Наиболее тяжелая вещь в жизни - это понять, какой мост следует перейти, а какой сжечь.
Название: "Ликвидатор"
Автор: Yuliya
Аннотация: Иной мир, населённый вампирами, оборотнями, ведьмами и другими существами, тесно связан с миром людей смертью. Но смерть нужно контролировать... И тогда появляется он - Ликвидатор.
Автор обложки: Julie Stoune
Завершён: нет
От автора: Вторая работа. И первая как оригинальное произведение.
Предупреждения: монстры
Размещение: не копировать на другие ресурсы без разрешения автора
Ликвидатор
Глава 80
Глава 80
Земля
По дороге в больницу Берк бросал взгляды в зеркало заднего вида, оценивая измученный вид сотрудника Иванова.
После так называемого разрыва с Сеймой, с которой у Ивана и не было отношений, ликвидатор не узнавал брата Марьи. Моран и предположить не мог, что самоуверенный бабник способен испытывать столь сильные душевные муки, отражающиеся на лице мрачной тенью тоски. Исчезли шутки, подколки, смех и, что самое важное, заскучала Наташа, скрашивающая ночи неутомимого ловеласа.
Берк пытался постичь парадокс: долгое время Иванов не смел приблизиться к Сейме, не предпринимал серьёзных шагов, живя надеждой на призрачное «однажды», когда случится чудо, и дельфин бросится в его объятия, ничего не требуя и прощая все прегрешения, но стоило оборотню расставить точки над i, создав тем самым некую динамику, как Иван поник и потерял интерес к жизни, перестав бороться. Но его неоправданное ленивое ожидание было равносильно добровольной потере, неужели фантом способен заменить реальную любовь? Хотя, от первого проблем гораздо меньше, а свободы больше.
В голову ликвидатору закралась мысль: «А нужна ли Сейма Ивану? Не надежда, не призрак того, как может быть, а именно Сейма, с её проблемами, чувствами, болью и восприятием жизни?»
Бросив очередной взгляд на сотрудника, шеф не смог ответить на этот вопрос, придя к выводу: любовь осложняет всё, к чему имеет отношение. В многогранность понятия этой самой любви ликвидатор предпочёл не вдаваться.
Боевая машина вампира плавно подкатила к больничному корпусу. Поднявшись на второй этаж, Моран открыл дверь комнаты отдыха. Сейма читала журнал или делала вид, что читала, устроившись на диване в углу. Хрупкая, нежная, человечная и ранимая.
Увидев мужчину, оборотень бросилась ему на шею. Берк прижал девушку к себе, стараясь не думать о том, что мог потерять её. Осторожно отодвинув прядь волос, ликвидатор заметил влажные дорожки на щеках. Рука непроизвольно потянулась к её лицу, пальцы коснулись бледной кожи, вытерев слёзы. Что объединяло их? Тот особый вид нежности, порождённый крепкой дружбой одного сильного с другим.
Иван стиснул зубы, пытаясь взять себя в руки. Он не смел думать, не смел претендовать, он не имел права… Не было злости, лишь зависть с ревностью, став единым целым, застряли где-то внутри, причиняя ноющую боль. Казалось, воздух больше не поступает в лёгкие, и тело вот-вот взорвётся от напряжения. Но не взорвалось. Иван продолжал молча стоять за спиной Берка, ожидая своей очереди. Он вообще привык ждать.
Тихие слова Морана нарушили тишину уютной комнаты:
- Не плачь. Всё уже позади. И, можно сказать, мы отделались малой кровью.
Сейма подняла глаза, в которых потух огонёк надежды:
- Значит, архаи мёртв?
Берк молча кивнул и отошёл на пару шагов, предоставив возможность действовать Ивану.
- Привет, - несмело поздоровался Иванов.
- Привет, - ответила оборотень, затем резко приблизилась к молодому человеку, дружеским жестом коснулась его рук своими, выдала банальную фразу о том, что с ней всё хорошо и быстро обернулась к шефу со словами, - я хочу знать все детали.
Таким образом, аудиенция с Иваном закончилась, едва начавшись.
- По дороге в особняк расскажу, а сейчас оставлю вас ненадолго, нужно заполнить документы.
- Мы едем в особняк? – спросила Сейма, удивлённо сдвинув брови.
- Да, у меня кое-что есть для тебя, - и Моран скрылся за дверью.
Женщина подошла к окну, пытаясь сосредоточиться на осеннем пейзаже. Иван не сдвинулся с места. Нарастающей неловкости понадобилось меньше минуты, чтобы заполнить собой всё помещение, раскидав двух взрослых людей по углам, как детей в песочнице, поссорившихся из-за игрушек.
Спустя пять минут ликвидатор столкнулся в дверях с выходящим Ивановым. На лице мужчины читалось отчаяние.
- Ты говорил с ней? – тихо спросил Моран, устав наблюдать за личными отношениями, начинающими влиять на работу.
- Нет. Просто всё стало понятным.
- Ага, - съязвил Берк, смерив сотрудника осуждающим взглядом, - сам решил, сам сделал выбор и сам изводишь и себя, и её.
- Это – моё дело, - огрызнулся молодой человек.
Ликвидатор не повысил голос, но Иванову вдруг стало не по себе от обманчиво равнодушных слов, скрывающих опасную натуру их хозяина:
- Если это отражается на работе, значит, моё. А это отражается, и пример тому – почти проваленное задание в морге, - поймав злобно-растерянный взгляд Ивана, Моран добавил, - и не вини сестру, она тебя не сдавала. Ты просто забыл, кто я и что могу, и забыл, кто ты и что можешь. А подобное в сложившейся ситуации недопустимо. Так что соберись и вливайся в рабочий процесс, иначе я найду тебе замену.
Иванов затравленно посмотрел на шефа и, развернувшись, пошёл прочь. Ликвидатор ненавидел эти аспекты своей работы, но есть вещи, которые делать необходимо, иначе всё начнёт рушиться, и движение по течению превратится в смысл существования, серого, тоскливого и опасного своим равнодушием.
Сейма обдумывала рассказ Берка, пытаясь анализировать события под разными углами. Моран не мешал ей, сосредоточившись на дороге.
Наконец, девушка нарушила молчание.
- Мне не даёт покоя один момент, - произнесла Сейма, приоткрыв окно, - здесь присутствует что-то личное. Не могу понять, откуда и почему я знаю это, но поверь мне.
- Верю, - спокойно отозвался ликвидатор, но голос мужчины звучал отчуждённо и холодно.
Оборотень повернулась к шефу, внимательно изучая его профиль, не отдавая отчёта в том, на что рассчитывает. Она просто смотрела, пытаясь хоть на миллиметр приоткрыть завесу над его мыслями. С Ричардом было намного проще, он открывался тем, кому доверял. Сын не открывается никому. А если звучит слово «личное», не важно в каком контексте, мужчина надевает непроницаемую маску, хотя, помогает в решении проблем своих коллег.
- Берк, я понимаю тебя, но ограничиться одной стороной не получится. И нужно принять это.
- Я принимаю, Сейма, - всё тот же холодный голос, - и, если личное влияет на работу позитивно, например, как на Леонида, сходившего на свидание с подругой Фарион, то это хорошо. Лёня светится от счастья и на радостях добрался до пары висяков, лежащих у него мёртвым грузом уже несколько месяцев. Но, если личное превращает Ивана в то, кем он стал – это недопустимо.
Ликвидатор замолчал, собираясь с мыслями. Сейма старалась не двигаться, терпеливо ожидая продолжения.
- Я ненавижу вмешательство личной жизни в рабочие процессы, так быть не должно. Но, похоже, сама судьба закручивает в водоворот чего-то подобного, и я не могу определить, откуда пришла опасность. Это бесит, - спокойно констатировал Берк обычным голосом.
- Мы – не машины, - тихо заметила Сейма, не отрывая проницательного взгляда от лица Морана, - и не сможем избежать этого, а если будем упрямо пытаться, то оно настигнет нас, заставив пожалеть.
Берк удивлённо посмотрел на сотрудницу, дельфин поспешила объяснить:
- Я не говорю о крайностях. Согласна, Иван должен сделать выбор, ты дал ему это право и дал время, но не всегда будет получаться так, - женщина запнулась, размышляя, как лучше перейти к неприятной для Морана теме, - и не со всеми. Ты знаешь, наш состав изменился.
Берк тяжело вздохнул, догадавшись, куда клонит Сейма. Воспоминание об утреннем поведении Фарион наполнило сердце смутной тревогой. Что-то терзало восприятие, дразня и оставаясь за пределами сознательного. И чем дольше Моран думал об этом, тем сильнее нарастала боль в грудной клетке.
- Перестань подстилать соломку, говори прямо.
Оборотень откинула волосы, дав себе время морально подготовиться к сложному разговору.
- Джули – не машина и не монстр, она – человек. И вносит приличную долю личного в отношения на работе. И нам это нужно, чтобы добраться до убийцы - обычного человека, способного вырубить нас силой мысли, - закончив, Сейма фыркнула от пафосного завершения фразы.
- Угу, - многозначительно протянул Берк.
- Перестань. Ивану ты дал выбор, ей – нет. Пора рассказать правду о нас и о нашей работе.
- Не сейчас, - отрезал Моран.
Сейма начала злиться.
- Не сейчас. А когда? У неё странная связь с убийцей и кароном, достаточно вспомнить произошедшее в туннеле. Она поражает восприятием реальности и своим даром. Пусть мы не до конца поняли его, но он есть, и это глупо отрицать. Джули поможет нам, и Ричард верил в это, только с ней нужно работать, а не швырять, как бездомного котёнка, ведь котёнок станет кошкой и начнёт защищаться, а то и нападать.
Берк усмехнулся, ещё больше разозлив Сейму.
- Что тут смешного?
- Ты до сих пор не можешь простить мне ночи Фарион наедине с собой любимой после созерцания разделанного трупа у водоёма, - между строк читалось пренебрежение.
И Сейма решила идти напролом:
- Да, не могу. Мы чуть не погибли, и я в очередной раз посмотрела на окружающий мир иначе. И каждый раз буду смотреть иначе, а не превращать смерть в привычку.
Моран молчал. Машина свернула на гравийную дорогу, шорох шин действовал успокаивающе, но дельфин не унималась:
- Почему ты так относишься к Джули? Что она тебе сделала? Иногда я думаю, что ты ненавидишь, но, видя тебя рядом с ней, понимаю, что ошибаюсь. Берк, что между вами происходит?
И вновь чужой, холодный голос выдал ответ:
- Ничего. С ней всё сложно, и это тяготит.
- Так сделай проще!
- Как? – вопрос оглушил, поражая прямотой. - Подскажи, как это сделать?
Сейма попыталась ответить, но не успела, Моран ответил за неё:
- Рассказать ей всё? По-твоему, она останется, узнав, что мы – убийцы, контролирующие смертность на Земле? Она останется, узнав, сколько смертей на совести Марьи и Ивана? Останется, узнав, как используя нити судьбы, я планирую катастрофы, вычисляя равновесие аур? Сейма, я – ликвидатор, и в этом слове скрыт главный смысл нашего существования на этой планете. Я решаю, кому жить и кому умереть, и в стремлении уничтожить человека с тёмной аурой, я жертвую светлыми. Она останется, узнав это?
Берк грустно улыбнулся.
- Знаешь, только у тебя есть шанс быть понятой. Ты спасаешь.
Женщина откинулась на спинку сидения и закрыла глаза, стараясь сдержать слёзы. И почему её часто заносило в одну сторону в глупой попытке забыть о существовании другой.
Подъезжая к особняку, Моран сурово произнёс:
- А если она узнает о истинном положении с каронами и беспределе, допущенном нами на Земле, о Коалиции и переделе власти… Сейма, она не захочет иметь с нами ничего общего. В этом вся Фарион.
Оборотень открыла глаза, посмотрев на пасмурное небо за стеклом.
- Но Джули нужна нам, - мольбу в голосе скрыть не удалось, да дельфин и не старалась. Она понимала правоту ликвидатора, но интуиция упрямо твердила о ценности хрупкой человеческой женщины.
- Я попробую, обещаю, - устало произнёс Моран, останавливая машину у ворот загородного дома.
- Берк?
- Да.
- Я вдруг подумала, что Джули может стать опасной, если мы просто бросим её.
Мужчина взял руку Сеймы в свою, успокоив обещанием:
- Мы не допустим этого.
Хотя вслух хотелось сказать: «Она может стать опасной и без этого, Сейма. Или уже стала. Вот только что заставляет так думать – не могу понять… пока что не могу».
Глава 81
Глава 81
Земля
- Я не перестаю гадать, зачем ты привёз меня сюда? - произнесла Сейма, выходя из машины. – О, а что здесь делает авто Леонида?
- Сейчас всё узнаешь, - ответил Берк, пропуская девушку в дом.
Оборотню всегда нравился загородный особняк семьи Моран. В нём не было помпезного величия и напускной роскоши. Просторный и уютный – так Сейма характеризовала дом, в котором сотрудники иногда собирались вечерами по приглашению Ричарда и Адель.
В сердце что-то кольнуло. Наверное, прошлое, давящее на жалость в поисках крохотной щели, чтобы пролезть внутрь изломанной сущности и начать разрушать её. Дельфин тряхнула головой, отгоняя непрошенные ощущения. Прошлое должно оставаться прошлым – Сейма очень хорошо усвоила этот урок после смерти Игоря Конева. И в каких бы мрачных красках не рисовалось будущее, нужно смотреть вперёд, а не искать утешения в статичных картинках, которые никогда не вернуться.
Берк задержался во дворе, оборотень прошла в просторную гостиную. Комната изменилась… После разрыва с Адель Ричард забросил особняк, спустя несколько лет сын привёл его в порядок. Идеальная чистота, слишком идеальная, чтобы быть уютной. Мебель, гармонирующая со светло-серыми обоями, большие окна в пол, на стенах картины. Сейма узнала только одну – «Девятый вал» И.К. Айвазовского. Полотно казалось единственным источником энергии в холодной, равнодушной обстановке. Скрытое безумие стихии и надежда. В памяти всплыла тёплая комната со смеющимися лицами. И пусть они были монстрами, но здесь, в этой самой гостиной Ричард и Адель помогали оставаться собой после всех смертей, что несло в этот мир подразделение ликвидатора.
- Пойдём, - хриплый голос Берка отвлёк Сейму от воспоминаний, и это было к лучшему.
Мужчина и женщина спустились по винтовой лестнице, прошли через несколько комнат. Девушка попутно отметила, что Моран навёл порядок и здесь, при этом создав такую же холодную обстановку, как и наверху. Оборотень задумалась, что это - отражение реальности или эффект, скрывающий душу дома от посторонних глаз?
Остановившись перед стеной, Сейма вопросительно посмотрела на Берка. Улыбнувшись, мужчина коснулся ничем не примечательной части поверхности, и панель поползла в сторону, постепенно открыв картину, от которой у оборотня перехватило дыхание, а в глазах заблестели слёзы.
В просторной комнате не было окон, но встроенные в потолок лампы давали достаточно света. У стены на кровати лежал юноша архаи с перебинтованной грудью. Светлые, влажные от пота волосы падали на лоб, делая лицо детским и беззащитным. На полу у ног молодого человека мирно сопел карон. Тело монстра местами покрывала мазь желеобразного вида. На коленях перед палачом сидел Леонид, усердно вертя хвост своего подопечного в руках и сосредоточенно его рассматривая.
При появлении Морана и Сеймы вампир расплылся в широкой улыбке и счастливо протянул:
- Рад вас видеть.
Девушка судорожно вздохнула, смахнула слёзы и, обернувшись к Берку, произнесла:
- Ты сказал, что они мертвы.
- Иван не должен был знать. И никто за пределами этой комнаты не должен.
Согласно кивнув, Сейма подошла к кровати, всматриваясь в лицо юноши.
- Он ещё совсем ребёнок.
- И не только он, - с нотками грусти в голосе заметил Леонид.
Оборотень посмотрела на карона.
