надо. Дай мне договорить, пока я не набросилась на тебя с безумным желанием убить.
Клаус замер, внутри что-то оборвалось, растворившись в тёмной сущности.
- Помоги мне. Не отказывай, - странный голос, блуждающий взгляд.
Он терял её, здесь и сейчас, и не мог ничего сделать. С их последней встречи что-то изменилось, главное, составляющее стержень отношений двоих, какими бы сложными они не были. Казалось, Камилла запустила страшный механизм самоуничтожения без возможности вернуться назад.
Клаус настороженно произнёс:
- Что мне сделать?
Внезапно мутный взгляд стал ясным, сквозь бледную тень проступила прежняя Ками. Улыбка, по которой вампир безумно скучал, озарила измученное лицо.
- Избавь меня от страданий.
Страшная мысль зацепила разум, но Клаус усилием воли сдерживал её, не позволяя проникнуть в сознание. Приговорённый, до последней секунды отрицающий казнь.
- Как? – вопрос прозвучал враждебно, какая-то часть Майклсона знала ответ.
- Убей меня.
Клаус отпрянул от стены, их ладони разъединились, ощущение пустоты охватило сущность, убивая остатки веры.
Обречённое:
- Нет, - вырвалось из глубины отчаянного сердца, горевшего одним желанием – умереть, если умрёт она. - Ведь что-то должно быть! Обязательно должно!
- Я знаю. Что-то всегда есть, но мы не смогли это найти… Умоляю, избавь меня от страданий.
Она стояла у невидимой стены, одинокая и беззащитная, и молила о смерти.
Клаус ощутил щелчок в груди… от сердца откололся кусок, быстро растворившись в бездне мрачной тени. Неизбежное холодным щупальцем коснулось сознания, заставляя смириться с потерей.
Ками хрипло прошептала:
- Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас. Убей меня, Клаус… пожалуйста.
Но сердце боролось, не желая жить без неё. Один раз зверь простился со своей любовью, в глухом лесу, стоя на коленях. Другого раза не будет.
Клаус пересёк черту, прижал Камиллу к себе и впился губами в её губы, жадно и болезненно, ощутив желание девушки убить. Но чем сильнее блондинка пыталась причинить ему боль, тем настойчивей становились его ласки. В какой-то момент Ками постаралась вырваться, но из крепких объятий мужчины выхода не было.
Мисс О’Коннел разрывалась между страстью убить и страстью стать с ним единым целым. Клаус умело доводил свою жертву до безумия, отбросив жалость и сострадание. На каждый удар он отвечал лаской, иногда жёсткой, иногда нежной, он позволял ногтям царапать, а зубам кусать, но в ответ не оставался в долгу.
Вскоре разорванная блузка Ками полетела на пол. Девушка со стоном выдохнула:
- Клаус, нет, пожалуйста, не надо, только не так.
Сердце монстра разрывалось на куски от того, что он делал, не смотря на желание Ками принадлежать ему. Он чувствовал её страсть, пробуждение энергии и силы, он знал, это – единственный шанс спасти двоих, но от происходящего становилось тошно.
- Прости, не могу.
И вновь накрыл её губы своими. Из глаз Камиллы потекли слёзы. Её тело ныло от страсти, но продолжало бороться, его тело идеально подчинялось хозяину, ломая сопротивление любимой женщины.
Ками не помнила, как они оказались на кровати, желание убить и желание любить стали единым целым, силы на сопротивление иссякли. И тогда он вошёл в неё. Камилла ощутила волну страсти, сметающую остатки разумного вместе с заклятием, что терзало её долгие месяцы. Но в миг, когда двое, став единым целым, достигли вершины наслаждения, внутри блондинки что-то надломилось. Ками не смогла определить, что именно. Ощущение коснулось сердца подобно порыву ветра, в следующую секунду женщина погрузилась в глубокий сон.
Клаус ещё долго лежал с открытыми глазами, уставившись в потолок и прижимая девушку к себе. Он смог победить проклятие, но какой ценой…

Камилла проснулась, когда луч солнца игриво коснулся подушки, сделав комнату уютной. Мисс О’Коннел, наконец, выспалась, впервые за три месяца. Губы девушки растянулись в радостной улыбке, но, вспомнив события предыдущего вечера, блондинка резко села в кровати, на лице застыла мучительная маска.
Сердце Клауса пропустило удар.
- Мне больше не нужно тебя убивать, ведь так?
Ками вздрогнула и обернулась. Клаус стоял у окна, холодный и неприступный. Он не мог сказать, почему решил отстраниться от любимой женщины. Может, из чувства вины, а может, боясь быть отвергнутым. После случившегося он не вправе винить её за такой выбор.
Тихое:
- Нет, - не спасло от горечи, разделившей воздух с пустотой.
Девушка отвернулась, прокручивая в голове детали произошедшего. Вчера в их любви была не только страсть…
Смерь отступила, и впервые за долгое время Ками осознала последствия его внушения, его прощальный поцелуй, его игру с её личностью…
- Прости.
Блондинка дёрнулась, казалось, монстр прочёл её мысли.
- Мне нужно в душ.
Укутавшись в одеяло, Камилла быстро дошла до ванной и закрыла за собой дверь.

Глава 14

Глава 14

Боль стучала в висках, как назойливое напоминание о прошлом. Камилла не могла остановиться, прокручивая в голове события последних месяцев: растоптанная воля, изувеченная душа, кровь, смерть и кукловоды, равнодушно дёргающие за ниточки исключительно в своих интересах.
Первородный заставил ненавидеть, спасая себя. Ведьма заставила убить, расставляя фигуры на шахматной доске для собственной победы. Но просчитались оба. Обычная человеческая женщина смогла выжить, но чтобы двигаться дальше нужно зачеркнуть прошлое.
Мисс О'Коннел бросала вещи в чемодан, лежащий на кровати. Только самое необходимое. Уйти налегке, а может, просто сбежать, не прощаясь, без объяснений, слёз и прочих сложностей, которых было слишком много в её печальной жизни в Новом Орлеане.
- Уйдёшь и не скажешь до свидания?
Слова обожгли что-то внутри, заставив замереть с белым платьем в руках. Ками бросила взгляд на наряд ангела. Только самое необходимое, так зачем она тащит с собой вещь, полную болезненных воспоминаний и разбитых надежд. Грубо отшвырнув кусок ткани, блондинка обернулась, встретившись с пронзительным взглядом любимых глаз. Но это уже не имело значения.
Отрешённый и чужой Клаус Майклсон стоял у двери. Тень улыбки коснулась идеальных губ… самозащита или просто осознание потери, скрытое в тени, что с каждым днём глубже проникала в искалеченную сущность.
- План был такой, но, похоже, придется сказать прощай, - Ками выплюнула слова, думая только об одном: как избавиться от гибрида, закрыть чемодан и навсегда покинуть Новый Орлеан.
Мужчина молчал, изучая женщину напротив. От пристального внимания Камилле стало не по себе. Краска залила лицо, воспоминания о прошлой ночи резанули в области сердца. Злость, боль, стыд, отчаяние – гамма чувств отразилась на лице мисс О’Коннел, заставив Клауса перевести взгляд на белое платье ангела, валяющееся на полу ненужной тряпкой.
- Значит, всё кончено, и ты уезжаешь, - во фразе не было вопроса.
Его спокойный голос, холодный взгляд, расслабленная уверенная поза заставляли кровь быстрее нестись по венам. Веди он себя иначе, возможно, у них был бы шанс, но…
- Ты внушил мне ненавидеть тебя, не подумав о том, что случится с моим разумом, душой… - девушка стиснула зубы и на секунду закрыла глаза, пытаясь вернуть самообладание, - и с сердцем.
Ками сжала руки в кулаки, сделала глубокий вдох, с тоской посмотрела в потолок, не в силах сдержать рыданий. Первый всхлип вырвался звериным рыком. Клаус сделала шаг к любимой женщине, но блондинка отскочила, держа дистанцию.
- Не смей подходить ко мне, не смей! Ты сломал мне жизнь, обрёк на мучения, которые трудно представить, а потом была ночь… - Камилла почти кричала, - ты хоть представляешь, сколько раз я мечтала об этом, но реальность превзошла все ожидания. Я любила тебя, слышишь, любила, но тебе этого не понять. Ты привык манипулировать всеми живыми существами, что живут рядом и дышат с тобой одним воздухом. Чудовище, монстр, животное. Внушил ненавидеть себя, но спустя столько месяцев самокопания я поняла: ты говорил правду. Болезненную, жестокую правду, в которую я упорно не хотела верить.
Ками вновь закрыла глаза, переводя дыхание. Ложь смешалась с истиной, но другого способа вырваться из порочного круга не существовало. Спустя минуту женщина посмотрела на мужчину, которого любила, но увидела монстра, жестокого и равнодушного, такого, каким он был до их первой встречи.
Незнакомец, стоящий напротив, печально произнёс:
- Прощай, Камилла. Удачи и счастья. Ты это заслужила. И если вдруг потребуется помощь, я буду рядом… всегда, но ты больше меня не увидишь. Я не хочу мешать твоему спокойствию, я лишь останусь верным псом, что примчится по первому зову. Живи дальше, вычеркни меня из памяти, а мне достаточно знать, что ты ходишь по этой Земле.
Слёзы застилали глаза девушки, но картина потеряла смысл. Камилла ощущала дикую боль от несоответствия слов и внешнего вида человека, их произносящих. Остальное превратилось в размытую реальность, не имеющую будущего.
Спустя несколько секунд дверь закрылась, тишина наполнила лёгкие, затрудняя дыхание. Ками рухнула на колени, сжимая в руках белое платье ангела. Рыдания вырвались отрывистыми всхлипами, обнажая самые потаённые уголки растерзанной души.
Они заживо похоронили свою любовь, выбрав покой и тишину монотонно текущей жизни.

Прошло полгода. Мисс О’Коннел медленно приходила в себя в сотнях километрах от Нового Орлеана. Новая жизнь, новая работа, новые отношения. Некий Майкл Кин был врачом, отдающим часть сердца своим пациентам. Это и привлекло Камиллу. Сама девушка тоже занялась лечением, но в отличие от друга она пыталась исцелять души.
Тихие вечера и пикники с друзьями, благотворительность, помощь людям, и никаких вампиров, оборотней и прочей нечисти.
Хотя, Ками не порвала с прошлым окончательно и бесповоротно: она продолжала видеться с Давиной, Ребеккой и Хэйли. Встречи были редкими, но девушки хорошо проводили время, болтая о пустяках. Казалось, всё вернулось на круги своя, и каждый обрёл ту жизнь, о которой мечтал или которую заслуживал.
Так продолжалось до момента, пока Ребекка не появилась на пороге дома Камиллы с просьбой о помощи.
- Привет. Можно войти?
- Да, конечно, проходи, - Ками провела сестру Клауса в гостиную. – Хочешь кофе?
- Да, без сахара, пожалуйста.
Блондинка нахмурилась, но, не сказав ни слова, засыпала зёрна в кофемолку.
Ребекка медленно пила горячий напиток, собираясь с мыслями. Разговор предстоял трудный.
- Камилла, я не хотела тебе говорить,.. и если он узнает, то убьёт меня, - кривая ухмылка коснулась губ вампира, - нет, не убьёт, но упакует в гроб с колом в груди – это факт. В общем, я боюсь. Клаус перестал быть прежним, мы теряем его, все мы… и…
Мисс О’Коннел не дала подруге договорить:
- Ребекка, я понимаю тебя, но и ты должна понять. Между мной и … - как девушка ни старалась, имя гибрида произнести не смогла, - между нами всё закончилось, не успев начаться. У меня другая жизнь. И я не собираюсь ничего менять.
Ребекка с тоской посмотрела в ночь за окном.
- Майкл на дежурстве?
- Да, - тихо ответила Ками, - но ты знаешь об этом не хуже меня.
- Подловила, - прошептала сестра Клауса. – Камилла, порой я ненавижу своего брата, но потерять его не могу. Прошу, просто выслушай меня. Затем я уйду, ничего не требуя.
Мисс О’Коннел погрузилась в печальные мысли. Все эти месяцы она приказывала себе не думать о нём, а когда воспоминания прорывались сквозь нечеловеческий самоконтроль, Камилла видела светлую улыбку и тёплый взгляд любимых глаз. А детали первой и последней ночи мужчины и женщины практически стёрлись, оставив нелицеприятную правду – он спас её от проклятия, позволив жить дальше, остальное не имело значения. Но даже это осознание не повлияло на новую Ками, день за днём убивающую в себе любовь. Иногда, просыпаясь посреди ночи от страстных снов, где её обнимал не Майкл, мирно спящий рядом, в течение нескольких секунд девушка сожалела о расставании, о том, что наговорила в их последнюю встречу, но трезвый расчет быстро вытеснял непрошенные мысли из головы.
Мисс О’Коннел подменила понятия, тем самым подменив жизнь.
- Если я не выслушаю, ты не отстанешь. Ведь так?
Ребекка согласно кивнула.
Покорно склонив голову, Ками приготовилась слушать. Она ступила на тонкий лёд, но уверенность в собственной неуязвимости одержала ложную победу.
- Сначала всё было хорошо, - Ребекка грустно хохотнула, затем продолжила, - хотя, это слово в принципе не применимо к жизни моего брата, тем более после твоего ухода. В общем, относительное спокойствие посетило наш дом. Клаус даже нашёл себе подружку.
От вампира не ускользнула поспешность, с которой Камилла опустила чашку на стол, спрятав руки в карманах халата. Ребекка сделала вид, что не заметила движения.
- Спустя три месяца мы с Элайджей начали скучать. Долго не понимали почему, но глаза открыла Давина, случайно обмолвившись о необъяснимом равнодушии и безразличии Клауса. Мы не обратили особого внимания на данный факт, объяснив состояние брата твоим уходом и затишьем в мире вампиров, оборотней и ведьм. Кстати, сейчас там относительный порядок. Прошёл ещё месяц… - Ребекка вновь печально улыбнулась, - понимаю, звучит бредом, но нам с Элом стало чертовски не хватать прежнего Клауса. Любые попытки разозлить его заканчивались провалом.
- Так вам радоваться нужно, что… он успокоился, - холодно произнесла Ками, усиленно прокручивая в голове варианты такого поведения гибрида.
- Знаю, мы семейка больных, потому продолжили копать и выяснили правду, - вампир замолчала, вновь уставившись пустым взглядом в ночь за окном.
Время замедлило бег, растекаясь клейкой субстанцией в душах двух женщин. Наконец, Ребекка произнесла глухим потерянным голосом:
- Помнишь, он подчинил себе тень?
Ками машинально кивнула.
- Но тень подчинить невозможно. Она подчиняет себе, другого не дано. И это происходит очень быстро. С Клаусом было иначе. Причина одна: ты сдерживала её, пока…
- Пока умирала от ненависти к нему и боролась с диким желанием убить. Помню, - холодность, с которой были сказаны эти слова, болезненно зацепила сестру Клауса. Но после всего пережитого Камилла имела право на гнев и обиду.
Вампир понимала тщетность своих усилий. Мисс О’Коннел окружила себя толстым слоем брони, пробить которую не представлялось возможным.
- Но когда ты уехала тень завладела им. Не знаю, есть ли шансы вернуть брата, но два человека, которых он недавно обратил, став вампирами, превратились в бесчувственные машины, тупо выполняющие команды.
Ужас коснулся сердца Ками, плавно перетёк в чувства и разлился горячей волной по грудной клетке. Но разум не собирался сдаваться и превращать труды многих месяцев в пыль.
- Я… я… я не знаю, чем смогу помочь… если смогу…
Ребекка молча встала с дивана и, не прощаясь, покинула дом. Блондинка продолжала сидеть в центре комнаты, смотря на опустевший диван и терзаясь противоречиями, разрывающими сущность.

Прошла неделя. Камилла продолжала метаться между разумом и чувствами, проклиная непонятно откуда взявшуюся нерешительность. Ребекка ждала.

Молния разорвала тьму, разделив небо на пазлы боли и мрака. Ками задвинула шторы, пытаясь унять бешено бьющееся сердце. Стук в дверь заставил выронить чашку с кофе. Тёмная жидкость выделялась на светлом линолеуме грязным пятном, смешавшись с мелкими осколками разбитой чёрной кружки.
Выругавшись про себя, девушка вытерла руки и прошла в прихожую. На пороге стояла Ребекка. Ливень беспощадно хлестал сестру Клауса, делая её похожей на заблудшего призрака.
- Привет. Проходи, - заворожено произнесла Камилла, не в силах вынести обречённость на лице Бэки.
- Нет, ты должно поехать со мной, - следующие слова оставили след безысходности в душе блондинки, - он умирает, Ками. Клаус умирает, осталось не более двух часов. Умоляю, попрощайся с ним… ради меня, пожалуйста.
Мисс О’Коннел с трудом удержалась на ногах. Нечто мощное и разрушительное подкралось к сознанию, в любую секунду готовое обрушиться на свою жертву и раздавить, лишив права выбора.
- Как это случилось?
- Долго рассказывать. Поехали. Скоро увидишь сама.
Путь до Нового Орлеана прошёл в полном молчании. Ребекка вцепилась в руль, не сводя напряжённого взгляда с дороги. Камилла, сжав зубы, всматривалась во тьму за окном – единственный способ не дать боли уничтожить тебя.

Машина остановилась у знакомого дома. Ками быстро открыла дверь, перешла дорогу и через минуту оказалась в особняке Майклсонов, столкнувшись с невозмутимым Элайджей, смакующим виски.
- Где он?
Вампир непонимающе посмотрел на блондинку.
- И тебе привет, Камилла. Давно не виделись.
- Где Клаус? – рявкнула девушка, не в силах понять столь равнодушное поведение мужчины.
- У себя, наверное, - лениво протянул Эл, сделав очередной глоток. – А что случилось?
- Ты у меня спрашиваешь? – напряжение зашкаливало, голос Ками сорвался на крик.
- И что вы все разорались с утра пораньше? – живой и невредимый Клаус спускался с лестницы, улыбаясь во все тридцать два.
Посмотрев на мисс О’Коннел равнодушно-отрешённым взглядом, гибрид лениво заметил:
- Привет, Камилла. С чем пожаловала?
Безразличие мужчины связало чувства в тугой узел, но блондинка пока что не осознала этого. Глупые слова сорвались с губ:
- Привет. Ты умираешь?
- Кто сказал? – спросил Клаус, удивляясь.
- Ребекка.
Первородный бросил меткий взгляд в сторону своей сестры, виновато стоящей у стены, затем весело рассмеялся:
- Похоже, моя родственница взяла инициативу в свои руки. Элайджа, признайся, ты был с ней в сговоре?
Вампир нахмурился, отрицательно покачав головой.
- Ребекка, Ребекка, на что ты надеялась? Эта женщина забыла меня, вычеркнув из жизни резко и навсегда. И я не могу винить её в этом, наоборот, мисс О’Коннел оказала нам с тенью огромную услугу.
Наконец, до Камиллы начал доходить смысл происходящего. Её обманули, подло, изощрённо и профессионально. Гнев, обида, боль овладели сущностью. Ками бросила злобный взгляд на сестру Клауса, Ребекка виновато отвела глаза:
- Прости, я пыталась спасти семью.
- Конечно, как и всегда, наплевав на других.
Клаус приблизился к Камилле, внимательно посмотрел в измученное лицо.
- Прости всё наше больное семейство. Клянусь, мы больше не будем ломать тебе жизнь. Уезжай и забудь о нас навсегда.
Он стоял рядом, холодный и невозмутимый, спокойный и равнодушный, чужой и незнакомый. С какой лёгкостью он отпустил её? С той же, с какой встретил несколько минут назад после долгой разлуки.
А Ками… Ками замерла подобно статуе в компании трёх древних, остро ощущая разбитое сердце, режущее осколками грудную клетку.
Она бежала от любви, бежала быстро, не оглядываясь. Но Земля круглая… Иногда, не желая делать шаг навстречу этой самой любви, мы выбираем противоположное направление, хотя, это ничего не меняет, лишь путь к любимому становится дольше: один шаг или весь земной шар… Точка отсчёта остаётся неизменной.
И сейчас, стоя в нескольких шагах от мужчины, составляющим смысл её жизни, Ками осознала тщетность своих попыток. Образ Клауса то распадался на детали, то становился единым целым. Глаза, губы, руки… жестокость, безжалостность, смерть… милосердие, боль, жизнь…
Она любила его, любила глубоко и сильно, но потеряла, отдав бесплотной тени, отдав без борьбы…
Посмотрев в глаза своей любви, мисс О’Коннел ощутила ужас: мрачная тень победно улыбалась, уничтожив человечность, что жила в нём когда-то давно.
Порой достаточно нескольких секунд, чтобы сбросить пелену и увидеть реальность в правильном свете. Она стала прежней Камиллой, не прячущей голову в песок и всегда готовой к борьбе. Решение пришло неожиданно, смелое и опасное, но единственно верное.
- Прощай, Ками, - Клаус отвернулся, не спеша направившись к лестнице.
Жестокие слова стали новой точкой отсчёта.
Открыв сумочку, блондинка достала маленькую бутылочку, открыла её и выпила красную жидкость. Затем пришла очередь острого кинжала, который Камилла уверенно приставила к своему горлу.
- А теперь слушай меня внимательно, ты, мразь, что сидит внутри Клауса. Я не отдам его без боя.
Гибрид медленно обернулся, на красивом лице отразилась попытка понять происходящее, но Ками не дала на это время.
- Я выпила твою кровь. Ею меня снабдила Ребекка несколько месяцев назад, так, на всякий случай. И если ты не справишься, я убью себя и стану вампиром-машиной. Насколько мне известно, последний эксперимент хорош, но, не думаю, что я устрою тебя в роли безвольного солдата.
На лице Первородного не дрогнул ни один мускул. Голос Камиллы сорвался на крик:
- Клаус, я к тебе обращаюсь. Ты там. Спаси меня. Изгони из себя эту тварь, тогда, став вампиром, я останусь собой, иначе ты потеряешь меня навсегда. Дело не в крови, дело в тени. Ведь так?
Гибрид дёрнулся, но Камилла предупредила порыв.
- И не думай. Ты не успеешь остановить меня, - блондинка добавила, обращаясь к Ребекке, - пожалуйста, Бэка, не дай ему приблизиться ко мне, не дай помешать мне, не дай этой жертве стать напрасной.
- Ками, ты не должна…
- Должна. Я совершила ошибку, отпустив свою любовь, я ослепла и упивалась ложным покоем. Так дай мне возможность исправить это. Посмотри на него – другого пути нет.
Ребекка обменялась в Элайджей многозначительным взглядом. Спустя секунду брат и сестра встали по разные стороны от Камиллы с твёрдым намерением помешать Клаусу.
Монстр замер в нерешительности, затем шагнул навстречу девушке, застывшей с ножом у горла.
- Нет, мы не позволим, - холодно произнесла Ребекка, выражая свою волю и волю брата.
Взгляд Клауса обжёг троих, но никто не сдвинулся с места. Лишь Ками сильнее надавила на горло, появилась первая капля крови. Гибрид дёрнулся, как от удара. Тень отразилась во взгляде, но она уже не улыбалась, паника смешалась с неуверенностью… Хозяин сущности медленно возвращался, не в силах смотреть, как его любовь превращается в безвольного солдата. Слабый, израненный, сломленный… он вставал с колен, таща за собой остатки человечности и горечь растоптанных чувств. Но чёрная слизь, заполнившая сущность, не желала сдаваться, топя душу в мерзкой жиже равнодушия. Гибрид покачнулся, с трудом облокотившись о стену. Сейчас он физически не мог помешать Камилле осуществить задуманное, оставалось бороться… бороться со своими демонами, с неограниченной властью и равнодушием, что влекут за собой столь желанное отсутствие боли, бороться с собой и, наконец, бороться с тенью.
Нож глубже вонзился в беззащитную шею. Клаус гневно прошипел:
- Ребекка, Элайджа… остановите её, я никогда не прощу вам, если она станет безвольной машиной.
Но брат и сестра не сдвинулись с места, Ребекка лишь глухо прошептала:
- Всё зависит от тебя, Клаус, только от тебя.
Мир замер, наблюдая за борьбой монстра с частью себя. Ками не сводила умоляющего взгляда с лица мужчины. Она доверила ему свою жизнь, оставалось ждать. И смелая барменша Камилла ждала, пока силы не покинули её.
- Я люблю тебя… и никогда не переставала любить…
Нож глубоко вошёл в горло, девушка упала на камни, перед смертью услышав нечеловеческий крик Клауса, в следующий миг её сердце остановилось.

