Наиболее тяжелая вещь в жизни - это понять, какой мост следует перейти, а какой сжечь.
Название: "От ненависти до любви"
Автор: Yuliya
Фандом: Первородные
Персонажи: Клаус, Ками, Элайджа, Марсель, Хэйли и другие
Автор обложки: Yuliya
Статус: в процессе
Краткое содержание: Клаус и Камилла… Надрывно и невыносимо ощущать рядом ту, к которой сам себе запретил прикасаться… Она стояла рядом, слабая и хрупкая, со слезами на глазах, но не желала отступать. Смелая барменша Камилла, надломившая сущность жестокого убийцы.
Disclaimer: Все права на персонажей принадлежат их законным владельцам, никакой материальной выгоды от создания и распространения данного материала я не получаю
Размещение: не копировать на другие ресурсы без моего согласия
От ненависти до любви
Глава 7
Глава 7
Первому она просто оторвала голову в перерыве между двумя рюмками текилы.
«Если бить, то насмерть, иначе эти тупые собаки оживут и будут тявкать, доставляя кучу мелких неприятностей», - размышляла Кэролайн, оценивая расстояние между телом, завалившимся на бильярдный стол, и головой, почему-то откатившейся к самой двери. Официантка визжала, часть посетителей рванулась к выходу, толкаясь и падая, банда байкеров замерла с киями в руках, таращась на красивую блондинку, с чьих длинных пальцев, эффектно держащих пустую рюмку, стекала алая кровь.
Отключив человечность, мисс Форбс почувствовала себя свободной… от всего: правил, чувств, моральных принципов и, что было самым главным, - от боли, постоянной и острой, разъедающей вампирскую сущность изнутри похуже серной кислоты.
Решив отметить сиё событие в баре, блондинка заняла место у стойки и, никого не трогая, пила текилу, думая о будущем. Всё шло прекрасно, пока не появились наглые гибриды.
Конечно, парни не сделали ничего плохого, лишь пытались познакомиться с красивым вампиром в мини юбке в юношеской, чуть хамской манере. Но Кэр поняла – из чьей они стаи – слухи о свадьбе Хейли и Джексона и её последствиях дошли до Мистик Фоллс. А если учесть, что благоверный волчицы всего лишь безвольное протеже Клауса, то удар получался внушительным. В общем, не нужно было обещать ей весь мир, затем влюбляться в другую. И не важно, что Кэр отвергла предложение первородного, такие мелочи в данном состоянии девушку не заботили.
Оценив ситуацию, мисс Форбс выпила очередную рюмку и с очаровательной улыбкой сделала шаг навстречу двум волкам. Их сходство говорило об определённом родстве, возможно, перед Кэролайн стояли братья с разницей в возрасте от силы год или полтора.
- Вы хотите повторить судьбу своего дружка? - вампир многозначительно уставилась на мёртвое тело.
- Ты пожалеешь об этом, сука! – выкрикнул парень постарше и бросился на девушку, обнажив клыки.
Или он был неопытен, или достаточно опытна Кэр, но бильярдный кий, неожиданно возникший в руках блондинки, пробил сердце оборотня насквозь. Кровь хлынула изо рта, и безвольное тело мягко опустилось на пол к ногам вампира.
В глазах младшего отразилась боль, быстро вытеснившая остальные чувства. Мисс Форбс наблюдала за парнем, поражаясь собственному хладнокровию. Секунда за секундой боль заполняла существо оборотня, превращая серый цвет глаз в чёрный.
«Похоже, они действительно братья», - промелькнуло в голове у блондинки.
- Укус гибрида смертелен, и я с удовольствием буду наблюдать, как ты подыхаешь и…
Он не успел договорить, тёмный комок плоти, что недавно был бьющимся сердцем, оказался в руках девушки. И второе тело мягко сползло к ногам Кэр.
- Дежавю какое-то, - пробурчала вампир себе под нос, швырнула сердце на труп и вытерла руки о белую рубашку юноши.