- Странно, а выглядит взрослым, - произнесла Сейма, наклонившись над палачом. Внезапно монстр открыл глаза и уставился на дельфина. Девушка резко отпрянула, инстинктивно схватившись за сердце.
Со стороны кровати послышалось слабое:
- Не бойтесь. Он просто очень любопытный. Его зовут Лози.
- Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Леонид, переключившись с карона на его хозяина.
- Лучше, - парень улыбнулся.
В голову Сеймы пришла мысль о несовместимости смерти и мальчишки, лежащего на кровати.
Оборотню хотелось задать главный вопрос, но она не решалась. Берк заговорил, будто прочитав мысли сотрудницы.
- Когда Леонид прибыл на поляну, то обнаружил, что Шон ещё дышит. А, вспомнив о глубокой и непостижимой связи карона со своим архаи, проверил монстра, тот был при смерти, но также дышал.
Берк взглянул на патологоанатома, призывая его продолжить. Вампир не отказался:
- Мы перенесли их сюда, и я вспомнил всё, что знал о каронах, достал записи. В итоге, плюс два.
На секунду лицо мага накрыла тень. Чувство вины, обречённость или смирение со своей участью, а может, всё вместе. Сейма не смогла определить точно. Рука женщины легла на плечо мужчины в немом жесте поддержки. Леонид накрыл её руку своей, тихо произнеся:
- Если прошлое настигло, значит, нужно обратить это в пользу.
Патологоанатом печально улыбнулся. Карон поднял голову и ткнулся влажным носом в тёплую ладонь. Брови вампира нахмурились, немой вопрос застыл во взгляде, обращённом к Шону. Парень хрипло произнёс:
- То, о чём я говорил. Лози не похож на остальных. Он точно чувствует не только меня и любит общение. Это часто злило Арона.
- Можешь более подробно? – спросил Берк, присаживаясь на край кровати.
Юноша устроился поудобнее.
- Арон старается воспитывать каронов только в среде архаи, равнодушными, а чаще и злобными ко всем остальным. В большинстве своём, палачи так и устроены, но во всех правилах есть исключения.
Парень ненадолго замолчал, набираясь сил, затем продолжил:
- Лози – особый экземпляр, но не исключение. Меня часто посещала мысль, что смени мы многовековой уклад условий содержания каронов, они могли бы пойти дальше своего предназначения – быть палачами. Конечно, это их природа, основной инстинкт, но они достаточно эволюционировали, чтобы развиваться в иных направлениях.
- Шон, ты ставишь под сомнение многовековые законы? – озабоченно спросил Леонид.
- Да, - спокойно ответил парень, - и я не раз разговаривал об этом с Ароном.
Патологоанатома мало что могло удивить, но сейчас вампир был искренне удивлён. Сложив два и два, мужчина сурово изрёк:
- Поэтому он и отправил тебя сюда.
- Нет. Арон не хотел, чтобы я уходил, хотя многие думали иначе.
Похоже, пределы удивления мага сегодня были весьма нестабильны.
- Что ты имеешь в виду? – осторожно спросила Сейма.
На секунду страдание коснулось лица юноши, но он быстро взял себя в руки.
- Арон хотел избавиться от Лози, а я не смог его отпустить, ведь такое равносильно предательству, - произнеся эти слова, Шон с любовью посмотрел на друга. – Мы с учителем поссорились, и он позволил уйти.
В комнате воцарилось тягостное молчание. Берк думал о личном, так часто вмешивающимся в рабочий процесс, и лучше понимал его неизбежность.
Лози хвостом с острым кинжалом на конце коснулся руки Шона, юноша нежно погладил прозрачную кожу. Зрелище завораживало и пугало одновременно.
Погрузившись в прошлое, Леонид глухо произнёс:
- Странно, я много лет провёл с этими существами, но не думал, что они способны на иные чувства, способны на…
Патологоанатом пытался найти подходящие слова, но не мог.
- Вы не были в их голове, а если и касались тайны внутреннего мира, то только с разрешения и под тщательным надзором Арона. К тому же, вы не работали с детёнышами. Ведь так?
- Так, - в голосе Леонида слышались нотки досады, - не трогать их – было главным условием Арона.
И вновь тишина, и вновь прошлое, настойчиво протискивающееся в узкие щели.
- А Киор мёртв? – спросил Шон, обратившись к Берку.
На секунду ликвидатор нахмурился, затем понял вопрос.
- Если ты о другом кароне, то да – Арон подтвердил его смерть.
На лице Шона читалось явное облегчение. Поймав вопросительные взгляды, парень поспешил объяснить:
- Киор – кровожадный маньяк среди других каронов. Он – полная противоположность Лози. Хотя, - юноша вновь по-детски улыбнулся, - мой малыш – один из лучших палачей Иного мира, он владеет всеми приёмами медленной и мучительной смерти, но не получает от этого удовольствия, он просто выполняет свою работу.
От сочетания детской улыбки, вида одного из лучших палачей Иного мира и страшных слов архаи у Сеймы на голове зашевелились волосы, и мурашки табуном пронеслись по спине.
- Вы напряглись, - заметил парень, обращаясь к дельфину, - разве лучшие киллеры в вашем подразделении не отделяют работу от остальной жизни. Грань тонка, но мы все обречены на это.
Сейма открыла рот в попытке что-то сказать, но не смогла. Шон добавил:
- И не думайте, что читаю ваши мысли, у вас всех есть защита.
Берк с трудом сдержал улыбку, наблюдая, как растерянное выражение лица оборотня постепенно сменяется заинтересованным.
Шон закашлялся. Леонид взял со стола шприц, быстро сделал укол молодому человеку в плечо.
- Ему нужно отдохнуть, - произнёс врач, не сводя пристального взгляда с лица Шона. Через минуту парень уснул.
- У меня ещё один вопрос, последний, - сказала Сейма. - Арон подтвердил смерть Киора, но как быть с Лози и Шоном?
- Их смерть тоже подтверждена Ароном, он абсолютно уверен в потере ученика и его карона, - холодно ответил ликвидатор.
- Но как?
Берк перевёл благодарный взгляд на Леонида. Мужчина лукаво подмигнул дельфину:
- Милая, я не зря столько лет провёл с чудовищами, знаю кое-какие магические приёмы, да и не только. Пора обратить общение с монстрами, включая и Арона, себе на пользу. Он никогда не был другом, так почему мы должны отвечать взаимностью?
Леонид погладил карона по голове, подводя итог:
- Они мертвы для всех, кроме нас. И таковыми останутся, пока не выйдут за пределы особняка, а это случится не скоро.
- Но в таком случае, как мы можем быть уверены в смерти Киора? – Сейма озадаченно смотрела на мага, пытаясь расставить всё по местам.
- Кто бы не был хозяином Киора и какой бы силой не обладал, он – человек, которому не подвластна магия Иного мира. Сила – да, магия – нет. И сомневаюсь в наличии средств. К тому же, причина смерти, заставившая Арона занервничать, - сожжённое заживо сердце, если так можно выразиться, весьма конкретна, - Леонид задумался, в очередной раз представляя медленную и мучительную смерть монстра, - интересно, тот, кто сделал это, понимал, на какую боль обрекает Киора?
Покидая комнату, женщина бросила взгляд на юношу, его друга и патологоанатома, напоминающего ребёнка, которому купили новые игрушки. На душе стало теплее, возможно, от внезапно проснувшейся надежды, а может, просто от спасённых жизней.
По дороге в офис Моран и Сейма не разговаривали, погрузившись каждый в свои мысли.
К тому же, проникновенного: «Берк, спасибо… за всё», - и ответного кивка ликвидатора было вполне достаточно.
Глава 82
Глава 82
Иной мир
Она ушла несколько часов назад, но Петр продолжал сидеть в кресле, невидящим взглядом смотря на закрытую дверь.
Он не смог определить момент, когда вдова Моран изменила его жизнь навсегда. Вместе с этой женщиной в холодную реальность кора вошло его человеческое прошлое, но оно не могло принести ничего, кроме боли.
Много лет назад весёлый молодой человек, подающий надежды в науке, жил полной жизнью, ценя каждую минуту. Он любил путешествовать, встречаться с друзьями, радоваться красоте окружающего мира. Юный Неменцев верил людям и в людей, боролся за справедливость и всегда был готов прийти на помощь. Яркий, сильный и светлый человек раздражал этот несовершенный мир оптимизмом, желанием надеяться в самой безвыходной ситуации и, конечно, способностью любить. И мир не выдержал, превратив свет в тьму, а любовь, надежду и веру в людей – в умение полагаться только на себя.
В прошлой человеческой жизни родителям Петра принадлежал большой частный дом, в который парень приводил бездомных кошек и собак. Лечил, выхаживал и отдавал в добрые руки. Сейчас Неменцев разменивался жизнями людей, добиваясь поставленных целей. Его больше не трогали страдания и боль обиженных и слабых,.. пока не появилась она. Но расчётливый наёмник не мог позволить чужой женщине разрушить мир вокруг себя, который так тщательно создавал. Его научили не жалеть, не сочувствовать, не сострадать. И так было проще.
Кор продолжал смотреть на закрытую дверь, не в силах выбросить из головы разговор с Адель. И почему её слова вскрыли прошлое, похороненное под тоннами жестокости и равнодушия?
В очередной раз в памяти всплыл образ вдовы Моран: горящие глаза, вызывающая улыбка и слова, вывернувшие сущность убийцы наизнанку.
- Не можешь избавиться от милой картинки в голове, на которой мёртвая летучая мышь неуклюже повисла в кустах на поляне недалеко от особняка семьи Моран? – Адель задала вопрос ехидным голосом, едва войдя в комнату.
Сердце бешено стучало в грудной клетке, кожа горела, ладони вспотели, но женщине было всё равно. Пусть лучший наёмник почувствует её состояние, пусть поймёт, пусть осознает - не важно, главное – правда. Вампир говорила то, что думала, остальное сейчас не имело значения.
В следующий миг Адель показалось: жить ей осталось несколько секунд. Взглянув в глаза Неменцеву, женщину охватил ужас – ему было плевать на неё, только дикая необузданная ярость, плескавшаяся в карих глазах, правила монстром, заслонив собой другие чувства, среди которых была и любовь. Внутри что-то оборвалось, часть сердца превратилась в пепел. Вампир сделала шаг назад, опрокинув стул. Звук получился жалким.
Пётр приблизился, миссис Моран закрыла глаза, не в силах противостоять его силе. Не той мужской силе, от которой кровь быстрее бежит по венам, а силе машины для убийства, чья программа никогда не даёт сбой. Она хотела бороться, но не могла. Страшное состояние, когда, открывая коробку с подарком, ты понимаешь, что в руку впивается ядовитая змея, и душу заполняет пустота.
Почувствовав прикосновение холодных пальцев на своей щеке, женщина стиснула зубы.
- Ты никогда не видела меня таким, ведь так? – зеркальное отражение её ехидного голоса, прозвучавшего минуту назад, только с хриплыми нотками. Закон бумеранга, с Неменцевым он работал безотказно.
Наёмник продолжал, наслаждаясь собственной властью:
- Забавно, мне почему-то вспомнилась сцена, когда ты занималась грубым животным сексом с Ароном, а в это время Ричард ждал тебя в саду на вашем месте.
Грудную клетку сдавила чудовищная сила. Задыхаясь, Адель открыла глаза, встретившись с яростным взглядом Неменцева. Но что-то изменилось. За яростью скрывался холодный расчёт? Или так было всегда?
Пётр отошёл, равнодушно добавив:
- Летучая мышь – маленькое существо, что очень удобно.
- Ты – скотина. Жестокий, холодный, расчётливый монстр, не способный любить.
Мужчина ответил спокойно, тщательно подбирая каждое слово:
- Как и ты, Адель, как и ты. Конечно, есть вещи, в которых мы с тобой не сравнимы, но суть у нас одна. И думать иначе – ошибка.
Она хотела возразить, хотела бросить ему в лицо обидные обличающие слова, но вдруг осознала бессмысленность дальнейших действий, какими бы они ни были.
Адель Моран и Пётр Неменцев шли вместе по дороге, ведущей в никуда.
И последние слова наёмника подтвердили это:
- Адель, я знаю, зачем ты пришла. Поблагодарить за Берка. Но не стоит. Я здесь ни при чём, я бросил твоего сына на растерзание карону, и только случайность спасла его. Я нарушил условия сделки.
Она хотела что-то сказать, но кор не позволил.
- Адель, Берк – первая причина, вторая – я. Ты хотела поддержать меня, а пыталась зацепить только для того, чтобы я не выгнал тебя сразу, как впустил. Но ты не ожидала увидеть монстра без маски. Что ж, теперь ты видела всё. Странно, но мне не жаль.
Он замолчал, затем ударил неожиданно, больно и безжалостно:
- Мы не окажемся в объятиях друг друга на шкуре у камина, как ты планировала. Уходи.
И она ушла, тихо прикрыв за собой дверь. Звук получился жалким, как и часть мёртвого сердца, что осталась в доме наёмника: раненый, никому не нужный, маленький кусочек плоти, упорно ищущий луч света в кромешной тьме.
*************
Земля
- Он жив! – возглас Джули вновь поставил Софию с тупик.
Гаремова молча наблюдала за мечущейся по квартире подругой, периодически выслушивая причитания о том, что Моран не умер. Сколько раз Фарион повторила эту фразу рыжая бестия устала считать, важнее было другое – чувства Джули, с которыми она произносила слова. И в этом вопросе София зашла в тупик, пытаясь проникнуть во внутренний мир подруги, но сегодняшний день не был днём Гаремовой. И девушке оставалось лишь строить логические умозаключения, основываясь на прошлом опыте.
Конечно, Фарион что-то чувствовала к Морану, и не поверхностное, а глубокое и сильное, но дикое возмущение по поводу его дальнейшего существования на этой Земле заставлял Софию серьёзно задуматься.
Узнав о том, что Берк жив, рыжая бестия чуть не прослезилась, удивившись своим эмоциям. И ожидала слёз радости от подруги, но ничего подобного не случилось. Был момент, когда Гаремовой показалось, что Джули готова устранить сию несостыковку, прикончив мужчину собственными руками, лишь бы пазлы сложились в единое целое, не противоречащее схеме, выстроенной самой Фарион.
- Нет, ты только подумай, София, он жив. И, прикоснувшись к нему, да какой там прикоснувшись, я вцепилась в него, чтобы не упасть… - на несколько секунд Джули замолчала, задумавшись, затем продолжила более возмущённым голосом, - он не поморщился от боли, он вообще никак не среагировал. И сквозь одежду я не ощутила бинтов, повязок и прочего, что там положено… после такого.
Наконец, Гаремова не выдержала:
- Я вот уже битый час теряюсь в догадках: ты рада этому или нет? Умер – страдаешь, выжил – страдаешь ещё больше. Определись уже, а?
Джули остановилась посреди комнаты, внимательно уставившись на подругу, затем холодно произнесла:
- Конечно, рада. Я устала от смертей вокруг себя, да и смена начальства всегда стресс. Но дело в другом. София, пойми, он не должен был выжить.
Рыжая бестия от бессилия отпустила голову, громко застонав:
- Опять по кругу. Тебе не надоело.
- Нет, - быстро выдала Джули, продолжив мерить шагами комнату. – Ты не понимаешь главного – после того, что я видела, он не должен был выжить. Сейчас для меня это задача номер один.
И София вдруг поняла: Фарион прячется за логикой, за решением проблемы, за очередной задачкой, прячется от чувств, не желая осознавать, что смерть Морана могла означать для неё. Гаремова закусила губу, поражаясь собственной глупости и бесчувственности.
«Что ж, милая, будем играть по твоим правилам, а когда тебя накроет я постараюсь быть рядом».
Включаясь в процесс, София серьёзно произнесла:
- Хорошо. Он не должен был выжить, но выжил. Может, у тебя хреновый бинокль?
Джули хотелось закричать, но вместо этого она указала подруге на бинокль, лежащий на столе.
Женщина взяла предмет, с суровым выражением лица повертела его в руках, затем поднесла к глазам и посмотрела в окно.
- Говорю же, хреновый, ничего не видно.