Покой, тишина, чьё-то рваное дыхание рядом, бешено бьющееся сердце, слеза, одиноко стекающая по щеке, и, конечно, сильное чувство голода.
Камилла вспомнила, смирилась и осознала правильность выбора, затем медленно открыла глаза, встретившись с взглядом, полным страха и раскаяния.
- Привет. Ты ведь не позволил мне стать машиной или как?
Клаус прижал к себе хрупкую женщину, зарывшись лицом в её волосы.
- Скажи хоть что-нибудь.
Но гибрид продолжал обнимать свою любовь, не в силах произнести ни слова. И Камилла не была бы Камиллой, сдайся она без боя.
- Эй, ты меня слышишь?
Мужчина молчал. Ками открыла новые стороны своего и без того сложного характера.
- Клаус, ау, посмотри на меня.
Спустя несколько секунд девушка услышала глухой шёпот:
- Ты лишь пару минут вампир, а уже несносна. Что будет дальше?
Не обратив внимания на слова гибрида, Камилла продолжала настаивать:
- Клаус, посмотри на меня, пожалуйста.
Первородный нехотя отстранился, взглянув в любимые глаза. Ками – вампир, но она осталась прежней: те же черты лица, тот же взгляд, чистый и искренний. Губы мужчины несмело коснулись губ женщины. Поцелуй бабочки… и это только начало.
- Я люблю тебя, Камилла О’Коннел, - гибрид улыбнулся, и тепло разлилось в груди блондинки, - ты хоть представляешь, что это значит?
- С трудом, но я справлюсь.
Ками коснулась губ Клауса. На этот раз поцелуй получился долгим и страстным.
Переведя дыхание, первородный серьёзно заметил:
- Как только ты станешь полноценным вампиром, я сверну тебе шею за всё то, что натворила сегодня.
- Это так ты благодаришь девушку за спасение?

Конечно, Элайджа и Ребекка могли подслушать разговор двух влюблённых, и этим они и занимались, потягивая виски с довольными улыбками на губах. Их брат, наконец, нашёл свою любовь. Возможно, счастье коснётся и сестры с братом.
Ребекка недвусмысленно взглянула на Марселя, стоящего у окна и размышляющего о чём-то хорошем.
Элайджа бросил взгляд в сторону дома Хэйли, в последнее время их отношения с мужем трещали по швам. А почему бы и нет…

запись создана: 14.11.2015 в 10:33

@темы: Камилла, Марсель, Ками, Древние, фанфики, Никлаус, Первородные, Хэйли, Клаус/Ками, от ненависти до любви, моё творчество, Клаус, Элайджа

---

Моё творчество. Фанфик "За гранью свободы" 17+ Глава 6

Название: "За гранью свободы"
Автор: Yuliya
Фандом: Сверхъестественное
Автор обложки: Cudzinec
Персонажи: Дин Винчестер,Сэм Винчестер, Кастиэль, Кроули и другие
Статус: в процессе
От автора: Попытка понять: смогу ли создать историю, где нет месте гету, романтике и разнополой любви.
Краткое содержание: События происходят после 9 сезона. Опасный треугольник: демон и те, кто не может заставить сердце перестать чувствовать...
Disclaimer: Все права на персонажей принадлежат их законным владельцам, никакой материальной выгоды от создания и распространения данного материала я не получаю
Размещение: не копировать на другие ресурсы без моего согласия

Глава 6

Глава 6

Руки дрожали, но не дрожью, что охватывает алкоголика или психически неуравновешенного человека, а крайней степенью напряжения, которое звенит в холодной пустоте внутри, отбиваясь от стен искалеченной души.
Сэм сжал кулак, ногти впились в ладонь, больно напомнив о главном, рука разжалась. Пальцы несмело заскользили по клавиатуре, осторожно прокладывая дорожку в тёмные дебри виртуальной реальности. Туннели, туннели, туннели… Пальцы уже бежали, едва успевая за жадным взглядом воспалённых глаз, не способных оторваться от экрана монитора.
Слишком много ненужной информации, и Сэм продолжал искать, несясь по лабиринтам чужих ловушек. Всемирная паутина… Нечто, похожее на язвительную ухмылку, скривило губы младшего Винчестера: он всегда был пауком, но только не сейчас.
Свет, грязный и липкий, на миг вырвавшийся из тьмы, лишь для того, чтобы захлопнуть капкан. Некто или нечто, опасный невидимый охотник, продающий то, за что Сэм готов отдать жизнь. Но жизнь ли станет ценой?
Шум на лестнице отвлёк младшего от тяжёлых мыслей, медленно плавящихся в чертогах измученного разума, размытого потерей. Мужчина прислушивался к тяжёлым шагам, не в силах подняться со стула. Смерть брата раздавила, толкая к бездне и заставляя замереть на её краю.
Время растягивалось, разбивая реальность на осколки секунд. Наконец, дверь открылась, на пороге появился Кастиэль. Потухшие глаза застыли на залитом кровью лице. Ангел, пошатываясь, подошёл к столу, устало опустился на стул. Сэм смотрел на друга, не в состоянии произнести ни слова. Что-то во внешности Каса, зеркально отразившееся из глубин сущности, заставило младшего Винчестера застыть в немом ожидании.
Слова, произнесённые глухим шёпотом, исказили красивые черты лица гримасой боли:
- Его нет в чистилище.
Отрывистое:
- Как? – резануло по нервам, взорвав клок тишины.
Сэм закрыл лицо ладонями, пытаясь упорядочить поток мыслей. Хуже быть не может… Жалкая ирония… Может, причём, в разы. Неужели человек способен выдержать столько боли и остаться человеком?
- Сэм, что нам делать?
Мужчине хотелось кричать, громко и отчаянно, тряся ангела, как дерево, в надежде утолить голод упавшим плодом. Но в этот раз Кас не сможет заполнить зияющую дыру внутри. Сможет другой…
- Мне пора на встречу, - спокойный голос поразил твёрдостью.
- С кем? – устало произнёс ангел, пытаясь сосредоточить взгляд на друге.
- Точно не знаю. У него есть информация о Дине.
- Тогда я должен… - слова замерли на потрескавшихся губах.
Кастиэль встал, покачнулся, мотнул головой и вновь опустился на стул.
- Я должен пойти с тобой, - со второй попытки получилось закончить фразу. Но голова мужчины устало опустилась на стопку журналов Дина.
- Нет, ты должен поспать, - возразил Сэм, касаясь тёплой ладонью плеча друга.
Глаза ангела закрылись.
*************
Дин сидел в видавшем виды номере мотеля, потягивал пиво и тупо переключал каналы телевизора. Печать Каина не тревожила, пока… на сегодня убийств было достаточно.
Странное ощущение овладело старшим Винчестером: не хотелось напиться, не хотелось заняться сексом, не хотелось никого убивать. И не нужно никого спасать, ни за кого переживать, никуда идти в поисках истины. Нет долга, морали и совести. Свобода! В самом желанном и страшном её проявлении.
Тогда почему перед глазами демона стояла картина горящего дома и одинокой луны в красных сполохах огня.
Кроули говорил о друзьях и боли.
Дин отхлебнул пива, криво улыбнулся, невидящим взглядом уставившись в стену.
- Кроули, ты бы не хотел иметь друзей, зная, сколько боли они могут принести, - слова прозвучали проклятием, запутавшись в лабиринтах избирательной памяти, и быстро скрылись под слоем новой сущности.

Демон с печатью Каина… Старший Винчестер внезапно задумался о технологии, оскалившись в звериной улыбке.
Горящий дом с кровавой луной перед глазами… может, дело в перерождённой сущности. Он умер с печатью Каина и стал демоном, оставаясь в собственном теле. Итак, тело прежнее, но душа и сердце изменились, взяв под контроль память и восприятие. Точнее, должны были взять, иначе почему видения прошлого и чёртов горящий дом не давали покоя? Почему демон так отчаянно стремился к уничтожению воспоминаний, сметая будущее и настоящее, отдалённо касающееся их?
Перед Дином предстала свобода, неограниченная и тёмная, дарующая любое действие без наказания или поощрения. Только выкристаллизованное желание, нанизанное на стержень порочной сущности, указывало путь. Так почему так хреново на душе или на том, что от неё осталось? Почему память, сделав очередной круг, начинает с нуля, не подчиняясь своему хозяину? И дело не в принципах, совести или морали. Дело в свободе, не имеющей граней… или имеющей, только за её тонкими, размытыми стенами чёрной пропастью дышит пустота, способная перемолоть и ангела, и демона, и память, и сердце, и душу.
Бутылка влетела в стену, расколовшись на сотню мелких осколков. Желание убивать, крушить и калечить овладело существом.
Дин вышел из номера, не в состоянии бороться с силой, что толкала к саморазрушению, не давая взамен ни капли покоя и удовлетворения.
*************
Странный свет мягко коснулся глаз, казалось, он окутывал входящего, заставляя почувствовать покой, холодный и опасный, словно вечное дыхание смерти. Сэм тряхнул головой, сбрасывая наваждение. Получилось с трудом.
Направляясь на встречу с таинственным Лоу, младший Винчестер представлял какую-нибудь грязную дыру с затхлым запахом плесени и мерзкую тварь, склонившуюся над своими сокровищами в виде ритуальных предметов, чья сила накапливалась веками, основываясь на жертвоприношениях и крови.
Но Лоу оказался человеком, ни демоном, ни колдуном, ни перевёртышем или прочей нечистью. Просто человек.
Сэм не мог объяснить, почему был уверен в этом, как в самом себе. Возможно, откровение, пойманное на грани истощения организма, как физически, так и морально.

Маленький китайский квартал не отличался от других таких же, разбросанных по всей стране.
Младший Винчестер открыл заветную дверь, спустился по лестнице, и вошёл в просторное помещение, уютное и со вкусом обставленное. Но только свет, странный свет напоминал о смерти.
Сэм сел в кресло. Лоу не заставил себя долго ждать.
Одна из самых влиятельных персон тёмной стороны – всего лишь человек. Но он был зверем, зверем внутри, сильным, коварным и безжалостным.
Волосы цвета вороного крыла ниспадали на плечи вьющимися прядями, чёрные брови эффектно подчёркивали большие чёрные глаза, в глубине которых таились все известные пороки. Тонкие губы скрывали улыбку дьявола.
- Приветствую, Сэм. Оставим предисловия: я знаю, что нужно тебе и могу дать это, если устроит цена.
Сэм молчал, ни один мускул не дрогнул на его лице, возможно, опустошение, вызванное смертью Дина, переросло в леденящее душу спокойствие того, кому уже некого и нечего терять.
- Вижу, ты не любишь пустословить. Хорошо. Чтобы показать серьёзность своих намерений дам аванс: твоего брата нет в аду.
Младший Винчестер вскочил, сжав кулаки. Слова сорвались с губ подобно плевку:
- Заткнись, мразь. Ты ничего не знаешь. Похоже, я зря пришёл сюда.
Губы Лоу растянулись в улыбке, улыбке охотника, дающего жертве фору.
- Вы – Винчестеры, такие горячие. Долг, справедливость, честь и, главное, жертвоприношение. Хотя, многие братья позавидовали бы вашим отношениям и вечному желанию спасать друг друга. Романтично… Но сейчас речь не об этом. Дин не в раю, не в чистилище и не в аду.
Выражение лица Лоу и слова, произнесённые с непоколебимой уверенностью, заставили Сэма усомниться.
- Если это действительно так, то где мой брат?
- Здесь, на Земле, - спокойно ответил Лоу, удобно устроившись в кресле. – Убивает людей, пьёт, развлекается с девками и периодически болтает с Кроули. Вот, как-то так.
Младший Винчестер прислонился к стене, внезапно силы оставили измученное тело. Лоу продолжил:
- Ты гадаешь, зачем я говорю тебе всё это, не потребовав платы. Повторюсь, это – аванс. Я могу сказать больше – точное местонахождение брата, а если он вновь потеряется, дам вещицу, способную периодически помогать тебе отыскивать дорогую пропажу. И всё это за символическую цену. Решайся.

Продолжение следует...

@темы: фанфики, Сверхъестественное, СВХ, Дин Винчестер, моё творчество, Сэм Винчестер, Кроули, Кастиэль

---

Моё творчество. Роман "Ликвидатор" 18+ Главы 80-85

Название: "Ликвидатор"
Автор: Yuliya
Аннотация: Иной мир, населённый вампирами, оборотнями, ведьмами и другими существами, тесно связан с миром людей смертью. Но смерть нужно контролировать... И тогда появляется он - Ликвидатор.
Автор обложки: Julie Stoune
Завершён: нет
От автора: Вторая работа. И первая как оригинальное произведение.
Предупреждения: монстры
Размещение: не копировать на другие ресурсы без разрешения автора

Ликвидатор

Глава 80

Глава 80

Земля
По дороге в больницу Берк бросал взгляды в зеркало заднего вида, оценивая измученный вид сотрудника Иванова.
После так называемого разрыва с Сеймой, с которой у Ивана и не было отношений, ликвидатор не узнавал брата Марьи. Моран и предположить не мог, что самоуверенный бабник способен испытывать столь сильные душевные муки, отражающиеся на лице мрачной тенью тоски. Исчезли шутки, подколки, смех и, что самое важное, заскучала Наташа, скрашивающая ночи неутомимого ловеласа.
Берк пытался постичь парадокс: долгое время Иванов не смел приблизиться к Сейме, не предпринимал серьёзных шагов, живя надеждой на призрачное «однажды», когда случится чудо, и дельфин бросится в его объятия, ничего не требуя и прощая все прегрешения, но стоило оборотню расставить точки над i, создав тем самым некую динамику, как Иван поник и потерял интерес к жизни, перестав бороться. Но его неоправданное ленивое ожидание было равносильно добровольной потере, неужели фантом способен заменить реальную любовь? Хотя, от первого проблем гораздо меньше, а свободы больше.
В голову ликвидатору закралась мысль: «А нужна ли Сейма Ивану? Не надежда, не призрак того, как может быть, а именно Сейма, с её проблемами, чувствами, болью и восприятием жизни?»
Бросив очередной взгляд на сотрудника, шеф не смог ответить на этот вопрос, придя к выводу: любовь осложняет всё, к чему имеет отношение. В многогранность понятия этой самой любви ликвидатор предпочёл не вдаваться.
Боевая машина вампира плавно подкатила к больничному корпусу. Поднявшись на второй этаж, Моран открыл дверь комнаты отдыха. Сейма читала журнал или делала вид, что читала, устроившись на диване в углу. Хрупкая, нежная, человечная и ранимая.
Увидев мужчину, оборотень бросилась ему на шею. Берк прижал девушку к себе, стараясь не думать о том, что мог потерять её. Осторожно отодвинув прядь волос, ликвидатор заметил влажные дорожки на щеках. Рука непроизвольно потянулась к её лицу, пальцы коснулись бледной кожи, вытерев слёзы. Что объединяло их? Тот особый вид нежности, порождённый крепкой дружбой одного сильного с другим.
Иван стиснул зубы, пытаясь взять себя в руки. Он не смел думать, не смел претендовать, он не имел права… Не было злости, лишь зависть с ревностью, став единым целым, застряли где-то внутри, причиняя ноющую боль. Казалось, воздух больше не поступает в лёгкие, и тело вот-вот взорвётся от напряжения. Но не взорвалось. Иван продолжал молча стоять за спиной Берка, ожидая своей очереди. Он вообще привык ждать.
Тихие слова Морана нарушили тишину уютной комнаты:
- Не плачь. Всё уже позади. И, можно сказать, мы отделались малой кровью.
Сейма подняла глаза, в которых потух огонёк надежды:
- Значит, архаи мёртв?
Берк молча кивнул и отошёл на пару шагов, предоставив возможность действовать Ивану.
- Привет, - несмело поздоровался Иванов.
- Привет, - ответила оборотень, затем резко приблизилась к молодому человеку, дружеским жестом коснулась его рук своими, выдала банальную фразу о том, что с ней всё хорошо и быстро обернулась к шефу со словами, - я хочу знать все детали.
Таким образом, аудиенция с Иваном закончилась, едва начавшись.
- По дороге в особняк расскажу, а сейчас оставлю вас ненадолго, нужно заполнить документы.
- Мы едем в особняк? – спросила Сейма, удивлённо сдвинув брови.
- Да, у меня кое-что есть для тебя, - и Моран скрылся за дверью.
Женщина подошла к окну, пытаясь сосредоточиться на осеннем пейзаже. Иван не сдвинулся с места. Нарастающей неловкости понадобилось меньше минуты, чтобы заполнить собой всё помещение, раскидав двух взрослых людей по углам, как детей в песочнице, поссорившихся из-за игрушек.
Спустя пять минут ликвидатор столкнулся в дверях с выходящим Ивановым. На лице мужчины читалось отчаяние.
- Ты говорил с ней? – тихо спросил Моран, устав наблюдать за личными отношениями, начинающими влиять на работу.
- Нет. Просто всё стало понятным.
- Ага, - съязвил Берк, смерив сотрудника осуждающим взглядом, - сам решил, сам сделал выбор и сам изводишь и себя, и её.
- Это – моё дело, - огрызнулся молодой человек.
Ликвидатор не повысил голос, но Иванову вдруг стало не по себе от обманчиво равнодушных слов, скрывающих опасную натуру их хозяина:
- Если это отражается на работе, значит, моё. А это отражается, и пример тому – почти проваленное задание в морге, - поймав злобно-растерянный взгляд Ивана, Моран добавил, - и не вини сестру, она тебя не сдавала. Ты просто забыл, кто я и что могу, и забыл, кто ты и что можешь. А подобное в сложившейся ситуации недопустимо. Так что соберись и вливайся в рабочий процесс, иначе я найду тебе замену.
Иванов затравленно посмотрел на шефа и, развернувшись, пошёл прочь. Ликвидатор ненавидел эти аспекты своей работы, но есть вещи, которые делать необходимо, иначе всё начнёт рушиться, и движение по течению превратится в смысл существования, серого, тоскливого и опасного своим равнодушием.

Сейма обдумывала рассказ Берка, пытаясь анализировать события под разными углами. Моран не мешал ей, сосредоточившись на дороге.
Наконец, девушка нарушила молчание.
- Мне не даёт покоя один момент, - произнесла Сейма, приоткрыв окно, - здесь присутствует что-то личное. Не могу понять, откуда и почему я знаю это, но поверь мне.
- Верю, - спокойно отозвался ликвидатор, но голос мужчины звучал отчуждённо и холодно.
Оборотень повернулась к шефу, внимательно изучая его профиль, не отдавая отчёта в том, на что рассчитывает. Она просто смотрела, пытаясь хоть на миллиметр приоткрыть завесу над его мыслями. С Ричардом было намного проще, он открывался тем, кому доверял. Сын не открывается никому. А если звучит слово «личное», не важно в каком контексте, мужчина надевает непроницаемую маску, хотя, помогает в решении проблем своих коллег.
- Берк, я понимаю тебя, но ограничиться одной стороной не получится. И нужно принять это.
- Я принимаю, Сейма, - всё тот же холодный голос, - и, если личное влияет на работу позитивно, например, как на Леонида, сходившего на свидание с подругой Фарион, то это хорошо. Лёня светится от счастья и на радостях добрался до пары висяков, лежащих у него мёртвым грузом уже несколько месяцев. Но, если личное превращает Ивана в то, кем он стал – это недопустимо.
Ликвидатор замолчал, собираясь с мыслями. Сейма старалась не двигаться, терпеливо ожидая продолжения.
- Я ненавижу вмешательство личной жизни в рабочие процессы, так быть не должно. Но, похоже, сама судьба закручивает в водоворот чего-то подобного, и я не могу определить, откуда пришла опасность. Это бесит, - спокойно констатировал Берк обычным голосом.
- Мы – не машины, - тихо заметила Сейма, не отрывая проницательного взгляда от лица Морана, - и не сможем избежать этого, а если будем упрямо пытаться, то оно настигнет нас, заставив пожалеть.
Берк удивлённо посмотрел на сотрудницу, дельфин поспешила объяснить:
- Я не говорю о крайностях. Согласна, Иван должен сделать выбор, ты дал ему это право и дал время, но не всегда будет получаться так, - женщина запнулась, размышляя, как лучше перейти к неприятной для Морана теме, - и не со всеми. Ты знаешь, наш состав изменился.
Берк тяжело вздохнул, догадавшись, куда клонит Сейма. Воспоминание об утреннем поведении Фарион наполнило сердце смутной тревогой. Что-то терзало восприятие, дразня и оставаясь за пределами сознательного. И чем дольше Моран думал об этом, тем сильнее нарастала боль в грудной клетке.
- Перестань подстилать соломку, говори прямо.
Оборотень откинула волосы, дав себе время морально подготовиться к сложному разговору.
- Джули – не машина и не монстр, она – человек. И вносит приличную долю личного в отношения на работе. И нам это нужно, чтобы добраться до убийцы - обычного человека, способного вырубить нас силой мысли, - закончив, Сейма фыркнула от пафосного завершения фразы.
- Угу, - многозначительно протянул Берк.
- Перестань. Ивану ты дал выбор, ей – нет. Пора рассказать правду о нас и о нашей работе.
- Не сейчас, - отрезал Моран.
Сейма начала злиться.
- Не сейчас. А когда? У неё странная связь с убийцей и кароном, достаточно вспомнить произошедшее в туннеле. Она поражает восприятием реальности и своим даром. Пусть мы не до конца поняли его, но он есть, и это глупо отрицать. Джули поможет нам, и Ричард верил в это, только с ней нужно работать, а не швырять, как бездомного котёнка, ведь котёнок станет кошкой и начнёт защищаться, а то и нападать.
Берк усмехнулся, ещё больше разозлив Сейму.
- Что тут смешного?
- Ты до сих пор не можешь простить мне ночи Фарион наедине с собой любимой после созерцания разделанного трупа у водоёма, - между строк читалось пренебрежение.
И Сейма решила идти напролом:
- Да, не могу. Мы чуть не погибли, и я в очередной раз посмотрела на окружающий мир иначе. И каждый раз буду смотреть иначе, а не превращать смерть в привычку.
Моран молчал. Машина свернула на гравийную дорогу, шорох шин действовал успокаивающе, но дельфин не унималась:
- Почему ты так относишься к Джули? Что она тебе сделала? Иногда я думаю, что ты ненавидишь, но, видя тебя рядом с ней, понимаю, что ошибаюсь. Берк, что между вами происходит?
И вновь чужой, холодный голос выдал ответ:
- Ничего. С ней всё сложно, и это тяготит.
- Так сделай проще!
- Как? – вопрос оглушил, поражая прямотой. - Подскажи, как это сделать?
Сейма попыталась ответить, но не успела, Моран ответил за неё:
- Рассказать ей всё? По-твоему, она останется, узнав, что мы – убийцы, контролирующие смертность на Земле? Она останется, узнав, сколько смертей на совести Марьи и Ивана? Останется, узнав, как используя нити судьбы, я планирую катастрофы, вычисляя равновесие аур? Сейма, я – ликвидатор, и в этом слове скрыт главный смысл нашего существования на этой планете. Я решаю, кому жить и кому умереть, и в стремлении уничтожить человека с тёмной аурой, я жертвую светлыми. Она останется, узнав это?
Берк грустно улыбнулся.
- Знаешь, только у тебя есть шанс быть понятой. Ты спасаешь.
Женщина откинулась на спинку сидения и закрыла глаза, стараясь сдержать слёзы. И почему её часто заносило в одну сторону в глупой попытке забыть о существовании другой.
Подъезжая к особняку, Моран сурово произнёс:
- А если она узнает о истинном положении с каронами и беспределе, допущенном нами на Земле, о Коалиции и переделе власти… Сейма, она не захочет иметь с нами ничего общего. В этом вся Фарион.
Оборотень открыла глаза, посмотрев на пасмурное небо за стеклом.
- Но Джули нужна нам, - мольбу в голосе скрыть не удалось, да дельфин и не старалась. Она понимала правоту ликвидатора, но интуиция упрямо твердила о ценности хрупкой человеческой женщины.
- Я попробую, обещаю, - устало произнёс Моран, останавливая машину у ворот загородного дома.
- Берк?
- Да.
- Я вдруг подумала, что Джули может стать опасной, если мы просто бросим её.
Мужчина взял руку Сеймы в свою, успокоив обещанием:
- Мы не допустим этого.
Хотя вслух хотелось сказать: «Она может стать опасной и без этого, Сейма. Или уже стала. Вот только что заставляет так думать – не могу понять… пока что не могу».