- Какого хрена здесь происходит? – злобный рык пронёсся по бару, заставив визжащую официантку замолчать, а застывших байкеров вжаться в стену.
Кэролайн медленно подняла голову, улыбнулась и взглядом, полным равнодушного удовлетворения, уставилась на того, кто любил её когда-то.
- Зачем ты сделала это? – продолжал рычать Клаус, с трудом скрывая тревогу.
- Они приставали ко мне, я защищалась, - спокойно объяснила девушка, невинно пожав плечами.
Клаус коснулся рукой виска, посмотрел куда-то в сторону, затем произнёс, обращаясь больше к стене, чем к стоявшей перед ним мисс Форбс:
- Они были «зелёными», неопытными детьми. Зачем убивать? – по сути первородному было глубоко плевать, сколько членов стаи Джексона пострадало: плюс-минут три волка роли не играло, но без того сложная ситуация могла перерасти в опасную, не говоря уже о том, что оборотни имели право потребовать персону Кэр для расправы.
Прокрутив в голове все возможные варианты развития событий, первородный без лишних слов подошёл к блондинке, лёгким движением свернул ей шею и аккуратно уложил тело на бильярдный стол.
- Отойди от неё, - со стороны входной двери раздался неприятно знакомый голос.
Клаус слабо застонал, прикидывая разборки с олухом из Мистик Фоллс.
Обратив взор на Стефана Сальваторе, Клаус улыбнулся. Почему-то от этой улыбки у вампира на голове зашевелились волосы.
- Значит так, говорю кратко и по существу, а ты слушай и выполняй, иначе внушу. Надеюсь, уловил, выбора у тебя нет.
- Я не собираюсь… - начал было Стефан, но Клаус грубо перебил его.
- У неё умерла мать, но об этом, думаю, ты и без меня знаешь. Вы хреново следили за ней, вследствие чего Кэролайн в расстроенных чувствах приехала сюда, сбросила человечность и убила трёх моих оборотней. Хотя, всё бы ничего, не будь ситуация крайней напряжённой. Поэтому ты спрячешь девчонку в безопасном месте, я возьму на себя публику в баре, - Клаус тяжёлым взглядом обвёл оставшихся посетителей, - а ты найдёшь тех, кто что-то видел и успел сбежать, внушишь им, что я убил волков, а затем заберёшь блондиночку и вернёшься в свой милый городишко играть в своей песочнице со своим братиком. Уяснил?
Младший Сальваторе с ненавистью смотрел на гибрида, но сейчас сила и обстоятельства были не на его стороне.
- Почему я должен…
Клаус вновь перебил вампира, злобно зарычав:
- Потому, что на Кэролайн откроют охоту и рано или поздно убьют, если будут знать, кто расправился с оборотнями. Мне же они не сделают ничего.
Стефан топтался на месте, раздираемый противоречиями, но он всегда отличался здравым рассудком и, в большинстве случаев, выбором правильного пути в критической ситуации. Затолкав ненависть к первородному куда подальше, мужчина приблизился к Кер. Она казалась такой беззащитной и слабой с упавшими на лицо волосами,.. если бы не длинные пальцы со следами плохо вытертой крови и три трупа молодых парней.
Вина – подлое чувство, часто терзающее вампира, вновь заполнила часть души, царапая едва зажившие раны острыми когтями. Стефан не смог сдержаться:
- Что заставило её отключить человечность и совершить подобное? – глупый вопрос к монстру, имеющему весьма посредственное отношение ко всему происходящему – главными причинами были смерть матери Кэр и поведение младшего Сальваторе. Он оттолкнул, а точнее, не поддержал, когда это было необходимо, а теперь пытался утешиться наличием хоть капли чужой вины.
Странно, но Клаус чувствовал отголоски внутренних переживаний Стефана, пусть слабые, но они были.
Гибрид презрительным взглядом уставился на вампира – он не собирался открыть часть себя, он вообще никому и никогда не собирался показывать другого себя,.. никому, кроме Камиллы, да и это вышло случайно. Мысли о Ками пришли внезапно и весьма некстати. Красивые губы скривила наглая ухмылка.