Фарион устало опустилась в кресло со словами:
- Солнышко, переверни.
- Оу! Да, теперь видно. Ой, мужик в трусах с ведром воды, ничего так сложен. Ой, на себя вылил. В такой холод!
Джули впервые за долгое время улыбнулась.
- Я смотрела в окно часами, никаких мужиков в трусах, но стоило подойти тебе, и вот он нарисовался.
- Каждому своё, - весело выдала София, но тут же переключилась на проблемы Джули, желая поддержать подругу.
- Допустим, ты видела то, что видела, тогда ставим вопрос ребром – почему он не умер?
Фарион с готовностью ответила:
- Я долго размышляла над этим. Первое: у него есть брат близнец. Но такое сходство… - брюнетка вновь задумалась, Гаремова уловила бессилие в карих глазах, сердце больно кольнуло. – Второе: у него есть клон. С этими каронами и экспериментами военных всё возможно. Третье: он сам результат какого-то эксперимента.
- Четвёртое: он – вампир, - серьёзно произнесла София.
- Ага, - поддакнула Джули, - а ещё в подразделении есть оборотни, ведьмы и прочая нечисть.
- А это бы многое объяснило, - подвела итог София, затем лукаво добавила, - пойдём чего-нибудь съедим. На голодный желудок плохо думается.
- Пойдём, - ответила Фарион, вновь улыбнувшись.
«Уже лучше. Как же хорошо, что Моран выжил, - отметила про себя Гаремова, доставая из бара бутылку вина, - если он вообще умирал».
Глава 83
Глава 83
Земля
Берк устало потёр глаза: однообразный пейзаж, что фиксировали камеры его особняка поздней осенью выглядел весьма уныло, а если учесть статичность картинки, то стоило пожалеть себя и спуститься двумя этажами ниже для разговора с Леонидом. Подобное времяпрепровождение было бы интересней. И Моран пожалел себя, но не сдвинулся с места, привыкнув доводить начатое до конца, проверяя все возможные варианты развития событий.
Конечно, шанс, что незнакомец засветился в кадре был ничтожно мал, хотя, отбрасывать его не стоило. Просмотрев события двух дней, точнее, их отсутствие, ликвидатор решил сделать паузу. Выйдя на балкон, мужчина попытался прикинуть местонахождение незваного гостя, уже в которой раз. И в который раз получал множество нитей судьбы, не в силах остановиться ни на одной конкретной. Печальное ничего. Забавно, в таком контексте значение слова «тьма» приобретало иной смысл, близкий к восприятию обычных людей, а не суперсуществ Иного мира. От пришедшей мысли Берк поморщился, сделал глубокий вдох и вернулся к унылому занятию.
Потратив на анализ ещё два часа, Моран ощутил усталость. Он не просто просматривал изображение камер, он погружался в них, улавливая оттенки происходящего, так называемые вихри, а если повезёт и едва заметные тени аур тех, кто мог находиться рядом с домом в тот или иной момент. На чёткое фото ликвидатор не рассчитывал: хоть незнакомец и был человеком, но не настолько же глупым, чтобы попасть в объектив, а вот уловить присутствие, определить время и начать действовать – на это Моран рассчитывал.
Сосредоточившись на тени вблизи могучего дерева, мужчина приготовился наблюдать, обострив инстинкты, но в следующую секунду мир встряхнуло, как будто на земной шар обрушилась невидимая сила, жестокая и разрушительная в своей слепой иронии, сотрясая каждое живое существо и заставляя его почувствовать боль. Берк не мог оторвать глаз от лица Джули Фарион. Девушка рассматривала особняк семьи Моран, с интересом, но чуть затравленно. И было это за два дня до случившегося.
Ликвидатор закрыл глаза, пытаясь отрицать очевидные выводы. Он искал логическое объяснение её присутствию здесь, но разум упорно протягивал нить от прогулки Джули у дома Берка до странной реакции, когда брюнетка чуть не упала со стула, увидев своего шефа живым и невредимым.
Всё сошлось: детали, эмоции и восприятие. Конечно, оставался вариант случайного совпадения, но с этой женщиной ликвидатор в случайные совпадения не верил. Оставалось тщательно проверить алиби сотрудницы. Поручив задание Сейме, Моран откинулся на спинку стула, не в силах примириться со случившимся.
Противоречия скребли измученную сущность, оставляя ядовитые следы в области грудной клетки. Обречённость смешалась с гневом, и чувство поражения, глубокое и стойкое, взорвалось где-то внутри, впившись в сердце сотнями маленьких осколков.
После осознания необходимости работы Джули в подразделении Берк думал, что хуже быть не может. Оказалось, может, причём, в сотни раз.
Моран тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Сначала подтверждение, затем новые решения, но внутренний голос настойчиво твердил: «Ты знаешь правду. Ты знаешь правду. Ты знаешь…»
- Всё в порядке? - на пороге комнаты появился Леонид. Таким потерянным маг не видел ликвидатора со времени смерти отца.
Не дождавшись ответа, патологоанатом взглянул на экран, нахмурил брови и озадаченно спросил, пытаясь казаться невозмутимым:
- А она что здесь делает?
Берк задумался, горькая улыбка приговорённого к пожизненному заключению коснулась губ.
- Леонид, не поверишь, но я боюсь ответа на этот вопрос.
Телефонный звонок нарушил беспокойную задумчивость. Позитивный голос Сеймы уверенно отрапортовал:
- В день бойни Джули работала в редакции. Это подтвердил Ситников.
- Спасибо, - тихо ответил ликвидатор, но легче не стало.
Моран задумался, отдавшись на милость интуиции, и последняя кричала о дикой нестыковке в происходящих событиях.
- Сейма, сходи в редакцию, поговори с Ситниковым. Не могу отделаться от ощущения – что-то здесь не сходится.
- Ты намекаешь на… - женщина не договорила, дав возможность боссу произнести мысли вслух.
- Да, на явную ложь, только причину не знаю, пока не знаю. Разукрашенный висок Фарион вкупе с другими фактами говорит, по меньшей мере, об её причастности, если не о прямом участии.
Попрощавшись, Моран нажал отбой.
- А теперь, Леонид, нам остаётся только ждать.
Маг молчал, понимая, любое сказанное слово положит начало ненужному разговору, тревожным догадкам и причинит боль.
- Как твой пациент? – тихо спросил Моран. Голос шефа казался устало-бесцветным.
Погрузившись в невесёлые мысли от предстоящих перспектив, Леонид автоматически ответил вопросом на вопрос:
- Который из них?
Берк многозначительно посмотрел на мужчину. В патологоанатоме ликвидатора всегда поражало умение противоречий уживаться друг с другом. И сейчас боль прошлого соседствовала с открытиями настоящего и возможностями будущего.
- В твоём случае оба.
Уловив оттенок иронии, маг важно отметил:
- Зря ты недооцениваешь младшего, он… - внезапно мужчина запнулся, не в состоянии подобрать точных слов, способных объёмно и всесторонне охарактеризовать карона.
Махнув рукой, Леонид ворчливо произнёс:
- Тебе не понять.
- Куда уж мне до высоких кароньих материй, - почти весело отозвался Берк, но врач уловил глубину тоски, которую Моран пытался скрыть.
- Пойдём, пообщаемся с Лози. Малыш чертовски хорошо умеет поднимать настроение.
*************
Земля
Сейма не спеша подошла к редакции. Жаль, на улице никто не курил, иначе, обострив слух, можно было узнать важную информацию ещё до беседы с непосредственной целью. Поморщившись от грубого определения Дениса Ситникова, женщина толкнула дверь, прошла по узкому коридору, поразившись царившей вокруг тишине, свернула направо и неожиданно оказалась в просторном помещении с большими окнами и множеством домашних растений в горшках разных цветов и размеров.
Кусочек лета среди поздней осени окружающего мира. С первого взгляда могло показаться, что цветы расставлены беспорядочно, но при внимательном рассмотрении в глаза бросалась некая геометрия зелени и стоящих рядом компьютеров. Несколько рабочих мест, продуманно разбросанных по большому кабинету, давали ощущение свободы и одновременно причастности к коллективу. Некоторые стулья пустовали.
- Здравствуйте. Я могу вам помочь? – спокойный голос отвлёк Сейму от изучения офиса.
Обернувшись, оборотень увидела худого мужчину в джинсах и футболке. Проницательный взгляд карих глаз лучился добротой и интересом.
«Неоднозначное сочетание», - отметила про себя женщина, а вслух произнесла:
- Здравствуйте. Меня зовут Сейма. Я коллега Джули Фарион на другой работе, - сделав паузу для создания нужного эффекта, дельфин на секунду закрыла глаза, затем торопливо продолжила, - я пришла к вам без её ведома. И, надеюсь, мой визит останется между нами.
Денис многозначительно посмотрел на женщину, сказав более сурово, чем того требовали обстоятельства:
- Я не могу давать подобных обещаний, не зная сути вопроса. Пройдёмте в кабинет.
В глазах Сеймы на долю секунды удивление смешалось с недоверием. Казалось бы, обычная фраза, но выражение лица, с которым Ситников произносил слова, выдали благородного рыцаря современности. Неужели такое возможно?
Присмотревшись к молодому человеку, дельфин уловила жгучий интерес к цели её визита – ещё бы, ранее никто лично не приходил в редакцию из секретного подразделения, в котором работала Фарион. А ведь самый «горячий» материал для «На лезвии» поступал именно оттуда. Но каким бы не был профессиональный интерес, отношение к сотруднице оказалось выше.
Предложив гостье присесть, Денис устроился в кресле напротив и стал ждать.
- Хорошо, - выстрадано заявила Сейма, не желавшая без надобности применять внушение, – в последнее время с Джули что-то происходит. И я сильно беспокоюсь за неё.
Оборотень ненадолго замолчала, устремив задумчивый взгляд в окно.
- Понимаете, я не знаю, как дела обстоят здесь, но в нашем коллективе мы заботимся друг о друге, искренне заботимся. Мы – семья, и больно ощущать, когда один человек отдаляется по неизвестной причине, - после этих слов женщина пристально взглянула на мужчину.
Да, удар попал в цель. Зная о внушении Морана ради возвращения Джули в подразделение, Сейма коснулась наболевшего: сколько ни пытался Денис вернуть доверие Фарион после странного разговора, когда он был сам не свой, сколько ни вызывал брюнетку на откровенность, ничего не изменилось. Девушка оказалась потеряна для него навсегда. И человеку с умением тонко чувствовать жить с этой потерей оказалось не просто.
- В последнее время она на себя не похожа. Может, дело в каком-нибудь расследовании или работе над сложной статьёй, которое вы ей поручили? Знаю, вы можете возразить, что это не моё дело, не следует лезть в чужую жизнь. Но задумайтесь, сколько боли способно причинить холодное равнодушие людей, находящихся рядом? – глаза дельфина смотрели выжидающе невинно.
И Денис задумался, а в следующий миг Сейма ощутила зацепку, маленькую, едва осязаемую, но в поведении мужчины было нечто важное, возможно, он сам и не осознавал этого. И тогда оборотень пустилась в предположения о причине состояния Джули, плавно подойдя ко времени бойни на поляне, именно с этого дня Фарион ходила словно во сне. Ситников вздрогнул, лёгкая тень сомнения коснулась лица, и этого оказалось достаточно.
- Я понимаю, вы не имеете права раскрывать профессиональные секреты. Я всё понимаю.
- Почему вы не спросите об этом саму Джули? – твёрдо выдал Денис, из последних сил борясь между желанием рассказать очаровательной сотруднице Фарион правду и обещанием, данным самой Джули.
«Наконец-то, я уже решила, что главного вопроса не будет».
Тяжело вздохнув, женщина печальным взглядом посмотрела в окно, затем тихо произнесла, обращаясь более к себе, чем к собеседнику:
- Я так и думала…
Тяжёлое молчание заполнило кабинет. Сейма практически ощущала внутреннюю борьбу Дениса, изображая и у себя на лице нечто подобное. Ей не было стыдно, не было неловко, она просто делала свою работу, поражаясь интуиции Морана и масштабам возможной силы Джули Фарион, если предположения Берка подтвердятся.
- О чём вы говорите? – не выдержал Денис.
- Я говорю о личном. Вы же знаете, Джули – гордый человек, и, если ей стыдно… - Сейма вновь замолчала, предоставляя Ситникову иллюзию выбора.
- О личном…
Внезапно взгляд гостьи из печального превратился в решительный.
- После разговора с вами я поняла, дело не в работе. Хотя, в глубине души всегда знала это. После того дня Джули пришла с синяком, - Сейма не стала уточнять, что синяк был не под глазом, а на лбу, да и не совсем синяк, а почти боевое ранение, похоже, полученное при нахождении в ненужном месте и в ненужное время.
Руки Дениса сжались в кулаки. Женщина сделала вид, что не заметила этого движения.
- С тех пор она сама не своя. Мир жесток, ведь так, Денис?
Ситников резко встал с кресла, нервно заходил по комнате.
- Она отпросилась у меня на свидание с каким-то там лётчиком. Выглядела счастливой. Но, похоже, этот подонок…
Мужчина замолчал, смутно осознавая, что наговорил лишнего, но, встретив понимающий взгляд Сеймы, почему-то вздохнул с облегчением.
- Она хотела отдохнуть один день и просила ничего не говорить Морану, - необъяснимая неприязнь к ликвидатору отразилась в глазах Дениса. И на несколько секунд Сейме стало его жаль, как и всех тех людей, что они использовали в своих интересах.
- Понимаю, Моран бывает чересчур требовательным, строгим, а порой, и грубым. Я ничего не скажу.
Женщина ушла, оставив Ситникова наедине с грустными мыслями и странным ощущением незначительной фигурки на шахматной доске.
Покинув офис, Сейма обернулась.
«Рыцари ещё существуют, но жаль, что ты так плохо знаешь Фарион. Если бы лётчик на первом свидании поднял руку на Джули, какое-то время он бы не летал – это факт».
Набрав номер Морана, оборотень отчиталась о проделанной работе. Ответом стало обречённое «спасибо» и короткие гудки. В эту минуту дельфин почти физически ощутила боль ликвидатора, поднявшую волну злости к Джули Фарион. И она не могла осуждать его за это.
Глава 84
Глава 84
Земля
- Откуда она могла узнать об операции? – Берк обращался к Сейме, сидящей в его кабинете, но не смотрел на оборотня, уставившись невидящим взглядом в окно.
Сколько раз он задавал себе этот вопрос? Десятки, сотни. Но не мог найти ответа.
Дельфин молчала, не переставая просчитывать варианты развития событий. Поразительно, как человеческая женщина вмешалась в дела подразделения ликвидатора, став их центром, вокруг которого вращались события и даже монстры, включая самого Морана.
- Ты спрашивал её?
Ликвидатор тяжело вздохнул, а может, это был бессильный рык. Сейма удивлённо сдвинула брови: впервые за годы знакомства она увидела проявление эмоций, таких эмоций. Но, взглянув на шефа, замершего у окна подобно каменной статуе, решила, что ошиблась.
- Пока нет, хотя собираюсь.
Девушка устало потёрла переносицу, пытаясь сосредоточиться:
- Берк, я не знаю, что сказать. Мне очень жаль.
Настойчиво зазвонил сотовый, мужчина ответил, затем последовало сухое:
- Хорошо, - и короткие гудки в трубке.
Медленно обернувшись, ликвидатор посмотрел на сотрудницу. Сейма отвела взгляд, не в силах выдержать обречённости в глазах Морана.
Холодный чужой голос, звучащий как будто издалека, произнёс:
- Иван взял у Леонида образец крови Фарион и нашёл дерево, на котором она сидела, наблюдая за нами. Всё сходится. Джули спасла нас, сама того не осознавая. А затем, похоже, не выдержала и потеряла сознание, ударившись о ветку головой.
Ликвидатор медленно прошёл по кабинету, размышляя вслух:
- И мы не почувствовали её, когда зачищали поляну. И она не среагировала на защитное поле, выставленное мной. И, уверен, не поняла, что сделала.