Глава 81

Глава 81

Земля
- Я не перестаю гадать, зачем ты привёз меня сюда? - произнесла Сейма, выходя из машины. – О, а что здесь делает авто Леонида?
- Сейчас всё узнаешь, - ответил Берк, пропуская девушку в дом.
Оборотню всегда нравился загородный особняк семьи Моран. В нём не было помпезного величия и напускной роскоши. Просторный и уютный – так Сейма характеризовала дом, в котором сотрудники иногда собирались вечерами по приглашению Ричарда и Адель.
В сердце что-то кольнуло. Наверное, прошлое, давящее на жалость в поисках крохотной щели, чтобы пролезть внутрь изломанной сущности и начать разрушать её. Дельфин тряхнула головой, отгоняя непрошенные ощущения. Прошлое должно оставаться прошлым – Сейма очень хорошо усвоила этот урок после смерти Игоря Конева. И в каких бы мрачных красках не рисовалось будущее, нужно смотреть вперёд, а не искать утешения в статичных картинках, которые никогда не вернуться.
Берк задержался во дворе, оборотень прошла в просторную гостиную. Комната изменилась… После разрыва с Адель Ричард забросил особняк, спустя несколько лет сын привёл его в порядок. Идеальная чистота, слишком идеальная, чтобы быть уютной. Мебель, гармонирующая со светло-серыми обоями, большие окна в пол, на стенах картины. Сейма узнала только одну – «Девятый вал» И.К. Айвазовского. Полотно казалось единственным источником энергии в холодной, равнодушной обстановке. Скрытое безумие стихии и надежда. В памяти всплыла тёплая комната со смеющимися лицами. И пусть они были монстрами, но здесь, в этой самой гостиной Ричард и Адель помогали оставаться собой после всех смертей, что несло в этот мир подразделение ликвидатора.
- Пойдём, - хриплый голос Берка отвлёк Сейму от воспоминаний, и это было к лучшему.
Мужчина и женщина спустились по винтовой лестнице, прошли через несколько комнат. Девушка попутно отметила, что Моран навёл порядок и здесь, при этом создав такую же холодную обстановку, как и наверху. Оборотень задумалась, что это - отражение реальности или эффект, скрывающий душу дома от посторонних глаз?
Остановившись перед стеной, Сейма вопросительно посмотрела на Берка. Улыбнувшись, мужчина коснулся ничем не примечательной части поверхности, и панель поползла в сторону, постепенно открыв картину, от которой у оборотня перехватило дыхание, а в глазах заблестели слёзы.
В просторной комнате не было окон, но встроенные в потолок лампы давали достаточно света. У стены на кровати лежал юноша архаи с перебинтованной грудью. Светлые, влажные от пота волосы падали на лоб, делая лицо детским и беззащитным. На полу у ног молодого человека мирно сопел карон. Тело монстра местами покрывала мазь желеобразного вида. На коленях перед палачом сидел Леонид, усердно вертя хвост своего подопечного в руках и сосредоточенно его рассматривая.
При появлении Морана и Сеймы вампир расплылся в широкой улыбке и счастливо протянул:
- Рад вас видеть.
Девушка судорожно вздохнула, смахнула слёзы и, обернувшись к Берку, произнесла:
- Ты сказал, что они мертвы.
- Иван не должен был знать. И никто за пределами этой комнаты не должен.
Согласно кивнув, Сейма подошла к кровати, всматриваясь в лицо юноши.
- Он ещё совсем ребёнок.
- И не только он, - с нотками грусти в голосе заметил Леонид.
Оборотень посмотрела на карона.
- Странно, а выглядит взрослым, - произнесла Сейма, наклонившись над палачом. Внезапно монстр открыл глаза и уставился на дельфина. Девушка резко отпрянула, инстинктивно схватившись за сердце.
Со стороны кровати послышалось слабое:
- Не бойтесь. Он просто очень любопытный. Его зовут Лози.
- Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Леонид, переключившись с карона на его хозяина.
- Лучше, - парень улыбнулся.
В голову Сеймы пришла мысль о несовместимости смерти и мальчишки, лежащего на кровати.
Оборотню хотелось задать главный вопрос, но она не решалась. Берк заговорил, будто прочитав мысли сотрудницы.
- Когда Леонид прибыл на поляну, то обнаружил, что Шон ещё дышит. А, вспомнив о глубокой и непостижимой связи карона со своим архаи, проверил монстра, тот был при смерти, но также дышал.
Берк взглянул на патологоанатома, призывая его продолжить. Вампир не отказался:
- Мы перенесли их сюда, и я вспомнил всё, что знал о каронах, достал записи. В итоге, плюс два.
На секунду лицо мага накрыла тень. Чувство вины, обречённость или смирение со своей участью, а может, всё вместе. Сейма не смогла определить точно. Рука женщины легла на плечо мужчины в немом жесте поддержки. Леонид накрыл её руку своей, тихо произнеся:
- Если прошлое настигло, значит, нужно обратить это в пользу.
Патологоанатом печально улыбнулся. Карон поднял голову и ткнулся влажным носом в тёплую ладонь. Брови вампира нахмурились, немой вопрос застыл во взгляде, обращённом к Шону. Парень хрипло произнёс:
- То, о чём я говорил. Лози не похож на остальных. Он точно чувствует не только меня и любит общение. Это часто злило Арона.
- Можешь более подробно? – спросил Берк, присаживаясь на край кровати.
Юноша устроился поудобнее.
- Арон старается воспитывать каронов только в среде архаи, равнодушными, а чаще и злобными ко всем остальным. В большинстве своём, палачи так и устроены, но во всех правилах есть исключения.
Парень ненадолго замолчал, набираясь сил, затем продолжил:
- Лози – особый экземпляр, но не исключение. Меня часто посещала мысль, что смени мы многовековой уклад условий содержания каронов, они могли бы пойти дальше своего предназначения – быть палачами. Конечно, это их природа, основной инстинкт, но они достаточно эволюционировали, чтобы развиваться в иных направлениях.
- Шон, ты ставишь под сомнение многовековые законы? – озабоченно спросил Леонид.
- Да, - спокойно ответил парень, - и я не раз разговаривал об этом с Ароном.
Патологоанатома мало что могло удивить, но сейчас вампир был искренне удивлён. Сложив два и два, мужчина сурово изрёк:
- Поэтому он и отправил тебя сюда.
- Нет. Арон не хотел, чтобы я уходил, хотя многие думали иначе.
Похоже, пределы удивления мага сегодня были весьма нестабильны.
- Что ты имеешь в виду? – осторожно спросила Сейма.
На секунду страдание коснулось лица юноши, но он быстро взял себя в руки.
- Арон хотел избавиться от Лози, а я не смог его отпустить, ведь такое равносильно предательству, - произнеся эти слова, Шон с любовью посмотрел на друга. – Мы с учителем поссорились, и он позволил уйти.
В комнате воцарилось тягостное молчание. Берк думал о личном, так часто вмешивающимся в рабочий процесс, и лучше понимал его неизбежность.
Лози хвостом с острым кинжалом на конце коснулся руки Шона, юноша нежно погладил прозрачную кожу. Зрелище завораживало и пугало одновременно.
Погрузившись в прошлое, Леонид глухо произнёс:
- Странно, я много лет провёл с этими существами, но не думал, что они способны на иные чувства, способны на…
Патологоанатом пытался найти подходящие слова, но не мог.
- Вы не были в их голове, а если и касались тайны внутреннего мира, то только с разрешения и под тщательным надзором Арона. К тому же, вы не работали с детёнышами. Ведь так?
- Так, - в голосе Леонида слышались нотки досады, - не трогать их – было главным условием Арона.
И вновь тишина, и вновь прошлое, настойчиво протискивающееся в узкие щели.
- А Киор мёртв? – спросил Шон, обратившись к Берку.
На секунду ликвидатор нахмурился, затем понял вопрос.
- Если ты о другом кароне, то да – Арон подтвердил его смерть.
На лице Шона читалось явное облегчение. Поймав вопросительные взгляды, парень поспешил объяснить:
- Киор – кровожадный маньяк среди других каронов. Он – полная противоположность Лози. Хотя, - юноша вновь по-детски улыбнулся, - мой малыш – один из лучших палачей Иного мира, он владеет всеми приёмами медленной и мучительной смерти, но не получает от этого удовольствия, он просто выполняет свою работу.
От сочетания детской улыбки, вида одного из лучших палачей Иного мира и страшных слов архаи у Сеймы на голове зашевелились волосы, и мурашки табуном пронеслись по спине.
- Вы напряглись, - заметил парень, обращаясь к дельфину, - разве лучшие киллеры в вашем подразделении не отделяют работу от остальной жизни. Грань тонка, но мы все обречены на это.
Сейма открыла рот в попытке что-то сказать, но не смогла. Шон добавил:
- И не думайте, что читаю ваши мысли, у вас всех есть защита.
Берк с трудом сдержал улыбку, наблюдая, как растерянное выражение лица оборотня постепенно сменяется заинтересованным.
Шон закашлялся. Леонид взял со стола шприц, быстро сделал укол молодому человеку в плечо.
- Ему нужно отдохнуть, - произнёс врач, не сводя пристального взгляда с лица Шона. Через минуту парень уснул.
- У меня ещё один вопрос, последний, - сказала Сейма. - Арон подтвердил смерть Киора, но как быть с Лози и Шоном?
- Их смерть тоже подтверждена Ароном, он абсолютно уверен в потере ученика и его карона, - холодно ответил ликвидатор.
- Но как?
Берк перевёл благодарный взгляд на Леонида. Мужчина лукаво подмигнул дельфину:
- Милая, я не зря столько лет провёл с чудовищами, знаю кое-какие магические приёмы, да и не только. Пора обратить общение с монстрами, включая и Арона, себе на пользу. Он никогда не был другом, так почему мы должны отвечать взаимностью?
Леонид погладил карона по голове, подводя итог:
- Они мертвы для всех, кроме нас. И таковыми останутся, пока не выйдут за пределы особняка, а это случится не скоро.
- Но в таком случае, как мы можем быть уверены в смерти Киора? – Сейма озадаченно смотрела на мага, пытаясь расставить всё по местам.
- Кто бы не был хозяином Киора и какой бы силой не обладал, он – человек, которому не подвластна магия Иного мира. Сила – да, магия – нет. И сомневаюсь в наличии средств. К тому же, причина смерти, заставившая Арона занервничать, - сожжённое заживо сердце, если так можно выразиться, весьма конкретна, - Леонид задумался, в очередной раз представляя медленную и мучительную смерть монстра, - интересно, тот, кто сделал это, понимал, на какую боль обрекает Киора?
Покидая комнату, женщина бросила взгляд на юношу, его друга и патологоанатома, напоминающего ребёнка, которому купили новые игрушки. На душе стало теплее, возможно, от внезапно проснувшейся надежды, а может, просто от спасённых жизней.
По дороге в офис Моран и Сейма не разговаривали, погрузившись каждый в свои мысли.
К тому же, проникновенного: «Берк, спасибо… за всё», - и ответного кивка ликвидатора было вполне достаточно.

Глава 82

Глава 82

Иной мир
Она ушла несколько часов назад, но Петр продолжал сидеть в кресле, невидящим взглядом смотря на закрытую дверь.
Он не смог определить момент, когда вдова Моран изменила его жизнь навсегда. Вместе с этой женщиной в холодную реальность кора вошло его человеческое прошлое, но оно не могло принести ничего, кроме боли.
Много лет назад весёлый молодой человек, подающий надежды в науке, жил полной жизнью, ценя каждую минуту. Он любил путешествовать, встречаться с друзьями, радоваться красоте окружающего мира. Юный Неменцев верил людям и в людей, боролся за справедливость и всегда был готов прийти на помощь. Яркий, сильный и светлый человек раздражал этот несовершенный мир оптимизмом, желанием надеяться в самой безвыходной ситуации и, конечно, способностью любить. И мир не выдержал, превратив свет в тьму, а любовь, надежду и веру в людей – в умение полагаться только на себя.
В прошлой человеческой жизни родителям Петра принадлежал большой частный дом, в который парень приводил бездомных кошек и собак. Лечил, выхаживал и отдавал в добрые руки. Сейчас Неменцев разменивался жизнями людей, добиваясь поставленных целей. Его больше не трогали страдания и боль обиженных и слабых,.. пока не появилась она. Но расчётливый наёмник не мог позволить чужой женщине разрушить мир вокруг себя, который так тщательно создавал. Его научили не жалеть, не сочувствовать, не сострадать. И так было проще.
Кор продолжал смотреть на закрытую дверь, не в силах выбросить из головы разговор с Адель. И почему её слова вскрыли прошлое, похороненное под тоннами жестокости и равнодушия?
В очередной раз в памяти всплыл образ вдовы Моран: горящие глаза, вызывающая улыбка и слова, вывернувшие сущность убийцы наизнанку.

- Не можешь избавиться от милой картинки в голове, на которой мёртвая летучая мышь неуклюже повисла в кустах на поляне недалеко от особняка семьи Моран? – Адель задала вопрос ехидным голосом, едва войдя в комнату.
Сердце бешено стучало в грудной клетке, кожа горела, ладони вспотели, но женщине было всё равно. Пусть лучший наёмник почувствует её состояние, пусть поймёт, пусть осознает - не важно, главное – правда. Вампир говорила то, что думала, остальное сейчас не имело значения.
В следующий миг Адель показалось: жить ей осталось несколько секунд. Взглянув в глаза Неменцеву, женщину охватил ужас – ему было плевать на неё, только дикая необузданная ярость, плескавшаяся в карих глазах, правила монстром, заслонив собой другие чувства, среди которых была и любовь. Внутри что-то оборвалось, часть сердца превратилась в пепел. Вампир сделала шаг назад, опрокинув стул. Звук получился жалким.
Пётр приблизился, миссис Моран закрыла глаза, не в силах противостоять его силе. Не той мужской силе, от которой кровь быстрее бежит по венам, а силе машины для убийства, чья программа никогда не даёт сбой. Она хотела бороться, но не могла. Страшное состояние, когда, открывая коробку с подарком, ты понимаешь, что в руку впивается ядовитая змея, и душу заполняет пустота.
Почувствовав прикосновение холодных пальцев на своей щеке, женщина стиснула зубы.
- Ты никогда не видела меня таким, ведь так? – зеркальное отражение её ехидного голоса, прозвучавшего минуту назад, только с хриплыми нотками. Закон бумеранга, с Неменцевым он работал безотказно.
Наёмник продолжал, наслаждаясь собственной властью:
- Забавно, мне почему-то вспомнилась сцена, когда ты занималась грубым животным сексом с Ароном, а в это время Ричард ждал тебя в саду на вашем месте.
Грудную клетку сдавила чудовищная сила. Задыхаясь, Адель открыла глаза, встретившись с яростным взглядом Неменцева. Но что-то изменилось. За яростью скрывался холодный расчёт? Или так было всегда?
Пётр отошёл, равнодушно добавив:
- Летучая мышь – маленькое существо, что очень удобно.
- Ты – скотина. Жестокий, холодный, расчётливый монстр, не способный любить.
Мужчина ответил спокойно, тщательно подбирая каждое слово:
- Как и ты, Адель, как и ты. Конечно, есть вещи, в которых мы с тобой не сравнимы, но суть у нас одна. И думать иначе – ошибка.
Она хотела возразить, хотела бросить ему в лицо обидные обличающие слова, но вдруг осознала бессмысленность дальнейших действий, какими бы они ни были.
Адель Моран и Пётр Неменцев шли вместе по дороге, ведущей в никуда.
И последние слова наёмника подтвердили это:
- Адель, я знаю, зачем ты пришла. Поблагодарить за Берка. Но не стоит. Я здесь ни при чём, я бросил твоего сына на растерзание карону, и только случайность спасла его. Я нарушил условия сделки.
Она хотела что-то сказать, но кор не позволил.
- Адель, Берк – первая причина, вторая – я. Ты хотела поддержать меня, а пыталась зацепить только для того, чтобы я не выгнал тебя сразу, как впустил. Но ты не ожидала увидеть монстра без маски. Что ж, теперь ты видела всё. Странно, но мне не жаль.
Он замолчал, затем ударил неожиданно, больно и безжалостно:
- Мы не окажемся в объятиях друг друга на шкуре у камина, как ты планировала. Уходи.
И она ушла, тихо прикрыв за собой дверь. Звук получился жалким, как и часть мёртвого сердца, что осталась в доме наёмника: раненый, никому не нужный, маленький кусочек плоти, упорно ищущий луч света в кромешной тьме.
*************
Земля
- Он жив! – возглас Джули вновь поставил Софию с тупик.
Гаремова молча наблюдала за мечущейся по квартире подругой, периодически выслушивая причитания о том, что Моран не умер. Сколько раз Фарион повторила эту фразу рыжая бестия устала считать, важнее было другое – чувства Джули, с которыми она произносила слова. И в этом вопросе София зашла в тупик, пытаясь проникнуть во внутренний мир подруги, но сегодняшний день не был днём Гаремовой. И девушке оставалось лишь строить логические умозаключения, основываясь на прошлом опыте.
Конечно, Фарион что-то чувствовала к Морану, и не поверхностное, а глубокое и сильное, но дикое возмущение по поводу его дальнейшего существования на этой Земле заставлял Софию серьёзно задуматься.
Узнав о том, что Берк жив, рыжая бестия чуть не прослезилась, удивившись своим эмоциям. И ожидала слёз радости от подруги, но ничего подобного не случилось. Был момент, когда Гаремовой показалось, что Джули готова устранить сию несостыковку, прикончив мужчину собственными руками, лишь бы пазлы сложились в единое целое, не противоречащее схеме, выстроенной самой Фарион.
- Нет, ты только подумай, София, он жив. И, прикоснувшись к нему, да какой там прикоснувшись, я вцепилась в него, чтобы не упасть… - на несколько секунд Джули замолчала, задумавшись, затем продолжила более возмущённым голосом, - он не поморщился от боли, он вообще никак не среагировал. И сквозь одежду я не ощутила бинтов, повязок и прочего, что там положено… после такого.
Наконец, Гаремова не выдержала:
- Я вот уже битый час теряюсь в догадках: ты рада этому или нет? Умер – страдаешь, выжил – страдаешь ещё больше. Определись уже, а?
Джули остановилась посреди комнаты, внимательно уставившись на подругу, затем холодно произнесла:
- Конечно, рада. Я устала от смертей вокруг себя, да и смена начальства всегда стресс. Но дело в другом. София, пойми, он не должен был выжить.
Рыжая бестия от бессилия отпустила голову, громко застонав:
- Опять по кругу. Тебе не надоело.
- Нет, - быстро выдала Джули, продолжив мерить шагами комнату. – Ты не понимаешь главного – после того, что я видела, он не должен был выжить. Сейчас для меня это задача номер один.
И София вдруг поняла: Фарион прячется за логикой, за решением проблемы, за очередной задачкой, прячется от чувств, не желая осознавать, что смерть Морана могла означать для неё. Гаремова закусила губу, поражаясь собственной глупости и бесчувственности.
«Что ж, милая, будем играть по твоим правилам, а когда тебя накроет я постараюсь быть рядом».
Включаясь в процесс, София серьёзно произнесла:
- Хорошо. Он не должен был выжить, но выжил. Может, у тебя хреновый бинокль?
Джули хотелось закричать, но вместо этого она указала подруге на бинокль, лежащий на столе.
Женщина взяла предмет, с суровым выражением лица повертела его в руках, затем поднесла к глазам и посмотрела в окно.
- Говорю же, хреновый, ничего не видно.
Фарион устало опустилась в кресло со словами:
- Солнышко, переверни.
- Оу! Да, теперь видно. Ой, мужик в трусах с ведром воды, ничего так сложен. Ой, на себя вылил. В такой холод!
Джули впервые за долгое время улыбнулась.
- Я смотрела в окно часами, никаких мужиков в трусах, но стоило подойти тебе, и вот он нарисовался.
- Каждому своё, - весело выдала София, но тут же переключилась на проблемы Джули, желая поддержать подругу.
- Допустим, ты видела то, что видела, тогда ставим вопрос ребром – почему он не умер?
Фарион с готовностью ответила:
- Я долго размышляла над этим. Первое: у него есть брат близнец. Но такое сходство… - брюнетка вновь задумалась, Гаремова уловила бессилие в карих глазах, сердце больно кольнуло. – Второе: у него есть клон. С этими каронами и экспериментами военных всё возможно. Третье: он сам результат какого-то эксперимента.
- Четвёртое: он – вампир, - серьёзно произнесла София.
- Ага, - поддакнула Джули, - а ещё в подразделении есть оборотни, ведьмы и прочая нечисть.
- А это бы многое объяснило, - подвела итог София, затем лукаво добавила, - пойдём чего-нибудь съедим. На голодный желудок плохо думается.
- Пойдём, - ответила Фарион, вновь улыбнувшись.
«Уже лучше. Как же хорошо, что Моран выжил, - отметила про себя Гаремова, доставая из бара бутылку вина, - если он вообще умирал».