- Что заставило, говоришь. Вы и заставили. Вы – типа сборище преданных друзей в Мистик Фоллс, на самом деле занятых только своими проблемами.
Идеальная бровь изогнулась в немом вопросе. Стефан промолчал. Клаус занялся публикой в баре. Спустя пять минут байкеры во главе с официанткой принялись отдраивать бар, перекидываясь весёлыми замечаниями и рассказывая друг другу анекдоты – что поделать, Майклсон решил: ситуацию необходимо разрядить.
- А как я… - начал Стефан, но сегодня был явно не его день.
- Камеры. Просмотри записи, вычисли свидетелей и… - вампир в сердцах добавил, - но почему мне всегда приходится всех учить.
С этими словами Клаус покинул бар.
*************
- Клаус, у нас случилось…
- Знаю, знаю, - гибрид перебил сестру, налил виски и устало опустился на диван. – Да, я убил трёх волков, кто-то должен был проучить мелких щенков.
- Что? - не сдержался Марсель.
Элайджа отошёл от окна, тяжело вздохнув.
- А вы разве не об этом? – поинтересовался Клаус. В голосе мужчины звучала тревога: событий на один день было предостаточно.
- Как? Почему? Зачем? – не унимался Марсель.
- Оставим тему, - зло прорычал Клаус, уловив напряжение в лицах и движениях собравшихся. – Что ещё случилось?
- Ками… Она исчезла, - выдала Ребекка, ожидая гневного выпада в свою сторону.
Он и должен был последовать, так как глаза первородного потемнели, губы сжались в тонкую линию, а тело застыло, готовясь к битве.
Но внезапно со стороны зеркала послышался тихий свист, поверхность покрылась туманом, который развеялся спустя несколько секунд, показав присутствующим изображение Камиллы, сидящей на полу с перекошенным от страха лицом, и Далии, с улыбкой смотрящей на Майклсонов и Марселя.
Глава 8
Глава 8
- Здравствуй, Клаус! Согласись, я нашла достойный способ появиться.
Далия неспешно приблизилась к Ками сзади, грубо схватила лицо блондинки сухими ладонями, заставляя замереть. Неподвижная статуя, из расширенных глаз которой, не переставая, текли слёзы.
Руки гибрида сжались в кулаки, но чем сильнее ногти впивались в ладони, тем сильнее бессилие овладевало сущностью. И Далия знала это.
- Вижу, такого поворота событий ты не ожидал, - женщины хищно улыбнулась, ослабив хватку, затем резким движением надавила на шею жертвы, заставив Камиллу взвыть от боли.
Марсель с Ребеккой не могли отвести глаз от зеркала, снедаемые страхом за подругу и чувством вины. Лицо Элайджи исказила боль, он переводил тревожно-ожидающий взгляд с Далии на Клауса, а первородному хотелось кричать: «Хватит! Перестань! Я убью тебя!», но полыхающая ярость не должна затмить холодный разум, что всегда одерживал верх в борьбе с эмоциями.
Злобный рык вырвался из горла Клауса, последующие слова показались Далии кровавыми плевками, какие отхаркивает раненый после сильных ударов:
- Что ты хочешь?
Колдунья рассмеялась сухим, лающим смехом.
- Вот за что я всегда уважала тебя, так за трезвый рассудок. Хотя, уверена, соображать тебе сейчас ох как сложно.
Ребекка украдкой посмотрела на брата. Тёмные глаза казались безжизненными омутами, на дне которых скрывалась смерть. Девушка кожей ощутила опасный коктейль из ярости, боли и желания убить, составляющий сущность Клауса и направляющий его волю. Но под красивой оболочкой таилось что-то ещё. Что-то, отчего напряжение в комнате достигло предела, грозясь вырваться в окна, осыпав осколками участников разыгравшейся трагедии.
Ядовитый голос заставил Ребекку посмотреть в зеркало.