Моран устало рухнул в кресло со словами:
- Боже, что ещё умеет эта бестия, и как это контролировать? Действует одна или кто-то ей помогает? И насколько она опасна?
Мужчина коснулся руками висков. Казалось, мысли разрывали голову, а реальность выплеснулась за рамки привычного существования.
Сейма попробовала восстановить цепочку событий:
- Она узнала о времени и месте операции, затем пошла на разведку, попалась на камеру. Спустя два дня отпросилась у тебя для работы в редакции, солгала Ситникову о свидании, заручилась его обещанием солгать тебе, поехала на место встречи, устроилась на дереве и наблюдала за всем происходящим на поляне. Но затем вмешалась. В какой точно момент?
Вновь тяжёлый вздох, вновь чужой холодный голос:
- Когда карон почти прикончил меня. Точнее сказать не могу, плохо помню последние секунды до того, как всё стало красным.
- Между прочим, красный – её любимый цвет.
- Да уж, только связи не вижу.
Сейма задумчиво произнесла:
- Не знаю, почему-то это кажется важным.
Моран недовольно передёрнул плечами:
- В чём в чём, а в оттенках красного Джули Фарион я разбираться не собираюсь.
Оборотень подвела итог:
- Затем она пришла в себя, уехала домой, а утром увидела целого и невредимого шефа и чуть не упала со стула, считая его мёртвым или, хотя бы, тяжело раненым.
- Ну, от истины она недалеко ушла, я действительно мёртв, - слова Морана отдавали горечью, сердце Сеймы невольно сжалось.
- Что ты собираешься делать?
Из обречённого взгляд шефа вдруг стал пустым и холодным, заставив оборотня поёжиться.
- Задать вопросы и получить на них ответы.
Женщина тревожно спросила:
- А что будет, если она не захочет отвечать?
Моран резко поднялся с кресла.
- А она и не захочет. Иначе зачем лгать нам и Ситникову?
Сейма приблизилась к ликвидатору, осторожно коснувшись его руки.
- Берк, мы сами заставили Джули сделать это. Мы…
Мужчина мягко отстранился, заставив сотрудницу замолчать. Но в этой мягкости было нечто зловещее, будто хищник отодвигает препятствие, расчищая себе путь для погони за добычей.
- Это был её выбор. Фарион вмешалась в борьбу сил, чуждых ей и крайне опасных… за последствия придётся заплатить.
Накинув куртку, Моран покинул кабинет, так и не ответив Сейме на вопрос.
- Ты нужна на задании. Собирайся. Поедем на моей машине, - слова прозвучали командой.
Джули взглянула в лицо шефу, но ничего не смогла прочитать. Непроницаемая маска отлично защищала хозяина.
- Куда мы направляемся? – спросила Фарион, бросая сотовый в сумку.
- По пути объясню, - выдал Берк. И по интонации Джули вновь ничего не смогла понять. В дверях мужчина обернулся в сторону Ивановой:
- Марья, поедешь с нами.
Все трое сели в машину. Сестра Ивана разместилась на переднем сидении, Фарион – на заднем. Моран завёл авто, и БМВ бесшумно покатила по улицам Москвы.
С каждой минутой молчание становилось невыносимей, особенно для Джули. Брюнетка чувствовала себя пойманной в ловушку.
- Так куда мы едем? – вновь спросила девушка, не в силах выдерживать напряжение.
- Скоро узнаешь.
Неприятное предчувствие обострилось, тревожное ощущение закралось в душу, но Фарион никак не могла понять причину его возникновения.
- Ты обещал, что всё объяснишь по пути.
- Я передумал, - грубо бросил Моран, не стараясь скрыть неприязни.
Джули поймала взгляд ликвидатора в зеркале. Злость, рвущаяся наружу, обожгла сущность.
Брюнетка закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на своём дыхании.
«Только не показывать свою слабость».
Мысли роились в голове, рисуя весьма неприятные картинки будущего. Похоже, Моран что-то узнал, и это его разозлило.
Джули сжала руки в кулаки, открыла глаза и уставилась в окно, отвлекаясь на поток машин и прохожих. Она думала, что ей удалось научиться дышать более-менее нормально в присутствии ликвидатора, но сейчас пространство машины заполнила его энергия, жгучая и опасная, как огонь, уничтожающий всё живое на пути. Девушка нажала на кнопку, опускающую стекло. Безрезультатно. Вспомнив особенности именно этой БМВ, Фарион с вызовом бросила, предчувствуя ответ:
- Мне нужно открыть окно.
Предчувствие её не обмануло. Берк холодно заметил:
- Проблемы с блокировкой, окна не открываются. Позже планирую разобраться.
Он создал для неё сложные условия, пытаясь вывести из равновесия. Она боролась, не собираясь сдаваться без боя. Марья наблюдала за невидимым поединком двоих на уровне энергий и чувств. В голову лезли мрачные мысли.
«Интересно, Джули хоть понимает, до какого состояния смогла довести ликвидатора за столь короткое время?»
Когда машина свернула в сторону дачных посёлков, Марья уловила изменения в Фарион, ей показалось, будто из Джули выпустили весь воздух.
Спустя двадцать минут компания прибыла на место. Берк попросил Иванову остаться, затем вышел из авто, открыл дверь со стороны брюнетки и протянул ей руку.
Фарион загнали в угол, но уступать она не собиралась. Девушка проигнорировала галантный жест, самостоятельно вышла и с силой захлопнула дверь. Она знала, как Моран не любит подобного обращения со своей БМВ.
Свежий воздух придал сил. Оглядевшись по сторонам, девушка увидела знакомый особняк, но виду не подала.
- Не нужно притворяться. Ты была здесь, тебя засекли камеры.
Мир пошатнулся, но Джули устояла. Похоже, когда мир рушится или шатается слишком часто, к этому привыкаешь.
- Я и не притворяюсь. Я иногда гуляю здесь. Дорогие воспоминания о твоём отце.
Берку стоило огромных усилий, чтобы грубо не схватить её, встряхнуть как следует и заставить сказать правду. Вместо этого Моран спокойно произнёс:
- Пройдёмся.
Джули медленно пошла за ликвидатором, не в силах отделаться от стойкого ощущения пути на эшафот.
Мужчина и женщина остановились на поляне. Берк проницательно посмотрел на свою сотрудницу, затем холодно спросил:
- Ничего не хочешь мне рассказать?
- О чём?
- О том, что видела здесь несколько дней назад, сидя на том дереве? – и Моран указал в сторону, где Джули устроила наблюдательный пункт.
Её прижали к стенке, варианты лживых ответов крутились в голове, но интуиция подсказывала – это будет неправильно. Фарион пошла напролом.
- Только после того, как расскажешь ты, - решимость, вызов, дерзость и никаких компромиссов. Не осознавая происходящего, Джули приговорила себя.
Брюнетка не успела уловить, что и когда стало последней каплей терпения ликвидатора… Моран больно схватил девушку за плечи, с силой встряхнул. Джули упёрлось руками ему в грудь. Их взгляды встретились. Такой холодной ярости Фарион не приходилось встречать никогда. Мужчина смотрел на женщину, будто пытался проникнуть в самые тайные глубины её сущности.
Берк не стал применять внушение, он решился на большее.
- Я давал шанс рассказать, но теперь ты покажешь.
Чёрные глаза полыхнули тьмой, Джули не могла оторваться от бездны, смертельной и манящей неизвестностью и силой.
- Покажи мне всё, что связано с событиями на этой поляне.
Руки, сжимающие плечи, причиняли боль, что смешивалась с болью, внезапно возникшей в голове.
- Отпусти, мне больно.
Чёрная бездна в чёрных глазах продолжала внушать ужас и манить одновременно. Боль нарастала, но Джули всё ещё пыталась понять, что Моран от неё хочет.
В следующую секунду в голове что-то взорвалось. Крик девушки пронёсся по лесу, заставив Марью содрогнуться.
Глава 85
Глава 85
Земля
Пульсирующая острая боль подчиняла, заставляя впадать в панику. Джули как будто разделилась на две части: одна – холодная и расчетливая – понимала, чем скорее она перестанет сопротивляться Морану, причём, как в физическом, так и в моральном плане, тем быстрее наступит облегчение, другая – пылкая и эмоциональная – не могла сдаться без боя. И эта другая в данную минуту была сильнее первой. Девушка вырывалась, как дикая кошка, прикладывая нечеловеческие усилия, чтобы оттолкнуть от себя ликвидатора.
Но Берк уже оставил попытки открыть разум Джули. Понимая природу боли, мужчина старался успокоить Фарион. Слова не помогали, отпустить и отойти означало только одно – как бы не была сильна Джули, с этой болью она не справится в одиночку, а о масштабах катастрофы в случае такого развития событий Берк думать не хотел. Поэтому пришлось схватить фурию в охапку и дождаться, пока она не перестанет сопротивляться.
Наконец, Моран ощутил, как хрупкое тело «повисло» в его руках. Девушка всё ещё была в сознании, но слабость и непрекращающаяся боль превратили брюнетку в безвольную куклу.
Она ненавидела себя, ненавидела его и его силу, ненавидела Марью за то, что та не пришла ей на помощь, ненавидела боль, всё ещё пульсирующую в голове и подчиняющую себе слабое человеческое тело. Но больше всего Джули ненавидела странное ощущение покоя, когда она перестала сопротивляться и отдалась во власть хладнокровному монстру, заставившему пройти через ад. Она боролась, боролась изо всех, несмотря на то, что голова взорвалась изнутри и потоки боли пронеслись по телу, туманя разум. Она боролась, но проиграла.
Марья переводила тревожный взгляд с ликвидатора на Джули, которая держалась на ногах только благодаря крепкой хватке Морана. Вампир хотела что-то сказать, но Берк тихо произнёс:
- Не надо, - столько горечи и вины в голосе шефа женщине слышать ещё не приходилось.
В следующий миг опавшие листья взлетели вверх от сильного порыва, и на поляне появился взъерошенный Леонид.
- Что случилось? – спросил маг, пытаясь оценить ситуацию.
- Леонид, потом.
- Берк, но что…
Злой окрик заставил вампира замолчать:
- Я сказал позже, - затем, обращаясь к Марье, ликвидатор произнёс, - открой заднюю дверь, сама садись за руль.
После этих слов мужчина как можно осторожнее подхватил Джули на руки. Девушка всхлипнула, из груди вырвался мучительный стон.
Леонид сухо заявил:
- Я поеду за вами на своей машине, - и, не дожидаясь реакции шефа, направился к авто.
Берк аккуратно разместил Джули на заднем сидении БМВ, устроился рядом, прижав девушку к себе. Она не сопротивлялась, но секундой позже Моран ощутил горячие слёзы у себя на шее.
Он не хотел думать, не хотел анализировать и пытаться понять произошедшее и его возможные последствия, он отключил эту часть, направив энергию на решение главной задачи – вырвать Фарион из омута боли, в который сам её и швырнул.
- В больницу? – спросила Марья, с тревогой смотря в бледное лицо Джули.
- Да, но не в…
- Я поняла, - отчеканила вампир и завела машину.
Берк на несколько секунд закрыл глаза, в памяти всплыл осуждающий взгляд Леонида. Что ж, всё ещё впереди.
БМВ на большой скорости наехала на камень. Джули вскрикнула.
- Марья, осторожно! - слова вырвались против воли мужчины.
Иванова сбавила скорость, посмотрев в зеркало заднего вида. Ликвидатор прижимал к себе слабую человеческую женщину, прижимал отчаянно и одновременно отстранённо, казалось, каждый мускул в теле Морана был напряжён. Марья дёрнулась, как от удара и быстро отвела взгляд, поняв, Берк позволил Фарион приблизиться к себе, позволил проникнуть под слой брони, обнажив перед обычной смертной тьму, что царила внутри многовековой сущности. И сейчас эта тьма тянула боль из Джули, не давая навсегда раствориться в холодной бездне пустоты.
Сестра Ивана закусила губу, осознавая, что Берк подверг Фарион страшному испытанию, из-за которого она может погибнуть, но она также осознавала горькую истину – в эту самую минуту Моран отдавал часть себя, часть своей энергии, тьмы, сущности, что навсегда останется внутри хрупкой женщины, а она, возможно, никогда и не узнает об этом.
Обычным вампирам не под силу такое, но ликвидатор мог. И Иванова кожей ощущала движение силы в салоне машины.
Что это? Подарок или проклятие? Марья не знала ответа на вопрос, но чётко понимала – для неё это было бы самым желанным подарком в жизни. Странный ком возник в горле, девушка тряхнула головой, отгоняя грустные мысли. Сосредоточилась на дороге, сбавила скорость, увидев очередную россыпь камней, вновь бросила взгляд в зеркало заднего вида, отругала себя за слабость и переключилась на своего многострадального братца, продолжающего семимильными шагами двигаться к пропасти из-за неразделённой любви.
Леонид ехал за автомобилем ликвидатора, тщетно пытаясь разобраться в произошедшем. Многих пазлов не хватало, но одно патологоанатом знал точно – Берк ошибся, и в этот раз ошибка может дорого обойтись.
Набрав номер Софии, вампир слушал длинные гудки. После седьмого нервно выругался:
- Да ты издеваешься, - но «отбой» не нажал.
Наконец, Гаремова соизволила ответить. Протяжное:
- Алло, - не произвело ожидаемого эффекта, по крайней мере, в этот раз.
- С Джули случилась… - на несколько секунд мужчина запнулся, подбирая слова, - произошёл несчастный случай. Срочно приезжай в больницу, адрес скину смс.
Куда делись игривые нотки. В голосе женщины отчётливо звучал страх:
- Что случилось?
- Не сейчас. Приезжай.
Страх смешался со злостью:
- Не клади трубку и скажи хоть что-то, если хочешь видеть меня и дальше.
«О, Боже, женщины. И как у вас получается сочетать несочетаемое?»
- У неё приступ головной боли, но, надеюсь, всё обойдётся.
- У Джули приступ головной боли. Это ерунда. Если только… Что привело к этому? Леонид, что вообще случилось? Я чувствую, ты не договариваешь.
- Приезжай. Сама узнаешь, - ответил вампир и нажал «отбой».
Отправив Гаремовой смс с адресом больницы, мужчины бросил телефон на сидение рядом с собой, ожидая навязчивых звонков от Софии, но их не последовало.
Такси подъехало к двухэтажному каменному зданию. Гаремова сурово спросила:
- Это точно больница?
Таксист недовольно пробурчал:
- Это тот адрес, который вы назвали, но, насколько я знаю, больницы здесь никогда не было. Будете выходить?
- Да, - бросила София, передавая деньги, - сдачи не надо.
Выйдя из машины, девушка направилась к единственной двери без замков и ручек. Рядом на стене находилась одинокая кнопка цвета ржавого железа. Нажав на неё, София ничего не услышала. Подождав секунд пятнадцать, Гаремова вновь нажала и не отпускала до тех пор, пока дверь не открылась.
Переступив порог, женщине показалось, что она попала в другой мир. Стекло и технологии – вот простые слова, которыми можно было охарактеризовать увиденное. Большое помещение, разбитое на сектора стеклянными перегородками, так называемые больничные палаты, оснащённые по последнему слову техники. Некоторые из них были затемнены.
Навстречу Софии вышла Марья и попросила следовать за ней. Они остановились у одной из палат. Гаремова бросилась к Леониду, неосознанно коснувшись руки мужчины. Движение получилось нежным и трогательным. Стоящий рядом Моран отвернулся.
- Что с ней? Как она?
- Надеемся, всё будет в порядке. Сейчас к ней нельзя, придётся подождать.
Женщина изучающее посмотрела на Леонида, поняв, больше он ничего не скажет. Затем перевела взгляд на Морана,.. и что-то коснулось сознания, но София не успела поймать мысль. Берк отвернулся и со словами:
- Мне пора, - последовал к выходу.
Иванова направилась за шефом, но её окликнул патологоанатом:
- Марья…
Девушка в ответ лишь отрицательно покачала головой и ускорила шаг.
До офиса они доехали молча, почти… двух произнесённых фраз хватило на всю дорогу.
- Ты мог убить её.
- Я знаю.
Продолжение следует...