Глава 83

Глава 83

Земля
Берк устало потёр глаза: однообразный пейзаж, что фиксировали камеры его особняка поздней осенью выглядел весьма уныло, а если учесть статичность картинки, то стоило пожалеть себя и спуститься двумя этажами ниже для разговора с Леонидом. Подобное времяпрепровождение было бы интересней. И Моран пожалел себя, но не сдвинулся с места, привыкнув доводить начатое до конца, проверяя все возможные варианты развития событий.
Конечно, шанс, что незнакомец засветился в кадре был ничтожно мал, хотя, отбрасывать его не стоило. Просмотрев события двух дней, точнее, их отсутствие, ликвидатор решил сделать паузу. Выйдя на балкон, мужчина попытался прикинуть местонахождение незваного гостя, уже в которой раз. И в который раз получал множество нитей судьбы, не в силах остановиться ни на одной конкретной. Печальное ничего. Забавно, в таком контексте значение слова «тьма» приобретало иной смысл, близкий к восприятию обычных людей, а не суперсуществ Иного мира. От пришедшей мысли Берк поморщился, сделал глубокий вдох и вернулся к унылому занятию.
Потратив на анализ ещё два часа, Моран ощутил усталость. Он не просто просматривал изображение камер, он погружался в них, улавливая оттенки происходящего, так называемые вихри, а если повезёт и едва заметные тени аур тех, кто мог находиться рядом с домом в тот или иной момент. На чёткое фото ликвидатор не рассчитывал: хоть незнакомец и был человеком, но не настолько же глупым, чтобы попасть в объектив, а вот уловить присутствие, определить время и начать действовать – на это Моран рассчитывал.
Сосредоточившись на тени вблизи могучего дерева, мужчина приготовился наблюдать, обострив инстинкты, но в следующую секунду мир встряхнуло, как будто на земной шар обрушилась невидимая сила, жестокая и разрушительная в своей слепой иронии, сотрясая каждое живое существо и заставляя его почувствовать боль. Берк не мог оторвать глаз от лица Джули Фарион. Девушка рассматривала особняк семьи Моран, с интересом, но чуть затравленно. И было это за два дня до случившегося.
Ликвидатор закрыл глаза, пытаясь отрицать очевидные выводы. Он искал логическое объяснение её присутствию здесь, но разум упорно протягивал нить от прогулки Джули у дома Берка до странной реакции, когда брюнетка чуть не упала со стула, увидев своего шефа живым и невредимым.
Всё сошлось: детали, эмоции и восприятие. Конечно, оставался вариант случайного совпадения, но с этой женщиной ликвидатор в случайные совпадения не верил. Оставалось тщательно проверить алиби сотрудницы. Поручив задание Сейме, Моран откинулся на спинку стула, не в силах примириться со случившимся.
Противоречия скребли измученную сущность, оставляя ядовитые следы в области грудной клетки. Обречённость смешалась с гневом, и чувство поражения, глубокое и стойкое, взорвалось где-то внутри, впившись в сердце сотнями маленьких осколков.
После осознания необходимости работы Джули в подразделении Берк думал, что хуже быть не может. Оказалось, может, причём, в сотни раз.
Моран тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Сначала подтверждение, затем новые решения, но внутренний голос настойчиво твердил: «Ты знаешь правду. Ты знаешь правду. Ты знаешь…»
- Всё в порядке? - на пороге комнаты появился Леонид. Таким потерянным маг не видел ликвидатора со времени смерти отца.
Не дождавшись ответа, патологоанатом взглянул на экран, нахмурил брови и озадаченно спросил, пытаясь казаться невозмутимым:
- А она что здесь делает?
Берк задумался, горькая улыбка приговорённого к пожизненному заключению коснулась губ.
- Леонид, не поверишь, но я боюсь ответа на этот вопрос.
Телефонный звонок нарушил беспокойную задумчивость. Позитивный голос Сеймы уверенно отрапортовал:
- В день бойни Джули работала в редакции. Это подтвердил Ситников.
- Спасибо, - тихо ответил ликвидатор, но легче не стало.
Моран задумался, отдавшись на милость интуиции, и последняя кричала о дикой нестыковке в происходящих событиях.
- Сейма, сходи в редакцию, поговори с Ситниковым. Не могу отделаться от ощущения – что-то здесь не сходится.
- Ты намекаешь на… - женщина не договорила, дав возможность боссу произнести мысли вслух.
- Да, на явную ложь, только причину не знаю, пока не знаю. Разукрашенный висок Фарион вкупе с другими фактами говорит, по меньшей мере, об её причастности, если не о прямом участии.
Попрощавшись, Моран нажал отбой.
- А теперь, Леонид, нам остаётся только ждать.
Маг молчал, понимая, любое сказанное слово положит начало ненужному разговору, тревожным догадкам и причинит боль.
- Как твой пациент? – тихо спросил Моран. Голос шефа казался устало-бесцветным.
Погрузившись в невесёлые мысли от предстоящих перспектив, Леонид автоматически ответил вопросом на вопрос:
- Который из них?
Берк многозначительно посмотрел на мужчину. В патологоанатоме ликвидатора всегда поражало умение противоречий уживаться друг с другом. И сейчас боль прошлого соседствовала с открытиями настоящего и возможностями будущего.
- В твоём случае оба.
Уловив оттенок иронии, маг важно отметил:
- Зря ты недооцениваешь младшего, он… - внезапно мужчина запнулся, не в состоянии подобрать точных слов, способных объёмно и всесторонне охарактеризовать карона.
Махнув рукой, Леонид ворчливо произнёс:
- Тебе не понять.
- Куда уж мне до высоких кароньих материй, - почти весело отозвался Берк, но врач уловил глубину тоски, которую Моран пытался скрыть.
- Пойдём, пообщаемся с Лози. Малыш чертовски хорошо умеет поднимать настроение.
*************
Земля
Сейма не спеша подошла к редакции. Жаль, на улице никто не курил, иначе, обострив слух, можно было узнать важную информацию ещё до беседы с непосредственной целью. Поморщившись от грубого определения Дениса Ситникова, женщина толкнула дверь, прошла по узкому коридору, поразившись царившей вокруг тишине, свернула направо и неожиданно оказалась в просторном помещении с большими окнами и множеством домашних растений в горшках разных цветов и размеров.
Кусочек лета среди поздней осени окружающего мира. С первого взгляда могло показаться, что цветы расставлены беспорядочно, но при внимательном рассмотрении в глаза бросалась некая геометрия зелени и стоящих рядом компьютеров. Несколько рабочих мест, продуманно разбросанных по большому кабинету, давали ощущение свободы и одновременно причастности к коллективу. Некоторые стулья пустовали.
- Здравствуйте. Я могу вам помочь? – спокойный голос отвлёк Сейму от изучения офиса.
Обернувшись, оборотень увидела худого мужчину в джинсах и футболке. Проницательный взгляд карих глаз лучился добротой и интересом.
«Неоднозначное сочетание», - отметила про себя женщина, а вслух произнесла:
- Здравствуйте. Меня зовут Сейма. Я коллега Джули Фарион на другой работе, - сделав паузу для создания нужного эффекта, дельфин на секунду закрыла глаза, затем торопливо продолжила, - я пришла к вам без её ведома. И, надеюсь, мой визит останется между нами.
Денис многозначительно посмотрел на женщину, сказав более сурово, чем того требовали обстоятельства:
- Я не могу давать подобных обещаний, не зная сути вопроса. Пройдёмте в кабинет.
В глазах Сеймы на долю секунды удивление смешалось с недоверием. Казалось бы, обычная фраза, но выражение лица, с которым Ситников произносил слова, выдали благородного рыцаря современности. Неужели такое возможно?
Присмотревшись к молодому человеку, дельфин уловила жгучий интерес к цели её визита – ещё бы, ранее никто лично не приходил в редакцию из секретного подразделения, в котором работала Фарион. А ведь самый «горячий» материал для «На лезвии» поступал именно оттуда. Но каким бы не был профессиональный интерес, отношение к сотруднице оказалось выше.
Предложив гостье присесть, Денис устроился в кресле напротив и стал ждать.
- Хорошо, - выстрадано заявила Сейма, не желавшая без надобности применять внушение, – в последнее время с Джули что-то происходит. И я сильно беспокоюсь за неё.
Оборотень ненадолго замолчала, устремив задумчивый взгляд в окно.
- Понимаете, я не знаю, как дела обстоят здесь, но в нашем коллективе мы заботимся друг о друге, искренне заботимся. Мы – семья, и больно ощущать, когда один человек отдаляется по неизвестной причине, - после этих слов женщина пристально взглянула на мужчину.
Да, удар попал в цель. Зная о внушении Морана ради возвращения Джули в подразделение, Сейма коснулась наболевшего: сколько ни пытался Денис вернуть доверие Фарион после странного разговора, когда он был сам не свой, сколько ни вызывал брюнетку на откровенность, ничего не изменилось. Девушка оказалась потеряна для него навсегда. И человеку с умением тонко чувствовать жить с этой потерей оказалось не просто.
- В последнее время она на себя не похожа. Может, дело в каком-нибудь расследовании или работе над сложной статьёй, которое вы ей поручили? Знаю, вы можете возразить, что это не моё дело, не следует лезть в чужую жизнь. Но задумайтесь, сколько боли способно причинить холодное равнодушие людей, находящихся рядом? – глаза дельфина смотрели выжидающе невинно.
И Денис задумался, а в следующий миг Сейма ощутила зацепку, маленькую, едва осязаемую, но в поведении мужчины было нечто важное, возможно, он сам и не осознавал этого. И тогда оборотень пустилась в предположения о причине состояния Джули, плавно подойдя ко времени бойни на поляне, именно с этого дня Фарион ходила словно во сне. Ситников вздрогнул, лёгкая тень сомнения коснулась лица, и этого оказалось достаточно.
- Я понимаю, вы не имеете права раскрывать профессиональные секреты. Я всё понимаю.
- Почему вы не спросите об этом саму Джули? – твёрдо выдал Денис, из последних сил борясь между желанием рассказать очаровательной сотруднице Фарион правду и обещанием, данным самой Джули.
«Наконец-то, я уже решила, что главного вопроса не будет».
Тяжело вздохнув, женщина печальным взглядом посмотрела в окно, затем тихо произнесла, обращаясь более к себе, чем к собеседнику:
- Я так и думала…
Тяжёлое молчание заполнило кабинет. Сейма практически ощущала внутреннюю борьбу Дениса, изображая и у себя на лице нечто подобное. Ей не было стыдно, не было неловко, она просто делала свою работу, поражаясь интуиции Морана и масштабам возможной силы Джули Фарион, если предположения Берка подтвердятся.
- О чём вы говорите? – не выдержал Денис.
- Я говорю о личном. Вы же знаете, Джули – гордый человек, и, если ей стыдно… - Сейма вновь замолчала, предоставляя Ситникову иллюзию выбора.
- О личном…
Внезапно взгляд гостьи из печального превратился в решительный.
- После разговора с вами я поняла, дело не в работе. Хотя, в глубине души всегда знала это. После того дня Джули пришла с синяком, - Сейма не стала уточнять, что синяк был не под глазом, а на лбу, да и не совсем синяк, а почти боевое ранение, похоже, полученное при нахождении в ненужном месте и в ненужное время.
Руки Дениса сжались в кулаки. Женщина сделала вид, что не заметила этого движения.
- С тех пор она сама не своя. Мир жесток, ведь так, Денис?
Ситников резко встал с кресла, нервно заходил по комнате.
- Она отпросилась у меня на свидание с каким-то там лётчиком. Выглядела счастливой. Но, похоже, этот подонок…
Мужчина замолчал, смутно осознавая, что наговорил лишнего, но, встретив понимающий взгляд Сеймы, почему-то вздохнул с облегчением.
- Она хотела отдохнуть один день и просила ничего не говорить Морану, - необъяснимая неприязнь к ликвидатору отразилась в глазах Дениса. И на несколько секунд Сейме стало его жаль, как и всех тех людей, что они использовали в своих интересах.
- Понимаю, Моран бывает чересчур требовательным, строгим, а порой, и грубым. Я ничего не скажу.
Женщина ушла, оставив Ситникова наедине с грустными мыслями и странным ощущением незначительной фигурки на шахматной доске.
Покинув офис, Сейма обернулась.
«Рыцари ещё существуют, но жаль, что ты так плохо знаешь Фарион. Если бы лётчик на первом свидании поднял руку на Джули, какое-то время он бы не летал – это факт».
Набрав номер Морана, оборотень отчиталась о проделанной работе. Ответом стало обречённое «спасибо» и короткие гудки. В эту минуту дельфин почти физически ощутила боль ликвидатора, поднявшую волну злости к Джули Фарион. И она не могла осуждать его за это.

Глава 84

Глава 84

Земля
- Откуда она могла узнать об операции? – Берк обращался к Сейме, сидящей в его кабинете, но не смотрел на оборотня, уставившись невидящим взглядом в окно.
Сколько раз он задавал себе этот вопрос? Десятки, сотни. Но не мог найти ответа.
Дельфин молчала, не переставая просчитывать варианты развития событий. Поразительно, как человеческая женщина вмешалась в дела подразделения ликвидатора, став их центром, вокруг которого вращались события и даже монстры, включая самого Морана.
- Ты спрашивал её?
Ликвидатор тяжело вздохнул, а может, это был бессильный рык. Сейма удивлённо сдвинула брови: впервые за годы знакомства она увидела проявление эмоций, таких эмоций. Но, взглянув на шефа, замершего у окна подобно каменной статуе, решила, что ошиблась.
- Пока нет, хотя собираюсь.
Девушка устало потёрла переносицу, пытаясь сосредоточиться:
- Берк, я не знаю, что сказать. Мне очень жаль.
Настойчиво зазвонил сотовый, мужчина ответил, затем последовало сухое:
- Хорошо, - и короткие гудки в трубке.
Медленно обернувшись, ликвидатор посмотрел на сотрудницу. Сейма отвела взгляд, не в силах выдержать обречённости в глазах Морана.
Холодный чужой голос, звучащий как будто издалека, произнёс:
- Иван взял у Леонида образец крови Фарион и нашёл дерево, на котором она сидела, наблюдая за нами. Всё сходится. Джули спасла нас, сама того не осознавая. А затем, похоже, не выдержала и потеряла сознание, ударившись о ветку головой.
Ликвидатор медленно прошёл по кабинету, размышляя вслух:
- И мы не почувствовали её, когда зачищали поляну. И она не среагировала на защитное поле, выставленное мной. И, уверен, не поняла, что сделала.
Моран устало рухнул в кресло со словами:
- Боже, что ещё умеет эта бестия, и как это контролировать? Действует одна или кто-то ей помогает? И насколько она опасна?
Мужчина коснулся руками висков. Казалось, мысли разрывали голову, а реальность выплеснулась за рамки привычного существования.
Сейма попробовала восстановить цепочку событий:
- Она узнала о времени и месте операции, затем пошла на разведку, попалась на камеру. Спустя два дня отпросилась у тебя для работы в редакции, солгала Ситникову о свидании, заручилась его обещанием солгать тебе, поехала на место встречи, устроилась на дереве и наблюдала за всем происходящим на поляне. Но затем вмешалась. В какой точно момент?
Вновь тяжёлый вздох, вновь чужой холодный голос:
- Когда карон почти прикончил меня. Точнее сказать не могу, плохо помню последние секунды до того, как всё стало красным.
- Между прочим, красный – её любимый цвет.
- Да уж, только связи не вижу.
Сейма задумчиво произнесла:
- Не знаю, почему-то это кажется важным.
Моран недовольно передёрнул плечами:
- В чём в чём, а в оттенках красного Джули Фарион я разбираться не собираюсь.
Оборотень подвела итог:
- Затем она пришла в себя, уехала домой, а утром увидела целого и невредимого шефа и чуть не упала со стула, считая его мёртвым или, хотя бы, тяжело раненым.
- Ну, от истины она недалеко ушла, я действительно мёртв, - слова Морана отдавали горечью, сердце Сеймы невольно сжалось.
- Что ты собираешься делать?
Из обречённого взгляд шефа вдруг стал пустым и холодным, заставив оборотня поёжиться.
- Задать вопросы и получить на них ответы.
Женщина тревожно спросила:
- А что будет, если она не захочет отвечать?
Моран резко поднялся с кресла.
- А она и не захочет. Иначе зачем лгать нам и Ситникову?
Сейма приблизилась к ликвидатору, осторожно коснувшись его руки.
- Берк, мы сами заставили Джули сделать это. Мы…
Мужчина мягко отстранился, заставив сотрудницу замолчать. Но в этой мягкости было нечто зловещее, будто хищник отодвигает препятствие, расчищая себе путь для погони за добычей.
- Это был её выбор. Фарион вмешалась в борьбу сил, чуждых ей и крайне опасных… за последствия придётся заплатить.
Накинув куртку, Моран покинул кабинет, так и не ответив Сейме на вопрос.

- Ты нужна на задании. Собирайся. Поедем на моей машине, - слова прозвучали командой.
Джули взглянула в лицо шефу, но ничего не смогла прочитать. Непроницаемая маска отлично защищала хозяина.
- Куда мы направляемся? – спросила Фарион, бросая сотовый в сумку.
- По пути объясню, - выдал Берк. И по интонации Джули вновь ничего не смогла понять. В дверях мужчина обернулся в сторону Ивановой:
- Марья, поедешь с нами.
Все трое сели в машину. Сестра Ивана разместилась на переднем сидении, Фарион – на заднем. Моран завёл авто, и БМВ бесшумно покатила по улицам Москвы.
С каждой минутой молчание становилось невыносимей, особенно для Джули. Брюнетка чувствовала себя пойманной в ловушку.
- Так куда мы едем? – вновь спросила девушка, не в силах выдерживать напряжение.
- Скоро узнаешь.
Неприятное предчувствие обострилось, тревожное ощущение закралось в душу, но Фарион никак не могла понять причину его возникновения.
- Ты обещал, что всё объяснишь по пути.
- Я передумал, - грубо бросил Моран, не стараясь скрыть неприязни.
Джули поймала взгляд ликвидатора в зеркале. Злость, рвущаяся наружу, обожгла сущность.
Брюнетка закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на своём дыхании.
«Только не показывать свою слабость».
Мысли роились в голове, рисуя весьма неприятные картинки будущего. Похоже, Моран что-то узнал, и это его разозлило.
Джули сжала руки в кулаки, открыла глаза и уставилась в окно, отвлекаясь на поток машин и прохожих. Она думала, что ей удалось научиться дышать более-менее нормально в присутствии ликвидатора, но сейчас пространство машины заполнила его энергия, жгучая и опасная, как огонь, уничтожающий всё живое на пути. Девушка нажала на кнопку, опускающую стекло. Безрезультатно. Вспомнив особенности именно этой БМВ, Фарион с вызовом бросила, предчувствуя ответ:
- Мне нужно открыть окно.
Предчувствие её не обмануло. Берк холодно заметил:
- Проблемы с блокировкой, окна не открываются. Позже планирую разобраться.
Он создал для неё сложные условия, пытаясь вывести из равновесия. Она боролась, не собираясь сдаваться без боя. Марья наблюдала за невидимым поединком двоих на уровне энергий и чувств. В голову лезли мрачные мысли.
«Интересно, Джули хоть понимает, до какого состояния смогла довести ликвидатора за столь короткое время?»
Когда машина свернула в сторону дачных посёлков, Марья уловила изменения в Фарион, ей показалось, будто из Джули выпустили весь воздух.
Спустя двадцать минут компания прибыла на место. Берк попросил Иванову остаться, затем вышел из авто, открыл дверь со стороны брюнетки и протянул ей руку.
Фарион загнали в угол, но уступать она не собиралась. Девушка проигнорировала галантный жест, самостоятельно вышла и с силой захлопнула дверь. Она знала, как Моран не любит подобного обращения со своей БМВ.
Свежий воздух придал сил. Оглядевшись по сторонам, девушка увидела знакомый особняк, но виду не подала.
- Не нужно притворяться. Ты была здесь, тебя засекли камеры.
Мир пошатнулся, но Джули устояла. Похоже, когда мир рушится или шатается слишком часто, к этому привыкаешь.
- Я и не притворяюсь. Я иногда гуляю здесь. Дорогие воспоминания о твоём отце.
Берку стоило огромных усилий, чтобы грубо не схватить её, встряхнуть как следует и заставить сказать правду. Вместо этого Моран спокойно произнёс:
- Пройдёмся.
Джули медленно пошла за ликвидатором, не в силах отделаться от стойкого ощущения пути на эшафот.
Мужчина и женщина остановились на поляне. Берк проницательно посмотрел на свою сотрудницу, затем холодно спросил:
- Ничего не хочешь мне рассказать?
- О чём?
- О том, что видела здесь несколько дней назад, сидя на том дереве? – и Моран указал в сторону, где Джули устроила наблюдательный пункт.
Её прижали к стенке, варианты лживых ответов крутились в голове, но интуиция подсказывала – это будет неправильно. Фарион пошла напролом.
- Только после того, как расскажешь ты, - решимость, вызов, дерзость и никаких компромиссов. Не осознавая происходящего, Джули приговорила себя.
Брюнетка не успела уловить, что и когда стало последней каплей терпения ликвидатора… Моран больно схватил девушку за плечи, с силой встряхнул. Джули упёрлось руками ему в грудь. Их взгляды встретились. Такой холодной ярости Фарион не приходилось встречать никогда. Мужчина смотрел на женщину, будто пытался проникнуть в самые тайные глубины её сущности.
Берк не стал применять внушение, он решился на большее.
- Я давал шанс рассказать, но теперь ты покажешь.
Чёрные глаза полыхнули тьмой, Джули не могла оторваться от бездны, смертельной и манящей неизвестностью и силой.
- Покажи мне всё, что связано с событиями на этой поляне.
Руки, сжимающие плечи, причиняли боль, что смешивалась с болью, внезапно возникшей в голове.
- Отпусти, мне больно.
Чёрная бездна в чёрных глазах продолжала внушать ужас и манить одновременно. Боль нарастала, но Джули всё ещё пыталась понять, что Моран от неё хочет.
В следующую секунду в голове что-то взорвалось. Крик девушки пронёсся по лесу, заставив Марью содрогнуться.

Глава 85

Глава 85

Земля
Пульсирующая острая боль подчиняла, заставляя впадать в панику. Джули как будто разделилась на две части: одна – холодная и расчетливая – понимала, чем скорее она перестанет сопротивляться Морану, причём, как в физическом, так и в моральном плане, тем быстрее наступит облегчение, другая – пылкая и эмоциональная – не могла сдаться без боя. И эта другая в данную минуту была сильнее первой. Девушка вырывалась, как дикая кошка, прикладывая нечеловеческие усилия, чтобы оттолкнуть от себя ликвидатора.
Но Берк уже оставил попытки открыть разум Джули. Понимая природу боли, мужчина старался успокоить Фарион. Слова не помогали, отпустить и отойти означало только одно – как бы не была сильна Джули, с этой болью она не справится в одиночку, а о масштабах катастрофы в случае такого развития событий Берк думать не хотел. Поэтому пришлось схватить фурию в охапку и дождаться, пока она не перестанет сопротивляться.
Наконец, Моран ощутил, как хрупкое тело «повисло» в его руках. Девушка всё ещё была в сознании, но слабость и непрекращающаяся боль превратили брюнетку в безвольную куклу.
Она ненавидела себя, ненавидела его и его силу, ненавидела Марью за то, что та не пришла ей на помощь, ненавидела боль, всё ещё пульсирующую в голове и подчиняющую себе слабое человеческое тело. Но больше всего Джули ненавидела странное ощущение покоя, когда она перестала сопротивляться и отдалась во власть хладнокровному монстру, заставившему пройти через ад. Она боролась, боролась изо всех, несмотря на то, что голова взорвалась изнутри и потоки боли пронеслись по телу, туманя разум. Она боролась, но проиграла.
Марья переводила тревожный взгляд с ликвидатора на Джули, которая держалась на ногах только благодаря крепкой хватке Морана. Вампир хотела что-то сказать, но Берк тихо произнёс:
- Не надо, - столько горечи и вины в голосе шефа женщине слышать ещё не приходилось.
В следующий миг опавшие листья взлетели вверх от сильного порыва, и на поляне появился взъерошенный Леонид.
- Что случилось? – спросил маг, пытаясь оценить ситуацию.
- Леонид, потом.
- Берк, но что…
Злой окрик заставил вампира замолчать:
- Я сказал позже, - затем, обращаясь к Марье, ликвидатор произнёс, - открой заднюю дверь, сама садись за руль.
После этих слов мужчина как можно осторожнее подхватил Джули на руки. Девушка всхлипнула, из груди вырвался мучительный стон.
Леонид сухо заявил:
- Я поеду за вами на своей машине, - и, не дожидаясь реакции шефа, направился к авто.
Берк аккуратно разместил Джули на заднем сидении БМВ, устроился рядом, прижав девушку к себе. Она не сопротивлялась, но секундой позже Моран ощутил горячие слёзы у себя на шее.
Он не хотел думать, не хотел анализировать и пытаться понять произошедшее и его возможные последствия, он отключил эту часть, направив энергию на решение главной задачи – вырвать Фарион из омута боли, в который сам её и швырнул.
- В больницу? – спросила Марья, с тревогой смотря в бледное лицо Джули.
- Да, но не в…
- Я поняла, - отчеканила вампир и завела машину.
Берк на несколько секунд закрыл глаза, в памяти всплыл осуждающий взгляд Леонида. Что ж, всё ещё впереди.
БМВ на большой скорости наехала на камень. Джули вскрикнула.
- Марья, осторожно! - слова вырвались против воли мужчины.
Иванова сбавила скорость, посмотрев в зеркало заднего вида. Ликвидатор прижимал к себе слабую человеческую женщину, прижимал отчаянно и одновременно отстранённо, казалось, каждый мускул в теле Морана был напряжён. Марья дёрнулась, как от удара и быстро отвела взгляд, поняв, Берк позволил Фарион приблизиться к себе, позволил проникнуть под слой брони, обнажив перед обычной смертной тьму, что царила внутри многовековой сущности. И сейчас эта тьма тянула боль из Джули, не давая навсегда раствориться в холодной бездне пустоты.
Сестра Ивана закусила губу, осознавая, что Берк подверг Фарион страшному испытанию, из-за которого она может погибнуть, но она также осознавала горькую истину – в эту самую минуту Моран отдавал часть себя, часть своей энергии, тьмы, сущности, что навсегда останется внутри хрупкой женщины, а она, возможно, никогда и не узнает об этом.
Обычным вампирам не под силу такое, но ликвидатор мог. И Иванова кожей ощущала движение силы в салоне машины.
Что это? Подарок или проклятие? Марья не знала ответа на вопрос, но чётко понимала – для неё это было бы самым желанным подарком в жизни. Странный ком возник в горле, девушка тряхнула головой, отгоняя грустные мысли. Сосредоточилась на дороге, сбавила скорость, увидев очередную россыпь камней, вновь бросила взгляд в зеркало заднего вида, отругала себя за слабость и переключилась на своего многострадального братца, продолжающего семимильными шагами двигаться к пропасти из-за неразделённой любви.

Леонид ехал за автомобилем ликвидатора, тщетно пытаясь разобраться в произошедшем. Многих пазлов не хватало, но одно патологоанатом знал точно – Берк ошибся, и в этот раз ошибка может дорого обойтись.
Набрав номер Софии, вампир слушал длинные гудки. После седьмого нервно выругался:
- Да ты издеваешься, - но «отбой» не нажал.
Наконец, Гаремова соизволила ответить. Протяжное:
- Алло, - не произвело ожидаемого эффекта, по крайней мере, в этот раз.
- С Джули случилась… - на несколько секунд мужчина запнулся, подбирая слова, - произошёл несчастный случай. Срочно приезжай в больницу, адрес скину смс.
Куда делись игривые нотки. В голосе женщины отчётливо звучал страх:
- Что случилось?
- Не сейчас. Приезжай.
Страх смешался со злостью:
- Не клади трубку и скажи хоть что-то, если хочешь видеть меня и дальше.
«О, Боже, женщины. И как у вас получается сочетать несочетаемое?»
- У неё приступ головной боли, но, надеюсь, всё обойдётся.
- У Джули приступ головной боли. Это ерунда. Если только… Что привело к этому? Леонид, что вообще случилось? Я чувствую, ты не договариваешь.
- Приезжай. Сама узнаешь, - ответил вампир и нажал «отбой».
Отправив Гаремовой смс с адресом больницы, мужчины бросил телефон на сидение рядом с собой, ожидая навязчивых звонков от Софии, но их не последовало.

Такси подъехало к двухэтажному каменному зданию. Гаремова сурово спросила:
- Это точно больница?
Таксист недовольно пробурчал:
- Это тот адрес, который вы назвали, но, насколько я знаю, больницы здесь никогда не было. Будете выходить?
- Да, - бросила София, передавая деньги, - сдачи не надо.
Выйдя из машины, девушка направилась к единственной двери без замков и ручек. Рядом на стене находилась одинокая кнопка цвета ржавого железа. Нажав на неё, София ничего не услышала. Подождав секунд пятнадцать, Гаремова вновь нажала и не отпускала до тех пор, пока дверь не открылась.
Переступив порог, женщине показалось, что она попала в другой мир. Стекло и технологии – вот простые слова, которыми можно было охарактеризовать увиденное. Большое помещение, разбитое на сектора стеклянными перегородками, так называемые больничные палаты, оснащённые по последнему слову техники. Некоторые из них были затемнены.
Навстречу Софии вышла Марья и попросила следовать за ней. Они остановились у одной из палат. Гаремова бросилась к Леониду, неосознанно коснувшись руки мужчины. Движение получилось нежным и трогательным. Стоящий рядом Моран отвернулся.
- Что с ней? Как она?
- Надеемся, всё будет в порядке. Сейчас к ней нельзя, придётся подождать.
Женщина изучающее посмотрела на Леонида, поняв, больше он ничего не скажет. Затем перевела взгляд на Морана,.. и что-то коснулось сознания, но София не успела поймать мысль. Берк отвернулся и со словами:
- Мне пора, - последовал к выходу.
Иванова направилась за шефом, но её окликнул патологоанатом:
- Марья…
Девушка в ответ лишь отрицательно покачала головой и ускорила шаг.