- Ты знаешь, чего я хочу. Конечно же, Хоуп. Но выбирать между ними я тебя не заставлю. Отец всегда выберет своего ребёнка, особенно такой экземпляр, как ты.
Костлявые пальцы сжали шею Ками, и вновь громкий крик заставил сердце гибрида почувствовать почти физическую боль.
- Зачем ты делаешь это? – в голосе Элайджи звучала с трудом сдерживаемая злость.
Далия отпустила шею Камиллы, схватив блондинку за волосы.
- Я пришла с миром… забрать то, что мне причитается. Но вы устроили шоу, пытаясь бороться. Я немного разозлилась, и теперь вымещаю гнев на этой милой человеческой женщине, с которой твой брат обошёлся не лучшим образом. Уж не знаю, кто из нас двоих поступил более жестоко – Клаус или я?
И вновь глухой рык резанул воздух, Марсель вздрогнул, Ребекка предпочла не смотреть на брата.
- Ты заставил её ненавидеть себя, ненавидеть сильно, до крика, до самоистязания, до безумия. Интересно, ты понимал, на что обрекаешь свою смелую барменшу?
Далия выдержала паузу, смерив Клауса тяжёлым взглядом. На секунду ей показалось, что в тёмных омутах отразилась вина, и этого было достаточно.
- Она пытается понять, и чем сильнее пытается, тем глубже увязает в противоречии собственных нелогичных чувств. Её дни и ночи превращаются в калейдоскоп боли: ночами она зовёт тебя, днём же запрещает себе повторять твоё имя. Она ненавидит, но не в силах понять внезапную причину своей ненависти.
Лицо гибрида исказила судорога боли. В руках Далии сверкнуло лезвие ножа.
- Вы спрашиваете, чего я хочу, - улыбка ведьмы скривила тонкие губы, подчёркивая лёд в тёмных глазах. – Я хочу вывести из равновесия самого опасного врага, способного помешать движению к цели.
Далия дёрнула Камиллу за волосы, облегчая доступ к беззащитной шее.
- Внушённая ненависть причиняет боль и сводит её с ума лишь потому, что она любит тебя. Любит безумно, не смотря на монстра, живущего внутри, - колдунья замолчала, не сводя с Клауса победного взгляда. Обречённость неизбежного повисла в воздухе, мешая дышать. – Точнее, любила.
Смертоносный клинок коснулся обнажённой шеи, тёмно-багровая жидкость залила одежду. Далия склонилась над жертвой, поддерживая голову. Ведьма больше не улыбалась, она делала свою работу, давала возможность зрителям проникнуться чужой смертью.
Последний хрип вырвался из горла, глаза закрылись, безжизненное тело упало на пол светлой комнаты. Солнечный луч, играющий в волосах мёртвой Камиллы, жестоко подчёркивал глубокий порез на горле.
Изображение в зеркале померкло. Далия добилась желаемого, на расстоянии ощутив, как внутри гибрида что-то умерло.
Ребекка плакала, горько и безутешно. Она не могла вспомнить, когда в последний раз испытывала столь сильное чувство вины, смешанное с болью потери. Элайджа замер посреди гостиной, не в силах пошевелиться. Одинокая слеза скатилась по щеке Марселя, воспоминания о Камилле заполнили сущность, терзая не хуже опытных палачей.
И только глаза Клауса оставались сухими и тёмными. Он не мог думать, не мог двигаться, он мог только чувствовать, чувствовать дикую неконтролируемую боль, что росла в глубинах покалеченной сущности, лишившейся единственного светлого луча, помогающего не оборваться тонкой нити, связывающей монстра и человека.
Но её больше не было, как не было и луча, и нити, и света, покоя, тепла, что дарила смелая человеческая женщина. Боль нарастала, грязным селевым потоком превращая внутренности в вязкую чёрную массу. Мерзость наполняла сущность Клауса и, подступив к горлу, вырвалась воем раненого зверя, обречённого на смерть в неволе. Острые когти обезобразили красивые длинные пальцы, клыки разорвали дёсны, а в безжизненных глазах отразилось пламя, способное сжечь всё на своём пути.