Автор: Yuliya
Аннотация: Иной мир, населённый вампирами, оборотнями, ведьмами и другими существами, тесно связан с миром людей смертью. Но смерть нужно контролировать... И тогда появляется он - Ликвидатор.
Автор обложки: Julie Stoune
Завершён: нет
От автора: Вторая работа. И первая как оригинальное произведение.
Предупреждения: монстры
Размещение: не копировать на другие ресурсы без разрешения автора
Ликвидатор
Ликвидатор
Глава 80
Глава 80
Земля
По дороге в больницу Берк бросал взгляды в зеркало заднего вида, оценивая измученный вид сотрудника Иванова.
После так называемого разрыва с Сеймой, с которой у Ивана и не было отношений, ликвидатор не узнавал брата Марьи. Моран и предположить не мог, что самоуверенный бабник способен испытывать столь сильные душевные муки, отражающиеся на лице мрачной тенью тоски. Исчезли шутки, подколки, смех и, что самое важное, заскучала Наташа, скрашивающая ночи неутомимого ловеласа.
Берк пытался постичь парадокс: долгое время Иванов не смел приблизиться к Сейме, не предпринимал серьёзных шагов, живя надеждой на призрачное «однажды», когда случится чудо, и дельфин бросится в его объятия, ничего не требуя и прощая все прегрешения, но стоило оборотню расставить точки над i, создав тем самым некую динамику, как Иван поник и потерял интерес к жизни, перестав бороться. Но его неоправданное ленивое ожидание было равносильно добровольной потере, неужели фантом способен заменить реальную любовь? Хотя, от первого проблем гораздо меньше, а свободы больше.
В голову ликвидатору закралась мысль: «А нужна ли Сейма Ивану? Не надежда, не призрак того, как может быть, а именно Сейма, с её проблемами, чувствами, болью и восприятием жизни?»
Бросив очередной взгляд на сотрудника, шеф не смог ответить на этот вопрос, придя к выводу: любовь осложняет всё, к чему имеет отношение. В многогранность понятия этой самой любви ликвидатор предпочёл не вдаваться.
Боевая машина вампира плавно подкатила к больничному корпусу. Поднявшись на второй этаж, Моран открыл дверь комнаты отдыха. Сейма читала журнал или делала вид, что читала, устроившись на диване в углу. Хрупкая, нежная, человечная и ранимая.
Увидев мужчину, оборотень бросилась ему на шею. Берк прижал девушку к себе, стараясь не думать о том, что мог потерять её. Осторожно отодвинув прядь волос, ликвидатор заметил влажные дорожки на щеках. Рука непроизвольно потянулась к её лицу, пальцы коснулись бледной кожи, вытерев слёзы. Что объединяло их? Тот особый вид нежности, порождённый крепкой дружбой одного сильного с другим.
Иван стиснул зубы, пытаясь взять себя в руки. Он не смел думать, не смел претендовать, он не имел права… Не было злости, лишь зависть с ревностью, став единым целым, застряли где-то внутри, причиняя ноющую боль. Казалось, воздух больше не поступает в лёгкие, и тело вот-вот взорвётся от напряжения. Но не взорвалось. Иван продолжал молча стоять за спиной Берка, ожидая своей очереди. Он вообще привык ждать.
Тихие слова Морана нарушили тишину уютной комнаты:
- Не плачь. Всё уже позади. И, можно сказать, мы отделались малой кровью.
Сейма подняла глаза, в которых потух огонёк надежды:
- Значит, архаи мёртв?
Берк молча кивнул и отошёл на пару шагов, предоставив возможность действовать Ивану.
- Привет, - несмело поздоровался Иванов.
- Привет, - ответила оборотень, затем резко приблизилась к молодому человеку, дружеским жестом коснулась его рук своими, выдала банальную фразу о том, что с ней всё хорошо и быстро обернулась к шефу со словами, - я хочу знать все детали.
Таким образом, аудиенция с Иваном закончилась, едва начавшись.
- По дороге в особняк расскажу, а сейчас оставлю вас ненадолго, нужно заполнить документы.
- Мы едем в особняк? – спросила Сейма, удивлённо сдвинув брови.
- Да, у меня кое-что есть для тебя, - и Моран скрылся за дверью.
Женщина подошла к окну, пытаясь сосредоточиться на осеннем пейзаже. Иван не сдвинулся с места. Нарастающей неловкости понадобилось меньше минуты, чтобы заполнить собой всё помещение, раскидав двух взрослых людей по углам, как детей в песочнице, поссорившихся из-за игрушек.
Спустя пять минут ликвидатор столкнулся в дверях с выходящим Ивановым. На лице мужчины читалось отчаяние.
- Ты говорил с ней? – тихо спросил Моран, устав наблюдать за личными отношениями, начинающими влиять на работу.
- Нет. Просто всё стало понятным.
- Ага, - съязвил Берк, смерив сотрудника осуждающим взглядом, - сам решил, сам сделал выбор и сам изводишь и себя, и её.
- Это – моё дело, - огрызнулся молодой человек.
Ликвидатор не повысил голос, но Иванову вдруг стало не по себе от обманчиво равнодушных слов, скрывающих опасную натуру их хозяина:
- Если это отражается на работе, значит, моё. А это отражается, и пример тому – почти проваленное задание в морге, - поймав злобно-растерянный взгляд Ивана, Моран добавил, - и не вини сестру, она тебя не сдавала. Ты просто забыл, кто я и что могу, и забыл, кто ты и что можешь. А подобное в сложившейся ситуации недопустимо. Так что соберись и вливайся в рабочий процесс, иначе я найду тебе замену.
Иванов затравленно посмотрел на шефа и, развернувшись, пошёл прочь. Ликвидатор ненавидел эти аспекты своей работы, но есть вещи, которые делать необходимо, иначе всё начнёт рушиться, и движение по течению превратится в смысл существования, серого, тоскливого и опасного своим равнодушием.
Сейма обдумывала рассказ Берка, пытаясь анализировать события под разными углами. Моран не мешал ей, сосредоточившись на дороге.
Наконец, девушка нарушила молчание.
- Мне не даёт покоя один момент, - произнесла Сейма, приоткрыв окно, - здесь присутствует что-то личное. Не могу понять, откуда и почему я знаю это, но поверь мне.
- Верю, - спокойно отозвался ликвидатор, но голос мужчины звучал отчуждённо и холодно.
Оборотень повернулась к шефу, внимательно изучая его профиль, не отдавая отчёта в том, на что рассчитывает. Она просто смотрела, пытаясь хоть на миллиметр приоткрыть завесу над его мыслями. С Ричардом было намного проще, он открывался тем, кому доверял. Сын не открывается никому. А если звучит слово «личное», не важно в каком контексте, мужчина надевает непроницаемую маску, хотя, помогает в решении проблем своих коллег.
- Берк, я понимаю тебя, но ограничиться одной стороной не получится. И нужно принять это.
- Я принимаю, Сейма, - всё тот же холодный голос, - и, если личное влияет на работу позитивно, например, как на Леонида, сходившего на свидание с подругой Фарион, то это хорошо. Лёня светится от счастья и на радостях добрался до пары висяков, лежащих у него мёртвым грузом уже несколько месяцев. Но, если личное превращает Ивана в то, кем он стал – это недопустимо.
Ликвидатор замолчал, собираясь с мыслями. Сейма старалась не двигаться, терпеливо ожидая продолжения.
- Я ненавижу вмешательство личной жизни в рабочие процессы, так быть не должно. Но, похоже, сама судьба закручивает в водоворот чего-то подобного, и я не могу определить, откуда пришла опасность. Это бесит, - спокойно констатировал Берк обычным голосом.
- Мы – не машины, - тихо заметила Сейма, не отрывая проницательного взгляда от лица Морана, - и не сможем избежать этого, а если будем упрямо пытаться, то оно настигнет нас, заставив пожалеть.
Берк удивлённо посмотрел на сотрудницу, дельфин поспешила объяснить:
- Я не говорю о крайностях. Согласна, Иван должен сделать выбор, ты дал ему это право и дал время, но не всегда будет получаться так, - женщина запнулась, размышляя, как лучше перейти к неприятной для Морана теме, - и не со всеми. Ты знаешь, наш состав изменился.
Берк тяжело вздохнул, догадавшись, куда клонит Сейма. Воспоминание об утреннем поведении Фарион наполнило сердце смутной тревогой. Что-то терзало восприятие, дразня и оставаясь за пределами сознательного. И чем дольше Моран думал об этом, тем сильнее нарастала боль в грудной клетке.
- Перестань подстилать соломку, говори прямо.
Оборотень откинула волосы, дав себе время морально подготовиться к сложному разговору.
- Джули – не машина и не монстр, она – человек. И вносит приличную долю личного в отношения на работе. И нам это нужно, чтобы добраться до убийцы - обычного человека, способного вырубить нас силой мысли, - закончив, Сейма фыркнула от пафосного завершения фразы.
- Угу, - многозначительно протянул Берк.
- Перестань. Ивану ты дал выбор, ей – нет. Пора рассказать правду о нас и о нашей работе.
- Не сейчас, - отрезал Моран.
Сейма начала злиться.
- Не сейчас. А когда? У неё странная связь с убийцей и кароном, достаточно вспомнить произошедшее в туннеле. Она поражает восприятием реальности и своим даром. Пусть мы не до конца поняли его, но он есть, и это глупо отрицать. Джули поможет нам, и Ричард верил в это, только с ней нужно работать, а не швырять, как бездомного котёнка, ведь котёнок станет кошкой и начнёт защищаться, а то и нападать.
Берк усмехнулся, ещё больше разозлив Сейму.
- Что тут смешного?
- Ты до сих пор не можешь простить мне ночи Фарион наедине с собой любимой после созерцания разделанного трупа у водоёма, - между строк читалось пренебрежение.
И Сейма решила идти напролом:
- Да, не могу. Мы чуть не погибли, и я в очередной раз посмотрела на окружающий мир иначе. И каждый раз буду смотреть иначе, а не превращать смерть в привычку.
Моран молчал. Машина свернула на гравийную дорогу, шорох шин действовал успокаивающе, но дельфин не унималась:
- Почему ты так относишься к Джули? Что она тебе сделала? Иногда я думаю, что ты ненавидишь, но, видя тебя рядом с ней, понимаю, что ошибаюсь. Берк, что между вами происходит?
И вновь чужой, холодный голос выдал ответ:
- Ничего. С ней всё сложно, и это тяготит.
- Так сделай проще!
- Как? – вопрос оглушил, поражая прямотой. - Подскажи, как это сделать?
Сейма попыталась ответить, но не успела, Моран ответил за неё:
- Рассказать ей всё? По-твоему, она останется, узнав, что мы – убийцы, контролирующие смертность на Земле? Она останется, узнав, сколько смертей на совести Марьи и Ивана? Останется, узнав, как используя нити судьбы, я планирую катастрофы, вычисляя равновесие аур? Сейма, я – ликвидатор, и в этом слове скрыт главный смысл нашего существования на этой планете. Я решаю, кому жить и кому умереть, и в стремлении уничтожить человека с тёмной аурой, я жертвую светлыми. Она останется, узнав это?
Берк грустно улыбнулся.
- Знаешь, только у тебя есть шанс быть понятой. Ты спасаешь.
Женщина откинулась на спинку сидения и закрыла глаза, стараясь сдержать слёзы. И почему её часто заносило в одну сторону в глупой попытке забыть о существовании другой.
Подъезжая к особняку, Моран сурово произнёс:
- А если она узнает о истинном положении с каронами и беспределе, допущенном нами на Земле, о Коалиции и переделе власти… Сейма, она не захочет иметь с нами ничего общего. В этом вся Фарион.
Оборотень открыла глаза, посмотрев на пасмурное небо за стеклом.
- Но Джули нужна нам, - мольбу в голосе скрыть не удалось, да дельфин и не старалась. Она понимала правоту ликвидатора, но интуиция упрямо твердила о ценности хрупкой человеческой женщины.
- Я попробую, обещаю, - устало произнёс Моран, останавливая машину у ворот загородного дома.
- Берк?
- Да.
- Я вдруг подумала, что Джули может стать опасной, если мы просто бросим её.
Мужчина взял руку Сеймы в свою, успокоив обещанием:
- Мы не допустим этого.
Хотя вслух хотелось сказать: «Она может стать опасной и без этого, Сейма. Или уже стала. Вот только что заставляет так думать – не могу понять… пока что не могу».
Глава 81
Глава 81
Земля
- Я не перестаю гадать, зачем ты привёз меня сюда? - произнесла Сейма, выходя из машины. – О, а что здесь делает авто Леонида?
- Сейчас всё узнаешь, - ответил Берк, пропуская девушку в дом.
Оборотню всегда нравился загородный особняк семьи Моран. В нём не было помпезного величия и напускной роскоши. Просторный и уютный – так Сейма характеризовала дом, в котором сотрудники иногда собирались вечерами по приглашению Ричарда и Адель.
В сердце что-то кольнуло. Наверное, прошлое, давящее на жалость в поисках крохотной щели, чтобы пролезть внутрь изломанной сущности и начать разрушать её. Дельфин тряхнула головой, отгоняя непрошенные ощущения. Прошлое должно оставаться прошлым – Сейма очень хорошо усвоила этот урок после смерти Игоря Конева. И в каких бы мрачных красках не рисовалось будущее, нужно смотреть вперёд, а не искать утешения в статичных картинках, которые никогда не вернуться.
Берк задержался во дворе, оборотень прошла в просторную гостиную. Комната изменилась… После разрыва с Адель Ричард забросил особняк, спустя несколько лет сын привёл его в порядок. Идеальная чистота, слишком идеальная, чтобы быть уютной. Мебель, гармонирующая со светло-серыми обоями, большие окна в пол, на стенах картины. Сейма узнала только одну – «Девятый вал» И.К. Айвазовского. Полотно казалось единственным источником энергии в холодной, равнодушной обстановке. Скрытое безумие стихии и надежда. В памяти всплыла тёплая комната со смеющимися лицами. И пусть они были монстрами, но здесь, в этой самой гостиной Ричард и Адель помогали оставаться собой после всех смертей, что несло в этот мир подразделение ликвидатора.
- Пойдём, - хриплый голос Берка отвлёк Сейму от воспоминаний, и это было к лучшему.
Мужчина и женщина спустились по винтовой лестнице, прошли через несколько комнат. Девушка попутно отметила, что Моран навёл порядок и здесь, при этом создав такую же холодную обстановку, как и наверху. Оборотень задумалась, что это - отражение реальности или эффект, скрывающий душу дома от посторонних глаз?
Остановившись перед стеной, Сейма вопросительно посмотрела на Берка. Улыбнувшись, мужчина коснулся ничем не примечательной части поверхности, и панель поползла в сторону, постепенно открыв картину, от которой у оборотня перехватило дыхание, а в глазах заблестели слёзы.
В просторной комнате не было окон, но встроенные в потолок лампы давали достаточно света. У стены на кровати лежал юноша архаи с перебинтованной грудью. Светлые, влажные от пота волосы падали на лоб, делая лицо детским и беззащитным. На полу у ног молодого человека мирно сопел карон. Тело монстра местами покрывала мазь желеобразного вида. На коленях перед палачом сидел Леонид, усердно вертя хвост своего подопечного в руках и сосредоточенно его рассматривая.
При появлении Морана и Сеймы вампир расплылся в широкой улыбке и счастливо протянул:
- Рад вас видеть.
Девушка судорожно вздохнула, смахнула слёзы и, обернувшись к Берку, произнесла:
- Ты сказал, что они мертвы.
- Иван не должен был знать. И никто за пределами этой комнаты не должен.
Согласно кивнув, Сейма подошла к кровати, всматриваясь в лицо юноши.
- Он ещё совсем ребёнок.
- И не только он, - с нотками грусти в голосе заметил Леонид.
Оборотень посмотрела на карона.
- Странно, а выглядит взрослым, - произнесла Сейма, наклонившись над палачом. Внезапно монстр открыл глаза и уставился на дельфина. Девушка резко отпрянула, инстинктивно схватившись за сердце.