До офиса они доехали молча, почти… двух произнесённых фраз хватило на всю дорогу.
- Ты мог убить её.
- Я знаю.

Продолжение следует...

запись создана: 28.08.2015 в 11:37

@темы: фэнтези, Моё творчество, оригинальное произведение, Ликвидатор, Ориджинал, роман

---

Моё творчество. Фанфик "В цель" 17+ Главы 42-47

Название: "В цель"
Автор: Yuliya
Фандом: Стрела
Персонажи: Фелисити/Оливер
Автор обложки: Cudzinec
Статус фика: в процессе
От автора: Я хочу начать с нуля, пройдя сложный путь отношений двоих, хочу обнажить их сущности, слой за слоем снимая покровы. Почему в этом проекте так трудно соблюсти канон. Потому, что он слишком многообразен. Оливер - несколько личностей в одной, излом, боль, груз прошлого и дикое чувство вины. Фелисити - порывы и скромность, твёрдость и уступчивость, смятение и решительность. И это только начало...
Краткое содержание: Она чувствует его, чувствует сильно и болезненно, как будто внутри установлен радар для улавливания малейших изменений в состоянии «железного» человека, но этого мало... Он по-прежнему замыкается в себе, погружаясь в прошлое: слишком много чувства вины для одного.
Disclaimer: Все права на персонажей принадлежат их законным владельцам, никакой материальной выгоды от создания и распространения данного материала я не получаю
Размещение: не копировать на другие ресурсы без моего согласия

В цель

Глава 42

Глава 42

Фелисити Смоук не любила напиваться, она считала это занятие недостойным, несоответствующим её жизненным принципам и, главное, бесполезным. Лучше становится лишь на пару-тройку часов, когда процесс набирает обороты, разум постепенно теряет контроль над реальностью, а язык чувствует себя свободным от каких-либо условностей. На время,.. зато утром приходит расплата.
Смоук с трудом поднялась с кровати. Голова болела, сухость во рту корябала горло, тело кричало о том, что всю ночь разгружало вагоны, а не мирно спало в домашней кровати. Подойдя к зеркалу, блондинка поразилась размеру своих глаз, которые уменьшились раза в два, зато объём причёски увеличился, правда, это был не тот объём, о котором мечтают все девушки. Приглаживая торчащие во все стороны пряди, Фел скользнула взглядом по мятому платью.
- О Боже, это не я… точнее, я, но… нет… я не могла так напиться… не могла, - скорчив страдальческую рожицу, девушка резко выдала своему отражению, - но напилась.
Фелисити осушила стакан воды, вытерла рот тыльной стороной ладони, затем попыталась вспомнить события прошедшего вечера. Всё началось в баре: рюмка за рюмкой, слово за словом, но конец вечеринки двух женщин расплывался - образы маячили в густом тумане, скрывающем лица и события.
Смоук набрала номер Лайлы, решив поблагодарить за «доставку» домой. После разговора с женой Диггла стало тошно: откровения о роли Оливера во всей истории уронили самооценку Фел в район плинтуса. Блондинка застонала в голос, представив вчерашний вечер… Сколько лет они работают с Куином вместе, но в таком состоянии она себя видеть не позволяла ни разу. Даже после случая с «Маской», лёжа в больничной палате с распухшим лицом, Фелисити не было так горько. Произошедшее тогда – не её вина, сейчас - только её, целиком и полностью. И не важно, что мистер «Смит» вчера достал до печёнок, напилась она добровольно. Девушка закрыла глаза, тошнота подкатила к горлу. Заткнув рот ладонью, Смоук едва успела добежать до туалета.
Спустя час, приняв душ и выпив чашку крепкого чая (в подобном состоянии о кофе не стоило и мечтать), Фелисити вновь посмотрела в зеркало. Уже лучше, но, к сожалению, блондинка не относилась к тем, кто пьёт ночью, а утром выглядит на все сто, без следов минувших прегрешений. Хотя, может, это и к лучшему.
Почистив зубы в третий раз за утро, девушка занялась макияжем, пытаясь вспомнить события вчерашнего вечера. Безрезультатно.
- Значит, не судьба, - решительно произнесла Фел своему отражению и слабо улыбнулась.
Лицо Оливера возникло из ниоткуда, заполнив собой всё вокруг. Блондинка закрыла глаза и прислонилась лбом к зеркалу, сейчас она хотела забыть… забыть взгляд Куина, отрешённый и чуть растерянный, взгляд, которым он смотрел на неё в баре, узнавая и не узнавая одновременно.
Внезапно тоска сменилась злостью. Смоук резко отпрянула от зеркала со словами:
- Ну и что из этого. Хуже не будет, а на лучшее давно пора перестать рассчитывать.
Одевшись, Фелисити решила заправить постель, чтобы по возвращению домой этим вечером ничто не напоминало о событиях предыдущего. Рука коснулась одеяла, девушка замерла, услышав собственное признание в любви. Слеза скатилась по щеке. Смоук захотелось броситься на кровать и завыть в голос. И как за несколько минут до этого она умудрилась сказать, что хуже не будет? Фелисити, приди в себя, к тебе не относятся общие правила, распространяющиеся на других людей. Хуже будет и не раз.
Ты открыла душу человеку, который этого не ждёт и не хочет. В таком случае пьяное состояние не играет никакой роли.
С трудом сдерживаясь, девушка собрала сумочку, мысленно терзаясь вопросом – было ли что-нибудь ещё после её признания или нет? И как это выяснить?
Глубоко вздохнув, погасив свет и заперев дверь, Фел вновь наказала себя: нечего расслабляться в лифте, нужно спуститься по лестнице.
Нестандартное мышление Смоук тренировало нестандартную память, а та в свою очередь измывалась над хозяйкой, подкинув дивные кадры – Оливер несёт сотруднику на руках.
- Нет, - Фел застыла на середине лестницы, с трудом представляя, как будет смотреть в глаза «Стреле». О Боже, ещё бы вспомнить главное. – Кстати, нужно позвонить Куину, предупредить, я опаздываю, причём, уже на два часа… Нет, лучше Дигглу.
Достав телефон, блондинка обнаружила, что он разряжен, а тратить время на поиски зарядного устройства в данной ситуации непозволительно.
- Хуже быть не может, - передразнила себя Фел, неловко поставила ногу на следующую ступеньку, одновременно пытаясь положить телефон в сумку. Всё получилось так, как и должно было в случае Фелисити Смоук – девушка больно подвернула лодыжку, а телефон, пролетев несколько этажей, упал в подвальное помещение, протиснувшись сквозь прутья решётки. Прикинув, что от него осталось и у кого сейчас искать ключи, блондинка отложила спасение остатков мобильного до вечера.
В дополнение ко всему, машина Фел не завелась, и, наказав себя в очередной раз, Смоук поехала на автобусе.
*************
- Привет, - Джон поздоровался с Оливером. Обвёл взглядом штаб, задержавшись на друге. - Ты не уходил домой?
- Привет. Нет, - ответил Куин, не отрываясь от экрана монитора. – Я кое-что нашёл – это очень серьёзно. Дело касается «Маски». Думаю, у нас есть зацепка.
- Расскажи, - попросил Диггл, удобно устроившись в соседнем кресле.
Оливер потёр виски, затем устало произнёс:
- Давай дождёмся Фелисити и Роя. Кстати, ты не в курсе, где они?
Джон напрягся: он знал только местонахождение Роя – больница, в которой лежал полицейский, о Фел – ничего.
- Рой будет позже, а Фелисити разговаривала с Лайлой, но это было несколько часов назад.
- И Лайла рассказала ей о… - начал Оливер, но замолчал, с укором глядя на Диггла.
Джон лишь пожал плечами, заметив:
- Женщины, а ты чего хотел? Теперь Фел знает о тебе. Кстати, она ничего не помнит, и по словам Лайлы, это сводит её с ума.
Дигглу показалось или на лице Куина мелькнула смесь противоречивых чувств: облегчения и обречённости.
- Позвони ей, Джон.
- Что между вами вчера произошло? – спросил Джон, предполагая, Оливер не ответит. И не ошибся.
Тяжело вздохнув, мужчина набрал номер Смоук. Сотовый противным голосом верещал о недоступности, домашний тянул нервы длинными гудками.
Диггл осторожно спросил:
- Оливер, до чего ты докопался в деле «Маски»?
Друзья подумали об одном и том же. В глазах Оливера Джон увидел страх, первобытный, нечеловеческий страх… за неё.
- Поехали.

Они нашли разбитый телефон и одиноко стоящую машину. Следов Фелисити нигде не было, никто из соседей не смог сказать ничего определённого.
Джон положил руку на плечо друга:
- Оливер, мы точно не знаем.
Но слова не помогли, из Куина вырвали душу, оставив одинокую стальную оболочку, и какой бы мощной она не была, пустота внутри давила с неистовой силой, грозясь расколоть сталь на тысячи острых осколков.
- Вернёмся в штаб, попробуем выяснить хоть что-то по видеокамерам.
- Оливер… - Диггл чувствовал, что теряет лучшего друга, теряет здесь и сейчас, но не смог подобрать нужных слов. Оставалось молча сесть в машину.
*************
Спускаясь по лестнице в логово, «Стрела» ощутил знакомый запах жасмина. В следующую секунду мужчина увидел Фелисити, сидящую за рабочим столом. Первым чувством было облегчение, затем нахлынули все остальные: боль смешалась с радостью, от которой хотелось плакать, счастье и злость стали единым целым, а последней каплей послужило воспоминание о признании в любви. Глаза Оливера потемнели, властный, холодный голос прозвучал подчёркнуто грубо:
- Где ты была всё утро? Мы пытались дозвониться, но безрезультатно, а затем нашли разбитый телефон. Что всё это значит?
На секунду Смоук сжалась, но лишь на секунду – воспоминание о признании стало и её последней каплей.
- Почему ты всегда кричишь на меня? Почему? Чем я заслужила такое отношение? Я… я… я… - огонь погас так же внезапно, как и загорелся, обнажив замёрзшую душу.
Куин больше не мог смотреть на дрожащие губы и полные слёз глаза, не мог смотреть на осязаемую, густую боль, что рвала противоречиями хрупкое преданное сердце. Не в силах сопротивляться, Оливер подошёл к Фелисити, обхватил лицо девушки ладонями и прижался губами к тёплым губам. Может, грубо и горько, наказывая самого себя за чёртову боль, накрывающую каждого, кто находился рядом с «железным» человеком.

Глава 43

Глава 43

Оливер отпустил Фелисити так же резко, как и прижал к себе, но поцелуй продолжал горчить на губах, а руки помнили тепло тела блондинки.
- У нас нет времени, я выяснил кое-что, касающееся «Маски», - выдал Куин, подвигая стул к монитору и стараясь как можно быстрее сменить романтическую тему. - И, уверен, он замышляет нечто страшное.
Ответом стала тишина. «Железный» человек посмотрел на Фел, девушка находилась в крайней степени смущения: рот приоткрыт, на лице спектр эмоций, начиная с растерянности и удивления и заканчивая странной болезненной радостью. Она порывалась что-то сказать, но не могла, в глазах застыли слёзы. Диллг же расплылся в ослепительной улыбке, причём весь. Блаженно-радостное состояние Джона зацепило Оливера.
- Мы будем работать или обсуждать, что здесь только что случилось? – друзья даже представить не могли, сколько сил «Стреле» потребовалось, чтобы сказать это.
- А… я… я бы хотела обсудить… - промямлила Смоук, пытаясь собрать несвязные мысли в нечто подобающее крутому ИТ-специалисту.
- Ребята, как же я рад за вас, - Диггл не мог перестать улыбаться, похлопывая Оливера по плечу.
Куин напоминал зверя, загнанного в клетку. А может, «железный» человек почувствовал, как под её влиянием плавится металл.
Мужчина сурово рявкнул:
- Давайте я лучше расскажу вам, что удалось собрать.
- Что здесь происходит? – Рой подошёл к команде, пытаясь понять, отчего в штабе практически осязаема смесь напряжения и облегчения. Взгляд юноши переходил от одного лица к другому.
- Всё в порядке, просто они целовались, - быстро выдал Диггл и сразу же перевёл тему, не дав «Стреле» обрушится на друзей подобно стене кирпичей, - Оливер кое-что узнал о «Маске».
- Да, и вот уже три минуты мы не можем поговорить об этом.
- Обычно три минуты мало что могут решить в… - Смоук вынуждена была замолчать, опустив глаза.
Наконец, команда заняла места у монитора, и Куин поделился своими мыслями.
- Проанализировав данные с компьютера доктора Зеленгида, я пришёл к выводу, что это некая база подопытных, точнее, её часть. В центре психолога ведётся приём не только проблемных парочек, но и одиночных пациентов, - при этих словах лицо Оливера приняло строгое выражение, взгляд прожёг Фелисити насквозь.
- Но только сам доктор принимает парочки с проблемами в сексуальной жизни, - почему-то оправдалась блондинка.
- Ага, именно как у нас с тобой, - буркнул Куин, вновь сосредоточившись на экране монитора.
Диггл с Роем переглянулись, не узнавая «Стрелу», хотя, ничего удивительного, «Стрела» не узнавал сам себя. Мысли о поцелуе с рядом сидящей девушкой периодически отвлекали, и «железный» человек ненавидел себя за слабость.
- Я долго разбирался, пока не уловил закономерность: все записи о пациентах вносит в компьютер сам Зеленгид, анализируя заметки других специалистов клиники, затем раздаёт списки на остальные машины центра. Официально всё чисто: в этой конторе работают выпускники, так сказать, набираются опыта и смотрят в рот своему боссу. А тот производит выборку пациентов, оставляя себе определённый контингент, остальных раскидывает по коллегам. Потому иногда после первого приёма происходит смена врача.
Рой нахмурился, Диггл о чём-то задумался, Фелисити всматривалась в строки на экране монитора. Оливер продолжил:
- Я разделил списки по врачам, прогнал по базам, ничего необычного. Думаю, нужно сосредоточиться на списке самого Зеленгида. Кстати, нас там нет, - Куин посмотрел на Фелисити.
- Почему?
- Мы его или их не заинтересовали. По записям нас принимал другой психотерапевт.
Джон облегчённо вздохнул:
- Это действительно хорошо.
- Почему? – теперь не унимался Рой.
- Потому что, если в схеме замешан «Маска», мы не попадёмся ему на глаза, - ответила Смоук, понимая последствия операции, сложись всё иначе.
Перед глазами вдруг появился подвал, стул, мужчина в маске и боль, хлёсткая, резкая, смешанная с запахом плесени и крови.
Фел отвернулась, встретившись взглядом с Оливером. «Железный» человек понял, о чём она думает и что чувствует, стало ещё больнее.
- Подождите, а почему вы решили, что этот центр связан с «Маской»? Я не был там, - поинтересовался Рой, не сомневаясь в связи преступника и психолога. Но надежда умирает последней.
- Ты – их незапланированный эксперимент. Они же не могут просто отлавливать людей и накачивать сывороткой. Здесь нужно действовать более тонко, - пояснил Джон.
- И это подвело меня к следующей мысли: центр – первая ступень, на которой происходит выборка с учётом психологии, затем идёт вторая – должно быть что-то, связанное с медициной, где можно будет применить препарат. И я нашёл сеть пунктов медицинской помощи, зарегистрированных на одного из помощников «Маски». Там побывали все пациенты из списка Зеленгида, - произнёс Оливер, загружая очередной файл.
- Да, тебе полезно проводить ночь за компьютером, размышляя, - заметила Фелисити и тут же пожалела об этом.
- Угу, - слово, сорвавшееся с губ Оливера, его пронзительный взгляд и приподнятая бровь заставили покраснеть до кончиков волос, вспомнив прошлую ночь.
- Но это ещё не всё, - добавил Куин, - уверен, существует и третья ступень. Ведь препарат даёт определённый эффект. Роя сыворотка сделала сильным, но, если бы он на всех так влиял, это не осталось бы незамеченным.
Глаза Смоук заблестели, как было всегда, стоило девушке хоть на шаг приблизиться к решению сложной проблемы.
- Ты считаешь это побочным эффектом, присущим только Рою? – поинтересовалась блондинка.
- Вообще-то я здесь, - выдал Харпер.
- Ага, - отмахнулась Фелисити, погрузившись в данные. – Ну, это я в смысле, что ты здесь… и да… считаю…
Джон откашлялся:
- Когда я был в армии, слышал про некий препарат, который может вызывать различные побочные эффекты у разных людей в зависимости от их химического состава крови и особенностей темперамента, но служить одной цели.
- И какой же? – спросил Оливер.
- Не знаю. «Аргус» хотел захватить лабораторию, но её взорвали, уничтожив всё.
Звонок мобильного нарушил гнетущую тишину. Рой ответил, луч надежды осветил лицо юноши, отразившись блеском в глазах.
- Звонили из больницы. Началась операция, возможны изменения к лучшему. Можно я пойду?
- Конечно, - ответил Куин, - будем держать тебя в курсе.
Когда дверь за Роем захлопнулась, «Стрела» обречённо произнёс:
- Не могу избавиться от мысли: сыворотку, что вкололи Рою, доработали и пустили на поток. Просто мы не видим общего знаменателя.
- Нужно время, ещё немного времени.
- Но его нет.
- Пойду сварю кофе, - Диггл решил разрядить обстановку, оставив Оливера и Фелисити наедине.
Мысли блондинки катались на качелях, взмывая ввысь при воспоминании о поцелуе и опускаясь вниз после реакции Куина и событиях прошлой ночи.
Диггл отошёл, и главный вопрос навалился с новой силой, распирая девушку, пока программа прогоняла списки по дополнительным базам данных.
- Оливер, я хотела спросить…
- Слушаю.
Куин выглядел усталым и потерянным, и блондинка решила выпалить всё на одном дыхании.
- Между нами ведь вчера ничего не было?
Оливер взглядом молодого телёнка уставился на Смоук, не улавливая сути.
- Ну, между нами… ничего такого,.. когда ты меня… отвёз домой…
Мужчина на секунду смутился, но быстро взял себя в руки, поспешив заверить девушку о том, что между ними не было абсолютно ничего. Жаль, короткой секунды было достаточно, чтобы бы Фелисити поняла: признание в любви он не забудет.
Стараясь скрыть неловкость, Смоук увязла ещё глубже:
- Да, конечно, ведь платье, бельё… всё было на мне… глупый вопрос… - поймав убийственно-потерянный взгляд «железного» человека, Фел поспешила добавить, - пойду к Джону, проверю, как он там.
Спустя пять минут команда пила кофе, строя хорошие мины при плохой игре.
Диггл первым прервал неловкое молчание:
- Оливер, ты провёл хорошую работу.
Мужчина вздохнул, в голосе прозвучали нотки отчаяния:
- Тогда почему меня не покидает ощущение, что мы топчемся на месте? Все наши действия…
Куин замолчал, опустив голову.
- Ты сказал действия… действия,.. а в этом что-то есть…
Фелисити бросилась к компьютеру:
- А если людей в списке объединяют действия?
Озадаченные взгляды мужчин устремились к девушке:
- Действия, которые они совершали, те, что им, например, несвойственны. Рой превратился в машину для убийства, озлобленную на полицейских в силу своего прошлого.
Диггл и Оливер переглянулись:
- Отследить сможешь?
Фел грустно вздохнула:
- И когда вы в меня поверите? Потребуется два-три часа.
Джон допил кофе и поднялся со словами:
- Пойду переговорю с Лайлой, вдруг она что-нибудь знает о взорванной лаборатории.
После ухода Диггла тишину прерывал лишь звук работающих компьютеров.
Оливер на несколько секунд закрыл глаза, коснулся руками висков. Ощутив тёплое прикосновение к своему плечу, «железный» человек дёрнулся, как от удара.
В глазах Смоук заблестели слёзы, второй раз за столь короткое время. Она пыталась приблизиться к нему, но как огонь может приблизиться ко льду, не уничтожив его или себя.
Едва слышное:
- Прости, - причинило боль.
Рука Оливера ловко поймала руку Фелисити, губы коснулись тёплых пальцев.
- Прости, я просто устал.
Он прижал её ладонь к своей щеке и отпустил… так же резко, как и притянул несколько секунд назад… второй раз за столь короткое время.

Глава 44

Глава 44

Лорел металась по квартире, пытаясь делать несколько дел сразу, чтобы отвлечься от тяжёлых мыслей. В итоге, пылесос затянул какую-то вещь и отчаянно вопил на всю комнату, стиральная машина слила воду на пол ванной, утюг прожёг покрытие гладильной доски, а любимый сервиз мисс Лэнс валялся у ног кучей ненужных осколков.
Лорел с трудом усмирила восставшую технику, опустилась на пол и закрыла лицо руками.
Почему её жизнь не состояла из чёрных и белых полос, а казалась единой тёмно-серой массой, густой и липкой, отлично заделывающей любую щель, сквозь которую мог пробиться луч света. Девушка помнила, как любовалась небом, как увидела в этом знак, предвещающий лучшее будущее, но разве судьба могла позволить мисс Лэнс быть счастливой хотя бы минуту. Да, самого страшного не случилось, но и этого было достаточно, чтобы ещё на шаг приблизиться к пропасти отчаяния.
Настойчивый звонок мобильного заставил подняться.
- Алло.
- Привет.
- Привет, - Лорел пыталась контролировать дрожь в голосе.
- Я – Дилон, парень, что помог тебе в переулке.
- Откуда ты узнал мой номер? - в голосе девушки мужчина уловил нотки тревоги или только показалось.
- Извини, что так сразу. Номер дал мистер Лэнс перед тем, как прогнал мою личность по всем базам и провёл допрос с пристрастием.
Губы Лорел против воли растянулись в улыбке.
- Да, в этом весь папа.
Дилон не хотел затягивать разговор по телефону. Он не любил говорить, не видя собеседника.
- Не хочешь пройтись?
Мисс Лэнс напряглась. В трубке послышалось её учащённое дыхание.
- Это не свидание, не подумай ничего такого. Просто я хочу попрощаться, завтра уезжаю. Не более двадцати минут. Можем прогуляться у твоего дома.
Лорел охватило странное ощущение: чувства смешались, одни кричали об опасности, стоило вспомнить холодный взгляд незнакомца, другие тянулись к силе, способной защитить. Ничего подобного девушка ранее не испытывала.
Нервно сглотнув, мисс Лэнс согласилась.
Умывшись и переодевшись, Лорел вышла на улицу. Порыв ветра ударил в лицо, растрепав волосы. Дилон появился из ниоткуда, заставив девушку вздрогнуть.
- Прости, если напугал.
- Нет, всё в порядке, - солгала мисс Лэнс. – Пройдёмся до набережной?
Короткое:
- Хорошо, - заставило насторожиться, но Лорел быстро взяла себя в руки.
Подняв воротник пальто, блондинка засунула руки в карманы и уверенно зашагала вперёд, стараясь не смотреть на мужчину.
Путь до реки прошёл в полном молчании. Остановившись на мосту, мисс Лэнс облокотилась о перила и взглянула на тёмную воду. Мутный поток нёсся внизу, завораживая силой и мощью.
- Не лучшая погода для того, чтобы любоваться рекой, но именно сейчас она притягивает сильнее, чем когда-либо. Не находишь?
Внезапно Лорел осознала правоту человека, который общался с ней не более часа. Никто и никогда не мог прочитать мысли мисс Лэнс, те мысли, о существовании которых она сама и не подозревала.
Не желая открываться перед незнакомцем, девушка упрямо возразила:
- Нет. Я люблю смотреть на спокойную воду.
Дилон прищурился, лукаво заметив:
- Не хочешь признаваться? Твоё право.
Лорел взглянула в глаза мужчине, арктический холод коснулся души, но лёд скрывал что-то ещё, тщательно оберегаемое от посторонних. И почему в больничной палате она этого не заметила? Почему испугалась? Ведь страшно, когда пустота, когда огонь или лёд – это больно.
- Ты потерял человека, которого любил, а может, их было несколько.
Дилон отвернулся, уставившись на мутную поверхность реки.
- Не хочешь признаваться? Твоё право.
Проходили минуты, мужчина и женщина на мосту молчали. Ветер трепал волосы, тревожил опустошённые души, выл в измученных сердцах.
- Ты хотел попрощаться, - тихо произнесла Лорел.
И почему расставание с этим человеком вдруг стало таким болезненным. Она не хотела, чтобы он уходил. Родственные души… мисс Лэнс не верила в это, но странное чувство тлело где-то внутри. Никогда и ни с кем не возникало ничего подобного.
Дилон наклонился, осторожно коснулся губ Лорел, хрипло прошептал:
- Прощай, - и ушёл, не оборачиваясь.
В эту минуту девушка впервые поняла мутные воды реки, стремящиеся вперёд. Ведь это единственный возможный путь, когда плохо, больно и темно.
*************
Компьютер призывно пискнул. Фелисити с жадностью принялась изучать информацию на экране монитора. Чем больше страниц оставалось позади, тем сильнее возбуждение охватывало блондинку. Похоже, они приблизились к разгадке тайны. Всё сходилось, схема впечатляла масштабностью и поражала жестокостью.
Мисс Смоук поднялась со стула, позвала Оливера. Тишина отозвалась ответом.
«Как всегда увлёкся любимыми игрушками», - размышляла Фел, направляясь в смежную комнату, где Куин имел обыкновение проверять оружие.
Блондинка открыла было рот, чтобы позвать мужчину, но остановила себя, увидев «железного» человека, спящего на неудобной кровати.
Сколько часов подряд он не сомкнул глаз? Пытаясь подсчитать, Фелисити пришла в ужас. Действительно железный, ведь выдержать такое простому смертному не под силу.
«И что мне теперь делать? - спросила себя Смоук, но тут же пристыдила собственную персону за эгоистичный вопрос. – Нужно дать ему отдохнуть».
Приняв решение, блондинка присела рядом. Оливер лежал на боку, в позе не было расслабленности, складывалось ощущение, будто тигр прилёг отдохнуть, готовясь к жестокой охоте.
Фелисити тяжело вздохнула, вспомнив, как в прошлый раз неудачно разбудила «Стрелу». Она понимала, Оливер Куин никогда не причинит ей боль, по крайней мере, физическую, но не могла отделаться от мысли, что между ней и «железным» человеком пропасть, которую невозможно преодолеть в одиночестве.
Вспомнился поцелуй, затем неловкое движение, прощение, ощущение губ на кончиках пальцев. Осторожно коснувшись руки мужчины, блондинка задумалась о плохом и хорошем, что было в их жизни, и, конечно, о признании в любви, прозвучавшем так некстати. Эх, жаль некоторые моменты нельзя перемотать назад, как киноплёнку, а лучше вообще стереть. С этими мыслями Фелисити и уснула, мягко опустившись на кровать рядом с Куином.