Спустя пару секунд зверь выпрыгнул в окно, оставив на полу острые окровавленные осколки, как напоминание о разбитом сердце чудовища.
*************
Камилла уже не плакала, она тихо сидела в углу комнаты, согреваемая лучами заходящего солнца, и смотрела на труп молодой девушки, лежащий в луже запёкшейся крови.
Тошнота подступила к горлу, блондинка закрыла глаза, страшные картины недавних событий заполнили сознание: вампиры по ту сторону зеркала и несчастная жертва по эту.
После того, как Далия убила невинного человека, мир Ками сузился. Она больше не видела семейство Майклсонов, лишь кровь и режущие сознание хрипы умирающей составили реальность.
Сколько часов мисс О’Коннел просидела на полу у бездыханного тела? Она не знала. Истерзанная, сломленная женщина видела себя как будто со стороны.
Начало жестокого спектакля…
Ведьма швыряет к зеркалу незнакомку, абсолютно непохожую на Ками, но разве что фигурой. А Майклсоны видят её, он видит её,.. а она видит его перекошенное от боли лицо. Хочется кричать: «Это не я, не я, не я… Я здесь, рядом… помогите мне».
Но они не слышат, замерли перед зеркалом, наблюдая за событиями на сцене. Она почти забывает о ненависти к нему, почти… пока слова ведьмы о внушении не раскалывают сердце на части.
Минутная слабость и немые вопросы: «Почему? Почему? Почему ты обошёлся со мной так жестоко? Я – твой верный и преданный друг, я люблю тебя…»
Мысль обрывается, потонув в потоке ненависти, что захлёстывает измученную сущность.
А затем кровь и смерть смывают эмоции. Она не любит, она не ненавидит, она опустошена, словно выброшенная за ненадобностью марионетка.
Солнце зашло. Камилла открыла глаза, вернувшись из страшных воспоминаний в жестокую реальность. Блондинка попыталась подняться, но тело не слушалось.
Что ждёт её впереди?
Он считает мёртвой свою человеческую игрушку, а ей всё равно. Даже чувство самосохранения притупилось, страха смерти нет, только желание быстро со всем покончить. Она не хочет его видеть, хочет лишь уехать за тысячи километров от Нового Орлеана, за тысячи километров от гибрида, разбившего ей сердце. И остаться мёртвой.
- Вижу тупое равнодушие и смирение со своей участью, - голос Далии заставил поднять голову, на большее не хватило сил. – Таково частичное действие моих чар, скоро пройдёт.
Окинув Камиллу изучающим взглядом, ведьма нахмурилась.
- Похоже, происходящее повлияло на тебя сильнее, чем я рассчитывала. Иначе ты бы не удержалась от вопроса: почему я не убила тебя?
Ками попыталась сосредоточиться, не получилось, только новый приступ головной боли заставил застонать.
- Скоро всё пройдёт. Ты будешь по-прежнему ненавидеть, но помнить, - с этими словами Далия коснулась головы блондинки.
Душераздирающий крик ударился в стены комнаты, кровь хлынула из носа, Камилла вспомнила внушение, вспомнила глаза Клауса, его признание, его прощальный поцелуй.
Срываясь в тёмную бездну бессознательного, Ками узнала ответ на главный вопрос.
- Я не убила тебя потому, что ты убьёшь его, ненавидя и любя. И это будет стоящее зрелище, последнее воспоминание Хоуп о своём отце. А ты… ты продолжишь жить дальше.
Глава 9
Глава 9
Лес вымер. Осталась лишь тишина, что застыла в толстых ветвях деревьев, боясь побеспокоить гибрида и быть порванной в клочья диким воплем монстра, обречённого на вечное одиночество.
Клаус терял и раньше. Сотни лет он лишался любимых и нелюбимых, его предавали самые близкие люди, его сердце останавливалось, но такой остервенелой боли, раздирающей сущность изнутри, первородный не испытывал никогда.