Со стороны кровати послышалось слабое:
- Не бойтесь. Он просто очень любопытный. Его зовут Лози.
- Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Леонид, переключившись с карона на его хозяина.
- Лучше, - парень улыбнулся.
В голову Сеймы пришла мысль о несовместимости смерти и мальчишки, лежащего на кровати.
Оборотню хотелось задать главный вопрос, но она не решалась. Берк заговорил, будто прочитав мысли сотрудницы.
- Когда Леонид прибыл на поляну, то обнаружил, что Шон ещё дышит. А, вспомнив о глубокой и непостижимой связи карона со своим архаи, проверил монстра, тот был при смерти, но также дышал.
Берк взглянул на патологоанатома, призывая его продолжить. Вампир не отказался:
- Мы перенесли их сюда, и я вспомнил всё, что знал о каронах, достал записи. В итоге, плюс два.
На секунду лицо мага накрыла тень. Чувство вины, обречённость или смирение со своей участью, а может, всё вместе. Сейма не смогла определить точно. Рука женщины легла на плечо мужчины в немом жесте поддержки. Леонид накрыл её руку своей, тихо произнеся:
- Если прошлое настигло, значит, нужно обратить это в пользу.
Патологоанатом печально улыбнулся. Карон поднял голову и ткнулся влажным носом в тёплую ладонь. Брови вампира нахмурились, немой вопрос застыл во взгляде, обращённом к Шону. Парень хрипло произнёс:
- То, о чём я говорил. Лози не похож на остальных. Он точно чувствует не только меня и любит общение. Это часто злило Арона.
- Можешь более подробно? – спросил Берк, присаживаясь на край кровати.
Юноша устроился поудобнее.
- Арон старается воспитывать каронов только в среде архаи, равнодушными, а чаще и злобными ко всем остальным. В большинстве своём, палачи так и устроены, но во всех правилах есть исключения.
Парень ненадолго замолчал, набираясь сил, затем продолжил:
- Лози – особый экземпляр, но не исключение. Меня часто посещала мысль, что смени мы многовековой уклад условий содержания каронов, они могли бы пойти дальше своего предназначения – быть палачами. Конечно, это их природа, основной инстинкт, но они достаточно эволюционировали, чтобы развиваться в иных направлениях.
- Шон, ты ставишь под сомнение многовековые законы? – озабоченно спросил Леонид.
- Да, - спокойно ответил парень, - и я не раз разговаривал об этом с Ароном.
Патологоанатома мало что могло удивить, но сейчас вампир был искренне удивлён. Сложив два и два, мужчина сурово изрёк:
- Поэтому он и отправил тебя сюда.
- Нет. Арон не хотел, чтобы я уходил, хотя многие думали иначе.
Похоже, пределы удивления мага сегодня были весьма нестабильны.
- Что ты имеешь в виду? – осторожно спросила Сейма.
На секунду страдание коснулось лица юноши, но он быстро взял себя в руки.
- Арон хотел избавиться от Лози, а я не смог его отпустить, ведь такое равносильно предательству, - произнеся эти слова, Шон с любовью посмотрел на друга. – Мы с учителем поссорились, и он позволил уйти.
В комнате воцарилось тягостное молчание. Берк думал о личном, так часто вмешивающимся в рабочий процесс, и лучше понимал его неизбежность.
Лози хвостом с острым кинжалом на конце коснулся руки Шона, юноша нежно погладил прозрачную кожу. Зрелище завораживало и пугало одновременно.
Погрузившись в прошлое, Леонид глухо произнёс:
- Странно, я много лет провёл с этими существами, но не думал, что они способны на иные чувства, способны на…
Патологоанатом пытался найти подходящие слова, но не мог.
- Вы не были в их голове, а если и касались тайны внутреннего мира, то только с разрешения и под тщательным надзором Арона. К тому же, вы не работали с детёнышами. Ведь так?
- Так, - в голосе Леонида слышались нотки досады, - не трогать их – было главным условием Арона.
И вновь тишина, и вновь прошлое, настойчиво протискивающееся в узкие щели.
- А Киор мёртв? – спросил Шон, обратившись к Берку.
На секунду ликвидатор нахмурился, затем понял вопрос.
- Если ты о другом кароне, то да – Арон подтвердил его смерть.
На лице Шона читалось явное облегчение. Поймав вопросительные взгляды, парень поспешил объяснить:
- Киор – кровожадный маньяк среди других каронов. Он – полная противоположность Лози. Хотя, - юноша вновь по-детски улыбнулся, - мой малыш – один из лучших палачей Иного мира, он владеет всеми приёмами медленной и мучительной смерти, но не получает от этого удовольствия, он просто выполняет свою работу.
От сочетания детской улыбки, вида одного из лучших палачей Иного мира и страшных слов архаи у Сеймы на голове зашевелились волосы, и мурашки табуном пронеслись по спине.
- Вы напряглись, - заметил парень, обращаясь к дельфину, - разве лучшие киллеры в вашем подразделении не отделяют работу от остальной жизни. Грань тонка, но мы все обречены на это.
Сейма открыла рот в попытке что-то сказать, но не смогла. Шон добавил:
- И не думайте, что читаю ваши мысли, у вас всех есть защита.
Берк с трудом сдержал улыбку, наблюдая, как растерянное выражение лица оборотня постепенно сменяется заинтересованным.
Шон закашлялся. Леонид взял со стола шприц, быстро сделал укол молодому человеку в плечо.
- Ему нужно отдохнуть, - произнёс врач, не сводя пристального взгляда с лица Шона. Через минуту парень уснул.
- У меня ещё один вопрос, последний, - сказала Сейма. - Арон подтвердил смерть Киора, но как быть с Лози и Шоном?
- Их смерть тоже подтверждена Ароном, он абсолютно уверен в потере ученика и его карона, - холодно ответил ликвидатор.
- Но как?
Берк перевёл благодарный взгляд на Леонида. Мужчина лукаво подмигнул дельфину:
- Милая, я не зря столько лет провёл с чудовищами, знаю кое-какие магические приёмы, да и не только. Пора обратить общение с монстрами, включая и Арона, себе на пользу. Он никогда не был другом, так почему мы должны отвечать взаимностью?
Леонид погладил карона по голове, подводя итог:
- Они мертвы для всех, кроме нас. И таковыми останутся, пока не выйдут за пределы особняка, а это случится не скоро.
- Но в таком случае, как мы можем быть уверены в смерти Киора? – Сейма озадаченно смотрела на мага, пытаясь расставить всё по местам.
- Кто бы не был хозяином Киора и какой бы силой не обладал, он – человек, которому не подвластна магия Иного мира. Сила – да, магия – нет. И сомневаюсь в наличии средств. К тому же, причина смерти, заставившая Арона занервничать, - сожжённое заживо сердце, если так можно выразиться, весьма конкретна, - Леонид задумался, в очередной раз представляя медленную и мучительную смерть монстра, - интересно, тот, кто сделал это, понимал, на какую боль обрекает Киора?
Покидая комнату, женщина бросила взгляд на юношу, его друга и патологоанатома, напоминающего ребёнка, которому купили новые игрушки. На душе стало теплее, возможно, от внезапно проснувшейся надежды, а может, просто от спасённых жизней.
По дороге в офис Моран и Сейма не разговаривали, погрузившись каждый в свои мысли.
К тому же, проникновенного: «Берк, спасибо… за всё», - и ответного кивка ликвидатора было вполне достаточно.
Глава 82
Глава 82
Иной мир
Она ушла несколько часов назад, но Петр продолжал сидеть в кресле, невидящим взглядом смотря на закрытую дверь.
Он не смог определить момент, когда вдова Моран изменила его жизнь навсегда. Вместе с этой женщиной в холодную реальность кора вошло его человеческое прошлое, но оно не могло принести ничего, кроме боли.
Много лет назад весёлый молодой человек, подающий надежды в науке, жил полной жизнью, ценя каждую минуту. Он любил путешествовать, встречаться с друзьями, радоваться красоте окружающего мира. Юный Неменцев верил людям и в людей, боролся за справедливость и всегда был готов прийти на помощь. Яркий, сильный и светлый человек раздражал этот несовершенный мир оптимизмом, желанием надеяться в самой безвыходной ситуации и, конечно, способностью любить. И мир не выдержал, превратив свет в тьму, а любовь, надежду и веру в людей – в умение полагаться только на себя.
В прошлой человеческой жизни родителям Петра принадлежал большой частный дом, в который парень приводил бездомных кошек и собак. Лечил, выхаживал и отдавал в добрые руки. Сейчас Неменцев разменивался жизнями людей, добиваясь поставленных целей. Его больше не трогали страдания и боль обиженных и слабых,.. пока не появилась она. Но расчётливый наёмник не мог позволить чужой женщине разрушить мир вокруг себя, который так тщательно создавал. Его научили не жалеть, не сочувствовать, не сострадать. И так было проще.
Кор продолжал смотреть на закрытую дверь, не в силах выбросить из головы разговор с Адель. И почему её слова вскрыли прошлое, похороненное под тоннами жестокости и равнодушия?
В очередной раз в памяти всплыл образ вдовы Моран: горящие глаза, вызывающая улыбка и слова, вывернувшие сущность убийцы наизнанку.
- Не можешь избавиться от милой картинки в голове, на которой мёртвая летучая мышь неуклюже повисла в кустах на поляне недалеко от особняка семьи Моран? – Адель задала вопрос ехидным голосом, едва войдя в комнату.
Сердце бешено стучало в грудной клетке, кожа горела, ладони вспотели, но женщине было всё равно. Пусть лучший наёмник почувствует её состояние, пусть поймёт, пусть осознает - не важно, главное – правда. Вампир говорила то, что думала, остальное сейчас не имело значения.
В следующий миг Адель показалось: жить ей осталось несколько секунд. Взглянув в глаза Неменцеву, женщину охватил ужас – ему было плевать на неё, только дикая необузданная ярость, плескавшаяся в карих глазах, правила монстром, заслонив собой другие чувства, среди которых была и любовь. Внутри что-то оборвалось, часть сердца превратилась в пепел. Вампир сделала шаг назад, опрокинув стул. Звук получился жалким.
Пётр приблизился, миссис Моран закрыла глаза, не в силах противостоять его силе. Не той мужской силе, от которой кровь быстрее бежит по венам, а силе машины для убийства, чья программа никогда не даёт сбой. Она хотела бороться, но не могла. Страшное состояние, когда, открывая коробку с подарком, ты понимаешь, что в руку впивается ядовитая змея, и душу заполняет пустота.
Почувствовав прикосновение холодных пальцев на своей щеке, женщина стиснула зубы.
- Ты никогда не видела меня таким, ведь так? – зеркальное отражение её ехидного голоса, прозвучавшего минуту назад, только с хриплыми нотками. Закон бумеранга, с Неменцевым он работал безотказно.
Наёмник продолжал, наслаждаясь собственной властью:
- Забавно, мне почему-то вспомнилась сцена, когда ты занималась грубым животным сексом с Ароном, а в это время Ричард ждал тебя в саду на вашем месте.
Грудную клетку сдавила чудовищная сила. Задыхаясь, Адель открыла глаза, встретившись с яростным взглядом Неменцева. Но что-то изменилось. За яростью скрывался холодный расчёт? Или так было всегда?
Пётр отошёл, равнодушно добавив:
- Летучая мышь – маленькое существо, что очень удобно.
- Ты – скотина. Жестокий, холодный, расчётливый монстр, не способный любить.
Мужчина ответил спокойно, тщательно подбирая каждое слово:
- Как и ты, Адель, как и ты. Конечно, есть вещи, в которых мы с тобой не сравнимы, но суть у нас одна. И думать иначе – ошибка.
Она хотела возразить, хотела бросить ему в лицо обидные обличающие слова, но вдруг осознала бессмысленность дальнейших действий, какими бы они ни были.
Адель Моран и Пётр Неменцев шли вместе по дороге, ведущей в никуда.
И последние слова наёмника подтвердили это:
- Адель, я знаю, зачем ты пришла. Поблагодарить за Берка. Но не стоит. Я здесь ни при чём, я бросил твоего сына на растерзание карону, и только случайность спасла его. Я нарушил условия сделки.
Она хотела что-то сказать, но кор не позволил.
- Адель, Берк – первая причина, вторая – я. Ты хотела поддержать меня, а пыталась зацепить только для того, чтобы я не выгнал тебя сразу, как впустил. Но ты не ожидала увидеть монстра без маски. Что ж, теперь ты видела всё. Странно, но мне не жаль.
Он замолчал, затем ударил неожиданно, больно и безжалостно:
- Мы не окажемся в объятиях друг друга на шкуре у камина, как ты планировала. Уходи.
И она ушла, тихо прикрыв за собой дверь. Звук получился жалким, как и часть мёртвого сердца, что осталась в доме наёмника: раненый, никому не нужный, маленький кусочек плоти, упорно ищущий луч света в кромешной тьме.
*************
Земля
- Он жив! – возглас Джули вновь поставил Софию с тупик.
Гаремова молча наблюдала за мечущейся по квартире подругой, периодически выслушивая причитания о том, что Моран не умер. Сколько раз Фарион повторила эту фразу рыжая бестия устала считать, важнее было другое – чувства Джули, с которыми она произносила слова. И в этом вопросе София зашла в тупик, пытаясь проникнуть во внутренний мир подруги, но сегодняшний день не был днём Гаремовой. И девушке оставалось лишь строить логические умозаключения, основываясь на прошлом опыте.
Конечно, Фарион что-то чувствовала к Морану, и не поверхностное, а глубокое и сильное, но дикое возмущение по поводу его дальнейшего существования на этой Земле заставлял Софию серьёзно задуматься.
Узнав о том, что Берк жив, рыжая бестия чуть не прослезилась, удивившись своим эмоциям. И ожидала слёз радости от подруги, но ничего подобного не случилось. Был момент, когда Гаремовой показалось, что Джули готова устранить сию несостыковку, прикончив мужчину собственными руками, лишь бы пазлы сложились в единое целое, не противоречащее схеме, выстроенной самой Фарион.
- Нет, ты только подумай, София, он жив. И, прикоснувшись к нему, да какой там прикоснувшись, я вцепилась в него, чтобы не упасть… - на несколько секунд Джули замолчала, задумавшись, затем продолжила более возмущённым голосом, - он не поморщился от боли, он вообще никак не среагировал. И сквозь одежду я не ощутила бинтов, повязок и прочего, что там положено… после такого.
Наконец, Гаремова не выдержала:
- Я вот уже битый час теряюсь в догадках: ты рада этому или нет? Умер – страдаешь, выжил – страдаешь ещё больше. Определись уже, а?
Джули остановилась посреди комнаты, внимательно уставившись на подругу, затем холодно произнесла:
- Конечно, рада. Я устала от смертей вокруг себя, да и смена начальства всегда стресс. Но дело в другом. София, пойми, он не должен был выжить.
Рыжая бестия от бессилия отпустила голову, громко застонав:
- Опять по кругу. Тебе не надоело.
- Нет, - быстро выдала Джули, продолжив мерить шагами комнату. – Ты не понимаешь главного – после того, что я видела, он не должен был выжить. Сейчас для меня это задача номер один.
И София вдруг поняла: Фарион прячется за логикой, за решением проблемы, за очередной задачкой, прячется от чувств, не желая осознавать, что смерть Морана могла означать для неё. Гаремова закусила губу, поражаясь собственной глупости и бесчувственности.
«Что ж, милая, будем играть по твоим правилам, а когда тебя накроет я постараюсь быть рядом».
Включаясь в процесс, София серьёзно произнесла:
- Хорошо. Он не должен был выжить, но выжил. Может, у тебя хреновый бинокль?
Джули хотелось закричать, но вместо этого она указала подруге на бинокль, лежащий на столе.
Женщина взяла предмет, с суровым выражением лица повертела его в руках, затем поднесла к глазам и посмотрела в окно.
- Говорю же, хреновый, ничего не видно.
Фарион устало опустилась в кресло со словами:
- Солнышко, переверни.