Оливер проснулся от стойкого ощущения, что что-то не так. Это что-то, а точнее, кто-то в лице Фелисити Смоук лежал у него под боком, мирно сопя. Первой мыслью Куина было: «Как он мог не проснуться», а первой реакцией – вскочить и быстро уйти. Почему не проснулся? Может потому, что не считал её опасностью. А почему не встал и не ушёл? На это не хватило сил. Нет, не физических, просто «железный» человек не мог заставить себя оторваться от солнечной девушки, лежащей рядом.
Фелисити придвинулась ближе, Оливер ощутил тепло её тела сквозь тонкую ткань. В груди больно кольнуло, истерзанный кусочек плоти умолял хозяина остаться. И в этот миг мир показался понятным, как никогда ранее. Куин прижал к себе хрупкую девушку, уткнулся лицом в золотистые волосы и закрыл глаза.
Сквозь сон Фел тихо позвала:
- Оливер.
Мужчина хрипло произнёс:
- Я здесь.
И миру ничего не оставалось, только ждать.

Глава 45

Глава 45

Открыв глаза, Фелисити потратила пару секунд, чтобы понять, где находится. Вспомнив, девушка несмело улыбнулась, бросив тревожный взгляд на другую половину кровати, – Оливера не было. Облегчение, смешавшееся с разочарованием, кольнуло сердце.
Сон разбился о реальность, осталось лишь воспоминание о том, как чувствовала себя защищённой в его руках, о тепле и словах, произнесённых хриплым голосом: «Я здесь».
А может, это был не сон? Блондинка накинула кофту, поспешив в основной зал. Оливер сидел за компьютером, сосредоточенно просматривая файлы.
- Привет, - тихо произнесла девушка, всматриваясь в любимые черты.
- Привет, - отозвался Куин, скользнув по Смоук невидящим взглядом, и вновь уставился в экран монитора.
«Значит, сон. Мы просто спали на одной кровати», - решила Фел, присаживаясь рядом с мужчиной.
- Кажется, я нашёл нечто важное. И это шокирует.
- Да, - подтвердила блондинка. - Программа закончила работать несколько часов назад, я проанализировала результаты. Уверена, мы приближаемся к разгадке.
Фелисити попыталась улыбнуться, но суровый взгляд Оливера заставил стать серьёзной.
В голосе «железного» человека звучало осуждение:
- Почему ты не разбудила меня?
Смоук замялась, подбирая нейтральный ответ.
- Фелисити, почему ты не разбудила меня? Ты должна понимать, что каждая минута промедления может равняться чьей-то жизни, - к осуждению добавилось обвинение.
Блондинка не выдержала, устав от резких перепадов в отношениях с Оливером. Да, они умудрились сблизиться, ключевое слово здесь «умудрились», но постоянное движение по синусоиде сводило с ума, причиняя боль.
- Я не разбудила тебя потому, что подсчитала, сколько часов ты не спал, и пришла в ужас, а затем уснула рядом с тобой.
При последних словах на лице Оливера мелькнуло болезненное выражение.
«Всё же не сон», - поняла Смоук, не зная, радоваться реакции Куина или огорчаться, хотя, когда хочется плакать, радоваться здесь не чему.
- Я хотела тебя разбудить… через час где-то,.. но сама уснула… рядом… случайно, - девушка тщательно подбирала слова, пытаясь достучаться до «Стрелы», - пойми, это вышло случайно… я устала от…
Не выдержав напряжения от его отрешённого взгляда, Фелисити в сердцах выпалила:
- Да, я устала… я не железная, как ты, - она оборвала себя, но поздно.
Глаза Оливера потемнели, лицо застыло каменной маской, чей-то незнакомый голос хрипло произнёс, каждым словом оставляя след на сердце блондинки:
- Пока мы вместе спали кому-то подписали смертный приговор. Или я неправильно понял то, что выдал компьютер?
Смоук опустила глаза, она не хотела смотреть на Куина, а может, просто не могла.
- Вы спали вместе? И кто тот несчастный, кому подписали смертный приговор? – Диггл переводил озадаченный взгляд с одного члена команды на другого. – Меня не было всего лишь несколько часов. Что успело случиться?
Джону хотелось добавить: «И какого хрена вы двое ведёте себя, как чужие?» - но мужчина сдержался.
- Я жду, - не сдавался Диггл, облокотясь о стену.
Фелисити не выдержала первой, поток сознания открылся в неизменной манере Смоук:
- Мы не спали… точнее, спали,.. но не вместе… точнее, вместе и спали, но… один, два, три… три, два, один… мы спали и вместе… нет, не помогает… в общем, мы просто… да, это было просто…
Оливер резко произнёс:
- Мы спали в то время, когда людьми играли, как марионетками, используя в своих целях.
- О чём ты? – насторожился Джон.
- Смотри сюда, - Куин указал на экран монитора, пододвинув другу стул. – Догадка Фелисити о действиях оказалась правильной. В этих файлах собрана вся информация о странных случаях. Первый случай: государственный служащий, проработавший на предприятии сорок лет, вдруг крадёт секретные документы и передаёт конкурентам. Он не помнит произошедшего, всё подтверждают видеокамеры, побочный эффект – головные боли. Другой случай: студент мединститута, проходящий практику в центральной больнице, вкалывает себе экспериментальный препарат, не прошедший испытания. Парень жив, хотя, без осложнений не обошлось. И эта выходка позволяет ускорить работу над вакциной. Так продолжается какое-то время, но затем…
Оливер замолчал, коснувшись рукой виска, на несколько секунд закрыл глаза. Фелисити с трудом подавила желание подойти и накрыть его руку своей. Горькая улыбка тронула губы девушки при мысли о том, как «железный» человек отстранится, едва она сделает это.
Спустя минуту Куин продолжил глухим голосом:
- Домохозяйка убила президента крупной фирмы, воспользовавшись многолетней дружбой с его женой. Женщина ничего не помнит, мотив объяснить не может. Дальше хуже: телохранитель убил клиента, затем покончил собой. И подобное стало нормой.
- Почему полиция не обратила внимание на эти случаи?
- Чувствуется умелая рука режиссёра, да и кого искать, когда всё снято на камеры, убийцы погибают, а дела считают раскрытыми? В крови ничего не обнаружено. К тому же, не все жертвы были в центре Зеленгида и в вычисленных медпунктах. Похоже, сеть гораздо шире, чем мы думали. «Маска» начал с системы и добавил к ней случайную выборку.
Джон закрыл лицо ладонями. Рассказ Лайлы совпадал с тем, что мужчина услышал от Оливера.
- Эти гады не просто используют людей в своих целях, они занялись весьма прибыльным бизнесом.
- Убить, не запачкав руки в крови, да ещё и обеспечив заказчику полную безопасность, – идеальный вариант. Подобное по карману далеко не каждому, но от отсутствия заказов страдать не придётся.
Фелисити судорожно вздохнула, взгляды мужчин обратились к девушке, Диггл участливо спросил:
- Ты в порядке?
- Да…я…я не поняла этого… я думала…
В глазах блондинки стояли слёзы, сердце Оливера болезненно сжалось, но «Стрела» промолчал. Он не смог подобрать нужных слов, их подобрал Джон:
- Ты не виновата. Не ты дала «Маске» оружие, не ты использовала людей.
- Но я могла понять это раньше, - шёпотом произнесла Смоук, поражаясь масштабам деятельности монстра.
- Нет, не могла, - грубо отрезал Оливер. – Но в наших силах это остановить.
- Как?
- Сделаем заказ.
Диггл непонимающе уставился на Куина, Фелисити тоже пыталась понять мужчину, но тщетно.
Голос, напоминающий удар хлыста, резанул по сердцу:
- Заказ на меня.
Смоук выдохнула едва слышное:
- Нет.
Диггл пошёл чуть дальше:
- Ты с ума сошёл?
- Нет, - спокойно ответил «Стрела». Затем в голосе появились стальные нотки, - Джон, ты, став преуспевающим бизнесменом, закажешь меня, как главу корпорации «КуинКонсолидейтед» Оливера Куина. Сделаешь всё через «Аргус». Уверен, Аманда согласится. Это единственный способ выйти на «Маску», позже подключим полицию.
Фел молча стояла у стола, наблюдая, как их реальность разбивается вдребезги. Она только что обрела Оливера. Хриплое «я здесь» терзало сердце неотступной тенью потери.
Блондинка попыталась в последний раз:
- Ты не должен делать этого. Не должен. А если у них получится?
«Стрела» внимательно посмотрел на свою девочку, дотронулся рукой до тёплой щеки.
- Фелисити, не нужно обманывать себя. В глубине души ты понимаешь, что должен.
«Железный» человек наклонился к Смоук, прижался губами к её лбу, закрыл глаза, запоминая прикосновение холодного металла к горячему сердцу.
Он ушёл, не обернувшись, а она продолжала стоять, не в силах побороть стойкое ощущение скорой потери.
- Не спеши, - фраза Диггла вернула в исковерканную реальность. – Дай ему время… Ведь он никогда не…
Джон не смог договорить, но Смоук поняла без слов. Девушка с тоской посмотрела на друга:
- Почему мне кажется, что…
- Перестань, с ним всё будет в порядке. Не смей даже думать о плохом, это же Оливер. Его так просто не свалить.
Диггл обнял Фелисити, стало легче. Спустя пару минут мужчина погрузился в детальное изучение информации. А блондинка продолжала стоять, не в силах пошевелиться. Её призрачное счастье неслось в пропасть, сметая все преграды на пути.
Смоук задумалась о покалеченной любви, о странных отношениях, то обжигающих, то превращающих душу в лёд, о постоянной боли, о редких мгновениях счастья.
Но два слова «я здесь» навсегда соединили невозможное: металл и бешено бьющееся сердце, холодные наконечники стрел и теплое прикосновение губ, железную броню и солнечный свет.

Глава 46

Глава 46

Жизнь катилась под откос, и никогда ранее Фелисити Смоук не ощущала этого так явно, как сейчас.
Ей, как и любой девушке, хотелось найти настоящую любовь, определить своё место в окружающей действительности и осознать собственную полезность, причём, в крупных масштабах. На меньшее целеустремлённая блондинка – талантливый специалист в области информационный технологий не рассчитывала.
Сидя перед зеркалом в ванной и медленно проводя ватным диском по глазам, Фел подводила итоги: полезность зашкаливала, и это грело некую часть души, поддерживая в трудную минуту, место в реальности она нашла давно и не желала ничего менять, а вот с настоящей любовью возникли проблемы. Не скрывая правду от себя любимой, Смоук осознала истину – Оливер именно тот мужчина, которого она ждала всю жизнь, но мысли о создании семьи, загородном доме и бегающих детишках временами терзали измученную душу.
Фелисити металась от понимания невозможности обычного быта с Куином и желания построить уютный мирок с ним. Противоречия разрывали, дразня и насмехаясь. «Железный» человек, спасающий город, не имел ничего общего со счастливой семьёй, по крайней мере, пока оставался «Стрелой». Если милый дом, значит, другой мужчина. Но при одной мысли об этом сердце Смоук начинало отчаянно биться, моля и протестуя. И хозяйка подчинялась, понимая тщетность попыток «жить долго и счастливо» с чужим.
Слово «чужой» жёстко резануло по нервам, заставив с силой швырнуть ватный диск в корзину для мусора. Приговорённая любить одного ищет выход с неизвестным другим – жалкое зрелище.
Фел тяжело вздохнула, рассматривая своё отражение в зеркале. Все размышления свелись к одному: или быть счастливой здесь и сейчас, борясь и рискуя, или бродить в потёмках, ища то, как должно быть.
На несколько секунд закрыв глаза, Фелисити прислушалась к себе. Оливер… Оливер… Оливер… и дикое, разъедающее душу, чувство потери… Здесь и сейчас.
И почему большинство постоянно кричит о том, как важно найти настоящую любовь, но лишь единицы говорят о том, как важно её удержать.
Смоук вздрогнула, посмотрев на мир иначе, напрямую, без призмы правил и условностей. Решение было простым и очевидным. Девушка схватила куртку, сумочку и быстро покинула квартиру.

Казалось, в штабе ничего не изменилось. Оливер сидел за компьютером, просматривая новые файлы. Смоук вдруг подумала, что они поменялись местами. Бред. Глупое наваждение после тяжёлого дня, полного тревог и переживаний.
- Привет, - несмелое приветствие в ожидании поймать усталый взгляд любимых глаз.
- Привет, - тень улыбки, угадываемая бешено бьющимся сердцем.
Фелисити начала издалека, не зная, как подойти к главному.
- Ты говорил с Амандой?
- Да, она согласилась. Над легендой Джона уже работают, над моим близким окружением, из которого можно выбрать подходящую кандидатуру на роль убийцы, тоже, - спокойный ответ Оливера сжал сердце Смоук невидимой рукой, затрудняя дыхание.
Как просто озвучить собственный смертный приговор, не думая о чувствах других, хотя, может, Куин и думал, но «железный» человек заставил вывести опасные мысли за скобки.
- И всё? – она не знала, что говорить, оставалось просто тянуть время перед решающим шагом в бездну.
- Да, всё. Через пару дней будем ждать нападения «Маски», точнее, того, кого он выберет для… - Куин замолчал, видя, как девушку охватила дрожь, а в глазах заблестели слёзы.
Фелисити держалась из последних сил, но взгляд, полный боли, скользящий по стенам убежища, руки, сцепленные в немом жесте мольбы, и практически осязаемое отчаяние пробили броню «железного» человека.
Оливер подошёл к Фел, прижал к себе дрожащее тело, зарылся лицом в волосы. Дыхание коснулось шеи, хриплый шёпот проник в сознание:
- Перестань, не надо так. Всё будет хорошо.
Барьеры рухнули, растворяя мысли в иной реальности. Губы женщины нашли губы мужчины, сначала осторожно и трепетно, затем настойчиво и отчаянно. Куин жадно ответил на поцелуй, крепче прижимая девушку к себе. Но спустя минуту Смоук ощутила пустоту.
- Нет, Фелисити, нет. Мы не должны делать это.
Слёзы сорвались с ресниц, размывая любимый образ, но голос прозвучал уверенно и твёрдо:
- Почему?
Оливер молчал, но девушка не собиралась сдаваться. Живая и горячая, она излучала энергию, способную уничтожить любые преграды, включая и попытки «железного» человека заморозить окружающий мир. Фелисити дышала силой, дышала реальностью, дышала происходящим здесь и сейчас, без правил, условностей и призрачного будущего, которому, возможно, никогда не суждено сбыться.
- Почему? – вопрос-вызов, заставившийся стены логова содрогнуться от невидимой силы, спорившей с судьбой.
Оливер хранил молчание, отрешённый взгляд скользил по холодным наконечникам стрел, заставляя измученный комок плоти внутри перестать сопротивляться.
Но реальность уже начала меняться…

- Почему? – и вновь вызов, полный боли и того вида отчаяния, с которым, как разрушают надежды, так и возрождаются из пепла.
«Железный» человек ищет выход из ловушки, просчитывает варианты, но на борьбу с ней не хватает сил, только голос, уверенный и равнодушный, не отступает от главной цели:
- Я не должен портить тебе жизнь.
Фел взрывается, выкрикивая главные слова:
- А это не тебе решать! Слышишь, не тебе! Я не знаю твоих чувств ко мне, но знаю свои, - прыжок в бездну, здесь и сейчас, навсегда, - я люблю тебя, Оливер, люблю давно и, похоже, безответно.
Невыразимая боль отражается на лице Куина. Горькая улыбка касается лица девушки, превращая его в маску страдания:
- Иногда мне кажется, что ты что-то чувствуешь ко мне, но иногда… - Смоук замолкает, пытаясь подобрать слова, но они вдруг заканчиваются, будто песок в маленьких песочных часах, отсчитывающих чьи-то минуты жизни.
Фел ухмыляется, поражаясь собственному выбору. Горечь одинокого бесполезного слова пропитывает воздух, отравляя его безысходностью:
- Прости, - срывается с бледных губ.
Фелисити подходит к мужчине, проводит рукой по щеке. Пришло её время запоминать и жить дальше, воссоздавая пазлы любви в непокорной памяти. Тёплая ладонь отрывается от любимого лица, одиночество и пустота заполняют пространство.
Шаг, второй, третий… рухнувшие надежды или Феникс, восставший из пепла…
Сильные мужские руки прижимают к себе, жадные губы целуют настойчиво и грубо, лишая возможности сопротивляться. Фелисити растеряна, но страсть, вырвавшаяся на свободу, диктует правила, не считаясь с доводами рассудка.
Резким движением Оливер срывает с девушки блузку, оставляя дорожку поцелуев на шее, губы спускаются ниже, целуя грудь. Щелчок застёжки, и бюстгальтер ненужным предметом падает на пол. Влажный язык касается соска, глухой стон срывается с губ Фелисити, руки сжимают плечи мужчины. Мысли блекнут, уничтоженные желанием скинуть одежду и отдаться во власть тому, кого так долго ждала.
Время замедляет бег, позволяя двоим насладиться друг другом. Смоук целует обнажённую грудь Оливера, руки жадно исследуют тело. Мечта, ставшая реальностью, помогает забыть о стыде и неловкости. Страсть захлёстывает, обнажая самые смелые желания.
Рука Оливера властно поднимается по бедру, заставляя Фелисити терять контроль. Звук падающих предметов отражается в сознании незначительной помехой. Мужчина сажает девушку на стол, избавляя от остатков одежды. Властным движением раздвинув ноги, Куин притягивает Смоук к себе, крепко удерживая за бёдра. Губы обхватывают сосок, язык медленно двигается по груди. Фел откидывается назад, не в силах сдерживать стоны, которые становятся громче, когда губы Оливера спускаются ниже. Возбуждающие прикосновения к животу туманят рассудок, заставляя отдаться власти любимого без остатка. Ласки Куина становятся медленными и изощрёнными, Фелисити ощущает язык мужчины внизу живота, ниже, ещё ниже… наконец, язык проникает между ног, лаская настойчиво и откровенно, руки удерживают бёдра, не давая возможности сопротивляться. Тело девушки изгибается, стон переходит в крик…
Возбуждение достигает предела, Фелисити ощущает силу Оливера внутри себя. Мужчины и женщина становятся единым целым.
Страсть, пот, ритмичные движения… И мир взрывается фейерверком осколков реальности, которую изменили двое.

Глава 47

Глава 47

Фелисити спешила на работу по залитым солнцем улицам, не в силах скрыть улыбки. Мир изменился, преобразив серые здания в красивые небоскрёбы, отражающие кусочки жизни в огромных окнах, и серых прохожих в личности, чьи эмоции продолжали поддерживать опасный, но любимый блондинкой Старлинг-сити.
Вспоминая минуты близости с Оливером, девушка краснела, но дурманящее чувство власти над «железным» человеком продолжало пьянить и будоражить душу, заставляя сердце биться чаще.
Страхи Смоук о том, что после близости Куин резко отдалится, а может, и попытается сбежать, не оправдались. Став единым целым, мужчина и женщина обрели друг друга, как независимые личности, развивающиеся в одном направлении.
Конечно, проблем меньше не стало. Внезапно улыбка исчезла с лица Фелисити, а во взгляде промелькнула тревога: рискованная идея Оливера омрачала обретённое счастье, заставляя терзаться в ожидании удара «Маски». Но, посмотрев на целующихся молодых людей, сидящих за столиком в кафе, девушка поняла, жизнь никогда не будет идеальной, так уж устроен мир, и нужно радоваться каждому светлому моменту.
И пусть машина не завелась, и блондинке пришлось ехать на метро в толпе таких же спешащих на работу людей, поездка подарила ей положительные эмоции, помогла посмотреть на окружающую реальность под другим углом: свежесть утра, голубое небо, отражающееся в лужах, оставленных ночным дождём, в общем, новый день, как очередной удар сердца большого города.
Ощутимый толчок чуть не свалил Фелисити с ног, но молодой человек не дал девушке упасть, ловко подхватив.
- Простите.
Смоук подняла глаза на стройного мужчину в очках. Незнакомец обаятельно улыбнулся, поднимая с тротуара папку с документами.
- Ещё раз простите. Я опаздываю на работу, поэтому такой неуклюжий. В жизни всегда так: в душе супергерой, а в реальности медведь.
- Всё в порядке, - блондинка одарила парня солнечной улыбкой, затем хитро добавила, - не вы один такой.
Бросив взгляд на большие часы в витрине магазина, Фелисити ускорила шаг. Отношения с Оливером не оправдывают опоздания на работу, тем более личной помощницы босса.
Открыв дверь в кабинет Куина, девушка увидела сосредоточенного «железного» человека на пару с Дигглом изучающего информацию на экране монитора. За соседним столом сидел Рой и отчаянно стучал по клавишам. Слишком отчаянно, как показалось Смоук.
Пусть Фел и пришла вовремя, но, как оказалось, последней. К тому же, команда работала слаженно и быстро, не отвлекаясь на её приход.
- Привет. Вы вообще спать ложились? – возмущённо спросила Смоук, буравя взглядом мужчин. Но протянутая Куином чашка ароматного кофе и игривая улыбка, говорящая о том, что он помнит о прошлой ночи, смягчила впечатление.
Спустя два часа офис главы «Куин Консолидейтед» был готов к атаке неизвестного убийцы, по крайней мере, настолько, насколько это возможно. Диггл дежурил у двери, Рой патрулировал выходы на первом этаже.
- Может появиться кто угодно откуда угодно и сделать что угодно. И в этом кроется основная часть проблемы, - устало вздохнув, выдал Джон.
- Но это что угодно должно закончиться убийством Оливера, - подвёл итог Рой, не отрываясь от изображений на камерах видеонаблюдения.
Фелисити хотела наброситься на Харпера, но, осознав его правоту, пусть и несколько жёсткую, нахмурилась и сурово произнесла:
- И поэтому мы должны тщательно проверять каждого, кто захочет приблизиться к Оливеру, начиная от уборщика в кабинете и заканчивая важными деловыми партнёрами.
- Да, таков план, а теперь по местам. Мы справимся, - скомандовал Куин, стараясь подбодрить команду.
Рой удалился на первый этаж здания для постоянного патрулирования и проверки оперативной группы, подобранной Джоном для дополнительной охраны.
Диггл отправился контролировать этаж, на котором располагался кабинет Куина. И глава «Куин Консолидейтед» со своей помощницей остались одни.
Оливер подошёл к Фелисити, нежно коснулся губами её губ и после короткого поцелуя прижал девушку к себе, хрипло прошептав:
- Всё будет хорошо. Мы остановим убийцу, получим доказательства преступной деятельности «Маски» и упрячем его за решётку до конца дней.
- И вновь спасём город, - тихо произнесла блондинка, с трудом сохраняя спокойствие.