Он внушил ей ненавидеть, другими словами, отдалиться и уйти, а сам сделал осознанный выбор – жить, зная, что живёт она, пусть не рядом, пусть с другим, пусть ненавидя и избегая, но живёт.
А сейчас её больше нет. Чудовищу, веками терроризирующему невинных людей, по-прежнему будет светить солнце, судьба же той, кто тронул чёрное сердце – холодная могила, одна из многих на старом кладбище Нового Орлеана.
Клаус тяжело дышал, стоя на коленях на покрытой сумерками поляне. Когти впились в землю, голова опущена, глаза закрыты. Он помнил свой крик, когда упал на траву, лишённый сил в бессмысленном беге от настигшей реальности. Помнил стремление убивать, разрывая жертву на сотни кусков, и помнил желание умереть, возникшее впервые за тысячу лет. Но он не может…
Из груди монстра вырвался истеричный смех. Он не может, не может, не может… ведь это в принципе невозможно, а уберечь Ками мог.
Умереть… мысль маячила, но она пришла напрасно и не к тому. Борцы не сдаются, они превращают ад, накрывший их, во что угодно, что поможет жить дальше. Ненависть, месть или даже любовь… любовь к маленькой девочке, которую Клаус никогда не оставит. Жить ради малышки и ради смерти той, что украла его шанс на светлое прикосновение к почерневшему сердцу.
Клаус прислушался к комку плоти в груди, бьющемуся ровно и спокойно. Удар, ещё один и ещё… Теперь так будет всегда. Безразлично, темно и холодно, его сердце – лишь механический маятник, отмеряющий секунды жизни, которые сложатся в минуты, часы и дни, но уже без неё…
Слёз не было, боль стала частью чудовища, проникнув в кровь, на лице застыла маска, которую он больше не снимет… никогда.
Первородный медленно открыл глаза. Он знал, как убьёт Далию, и никакая сила в мире не сможет помешать монстру, жестоко лишённому надежды, а вместе с ней и светлой части себя совершить задуманное.
*************
Камилла очнулась в месте, чем-то напоминающем заброшенный погреб. Земляной пол, стены, обитые большими досками, между которых просачивалась вода, и, как ни странно, высокий каменный потолок с одиноко свисающей лампочкой, разгоняющей мрак грязным светом.
Холод - страшное чувство, которые заставляет действовать, не смотря на обстоятельства. А обстоятельства были не в пользу смелой барменши: руки и ноги связаны, как следствие, затекли и причиняли весьма ощутимые страдания, голова болела, перед глазами плавали красные круги, мешая сосредоточиться, зубы стучали, а тело била дрожь.
«Нужно попытаться встать и сделать хоть что-то, иначе стану ледышкой», - уговаривала себя Камилла, стараясь не думать о случившемся.
Она любила, ненавидела, помнила и должна была убить. Нет, нет, нет. Не время и не место. Только бороться, бороться здесь и сейчас.
- Помогите! Кто-нибудь, помогите!
Послушав тишину, блондинка попробовала крикнуть ещё пару раз, но безрезультатно.
С трудом приняв сидячее положение, девушка повертела головой, пытаясь лучше рассмотреть обстановку. Пустые пыльные полки, остатки инструментов, сложенные в дальнем углу и очень длинная лестница, идущая вверх, к маленькой дверце. Собираясь силами, чтобы добраться до кучи обломков и найти там что-нибудь полезное, Ками заметила кусок арматуры, торчащей из стены. На то, чтобы встать, повернуться спиной к железке и попытаться перетереть верёвки ушло пять минут, ещё час - на процесс освобождения рук.
Потирая запястья, блондинка отметила позитивный момент: она немного согрелась, хотя не перестала дрожать. С верёвкой, связывающей ноги, было покончено через полчаса.
Порывшись в куче сломанных инструментов, Камилла нашла кусок железного прута. Крепко сжав его в правой руке, девушка начала медленно подниматься по лестнице, проверяя каждую ступеньку.