- Оу! Да, теперь видно. Ой, мужик в трусах с ведром воды, ничего так сложен. Ой, на себя вылил. В такой холод!
Джули впервые за долгое время улыбнулась.
- Я смотрела в окно часами, никаких мужиков в трусах, но стоило подойти тебе, и вот он нарисовался.
- Каждому своё, - весело выдала София, но тут же переключилась на проблемы Джули, желая поддержать подругу.
- Допустим, ты видела то, что видела, тогда ставим вопрос ребром – почему он не умер?
Фарион с готовностью ответила:
- Я долго размышляла над этим. Первое: у него есть брат близнец. Но такое сходство… - брюнетка вновь задумалась, Гаремова уловила бессилие в карих глазах, сердце больно кольнуло. – Второе: у него есть клон. С этими каронами и экспериментами военных всё возможно. Третье: он сам результат какого-то эксперимента.
- Четвёртое: он – вампир, - серьёзно произнесла София.
- Ага, - поддакнула Джули, - а ещё в подразделении есть оборотни, ведьмы и прочая нечисть.
- А это бы многое объяснило, - подвела итог София, затем лукаво добавила, - пойдём чего-нибудь съедим. На голодный желудок плохо думается.
- Пойдём, - ответила Фарион, вновь улыбнувшись.
«Уже лучше. Как же хорошо, что Моран выжил, - отметила про себя Гаремова, доставая из бара бутылку вина, - если он вообще умирал».
Глава 83
Глава 83
Земля
Берк устало потёр глаза: однообразный пейзаж, что фиксировали камеры его особняка поздней осенью выглядел весьма уныло, а если учесть статичность картинки, то стоило пожалеть себя и спуститься двумя этажами ниже для разговора с Леонидом. Подобное времяпрепровождение было бы интересней. И Моран пожалел себя, но не сдвинулся с места, привыкнув доводить начатое до конца, проверяя все возможные варианты развития событий.
Конечно, шанс, что незнакомец засветился в кадре был ничтожно мал, хотя, отбрасывать его не стоило. Просмотрев события двух дней, точнее, их отсутствие, ликвидатор решил сделать паузу. Выйдя на балкон, мужчина попытался прикинуть местонахождение незваного гостя, уже в которой раз. И в который раз получал множество нитей судьбы, не в силах остановиться ни на одной конкретной. Печальное ничего. Забавно, в таком контексте значение слова «тьма» приобретало иной смысл, близкий к восприятию обычных людей, а не суперсуществ Иного мира. От пришедшей мысли Берк поморщился, сделал глубокий вдох и вернулся к унылому занятию.
Потратив на анализ ещё два часа, Моран ощутил усталость. Он не просто просматривал изображение камер, он погружался в них, улавливая оттенки происходящего, так называемые вихри, а если повезёт и едва заметные тени аур тех, кто мог находиться рядом с домом в тот или иной момент. На чёткое фото ликвидатор не рассчитывал: хоть незнакомец и был человеком, но не настолько же глупым, чтобы попасть в объектив, а вот уловить присутствие, определить время и начать действовать – на это Моран рассчитывал.
Сосредоточившись на тени вблизи могучего дерева, мужчина приготовился наблюдать, обострив инстинкты, но в следующую секунду мир встряхнуло, как будто на земной шар обрушилась невидимая сила, жестокая и разрушительная в своей слепой иронии, сотрясая каждое живое существо и заставляя его почувствовать боль. Берк не мог оторвать глаз от лица Джули Фарион. Девушка рассматривала особняк семьи Моран, с интересом, но чуть затравленно. И было это за два дня до случившегося.
Ликвидатор закрыл глаза, пытаясь отрицать очевидные выводы. Он искал логическое объяснение её присутствию здесь, но разум упорно протягивал нить от прогулки Джули у дома Берка до странной реакции, когда брюнетка чуть не упала со стула, увидев своего шефа живым и невредимым.
Всё сошлось: детали, эмоции и восприятие. Конечно, оставался вариант случайного совпадения, но с этой женщиной ликвидатор в случайные совпадения не верил. Оставалось тщательно проверить алиби сотрудницы. Поручив задание Сейме, Моран откинулся на спинку стула, не в силах примириться со случившимся.
Противоречия скребли измученную сущность, оставляя ядовитые следы в области грудной клетки. Обречённость смешалась с гневом, и чувство поражения, глубокое и стойкое, взорвалось где-то внутри, впившись в сердце сотнями маленьких осколков.
После осознания необходимости работы Джули в подразделении Берк думал, что хуже быть не может. Оказалось, может, причём, в сотни раз.
Моран тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Сначала подтверждение, затем новые решения, но внутренний голос настойчиво твердил: «Ты знаешь правду. Ты знаешь правду. Ты знаешь…»
- Всё в порядке? - на пороге комнаты появился Леонид. Таким потерянным маг не видел ликвидатора со времени смерти отца.
Не дождавшись ответа, патологоанатом взглянул на экран, нахмурил брови и озадаченно спросил, пытаясь казаться невозмутимым:
- А она что здесь делает?
Берк задумался, горькая улыбка приговорённого к пожизненному заключению коснулась губ.
- Леонид, не поверишь, но я боюсь ответа на этот вопрос.
Телефонный звонок нарушил беспокойную задумчивость. Позитивный голос Сеймы уверенно отрапортовал:
- В день бойни Джули работала в редакции. Это подтвердил Ситников.
- Спасибо, - тихо ответил ликвидатор, но легче не стало.
Моран задумался, отдавшись на милость интуиции, и последняя кричала о дикой нестыковке в происходящих событиях.
- Сейма, сходи в редакцию, поговори с Ситниковым. Не могу отделаться от ощущения – что-то здесь не сходится.
- Ты намекаешь на… - женщина не договорила, дав возможность боссу произнести мысли вслух.
- Да, на явную ложь, только причину не знаю, пока не знаю. Разукрашенный висок Фарион вкупе с другими фактами говорит, по меньшей мере, об её причастности, если не о прямом участии.
Попрощавшись, Моран нажал отбой.
- А теперь, Леонид, нам остаётся только ждать.
Маг молчал, понимая, любое сказанное слово положит начало ненужному разговору, тревожным догадкам и причинит боль.
- Как твой пациент? – тихо спросил Моран. Голос шефа казался устало-бесцветным.
Погрузившись в невесёлые мысли от предстоящих перспектив, Леонид автоматически ответил вопросом на вопрос:
- Который из них?
Берк многозначительно посмотрел на мужчину. В патологоанатоме ликвидатора всегда поражало умение противоречий уживаться друг с другом. И сейчас боль прошлого соседствовала с открытиями настоящего и возможностями будущего.
- В твоём случае оба.
Уловив оттенок иронии, маг важно отметил:
- Зря ты недооцениваешь младшего, он… - внезапно мужчина запнулся, не в состоянии подобрать точных слов, способных объёмно и всесторонне охарактеризовать карона.
Махнув рукой, Леонид ворчливо произнёс:
- Тебе не понять.
- Куда уж мне до высоких кароньих материй, - почти весело отозвался Берк, но врач уловил глубину тоски, которую Моран пытался скрыть.
- Пойдём, пообщаемся с Лози. Малыш чертовски хорошо умеет поднимать настроение.
*************
Земля
Сейма не спеша подошла к редакции. Жаль, на улице никто не курил, иначе, обострив слух, можно было узнать важную информацию ещё до беседы с непосредственной целью. Поморщившись от грубого определения Дениса Ситникова, женщина толкнула дверь, прошла по узкому коридору, поразившись царившей вокруг тишине, свернула направо и неожиданно оказалась в просторном помещении с большими окнами и множеством домашних растений в горшках разных цветов и размеров.
Кусочек лета среди поздней осени окружающего мира. С первого взгляда могло показаться, что цветы расставлены беспорядочно, но при внимательном рассмотрении в глаза бросалась некая геометрия зелени и стоящих рядом компьютеров. Несколько рабочих мест, продуманно разбросанных по большому кабинету, давали ощущение свободы и одновременно причастности к коллективу. Некоторые стулья пустовали.
- Здравствуйте. Я могу вам помочь? – спокойный голос отвлёк Сейму от изучения офиса.
Обернувшись, оборотень увидела худого мужчину в джинсах и футболке. Проницательный взгляд карих глаз лучился добротой и интересом.
«Неоднозначное сочетание», - отметила про себя женщина, а вслух произнесла:
- Здравствуйте. Меня зовут Сейма. Я коллега Джули Фарион на другой работе, - сделав паузу для создания нужного эффекта, дельфин на секунду закрыла глаза, затем торопливо продолжила, - я пришла к вам без её ведома. И, надеюсь, мой визит останется между нами.
Денис многозначительно посмотрел на женщину, сказав более сурово, чем того требовали обстоятельства:
- Я не могу давать подобных обещаний, не зная сути вопроса. Пройдёмте в кабинет.
В глазах Сеймы на долю секунды удивление смешалось с недоверием. Казалось бы, обычная фраза, но выражение лица, с которым Ситников произносил слова, выдали благородного рыцаря современности. Неужели такое возможно?
Присмотревшись к молодому человеку, дельфин уловила жгучий интерес к цели её визита – ещё бы, ранее никто лично не приходил в редакцию из секретного подразделения, в котором работала Фарион. А ведь самый «горячий» материал для «На лезвии» поступал именно оттуда. Но каким бы не был профессиональный интерес, отношение к сотруднице оказалось выше.
Предложив гостье присесть, Денис устроился в кресле напротив и стал ждать.
- Хорошо, - выстрадано заявила Сейма, не желавшая без надобности применять внушение, – в последнее время с Джули что-то происходит. И я сильно беспокоюсь за неё.
Оборотень ненадолго замолчала, устремив задумчивый взгляд в окно.
- Понимаете, я не знаю, как дела обстоят здесь, но в нашем коллективе мы заботимся друг о друге, искренне заботимся. Мы – семья, и больно ощущать, когда один человек отдаляется по неизвестной причине, - после этих слов женщина пристально взглянула на мужчину.
Да, удар попал в цель. Зная о внушении Морана ради возвращения Джули в подразделение, Сейма коснулась наболевшего: сколько ни пытался Денис вернуть доверие Фарион после странного разговора, когда он был сам не свой, сколько ни вызывал брюнетку на откровенность, ничего не изменилось. Девушка оказалась потеряна для него навсегда. И человеку с умением тонко чувствовать жить с этой потерей оказалось не просто.
- В последнее время она на себя не похожа. Может, дело в каком-нибудь расследовании или работе над сложной статьёй, которое вы ей поручили? Знаю, вы можете возразить, что это не моё дело, не следует лезть в чужую жизнь. Но задумайтесь, сколько боли способно причинить холодное равнодушие людей, находящихся рядом? – глаза дельфина смотрели выжидающе невинно.
И Денис задумался, а в следующий миг Сейма ощутила зацепку, маленькую, едва осязаемую, но в поведении мужчины было нечто важное, возможно, он сам и не осознавал этого. И тогда оборотень пустилась в предположения о причине состояния Джули, плавно подойдя ко времени бойни на поляне, именно с этого дня Фарион ходила словно во сне. Ситников вздрогнул, лёгкая тень сомнения коснулась лица, и этого оказалось достаточно.
- Я понимаю, вы не имеете права раскрывать профессиональные секреты. Я всё понимаю.
- Почему вы не спросите об этом саму Джули? – твёрдо выдал Денис, из последних сил борясь между желанием рассказать очаровательной сотруднице Фарион правду и обещанием, данным самой Джули.
«Наконец-то, я уже решила, что главного вопроса не будет».
Тяжело вздохнув, женщина печальным взглядом посмотрела в окно, затем тихо произнесла, обращаясь более к себе, чем к собеседнику:
- Я так и думала…
Тяжёлое молчание заполнило кабинет. Сейма практически ощущала внутреннюю борьбу Дениса, изображая и у себя на лице нечто подобное. Ей не было стыдно, не было неловко, она просто делала свою работу, поражаясь интуиции Морана и масштабам возможной силы Джули Фарион, если предположения Берка подтвердятся.
- О чём вы говорите? – не выдержал Денис.
- Я говорю о личном. Вы же знаете, Джули – гордый человек, и, если ей стыдно… - Сейма вновь замолчала, предоставляя Ситникову иллюзию выбора.
- О личном…
Внезапно взгляд гостьи из печального превратился в решительный.
- После разговора с вами я поняла, дело не в работе. Хотя, в глубине души всегда знала это. После того дня Джули пришла с синяком, - Сейма не стала уточнять, что синяк был не под глазом, а на лбу, да и не совсем синяк, а почти боевое ранение, похоже, полученное при нахождении в ненужном месте и в ненужное время.
Руки Дениса сжались в кулаки. Женщина сделала вид, что не заметила этого движения.
- С тех пор она сама не своя. Мир жесток, ведь так, Денис?
Ситников резко встал с кресла, нервно заходил по комнате.
- Она отпросилась у меня на свидание с каким-то там лётчиком. Выглядела счастливой. Но, похоже, этот подонок…
Мужчина замолчал, смутно осознавая, что наговорил лишнего, но, встретив понимающий взгляд Сеймы, почему-то вздохнул с облегчением.
- Она хотела отдохнуть один день и просила ничего не говорить Морану, - необъяснимая неприязнь к ликвидатору отразилась в глазах Дениса. И на несколько секунд Сейме стало его жаль, как и всех тех людей, что они использовали в своих интересах.
- Понимаю, Моран бывает чересчур требовательным, строгим, а порой, и грубым. Я ничего не скажу.
Женщина ушла, оставив Ситникова наедине с грустными мыслями и странным ощущением незначительной фигурки на шахматной доске.
Покинув офис, Сейма обернулась.
«Рыцари ещё существуют, но жаль, что ты так плохо знаешь Фарион. Если бы лётчик на первом свидании поднял руку на Джули, какое-то время он бы не летал – это факт».
Набрав номер Морана, оборотень отчиталась о проделанной работе. Ответом стало обречённое «спасибо» и короткие гудки. В эту минуту дельфин почти физически ощутила боль ликвидатора, поднявшую волну злости к Джули Фарион. И она не могла осуждать его за это.
Глава 84
Глава 84
Земля
- Откуда она могла узнать об операции? – Берк обращался к Сейме, сидящей в его кабинете, но не смотрел на оборотня, уставившись невидящим взглядом в окно.
Сколько раз он задавал себе этот вопрос? Десятки, сотни. Но не мог найти ответа.
Дельфин молчала, не переставая просчитывать варианты развития событий. Поразительно, как человеческая женщина вмешалась в дела подразделения ликвидатора, став их центром, вокруг которого вращались события и даже монстры, включая самого Морана.
- Ты спрашивал её?
Ликвидатор тяжело вздохнул, а может, это был бессильный рык. Сейма удивлённо сдвинула брови: впервые за годы знакомства она увидела проявление эмоций, таких эмоций. Но, взглянув на шефа, замершего у окна подобно каменной статуе, решила, что ошиблась.
- Пока нет, хотя собираюсь.
Девушка устало потёрла переносицу, пытаясь сосредоточиться:
- Берк, я не знаю, что сказать. Мне очень жаль.
Настойчиво зазвонил сотовый, мужчина ответил, затем последовало сухое:
- Хорошо, - и короткие гудки в трубке.
Медленно обернувшись, ликвидатор посмотрел на сотрудницу. Сейма отвела взгляд, не в силах выдержать обречённости в глазах Морана.
Холодный чужой голос, звучащий как будто издалека, произнёс:
- Иван взял у Леонида образец крови Фарион и нашёл дерево, на котором она сидела, наблюдая за нами. Всё сходится. Джули спасла нас, сама того не осознавая. А затем, похоже, не выдержала и потеряла сознание, ударившись о ветку головой.
Ликвидатор медленно прошёл по кабинету, размышляя вслух:
- И мы не почувствовали её, когда зачищали поляну. И она не среагировала на защитное поле, выставленное мной. И, уверен, не поняла, что сделала.
Моран устало рухнул в кресло со словами:
- Боже, что ещё умеет эта бестия, и как это контролировать? Действует одна или кто-то ей помогает? И насколько она опасна?