Отсчёт времени начался. Смоук не знала, почему именно сейчас, но это и не имело значения. Просто секундная стрелка устремилась вперёд, отмеряя равные промежутки в ожидании неизбежного.
Прошёл час. Девушка связалась с Роем и Джоном – никаких изменений в здании не происходило. Бросив взгляд на Оливера, склонившегося над бумагами, сердце Фел дрогнуло, горячая волна прокатилась по телу, ощущение тревоги увеличилось в разы. Блондинка тряхнула головой, прогоняя наваждение, вызванное обычным страхом потерять любимого человека.
Решив отвлечься, Фелисити занялась приготовлением кофе, с улыбкой вспомнив, как когда-то в этом офисе поругалась с Куином по поводу своей роли в прикрытии. Многое изменилось с тех пор… Любовь и боль, боль, боль… Смоук моргнула несколько раз, пытаясь избавиться от тумана перед глазами.
«Откуда здесь туман? - спросила себя блондинка, и сразу же ответила, - из моей головы». Аромат кофе распространялся по кабинету, странным образом убаюкивая сознание.
Фел вновь взглянула на Оливера, подумав о боли, что он приносит окружающим и прежде всего самому себе. Необъяснимая волна жалости к Куину затопила сущность, заставив действовать. Фелисити открыла сумочку, достала пузырёк с тёмной жидкостью.
Собрав остатки сил, разум пытался ответить на вопрос: откуда появился этот флакончик с ядом? Воспоминания о незнакомце, столкнувшемся с девушкой на улице, ударили по сознанию яркой молнией, но в следующую секунду свет погас, оставив лишь мрак и жгучее желание избавить Оливера от боли.
«Яд не изменил вкуса кофе, и это правильно», - отметила про себя Фелисити, касаясь чёрной чашки, наполненной смертельным напитком.
И вновь быстрый взгляд на любимого мужчину, и вновь попытка силы, закованной глубоко внутри, вырваться на поверхность и не дать случиться непоправимому.
Хочется кричать, но крик не может родиться, хочется бежать, но тело не двигается, желание сопротивляться достигает предела, а опытный кукловод, наслаждаясь непокорной сущностью жертвы на расстоянии, запускает следующий этап программы. Слёзы катятся по щекам, последнее движение рукой, продиктованное остатками воли, и смертельный напиток падает на пол.
- Всё в порядке? – спрашивает Оливер, не отрываясь от документов.
- Да, - отвечает Смоук обычным голосом. – Не волнуйся. Уронила кружку, в этом вся я.
Но одна мысль ловко подменяет другую: «Он не должен умереть от яда, «железный» человек умрёт от металла… »
Фелисити открывает ящик стола… Время останавливается.

Куин поднимает глаза на любимую женщину. В руках Смоук - холодный пистолет, несущий смерть равнодушными холодными пулями. Оливер медленно встаёт со стула, не в силах оторвать взгляд от лица той, кто уже не может бороться. Она не будет говорить, не будет плакать, не будет тянуть время. Выстрел сотрясает стены, на груди Оливера расползается кровавое пятно в области сердца, затухающий взгляд касается прощением, и безвольное тело падает на пол.
Она не будет говорить, не будет плакать, не будет тянуть время… и не будет жить дальше. Дуло пистолета замирает у виска.
На сотую долю секунды Джон замирает у двери в кабинет, молниеносно и трезво оценивая ситуацию. Мощный удар в челюсть вырубает Фелисити, мужчина набирает 911, пытаясь нащупать пульс Оливера.
На пороге появляется Рой, лицо парня застывает, искажаясь гримасой ужаса, но Диггл не оставляет времени на боль. Получив команду:
- Сотри запись с камеры в этом кабинете. Быстро! – Харпер удаляется, спеша выполнить поручение.
Диггл тщательно протирает пистолет, отбрасывает его в сторону. На улице воют полицейские сирены.
Время продолжает отсчёт.

Продолжение следует...

запись создана: 03.07.2015 в 07:41

@темы: Оливер Куин, в цель, Оливер/Фелисити, Фелисити Смоук, моё творчество, Стрела, Фанфики

---

Моё творчество. Фанфик "От ненависти до любви" 12+ Главы 7-11

Название: "От ненависти до любви"
Автор: Yuliya
Фандом: Первородные
Персонажи: Клаус, Ками, Элайджа, Марсель, Хэйли и другие
Автор обложки: Yuliya
Статус: в процессе
Краткое содержание: Клаус и Камилла… Надрывно и невыносимо ощущать рядом ту, к которой сам себе запретил прикасаться… Она стояла рядом, слабая и хрупкая, со слезами на глазах, но не желала отступать. Смелая барменша Камилла, надломившая сущность жестокого убийцы.
Disclaimer: Все права на персонажей принадлежат их законным владельцам, никакой материальной выгоды от создания и распространения данного материала я не получаю
Размещение: не копировать на другие ресурсы без моего согласия

От ненависти до любви

Глава 7

Глава 7

Первому она просто оторвала голову в перерыве между двумя рюмками текилы.
«Если бить, то насмерть, иначе эти тупые собаки оживут и будут тявкать, доставляя кучу мелких неприятностей», - размышляла Кэролайн, оценивая расстояние между телом, завалившимся на бильярдный стол, и головой, почему-то откатившейся к самой двери. Официантка визжала, часть посетителей рванулась к выходу, толкаясь и падая, банда байкеров замерла с киями в руках, таращась на красивую блондинку, с чьих длинных пальцев, эффектно держащих пустую рюмку, стекала алая кровь.
Отключив человечность, мисс Форбс почувствовала себя свободной… от всего: правил, чувств, моральных принципов и, что было самым главным, - от боли, постоянной и острой, разъедающей вампирскую сущность изнутри похуже серной кислоты.
Решив отметить сиё событие в баре, блондинка заняла место у стойки и, никого не трогая, пила текилу, думая о будущем. Всё шло прекрасно, пока не появились наглые гибриды.
Конечно, парни не сделали ничего плохого, лишь пытались познакомиться с красивым вампиром в мини юбке в юношеской, чуть хамской манере. Но Кэр поняла – из чьей они стаи – слухи о свадьбе Хейли и Джексона и её последствиях дошли до Мистик Фоллс. А если учесть, что благоверный волчицы всего лишь безвольное протеже Клауса, то удар получался внушительным. В общем, не нужно было обещать ей весь мир, затем влюбляться в другую. И не важно, что Кэр отвергла предложение первородного, такие мелочи в данном состоянии девушку не заботили.
Оценив ситуацию, мисс Форбс выпила очередную рюмку и с очаровательной улыбкой сделала шаг навстречу двум волкам. Их сходство говорило об определённом родстве, возможно, перед Кэролайн стояли братья с разницей в возрасте от силы год или полтора.
- Вы хотите повторить судьбу своего дружка? - вампир многозначительно уставилась на мёртвое тело.
- Ты пожалеешь об этом, сука! – выкрикнул парень постарше и бросился на девушку, обнажив клыки.
Или он был неопытен, или достаточно опытна Кэр, но бильярдный кий, неожиданно возникший в руках блондинки, пробил сердце оборотня насквозь. Кровь хлынула изо рта, и безвольное тело мягко опустилось на пол к ногам вампира.
В глазах младшего отразилась боль, быстро вытеснившая остальные чувства. Мисс Форбс наблюдала за парнем, поражаясь собственному хладнокровию. Секунда за секундой боль заполняла существо оборотня, превращая серый цвет глаз в чёрный.
«Похоже, они действительно братья», - промелькнуло в голове у блондинки.
- Укус гибрида смертелен, и я с удовольствием буду наблюдать, как ты подыхаешь и…
Он не успел договорить, тёмный комок плоти, что недавно был бьющимся сердцем, оказался в руках девушки. И второе тело мягко сползло к ногам Кэр.
- Дежавю какое-то, - пробурчала вампир себе под нос, швырнула сердце на труп и вытерла руки о белую рубашку юноши.
- Какого хрена здесь происходит? – злобный рык пронёсся по бару, заставив визжащую официантку замолчать, а застывших байкеров вжаться в стену.
Кэролайн медленно подняла голову, улыбнулась и взглядом, полным равнодушного удовлетворения, уставилась на того, кто любил её когда-то.
- Зачем ты сделала это? – продолжал рычать Клаус, с трудом скрывая тревогу.
- Они приставали ко мне, я защищалась, - спокойно объяснила девушка, невинно пожав плечами.
Клаус коснулся рукой виска, посмотрел куда-то в сторону, затем произнёс, обращаясь больше к стене, чем к стоявшей перед ним мисс Форбс:
- Они были «зелёными», неопытными детьми. Зачем убивать? – по сути первородному было глубоко плевать, сколько членов стаи Джексона пострадало: плюс-минут три волка роли не играло, но без того сложная ситуация могла перерасти в опасную, не говоря уже о том, что оборотни имели право потребовать персону Кэр для расправы.
Прокрутив в голове все возможные варианты развития событий, первородный без лишних слов подошёл к блондинке, лёгким движением свернул ей шею и аккуратно уложил тело на бильярдный стол.
- Отойди от неё, - со стороны входной двери раздался неприятно знакомый голос.
Клаус слабо застонал, прикидывая разборки с олухом из Мистик Фоллс.
Обратив взор на Стефана Сальваторе, Клаус улыбнулся. Почему-то от этой улыбки у вампира на голове зашевелились волосы.
- Значит так, говорю кратко и по существу, а ты слушай и выполняй, иначе внушу. Надеюсь, уловил, выбора у тебя нет.
- Я не собираюсь… - начал было Стефан, но Клаус грубо перебил его.
- У неё умерла мать, но об этом, думаю, ты и без меня знаешь. Вы хреново следили за ней, вследствие чего Кэролайн в расстроенных чувствах приехала сюда, сбросила человечность и убила трёх моих оборотней. Хотя, всё бы ничего, не будь ситуация крайней напряжённой. Поэтому ты спрячешь девчонку в безопасном месте, я возьму на себя публику в баре, - Клаус тяжёлым взглядом обвёл оставшихся посетителей, - а ты найдёшь тех, кто что-то видел и успел сбежать, внушишь им, что я убил волков, а затем заберёшь блондиночку и вернёшься в свой милый городишко играть в своей песочнице со своим братиком. Уяснил?
Младший Сальваторе с ненавистью смотрел на гибрида, но сейчас сила и обстоятельства были не на его стороне.
- Почему я должен…
Клаус вновь перебил вампира, злобно зарычав:
- Потому, что на Кэролайн откроют охоту и рано или поздно убьют, если будут знать, кто расправился с оборотнями. Мне же они не сделают ничего.
Стефан топтался на месте, раздираемый противоречиями, но он всегда отличался здравым рассудком и, в большинстве случаев, выбором правильного пути в критической ситуации. Затолкав ненависть к первородному куда подальше, мужчина приблизился к Кер. Она казалась такой беззащитной и слабой с упавшими на лицо волосами,.. если бы не длинные пальцы со следами плохо вытертой крови и три трупа молодых парней.
Вина – подлое чувство, часто терзающее вампира, вновь заполнила часть души, царапая едва зажившие раны острыми когтями. Стефан не смог сдержаться:
- Что заставило её отключить человечность и совершить подобное? – глупый вопрос к монстру, имеющему весьма посредственное отношение ко всему происходящему – главными причинами были смерть матери Кэр и поведение младшего Сальваторе. Он оттолкнул, а точнее, не поддержал, когда это было необходимо, а теперь пытался утешиться наличием хоть капли чужой вины.
Странно, но Клаус чувствовал отголоски внутренних переживаний Стефана, пусть слабые, но они были.
Гибрид презрительным взглядом уставился на вампира – он не собирался открыть часть себя, он вообще никому и никогда не собирался показывать другого себя,.. никому, кроме Камиллы, да и это вышло случайно. Мысли о Ками пришли внезапно и весьма некстати. Красивые губы скривила наглая ухмылка.
- Что заставило, говоришь. Вы и заставили. Вы – типа сборище преданных друзей в Мистик Фоллс, на самом деле занятых только своими проблемами.
Идеальная бровь изогнулась в немом вопросе. Стефан промолчал. Клаус занялся публикой в баре. Спустя пять минут байкеры во главе с официанткой принялись отдраивать бар, перекидываясь весёлыми замечаниями и рассказывая друг другу анекдоты – что поделать, Майклсон решил: ситуацию необходимо разрядить.
- А как я… - начал Стефан, но сегодня был явно не его день.
- Камеры. Просмотри записи, вычисли свидетелей и… - вампир в сердцах добавил, - но почему мне всегда приходится всех учить.
С этими словами Клаус покинул бар.
*************
- Клаус, у нас случилось…
- Знаю, знаю, - гибрид перебил сестру, налил виски и устало опустился на диван. – Да, я убил трёх волков, кто-то должен был проучить мелких щенков.
- Что? - не сдержался Марсель.
Элайджа отошёл от окна, тяжело вздохнув.
- А вы разве не об этом? – поинтересовался Клаус. В голосе мужчины звучала тревога: событий на один день было предостаточно.
- Как? Почему? Зачем? – не унимался Марсель.
- Оставим тему, - зло прорычал Клаус, уловив напряжение в лицах и движениях собравшихся. – Что ещё случилось?
- Ками… Она исчезла, - выдала Ребекка, ожидая гневного выпада в свою сторону.
Он и должен был последовать, так как глаза первородного потемнели, губы сжались в тонкую линию, а тело застыло, готовясь к битве.
Но внезапно со стороны зеркала послышался тихий свист, поверхность покрылась туманом, который развеялся спустя несколько секунд, показав присутствующим изображение Камиллы, сидящей на полу с перекошенным от страха лицом, и Далии, с улыбкой смотрящей на Майклсонов и Марселя.

Глава 8

Глава 8

- Здравствуй, Клаус! Согласись, я нашла достойный способ появиться.
Далия неспешно приблизилась к Ками сзади, грубо схватила лицо блондинки сухими ладонями, заставляя замереть. Неподвижная статуя, из расширенных глаз которой, не переставая, текли слёзы.
Руки гибрида сжались в кулаки, но чем сильнее ногти впивались в ладони, тем сильнее бессилие овладевало сущностью. И Далия знала это.
- Вижу, такого поворота событий ты не ожидал, - женщины хищно улыбнулась, ослабив хватку, затем резким движением надавила на шею жертвы, заставив Камиллу взвыть от боли.
Марсель с Ребеккой не могли отвести глаз от зеркала, снедаемые страхом за подругу и чувством вины. Лицо Элайджи исказила боль, он переводил тревожно-ожидающий взгляд с Далии на Клауса, а первородному хотелось кричать: «Хватит! Перестань! Я убью тебя!», но полыхающая ярость не должна затмить холодный разум, что всегда одерживал верх в борьбе с эмоциями.
Злобный рык вырвался из горла Клауса, последующие слова показались Далии кровавыми плевками, какие отхаркивает раненый после сильных ударов:
- Что ты хочешь?
Колдунья рассмеялась сухим, лающим смехом.
- Вот за что я всегда уважала тебя, так за трезвый рассудок. Хотя, уверена, соображать тебе сейчас ох как сложно.
Ребекка украдкой посмотрела на брата. Тёмные глаза казались безжизненными омутами, на дне которых скрывалась смерть. Девушка кожей ощутила опасный коктейль из ярости, боли и желания убить, составляющий сущность Клауса и направляющий его волю. Но под красивой оболочкой таилось что-то ещё. Что-то, отчего напряжение в комнате достигло предела, грозясь вырваться в окна, осыпав осколками участников разыгравшейся трагедии.
Ядовитый голос заставил Ребекку посмотреть в зеркало.
- Ты знаешь, чего я хочу. Конечно же, Хоуп. Но выбирать между ними я тебя не заставлю. Отец всегда выберет своего ребёнка, особенно такой экземпляр, как ты.
Костлявые пальцы сжали шею Ками, и вновь громкий крик заставил сердце гибрида почувствовать почти физическую боль.
- Зачем ты делаешь это? – в голосе Элайджи звучала с трудом сдерживаемая злость.
Далия отпустила шею Камиллы, схватив блондинку за волосы.
- Я пришла с миром… забрать то, что мне причитается. Но вы устроили шоу, пытаясь бороться. Я немного разозлилась, и теперь вымещаю гнев на этой милой человеческой женщине, с которой твой брат обошёлся не лучшим образом. Уж не знаю, кто из нас двоих поступил более жестоко – Клаус или я?
И вновь глухой рык резанул воздух, Марсель вздрогнул, Ребекка предпочла не смотреть на брата.
- Ты заставил её ненавидеть себя, ненавидеть сильно, до крика, до самоистязания, до безумия. Интересно, ты понимал, на что обрекаешь свою смелую барменшу?
Далия выдержала паузу, смерив Клауса тяжёлым взглядом. На секунду ей показалось, что в тёмных омутах отразилась вина, и этого было достаточно.
- Она пытается понять, и чем сильнее пытается, тем глубже увязает в противоречии собственных нелогичных чувств. Её дни и ночи превращаются в калейдоскоп боли: ночами она зовёт тебя, днём же запрещает себе повторять твоё имя. Она ненавидит, но не в силах понять внезапную причину своей ненависти.
Лицо гибрида исказила судорога боли. В руках Далии сверкнуло лезвие ножа.
- Вы спрашиваете, чего я хочу, - улыбка ведьмы скривила тонкие губы, подчёркивая лёд в тёмных глазах. – Я хочу вывести из равновесия самого опасного врага, способного помешать движению к цели.
Далия дёрнула Камиллу за волосы, облегчая доступ к беззащитной шее.
- Внушённая ненависть причиняет боль и сводит её с ума лишь потому, что она любит тебя. Любит безумно, не смотря на монстра, живущего внутри, - колдунья замолчала, не сводя с Клауса победного взгляда. Обречённость неизбежного повисла в воздухе, мешая дышать. – Точнее, любила.
Смертоносный клинок коснулся обнажённой шеи, тёмно-багровая жидкость залила одежду. Далия склонилась над жертвой, поддерживая голову. Ведьма больше не улыбалась, она делала свою работу, давала возможность зрителям проникнуться чужой смертью.
Последний хрип вырвался из горла, глаза закрылись, безжизненное тело упало на пол светлой комнаты. Солнечный луч, играющий в волосах мёртвой Камиллы, жестоко подчёркивал глубокий порез на горле.
Изображение в зеркале померкло. Далия добилась желаемого, на расстоянии ощутив, как внутри гибрида что-то умерло.

Ребекка плакала, горько и безутешно. Она не могла вспомнить, когда в последний раз испытывала столь сильное чувство вины, смешанное с болью потери. Элайджа замер посреди гостиной, не в силах пошевелиться. Одинокая слеза скатилась по щеке Марселя, воспоминания о Камилле заполнили сущность, терзая не хуже опытных палачей.
И только глаза Клауса оставались сухими и тёмными. Он не мог думать, не мог двигаться, он мог только чувствовать, чувствовать дикую неконтролируемую боль, что росла в глубинах покалеченной сущности, лишившейся единственного светлого луча, помогающего не оборваться тонкой нити, связывающей монстра и человека.
Но её больше не было, как не было и луча, и нити, и света, покоя, тепла, что дарила смелая человеческая женщина. Боль нарастала, грязным селевым потоком превращая внутренности в вязкую чёрную массу. Мерзость наполняла сущность Клауса и, подступив к горлу, вырвалась воем раненого зверя, обречённого на смерть в неволе. Острые когти обезобразили красивые длинные пальцы, клыки разорвали дёсны, а в безжизненных глазах отразилось пламя, способное сжечь всё на своём пути.
Спустя пару секунд зверь выпрыгнул в окно, оставив на полу острые окровавленные осколки, как напоминание о разбитом сердце чудовища.
*************
Камилла уже не плакала, она тихо сидела в углу комнаты, согреваемая лучами заходящего солнца, и смотрела на труп молодой девушки, лежащий в луже запёкшейся крови.
Тошнота подступила к горлу, блондинка закрыла глаза, страшные картины недавних событий заполнили сознание: вампиры по ту сторону зеркала и несчастная жертва по эту.
После того, как Далия убила невинного человека, мир Ками сузился. Она больше не видела семейство Майклсонов, лишь кровь и режущие сознание хрипы умирающей составили реальность.
Сколько часов мисс О’Коннел просидела на полу у бездыханного тела? Она не знала. Истерзанная, сломленная женщина видела себя как будто со стороны.

Начало жестокого спектакля…
Ведьма швыряет к зеркалу незнакомку, абсолютно непохожую на Ками, но разве что фигурой. А Майклсоны видят её, он видит её,.. а она видит его перекошенное от боли лицо. Хочется кричать: «Это не я, не я, не я… Я здесь, рядом… помогите мне».
Но они не слышат, замерли перед зеркалом, наблюдая за событиями на сцене. Она почти забывает о ненависти к нему, почти… пока слова ведьмы о внушении не раскалывают сердце на части.
Минутная слабость и немые вопросы: «Почему? Почему? Почему ты обошёлся со мной так жестоко? Я – твой верный и преданный друг, я люблю тебя…»
Мысль обрывается, потонув в потоке ненависти, что захлёстывает измученную сущность.
А затем кровь и смерть смывают эмоции. Она не любит, она не ненавидит, она опустошена, словно выброшенная за ненадобностью марионетка.

Солнце зашло. Камилла открыла глаза, вернувшись из страшных воспоминаний в жестокую реальность. Блондинка попыталась подняться, но тело не слушалось.
Что ждёт её впереди?
Он считает мёртвой свою человеческую игрушку, а ей всё равно. Даже чувство самосохранения притупилось, страха смерти нет, только желание быстро со всем покончить. Она не хочет его видеть, хочет лишь уехать за тысячи километров от Нового Орлеана, за тысячи километров от гибрида, разбившего ей сердце. И остаться мёртвой.
- Вижу тупое равнодушие и смирение со своей участью, - голос Далии заставил поднять голову, на большее не хватило сил. – Таково частичное действие моих чар, скоро пройдёт.
Окинув Камиллу изучающим взглядом, ведьма нахмурилась.
- Похоже, происходящее повлияло на тебя сильнее, чем я рассчитывала. Иначе ты бы не удержалась от вопроса: почему я не убила тебя?
Ками попыталась сосредоточиться, не получилось, только новый приступ головной боли заставил застонать.
- Скоро всё пройдёт. Ты будешь по-прежнему ненавидеть, но помнить, - с этими словами Далия коснулась головы блондинки.
Душераздирающий крик ударился в стены комнаты, кровь хлынула из носа, Камилла вспомнила внушение, вспомнила глаза Клауса, его признание, его прощальный поцелуй.
Срываясь в тёмную бездну бессознательного, Ками узнала ответ на главный вопрос.
- Я не убила тебя потому, что ты убьёшь его, ненавидя и любя. И это будет стоящее зрелище, последнее воспоминание Хоуп о своём отце. А ты… ты продолжишь жить дальше.