Странно, ступени оказались намного крепче, чем выглядели. Обрадовавшись этому выводу, мисс О’Коннел ускорила шаг, желая как можно быстрее оказаться у двери. Но неожиданно что-то треснуло, затем ещё раз, и Ками полетела вниз, больно ударившись коленом о кусок кирпича.
Оценив ущерб в две ступеньки, блондинка передохнула. В очередной раз огласив погреб криками о помощи, и вновь безрезультатно, начала вторую попытку, стараясь двигаться крайне осторожно. Наконец, лестница закончилась, девушка вышла на маленькую площадку и приготовилась к очередному этапу борьбы – по всем законам жанра дверь должна быть заперта. Взявшись за ручку, Ками с силой толкнула и вылетела навстречу ветру, с трудом затормозив на краю скалы.
Блондинка посмотрела вниз, в ушах отдавались удары бешено бьющегося сердца. Сумерки копошились в вершинах деревьев, упрямо не желая сдавать позиции наступающей ночи.
Девушка прислушалась. Тишина казалась напряжённой и искусственно созданной. Глубоко вздохнув, мисс О’Коннел разглядела узкую тропинку, ведущую в лес. Значит, туда, подальше от страшного места. Не успев сделать шаг, Камилла замерла, оглушённая криком, звериным, протяжным и диким. Так кричат перед смертью, кричат те, кто потерял, так кричит одиночество.
И Ками тоже захотелось кричать, долго и мучительно, вытравливая из себя боль, ненависть, любовь и осознание того, что она должна была сделать.
*************
Клаус вошёл во двор особняка, попутно заметив родственников, столпившихся у лестницы. Встреча сулила навязчивое сочувствие, ненужное и бессмысленное.
Раздавленный Марсель, потерянный Элайджа и убитая виной Ребекка. Они что-то говорили, периодически выплывая из тумана его новой реальности. Клаус кивал и слушал, оттачивая в уме детали плана. Холодная машина, методично и тщательно производящая свои вычисления, которой нет дела до людей, говорящих, чувствующих, продолжающих жить.
Из тумана вдруг вынырнула Хэйли, интонация её голоса и воинственно-виноватый вид заставил Клауса сосредоточиться на словах, вылетающих изо рта матери Хоуп.
- Мне жаль, очень жаль Камиллу, но главное сейчас – это наша дочь.
Похоже, сочувственные речи остались позади. Гибрид смотрел на женщину, предугадывая её реакцию.
«Бедная девочка, ты так и будешь разрываться между ненавистью ко мне и осознанием того, что я – отец Хоуп. Не можешь ударить из-за Ками? Жаль, история в прошлом. Лучше бей, иначе нападу я».
- Хоуп нужно защитить, а вместо этого ты убиваешь трёх волков – членов нашей стаи. Зачем? Ты совсем свихнулся?
«Уже лучше», - отметил Клаус, продолжая рассматривать собравшихся так, как будто видел их впервые. Очередная игра чудовища.
Глаза Хэйли горели, на щеках выступил румянец. Позади девушки стоял Джексон, так называемый муж – бледная тень, не способная принять решение в сложной ситуации и взять на себя ответственность. Похоже, вызов женщины отцу ребёнка пришёлся волку по душе. Лицо мужчины выражало гнев со странной смесью удовлетворения, свойственного любителям решать проблемы чужими руками.
- Щенки зарвались, забыв, кто здесь хозяин. Пришлось их проучить, чтобы другим неповадно было, - равнодушно ответил Клаус, будто сообщал информацию о погоде.
Джексон рванулся вперёд, но Хэйли резким движением остановила свою вторую половину, сообразив, что проблем на сегодня более, чем достаточно.
- Что ты собираешься делать? – рявкнула волчица, смерив гибрида гневным взглядом.
- Пойду наверх, отдохну. День был тяжёлым, - с этими словами Клаус удалился, оставив в тумане возмущённые голоса окружающих.
Глава 10
Глава 10
Сжимая в руках документы, принесённые Камиллой в логово Марселя, Клаус не думал о женщине, что потерял несколько часов назад. Прошлое осталось в лесу, на поляне, заляпанной сумерками и болью, уничтожившими лучшую часть сущности гибрида и жестоко похоронившими её останки под слоем вины.