Мужчина коснулся руками висков. Казалось, мысли разрывали голову, а реальность выплеснулась за рамки привычного существования.
Сейма попробовала восстановить цепочку событий:
- Она узнала о времени и месте операции, затем пошла на разведку, попалась на камеру. Спустя два дня отпросилась у тебя для работы в редакции, солгала Ситникову о свидании, заручилась его обещанием солгать тебе, поехала на место встречи, устроилась на дереве и наблюдала за всем происходящим на поляне. Но затем вмешалась. В какой точно момент?
Вновь тяжёлый вздох, вновь чужой холодный голос:
- Когда карон почти прикончил меня. Точнее сказать не могу, плохо помню последние секунды до того, как всё стало красным.
- Между прочим, красный – её любимый цвет.
- Да уж, только связи не вижу.
Сейма задумчиво произнесла:
- Не знаю, почему-то это кажется важным.
Моран недовольно передёрнул плечами:
- В чём в чём, а в оттенках красного Джули Фарион я разбираться не собираюсь.
Оборотень подвела итог:
- Затем она пришла в себя, уехала домой, а утром увидела целого и невредимого шефа и чуть не упала со стула, считая его мёртвым или, хотя бы, тяжело раненым.
- Ну, от истины она недалеко ушла, я действительно мёртв, - слова Морана отдавали горечью, сердце Сеймы невольно сжалось.
- Что ты собираешься делать?
Из обречённого взгляд шефа вдруг стал пустым и холодным, заставив оборотня поёжиться.
- Задать вопросы и получить на них ответы.
Женщина тревожно спросила:
- А что будет, если она не захочет отвечать?
Моран резко поднялся с кресла.
- А она и не захочет. Иначе зачем лгать нам и Ситникову?
Сейма приблизилась к ликвидатору, осторожно коснувшись его руки.
- Берк, мы сами заставили Джули сделать это. Мы…
Мужчина мягко отстранился, заставив сотрудницу замолчать. Но в этой мягкости было нечто зловещее, будто хищник отодвигает препятствие, расчищая себе путь для погони за добычей.
- Это был её выбор. Фарион вмешалась в борьбу сил, чуждых ей и крайне опасных… за последствия придётся заплатить.
Накинув куртку, Моран покинул кабинет, так и не ответив Сейме на вопрос.
- Ты нужна на задании. Собирайся. Поедем на моей машине, - слова прозвучали командой.
Джули взглянула в лицо шефу, но ничего не смогла прочитать. Непроницаемая маска отлично защищала хозяина.
- Куда мы направляемся? – спросила Фарион, бросая сотовый в сумку.
- По пути объясню, - выдал Берк. И по интонации Джули вновь ничего не смогла понять. В дверях мужчина обернулся в сторону Ивановой:
- Марья, поедешь с нами.
Все трое сели в машину. Сестра Ивана разместилась на переднем сидении, Фарион – на заднем. Моран завёл авто, и БМВ бесшумно покатила по улицам Москвы.
С каждой минутой молчание становилось невыносимей, особенно для Джули. Брюнетка чувствовала себя пойманной в ловушку.
- Так куда мы едем? – вновь спросила девушка, не в силах выдерживать напряжение.
- Скоро узнаешь.
Неприятное предчувствие обострилось, тревожное ощущение закралось в душу, но Фарион никак не могла понять причину его возникновения.
- Ты обещал, что всё объяснишь по пути.
- Я передумал, - грубо бросил Моран, не стараясь скрыть неприязни.
Джули поймала взгляд ликвидатора в зеркале. Злость, рвущаяся наружу, обожгла сущность.
Брюнетка закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на своём дыхании.
«Только не показывать свою слабость».
Мысли роились в голове, рисуя весьма неприятные картинки будущего. Похоже, Моран что-то узнал, и это его разозлило.
Джули сжала руки в кулаки, открыла глаза и уставилась в окно, отвлекаясь на поток машин и прохожих. Она думала, что ей удалось научиться дышать более-менее нормально в присутствии ликвидатора, но сейчас пространство машины заполнила его энергия, жгучая и опасная, как огонь, уничтожающий всё живое на пути. Девушка нажала на кнопку, опускающую стекло. Безрезультатно. Вспомнив особенности именно этой БМВ, Фарион с вызовом бросила, предчувствуя ответ:
- Мне нужно открыть окно.
Предчувствие её не обмануло. Берк холодно заметил:
- Проблемы с блокировкой, окна не открываются. Позже планирую разобраться.
Он создал для неё сложные условия, пытаясь вывести из равновесия. Она боролась, не собираясь сдаваться без боя. Марья наблюдала за невидимым поединком двоих на уровне энергий и чувств. В голову лезли мрачные мысли.
«Интересно, Джули хоть понимает, до какого состояния смогла довести ликвидатора за столь короткое время?»
Когда машина свернула в сторону дачных посёлков, Марья уловила изменения в Фарион, ей показалось, будто из Джули выпустили весь воздух.
Спустя двадцать минут компания прибыла на место. Берк попросил Иванову остаться, затем вышел из авто, открыл дверь со стороны брюнетки и протянул ей руку.
Фарион загнали в угол, но уступать она не собиралась. Девушка проигнорировала галантный жест, самостоятельно вышла и с силой захлопнула дверь. Она знала, как Моран не любит подобного обращения со своей БМВ.
Свежий воздух придал сил. Оглядевшись по сторонам, девушка увидела знакомый особняк, но виду не подала.
- Не нужно притворяться. Ты была здесь, тебя засекли камеры.
Мир пошатнулся, но Джули устояла. Похоже, когда мир рушится или шатается слишком часто, к этому привыкаешь.
- Я и не притворяюсь. Я иногда гуляю здесь. Дорогие воспоминания о твоём отце.
Берку стоило огромных усилий, чтобы грубо не схватить её, встряхнуть как следует и заставить сказать правду. Вместо этого Моран спокойно произнёс:
- Пройдёмся.
Джули медленно пошла за ликвидатором, не в силах отделаться от стойкого ощущения пути на эшафот.
Мужчина и женщина остановились на поляне. Берк проницательно посмотрел на свою сотрудницу, затем холодно спросил:
- Ничего не хочешь мне рассказать?
- О чём?
- О том, что видела здесь несколько дней назад, сидя на том дереве? – и Моран указал в сторону, где Джули устроила наблюдательный пункт.
Её прижали к стенке, варианты лживых ответов крутились в голове, но интуиция подсказывала – это будет неправильно. Фарион пошла напролом.
- Только после того, как расскажешь ты, - решимость, вызов, дерзость и никаких компромиссов. Не осознавая происходящего, Джули приговорила себя.
Брюнетка не успела уловить, что и когда стало последней каплей терпения ликвидатора… Моран больно схватил девушку за плечи, с силой встряхнул. Джули упёрлось руками ему в грудь. Их взгляды встретились. Такой холодной ярости Фарион не приходилось встречать никогда. Мужчина смотрел на женщину, будто пытался проникнуть в самые тайные глубины её сущности.
Берк не стал применять внушение, он решился на большее.
- Я давал шанс рассказать, но теперь ты покажешь.
Чёрные глаза полыхнули тьмой, Джули не могла оторваться от бездны, смертельной и манящей неизвестностью и силой.
- Покажи мне всё, что связано с событиями на этой поляне.
Руки, сжимающие плечи, причиняли боль, что смешивалась с болью, внезапно возникшей в голове.
- Отпусти, мне больно.
Чёрная бездна в чёрных глазах продолжала внушать ужас и манить одновременно. Боль нарастала, но Джули всё ещё пыталась понять, что Моран от неё хочет.
В следующую секунду в голове что-то взорвалось. Крик девушки пронёсся по лесу, заставив Марью содрогнуться.
Глава 85
Глава 85
Земля
Пульсирующая острая боль подчиняла, заставляя впадать в панику. Джули как будто разделилась на две части: одна – холодная и расчетливая – понимала, чем скорее она перестанет сопротивляться Морану, причём, как в физическом, так и в моральном плане, тем быстрее наступит облегчение, другая – пылкая и эмоциональная – не могла сдаться без боя. И эта другая в данную минуту была сильнее первой. Девушка вырывалась, как дикая кошка, прикладывая нечеловеческие усилия, чтобы оттолкнуть от себя ликвидатора.
Но Берк уже оставил попытки открыть разум Джули. Понимая природу боли, мужчина старался успокоить Фарион. Слова не помогали, отпустить и отойти означало только одно – как бы не была сильна Джули, с этой болью она не справится в одиночку, а о масштабах катастрофы в случае такого развития событий Берк думать не хотел. Поэтому пришлось схватить фурию в охапку и дождаться, пока она не перестанет сопротивляться.
Наконец, Моран ощутил, как хрупкое тело «повисло» в его руках. Девушка всё ещё была в сознании, но слабость и непрекращающаяся боль превратили брюнетку в безвольную куклу.
Она ненавидела себя, ненавидела его и его силу, ненавидела Марью за то, что та не пришла ей на помощь, ненавидела боль, всё ещё пульсирующую в голове и подчиняющую себе слабое человеческое тело. Но больше всего Джули ненавидела странное ощущение покоя, когда она перестала сопротивляться и отдалась во власть хладнокровному монстру, заставившему пройти через ад. Она боролась, боролась изо всех, несмотря на то, что голова взорвалась изнутри и потоки боли пронеслись по телу, туманя разум. Она боролась, но проиграла.
Марья переводила тревожный взгляд с ликвидатора на Джули, которая держалась на ногах только благодаря крепкой хватке Морана. Вампир хотела что-то сказать, но Берк тихо произнёс:
- Не надо, - столько горечи и вины в голосе шефа женщине слышать ещё не приходилось.
В следующий миг опавшие листья взлетели вверх от сильного порыва, и на поляне появился взъерошенный Леонид.
- Что случилось? – спросил маг, пытаясь оценить ситуацию.
- Леонид, потом.
- Берк, но что…
Злой окрик заставил вампира замолчать:
- Я сказал позже, - затем, обращаясь к Марье, ликвидатор произнёс, - открой заднюю дверь, сама садись за руль.
После этих слов мужчина как можно осторожнее подхватил Джули на руки. Девушка всхлипнула, из груди вырвался мучительный стон.
Леонид сухо заявил:
- Я поеду за вами на своей машине, - и, не дожидаясь реакции шефа, направился к авто.
Берк аккуратно разместил Джули на заднем сидении БМВ, устроился рядом, прижав девушку к себе. Она не сопротивлялась, но секундой позже Моран ощутил горячие слёзы у себя на шее.
Он не хотел думать, не хотел анализировать и пытаться понять произошедшее и его возможные последствия, он отключил эту часть, направив энергию на решение главной задачи – вырвать Фарион из омута боли, в который сам её и швырнул.
- В больницу? – спросила Марья, с тревогой смотря в бледное лицо Джули.
- Да, но не в…
- Я поняла, - отчеканила вампир и завела машину.
Берк на несколько секунд закрыл глаза, в памяти всплыл осуждающий взгляд Леонида. Что ж, всё ещё впереди.
БМВ на большой скорости наехала на камень. Джули вскрикнула.
- Марья, осторожно! - слова вырвались против воли мужчины.
Иванова сбавила скорость, посмотрев в зеркало заднего вида. Ликвидатор прижимал к себе слабую человеческую женщину, прижимал отчаянно и одновременно отстранённо, казалось, каждый мускул в теле Морана был напряжён. Марья дёрнулась, как от удара и быстро отвела взгляд, поняв, Берк позволил Фарион приблизиться к себе, позволил проникнуть под слой брони, обнажив перед обычной смертной тьму, что царила внутри многовековой сущности. И сейчас эта тьма тянула боль из Джули, не давая навсегда раствориться в холодной бездне пустоты.
Сестра Ивана закусила губу, осознавая, что Берк подверг Фарион страшному испытанию, из-за которого она может погибнуть, но она также осознавала горькую истину – в эту самую минуту Моран отдавал часть себя, часть своей энергии, тьмы, сущности, что навсегда останется внутри хрупкой женщины, а она, возможно, никогда и не узнает об этом.
Обычным вампирам не под силу такое, но ликвидатор мог. И Иванова кожей ощущала движение силы в салоне машины.
Что это? Подарок или проклятие? Марья не знала ответа на вопрос, но чётко понимала – для неё это было бы самым желанным подарком в жизни. Странный ком возник в горле, девушка тряхнула головой, отгоняя грустные мысли. Сосредоточилась на дороге, сбавила скорость, увидев очередную россыпь камней, вновь бросила взгляд в зеркало заднего вида, отругала себя за слабость и переключилась на своего многострадального братца, продолжающего семимильными шагами двигаться к пропасти из-за неразделённой любви.
Леонид ехал за автомобилем ликвидатора, тщетно пытаясь разобраться в произошедшем. Многих пазлов не хватало, но одно патологоанатом знал точно – Берк ошибся, и в этот раз ошибка может дорого обойтись.
Набрав номер Софии, вампир слушал длинные гудки. После седьмого нервно выругался:
- Да ты издеваешься, - но «отбой» не нажал.
Наконец, Гаремова соизволила ответить. Протяжное:
- Алло, - не произвело ожидаемого эффекта, по крайней мере, в этот раз.
- С Джули случилась… - на несколько секунд мужчина запнулся, подбирая слова, - произошёл несчастный случай. Срочно приезжай в больницу, адрес скину смс.
Куда делись игривые нотки. В голосе женщины отчётливо звучал страх:
- Что случилось?
- Не сейчас. Приезжай.
Страх смешался со злостью:
- Не клади трубку и скажи хоть что-то, если хочешь видеть меня и дальше.
«О, Боже, женщины. И как у вас получается сочетать несочетаемое?»
- У неё приступ головной боли, но, надеюсь, всё обойдётся.
- У Джули приступ головной боли. Это ерунда. Если только… Что привело к этому? Леонид, что вообще случилось? Я чувствую, ты не договариваешь.
- Приезжай. Сама узнаешь, - ответил вампир и нажал «отбой».
Отправив Гаремовой смс с адресом больницы, мужчины бросил телефон на сидение рядом с собой, ожидая навязчивых звонков от Софии, но их не последовало.
Такси подъехало к двухэтажному каменному зданию. Гаремова сурово спросила:
- Это точно больница?
Таксист недовольно пробурчал:
- Это тот адрес, который вы назвали, но, насколько я знаю, больницы здесь никогда не было. Будете выходить?
- Да, - бросила София, передавая деньги, - сдачи не надо.
Выйдя из машины, девушка направилась к единственной двери без замков и ручек. Рядом на стене находилась одинокая кнопка цвета ржавого железа. Нажав на неё, София ничего не услышала. Подождав секунд пятнадцать, Гаремова вновь нажала и не отпускала до тех пор, пока дверь не открылась.
Переступив порог, женщине показалось, что она попала в другой мир. Стекло и технологии – вот простые слова, которыми можно было охарактеризовать увиденное. Большое помещение, разбитое на сектора стеклянными перегородками, так называемые больничные палаты, оснащённые по последнему слову техники. Некоторые из них были затемнены.
Навстречу Софии вышла Марья и попросила следовать за ней. Они остановились у одной из палат. Гаремова бросилась к Леониду, неосознанно коснувшись руки мужчины. Движение получилось нежным и трогательным. Стоящий рядом Моран отвернулся.
- Что с ней? Как она?
- Надеемся, всё будет в порядке. Сейчас к ней нельзя, придётся подождать.
Женщина изучающее посмотрела на Леонида, поняв, больше он ничего не скажет. Затем перевела взгляд на Морана,.. и что-то коснулось сознания, но София не успела поймать мысль. Берк отвернулся и со словами:
- Мне пора, - последовал к выходу.
Иванова направилась за шефом, но её окликнул патологоанатом:
- Марья…
Девушка в ответ лишь отрицательно покачала головой и ускорила шаг.
До офиса они доехали молча, почти… двух произнесённых фраз хватило на всю дорогу.
- Ты мог убить её.
- Я знаю.
Продолжение следует...
@темы: фэнтези, Моё творчество, оригинальное произведение, Ликвидатор, Ориджинал, роман