Глава 9

Глава 9

Лес вымер. Осталась лишь тишина, что застыла в толстых ветвях деревьев, боясь побеспокоить гибрида и быть порванной в клочья диким воплем монстра, обречённого на вечное одиночество.
Клаус терял и раньше. Сотни лет он лишался любимых и нелюбимых, его предавали самые близкие люди, его сердце останавливалось, но такой остервенелой боли, раздирающей сущность изнутри, первородный не испытывал никогда.
Он внушил ей ненавидеть, другими словами, отдалиться и уйти, а сам сделал осознанный выбор – жить, зная, что живёт она, пусть не рядом, пусть с другим, пусть ненавидя и избегая, но живёт.
А сейчас её больше нет. Чудовищу, веками терроризирующему невинных людей, по-прежнему будет светить солнце, судьба же той, кто тронул чёрное сердце – холодная могила, одна из многих на старом кладбище Нового Орлеана.
Клаус тяжело дышал, стоя на коленях на покрытой сумерками поляне. Когти впились в землю, голова опущена, глаза закрыты. Он помнил свой крик, когда упал на траву, лишённый сил в бессмысленном беге от настигшей реальности. Помнил стремление убивать, разрывая жертву на сотни кусков, и помнил желание умереть, возникшее впервые за тысячу лет. Но он не может…
Из груди монстра вырвался истеричный смех. Он не может, не может, не может… ведь это в принципе невозможно, а уберечь Ками мог.
Умереть… мысль маячила, но она пришла напрасно и не к тому. Борцы не сдаются, они превращают ад, накрывший их, во что угодно, что поможет жить дальше. Ненависть, месть или даже любовь… любовь к маленькой девочке, которую Клаус никогда не оставит. Жить ради малышки и ради смерти той, что украла его шанс на светлое прикосновение к почерневшему сердцу.
Клаус прислушался к комку плоти в груди, бьющемуся ровно и спокойно. Удар, ещё один и ещё… Теперь так будет всегда. Безразлично, темно и холодно, его сердце – лишь механический маятник, отмеряющий секунды жизни, которые сложатся в минуты, часы и дни, но уже без неё…
Слёз не было, боль стала частью чудовища, проникнув в кровь, на лице застыла маска, которую он больше не снимет… никогда.
Первородный медленно открыл глаза. Он знал, как убьёт Далию, и никакая сила в мире не сможет помешать монстру, жестоко лишённому надежды, а вместе с ней и светлой части себя совершить задуманное.
*************
Камилла очнулась в месте, чем-то напоминающем заброшенный погреб. Земляной пол, стены, обитые большими досками, между которых просачивалась вода, и, как ни странно, высокий каменный потолок с одиноко свисающей лампочкой, разгоняющей мрак грязным светом.
Холод - страшное чувство, которые заставляет действовать, не смотря на обстоятельства. А обстоятельства были не в пользу смелой барменши: руки и ноги связаны, как следствие, затекли и причиняли весьма ощутимые страдания, голова болела, перед глазами плавали красные круги, мешая сосредоточиться, зубы стучали, а тело била дрожь.
«Нужно попытаться встать и сделать хоть что-то, иначе стану ледышкой», - уговаривала себя Камилла, стараясь не думать о случившемся.
Она любила, ненавидела, помнила и должна была убить. Нет, нет, нет. Не время и не место. Только бороться, бороться здесь и сейчас.
- Помогите! Кто-нибудь, помогите!
Послушав тишину, блондинка попробовала крикнуть ещё пару раз, но безрезультатно.
С трудом приняв сидячее положение, девушка повертела головой, пытаясь лучше рассмотреть обстановку. Пустые пыльные полки, остатки инструментов, сложенные в дальнем углу и очень длинная лестница, идущая вверх, к маленькой дверце. Собираясь силами, чтобы добраться до кучи обломков и найти там что-нибудь полезное, Ками заметила кусок арматуры, торчащей из стены. На то, чтобы встать, повернуться спиной к железке и попытаться перетереть верёвки ушло пять минут, ещё час - на процесс освобождения рук.
Потирая запястья, блондинка отметила позитивный момент: она немного согрелась, хотя не перестала дрожать. С верёвкой, связывающей ноги, было покончено через полчаса.
Порывшись в куче сломанных инструментов, Камилла нашла кусок железного прута. Крепко сжав его в правой руке, девушка начала медленно подниматься по лестнице, проверяя каждую ступеньку.
Странно, ступени оказались намного крепче, чем выглядели. Обрадовавшись этому выводу, мисс О’Коннел ускорила шаг, желая как можно быстрее оказаться у двери. Но неожиданно что-то треснуло, затем ещё раз, и Ками полетела вниз, больно ударившись коленом о кусок кирпича.
Оценив ущерб в две ступеньки, блондинка передохнула. В очередной раз огласив погреб криками о помощи, и вновь безрезультатно, начала вторую попытку, стараясь двигаться крайне осторожно. Наконец, лестница закончилась, девушка вышла на маленькую площадку и приготовилась к очередному этапу борьбы – по всем законам жанра дверь должна быть заперта. Взявшись за ручку, Ками с силой толкнула и вылетела навстречу ветру, с трудом затормозив на краю скалы.
Блондинка посмотрела вниз, в ушах отдавались удары бешено бьющегося сердца. Сумерки копошились в вершинах деревьев, упрямо не желая сдавать позиции наступающей ночи.
Девушка прислушалась. Тишина казалась напряжённой и искусственно созданной. Глубоко вздохнув, мисс О’Коннел разглядела узкую тропинку, ведущую в лес. Значит, туда, подальше от страшного места. Не успев сделать шаг, Камилла замерла, оглушённая криком, звериным, протяжным и диким. Так кричат перед смертью, кричат те, кто потерял, так кричит одиночество.
И Ками тоже захотелось кричать, долго и мучительно, вытравливая из себя боль, ненависть, любовь и осознание того, что она должна была сделать.
*************
Клаус вошёл во двор особняка, попутно заметив родственников, столпившихся у лестницы. Встреча сулила навязчивое сочувствие, ненужное и бессмысленное.
Раздавленный Марсель, потерянный Элайджа и убитая виной Ребекка. Они что-то говорили, периодически выплывая из тумана его новой реальности. Клаус кивал и слушал, оттачивая в уме детали плана. Холодная машина, методично и тщательно производящая свои вычисления, которой нет дела до людей, говорящих, чувствующих, продолжающих жить.
Из тумана вдруг вынырнула Хэйли, интонация её голоса и воинственно-виноватый вид заставил Клауса сосредоточиться на словах, вылетающих изо рта матери Хоуп.
- Мне жаль, очень жаль Камиллу, но главное сейчас – это наша дочь.
Похоже, сочувственные речи остались позади. Гибрид смотрел на женщину, предугадывая её реакцию.
«Бедная девочка, ты так и будешь разрываться между ненавистью ко мне и осознанием того, что я – отец Хоуп. Не можешь ударить из-за Ками? Жаль, история в прошлом. Лучше бей, иначе нападу я».
- Хоуп нужно защитить, а вместо этого ты убиваешь трёх волков – членов нашей стаи. Зачем? Ты совсем свихнулся?
«Уже лучше», - отметил Клаус, продолжая рассматривать собравшихся так, как будто видел их впервые. Очередная игра чудовища.
Глаза Хэйли горели, на щеках выступил румянец. Позади девушки стоял Джексон, так называемый муж – бледная тень, не способная принять решение в сложной ситуации и взять на себя ответственность. Похоже, вызов женщины отцу ребёнка пришёлся волку по душе. Лицо мужчины выражало гнев со странной смесью удовлетворения, свойственного любителям решать проблемы чужими руками.
- Щенки зарвались, забыв, кто здесь хозяин. Пришлось их проучить, чтобы другим неповадно было, - равнодушно ответил Клаус, будто сообщал информацию о погоде.
Джексон рванулся вперёд, но Хэйли резким движением остановила свою вторую половину, сообразив, что проблем на сегодня более, чем достаточно.
- Что ты собираешься делать? – рявкнула волчица, смерив гибрида гневным взглядом.
- Пойду наверх, отдохну. День был тяжёлым, - с этими словами Клаус удалился, оставив в тумане возмущённые голоса окружающих.

Глава 10

Глава 10

Сжимая в руках документы, принесённые Камиллой в логово Марселя, Клаус не думал о женщине, что потерял несколько часов назад. Прошлое осталось в лесу, на поляне, заляпанной сумерками и болью, уничтожившими лучшую часть сущности гибрида и жестоко похоронившими её останки под слоем вины.
Листая старую тетрадь, первородный отметил правильность принятого решения: забрать рукопись у Элайджи. Разрываясь между талантливым сексуальным вампиром, способным свести с ума любого ценителя музыки своей виртуозной игрой, и любовью к Хейли и племяннице, брату было не до жёлтых пыльных страниц. Он даже не заметил пропажи.
Бегло просматривая папку пару дней назад, Клаус обратил внимание на странные символы, выбивающиеся из общего текста, - закруглённые буквы с торчащими в разные стороны короткими палочками. Стиль показался знакомым. Порывшись в памяти, вампир с удовольствием отметил наличие полезного опыта: пятьсот лет назад он крутил роман с могущественной ведьмой, которая и научила основам редкого языка колдунов, созданным лишь с одной целью – обезопасить сведения от врагов. Кстати, этот язык так и не прижился в магических кругах.
Конечно, прочитать рукопись полностью не получилось, а вот уловить суть написанного Клаус смог. Знание о том, как распорядиться информацией, пришло на поляне, когда погибли ростки человечности, и холодный разум монстра сложил пазлы воедино.
И сейчас, вновь переворачивая страницы, гибрид нашёл подтверждение догадкам. Первородный поставил на карту самое дорогое, что у него осталось, но это был единственный способ победить в смертельной схватке с Далией.
Телефонный звонок разорвал туманную дымку реальности. После короткого разговора мужчина хищно улыбнулся, но какая-то часть сердца устала от закономерности – всегда быть правым, хотя, в данный момент это не имело значения. Один из оборотней стаи, работавший на Клауса против собственной воли, доложил о планах Хейли сбежать.
«Как предсказуемо, - размышлял гибрид, предугадывая действия членов семьи и не только их, - мать моего ребёнка бежит в лес, наконец, согласившись с глупыми доводами своего бесхребетного ведомого мужа. На что она надеется? Укрыться под защитой дряхлой ведьмы от самого могущественного существа, которое я когда-либо знал? Или дура, или обезумела от страха, а может, и то, и другое одновременно. Как мало нужно для предательства – капля равнодушия, потерянный вид и нежелание слушать возражения близких. И они все, абсолютно все готовы броситься в лапы к Далии, забыв время, когда я защищал их, помогая и делая теми, кто они есть».
Клаус откинулся в кресле, не выпуская рукопись из рук, закрыл глаза и прислушался, отключив остальные чувства. Обострённое восприятие фиксировало детали, пытаясь оценить расстановку сил в доме. Всё так, как он и планировал. Хейли спускалась вниз по запасной лестнице, держа в руках колыбельку с Хоуп. Джейсон ждал в машине на улице. Несколько вампиров и оборотней прохаживались по дому, делая вид, что всё в порядке, хотя, кто из них знал о предательстве, а кто – нет, Майклсон затруднялся ответить, с этим он разберётся позже.
Ребекка покинула дом вместе с Марселем пару часов назад, Элайджа сидел на террасе с бокалом виски, не в силах справиться с противоречивыми чувствами. С одной стороны, брат в очередной раз предал брата, с другой, смерть Камиллы выбила Клауса из колеи, и старший Майклсон не мог положиться на способность гибрида адекватно оценить ситуацию.
«Почему ты так и не научился верить мне, Элайджа?» - с грустью подумал Клаус, не сомневаясь, брат приложил руку к побегу Хейли.
Пока всё шло по плану, не хватало только одного телефонного звонка. Но она скоро позвонит, в этом Клаус не сомневался. Осторожно положив тетрадь на стол, гибрид вспомнил недавний разговор с Давиной.

- Ты должна помочь мне!
- Почему? – дерзкая девчонка упёрлась, как стадо баранов, выведенное из равновесия новыми воротами.
- Я прошу не за себя, - улыбка, скрывающая ловушку, скривила губы вампира, вкрадчивым тоном гибрид продолжал, - если Далии удастся заполучить Хоуп, она убьёт и меня, и Хейли.
Сделав паузу для создания обманчивой перспективы противнику, мужчина наблюдал за выражением лица юной ведьмы – радость и превосходство и, конечно, полное отсутствие дальновидности.
Клаус ухмыльнулся:
- Понимаю, ты видишь в этом преимущество, но подумай, она убьёт не только меня, но и всех, кто был близок мне и помогал. Марселя, например. И, разумеется, твоих друзей-оборотней или вампиров. Не знаю, с кем ты уже успела спутаться и к кому привязаться. Мне продолжать?
Превосходство исчезло, но Давина по-прежнему упиралась, застыв на тонкой грани между «да» и «нет». Первородный продолжил, выдавая доводы в порядке значимости для создания требуемого эффекта:
- А убив, она подготовит город для новой войны вампиров, оборотней и ведьм. И я очень сомневаюсь, что вы выйдете победителями, а если вдруг случится чудо, никто не вернёт людей, ставших жертвами жестокой бойни монстров. Кровь невинных будет и на твоих руках.
Девушка молчала, Клаус наблюдал за юным созданием, не искушённом в политике, оттенках серого и ответственности, с грузом которой придётся жить до конца своих дней, сделав неверный выбор.
- К тому же, я спас тебе жизнь, вытащив из лап Фреи, хотя, никто из вас не верит в её участие в страшной истории с детишками ведьм, а жаль.
После этих слов Клаус ушёл, не оборачиваясь. Давина осталась стоять, окружённая магическими амулетами, не способными сделать самое трудное, что выпадает человеку – принять самостоятельное решение и взять ответственность на себя.

Звонок мобильного, имя звонящего на экране, но привычная улыбка кукловода не коснулась лица монстра в момент, когда марионетка среагировала согласна плана. В этот раз всё иначе, в этот раз Клаус знал, чья смерть подтолкнула юную ведьму к верному решению, и он не хотел думать об этом. Указательный палец нажал «Ответить», тихий голос Давины дрожал, произнося короткое:
- Мне жаль… Ками…
Гибрид оборвал колдунью, не желая продолжать:
- Я знаю. Ты согласна?
- Да.
Короткие гудки, как символ неизбежности, начали обратный отчёт.
Всё идёт по плану, можно позволить себе отдохнуть два-три часа перед началом бойни, о которой не знает никто, даже Далия.
*************
Камилла смотрит в потолок, наблюдая за танцем теней на идеально ровной поверхности. Лунный свет, одиноко горящая свеча, лёгкий ветерок, треплющий занавески, и свет фар проезжающих мимо машин составляют собственный мир, отражающий внутреннее состояние запутавшейся души.
Оставленный Далией кинжал мирно покоится на тумбочке около кровати. Ками помнит и понимает, но ничего не может с собой поделать. Магия Далии непоколебима и сильна, попытки блондинки связаться с членами семьи Майклсон и предупредить о себе оказываются бесполезными. Девушка ощущает себя роботом, запрограммированным на результат. Она может есть, пить, принимать ванну и ещё множество других вещей, но только не то, что хоть на миллиметр заставит отступить от главной цели – убить Клауса.
Плененная душа в красивом теле, готовом стать оружием. Слёзы катятся по щекам. Она не хочет убивать Клауса, не хочет, не смотря на ненависть и боль, несмотря на покалеченную любовь и предательство, она не хочет, но сделает это… на глазах у его ребёнка.
Глупая мысль приходит в голову, Ками вскакивает с постели и выходит на балкон с одной лишь целью: проверить и убедиться, что не получится. Несколько шагов к перилам, попытка просто посмотреть вниз, перегнувшись, заканчивается провалом – невидимая стена вырастает, не оставляя женщине ни малейшего шанса спрыгнуть.
Ками в отчаянии опускается на холодный пол, сознавая неизбежное. Руки сжимают кованые решётки – она в ловушке, имя которой смерть. Убить того, кого любишь и продолжать жить дальше – приговор больной старухи, преданной много веков назад и не сумевшей отпустить… до сих пор.
- Прости, - горький шёпот Камиллы уносит ночь, оставляя обречённую девушку на растерзание собственным демонам.

Тихое «прости», родившееся в глубинах ночной тьмы, проникает под кожу, смертельным ядом просачиваясь в кровь. Он не может двигаться, остаётся смотреть в полные слёз глаза, обладательницу которых не смог уберечь. Старинный кинжал в изящной руке, любовь и боль в потухшем взгляде и его странное желание не сопротивляться, а быть рядом, пусть минуту, пусть несколько коротких секунд до неизбежности, но рядом… во сне это можно позволить.
Клаус просыпается, имя погибшей женщины разъедает губы, причиняя почти физическую боль. Гибрид в сердцах швыряет пустой стакан в стену. Он не позволит бессознательному вывести себя из равновесия, не позволит помешать его планам. Минута, вторая, третья… Мужчина становится собой – монстром, в котором нет ни капли человечности, лишь дикое желание убить ведьму, угрожающую его дочери.
Ветер врывается в окно, с силой ударив створкой о стену. Клаус всматривается в чёрную ночь, несущую опасность и смерть. Зверь и тьма становятся единым целым.

Глава 11

Глава 11

Молния беспощадно била в грешную Землю, поджигая и уродуя. Часть деревьев корчилась в огне, возвращая в небеса тучи искр в предсмертной попытке отомстить силе, что сокрушала и правила в эту страшную ночь. Но небу было всё равно: оно равнодушно наблюдало за происходящим, с высоты швыряя острые иглы, будто играло в морской бой с существами, созданными природой много веков назад.
Хэйли мчалась по лесу, нервно сжимая малышку в трясущихся руках и бросая тревожные взгляды в сторону мужа. Джейсон вёл стаю к болотам в надежде укрыться от безумия стихии.
Дикий вопль прорвался сквозь шум дождя и порывы ветра. Волк и волчица обернулись одновременно, жуткая картина поразила воображение: струи ливня хлестали по мёртвому телу одного из оборотней, в груди мужчины зияла дыра, там, где несколько секунд назад билось сердце. Хоуп громко заплакала. Хэйли испуганно взглянула на мужа: идея спастись в лесу сейчас казалась опасной и глупой.
Две яркие вспышки прорезали небо, два крика отразились безысходностью в душе вожака, и два мёртвых тела упали на мокрую траву. Женщина крепче прижала к груди малышку и бросилась в ночь, мужчина последовал за ней. Ледяные спицы дождя беспощадно хлестали по лицу, порывы ветра валили с ног, и плачь ребёнка всё не смолкал, заставляя сердце матери биться чаще.
Выскочив на небольшую поляну, Хэйли остановилась, переводя дыхание, Джейсон замер в нескольких шагах позади жены. Внезапно всё стихло. Нежно-белая луна вышла из-за облаков, осветив часть леса мягким серебристым светом.
- Вы так спешили ко мне, неся дар. Что ж, похвально, - голос Далии, спокойный и властный, сливался с лунной дорожкой, образую странную гармонию надежды и тьмы.
Длинное чёрное платье, тёмные волосы и глаза, отражающие отблески луны, создавали невероятную картину силы, способной уничтожить всё живое.
- Нет, - выкрикнула Хэйли, прижимая ребёнка к себе. Но внезапно руки матери ослабли, отпуская девочку, и Хоуп плавно поплыла к ведьме по воздуху.
Далия обняла малышку, улыбнувшись торжественно и немного печально, детский плач стих. Фигуры на поляне застыли, только глухие рыдания Хэйли нарушали тишину мрачного леса. Наконец, оборотни очнулись от наваждения, но в следующий миг, лишённые сил, были грубо припечатаны к деревьям.
- Люблю лес, - мечтательно произнесла колдунья, - здесь столько возможностей.
Джейсон злобно зарычал, обнажив клыки.
- Пёсик, фу! – оборвала Далия. Мужчина затих, точнее, он продолжал скалиться, но звука не было. Кадр немого кино.
Скользнув победным взглядом по своеобразному полю боя, ведьма тихо добавила:
- Что ж, нам с Хоуп пора. Попрощайся с мамочкой, малышка, идём к папе.
Колдунья повернулась и медленно направилась по тропинке вглубь леса навстречу улыбающейся Фрее, сопровождаемая одиноким воем матери, лишившейся своего единственного ребёнка.
Мрачная картина проигранной битвы: свет повержен, тьма протянула тысячи нитей, окутав мир непроницаемым саваном зла и безысходности. Но грани тонки, маятник постоянно качается, и весы могут перевесить в любой момент, когда силами природы играют монстры.
Едва слышный хруст заставил Далию обернуться. Огромная чёрная тень коснулась верхушки дерева, на мгновенье заслонив луну. И этого было достаточно, чтобы все подумали о конце света. Но до конца ещё далеко. Тень осторожно сползла по ветвям, медленно отделилась от ствола могучего дуба, оставив масляные сгустки на почерневшей коре.
Густая вязкая масса шипела и извивалась, стараясь выплюнуть инородное тело, несущее в себе силу, способную испугать даже самое мерзкое зло. Мир замер, лишь монотонный гул нарушал гнетущую тишину, с каждой секундой становясь громче. Оборотни сжали зубы, пытаясь не закричать от боли, что вторглась в сущность, терзая разум иглами безумия. Гул достиг апогея, вырвавшись нечеловеческим рыком. Чёрная масса взорвалась, липкие ошмётки разлетелись, забрызгав кусты и деревья. Казалось, в лесу разорвали тёмное покрывало, под которым не смогло бы выжить ни одно существо, способное дышать.
Далия ощутила дрожь в руках, но клокочущая внутри ярость давала силы не сорваться. Он нашёл её и появился из тени, скрывающей с глаз любого, кто способен обуздать первобытный хаос. Гибрид смог, и осознание этого стало откровением. Но, похоже, первородный действовал не один. Далия метнула хищный взгляд в сторону дерева, с которого сползла тень. Да, Клаус был не один. Любовь к молниям и театральным эффектам подвела её, но ещё ничего не потеряно.
- Эффектное появление, - холодный голос коснулся сердец присутствующих тонким инеем.
Клаус не дрогнул и не изменился: красные глаза, словно две бездны, отражающие пустоту, и звериный оскал застыли на лице, лишённом эмоций. Едва уловимая искра сожаления вспыхнула внутри ведьмы: инсценировав смерть любимой на глазах зверя, ведьма сделала его сильнее. Ни с кем другим это бы не получилось в столь короткий срок, но с ним вышло.
- Ничего не хочешь сказать? Обычно ты словоохотлив в подобных ситуациях.
Звериное выражение лица не изменилось, лишь глухой голос, вырвавшийся из глубин сломленной сущности, начал суровый отчёт:
- Несколько шагов к смерти. Шаг первый – лишить части силы и крови.
Позади Далии раздался крик, затем невидимая сила вырвала тело Фреи из-под защиты ведьмы, заменившей ей мать, и швырнула в ноги Клауса. Последующие события сплелись в общий ком времени, не давший Далии шансов изменить что-либо. Гибрид схватил сестру за волосы, грубо рванул её голову на себя, обнажив шею. Клинок перерезал горло, кровь хлынула на белое платье девушки. Ведьма издала гортанный звук, пытаясь взмахнуть рукой, но руки не слушались, крепко обнимая улыбающуюся Хоуп. В эту секунду Далии показалось, что она смотрит в детское лицо дьявола.
Спокойный голос палача сурово произнёс:
- Шаг второй, где главное оружие – любовь, что медленно разъедает, причиняя невыразимую боль.
Светлая тень коснулась верхушки дерева, плавно сползла по нему, вздрогнула и стекла к ногам черноволосой девушки с белым кувшином в руке. Давина открыла крышку, выпуская серый пепел, рванувшийся к Далии и окутавший её плотным слоем.
- По-твоему, это поможет? – зло оскалилась ведьма, испепеляя Клауса яростным взглядом.
Монстр молчал. Красные бездонные глаза и хищный оскал не выражали эмоций. Маска стороннего наблюдателя, никак не участвующего в процессе.
Далия напряглась, пытаясь взять силу под контроль, но Хоуп не давала шансов, широко и наивно улыбаясь чужой тёте. Безмолвная борьба двух сил продолжалась. Наконец, Далия не выдержала, издав протяжный крик. Серый пепел начал разъедать кожу.
- Что это?
- Прах твоей любимой сестры, - ответила Давина, с удовлетворением наблюдая за страданиями ведьмы.
Далия дёрнулась, пытаясь отшвырнуть Хоуп, но безуспешно. Обращаясь к Клаусу, колдунья глухо прорычала:
- Когда пепел закончит со мной, он перейдёт на твоего ребёнка.
Монстра молчал, на лице не дрогнул ни один мускул.
- Неужели ты не видишь, сейчас он мало напоминает даже гибрида? - ехидно заметила Давина, бросив взгляд на Клауса. Неожиданно волна страха охватила сущность, девушка быстро отвернулась, сосредотачиваясь на ведьме.
Хэйли с трудом соображала, пытаясь уследить за происходящим. Зрелище внушало ужас и давало надежду одновременно. Фигуры на шахматной доске судьбы наблюдали за смертью ведьмы. Со стороны могло показаться, что они равнодушны, но в эти страшные минуты каждый из присутствующих терял часть себя.
Наконец, Клаус тихо произнёс:
- Шаг третий – сила, о власти и мощи которой никто и не подозревал… Иди ко мне.
Ручки Хоуп разжались, отпустив ведьму. Плавно перемещаясь по воздуху, девочка приблизилась к отцу, коснувшись щеки тёплой ладошкой. Клаус прижал ребёнка к груди, в следующую секунду на малышку смотрели полные слёз глаза отца, спасшего своего ребёнка, а губы растянулись в нежной улыбке. Далия превратилась в горстку пепла, оборотни упали на мокрую траву, кряхтя и отряхиваясь.
В мрачном склепе с одинокой горящей свечой Элайджа и Ребекка разжали руки, в бессилии опустившись на каменный пол. Бека едва слышно прошептала:
- Наш чокнутый братец сделал это.
Элайджа ответил усталой улыбкой:
- Нам пора прекратить сомневаться в его безумных планах.
Хэйли подскочила к Клаусу, выхватила малышку из рук отца, прижала к сердцу. Только ощутив крохотное тельце у себя в руках, женщина вновь смогла говорить, дышать и думать. Гневный взгляд прожёг Клауса насквозь.
- Как ты мог?
Бровь мужчины изогнулась, тень улыбки коснулась губ.
- Ты слился с тенью, рискуя всей стаей, слился с силой, которую не мог победить.
- Не мог? – тон Клауса из ехидного превратился в злобный. – А что я, по-твоему, здесь делаю целый и невредимый?
Хэйли продолжала, игнорируя очевидное:
- Я никогда не прощу тебе того, что ты разбудил силу Хоуп. В кого она может превратиться? Ты подумал об этом?
Клаус долго смотрел на женщину, с которой переспал когда-то. Мать его ребёнка…
- А о чём думала ты, сбегая с моей дочерью и этими олухами, не способными защитить даже себя, в лес? Если бы я не появился, что стало бы с Хоуп? Об этом ты не подумала? – Клаус задал риторический вопрос, красноречиво указав на труп Фреи под ногами. – Такой судьбы ты хотела для нашей дочери? Хорошо, хоть Элайдже и Ребекке хватило ума перейти на мою сторону.
И монстр ушёл, оставив Хэйли наедине с тьмой и лучом надежды, вновь заплакавшим у неё на руках.
*************
Ками едва успела добежать до раковины. Блондинку стошнило. Она постояла минут пять с закрытыми глазами, затем открыла кран, холодная вода освежила лицо. Подняв голову и взглянув на себя в зеркало, Ками глухо зарыдала. Далия мертва, но заклятия на убийство Клауса её смерть не отменила.

Продолжение следует...

запись создана: 17.07.2015 в 04:45

@темы: Камилла, Марсель, Ками, Древние, фанфики, Никлаус, Первородные, Хэйли, Клаус/Ками, от ненависти до любви, моё творчество, Клаус, Элайджа