Листая старую тетрадь, первородный отметил правильность принятого решения: забрать рукопись у Элайджи. Разрываясь между талантливым сексуальным вампиром, способным свести с ума любого ценителя музыки своей виртуозной игрой, и любовью к Хейли и племяннице, брату было не до жёлтых пыльных страниц. Он даже не заметил пропажи.
Бегло просматривая папку пару дней назад, Клаус обратил внимание на странные символы, выбивающиеся из общего текста, - закруглённые буквы с торчащими в разные стороны короткими палочками. Стиль показался знакомым. Порывшись в памяти, вампир с удовольствием отметил наличие полезного опыта: пятьсот лет назад он крутил роман с могущественной ведьмой, которая и научила основам редкого языка колдунов, созданным лишь с одной целью – обезопасить сведения от врагов. Кстати, этот язык так и не прижился в магических кругах.
Конечно, прочитать рукопись полностью не получилось, а вот уловить суть написанного Клаус смог. Знание о том, как распорядиться информацией, пришло на поляне, когда погибли ростки человечности, и холодный разум монстра сложил пазлы воедино.
И сейчас, вновь переворачивая страницы, гибрид нашёл подтверждение догадкам. Первородный поставил на карту самое дорогое, что у него осталось, но это был единственный способ победить в смертельной схватке с Далией.
Телефонный звонок разорвал туманную дымку реальности. После короткого разговора мужчина хищно улыбнулся, но какая-то часть сердца устала от закономерности – всегда быть правым, хотя, в данный момент это не имело значения. Один из оборотней стаи, работавший на Клауса против собственной воли, доложил о планах Хейли сбежать.
«Как предсказуемо, - размышлял гибрид, предугадывая действия членов семьи и не только их, - мать моего ребёнка бежит в лес, наконец, согласившись с глупыми доводами своего бесхребетного ведомого мужа. На что она надеется? Укрыться под защитой дряхлой ведьмы от самого могущественного существа, которое я когда-либо знал? Или дура, или обезумела от страха, а может, и то, и другое одновременно. Как мало нужно для предательства – капля равнодушия, потерянный вид и нежелание слушать возражения близких. И они все, абсолютно все готовы броситься в лапы к Далии, забыв время, когда я защищал их, помогая и делая теми, кто они есть».
Клаус откинулся в кресле, не выпуская рукопись из рук, закрыл глаза и прислушался, отключив остальные чувства. Обострённое восприятие фиксировало детали, пытаясь оценить расстановку сил в доме. Всё так, как он и планировал. Хейли спускалась вниз по запасной лестнице, держа в руках колыбельку с Хоуп. Джейсон ждал в машине на улице. Несколько вампиров и оборотней прохаживались по дому, делая вид, что всё в порядке, хотя, кто из них знал о предательстве, а кто – нет, Майклсон затруднялся ответить, с этим он разберётся позже.
Ребекка покинула дом вместе с Марселем пару часов назад, Элайджа сидел на террасе с бокалом виски, не в силах справиться с противоречивыми чувствами. С одной стороны, брат в очередной раз предал брата, с другой, смерть Камиллы выбила Клауса из колеи, и старший Майклсон не мог положиться на способность гибрида адекватно оценить ситуацию.
«Почему ты так и не научился верить мне, Элайджа?» - с грустью подумал Клаус, не сомневаясь, брат приложил руку к побегу Хейли.
Пока всё шло по плану, не хватало только одного телефонного звонка. Но она скоро позвонит, в этом Клаус не сомневался. Осторожно положив тетрадь на стол, гибрид вспомнил недавний разговор с Давиной.
- Ты должна помочь мне!
- Почему? – дерзкая девчонка упёрлась, как стадо баранов, выведенное из равновесия новыми воротами.
- Я прошу не за себя, - улыбка, скрывающая ловушку, скривила губы вампира, вкрадчивым тоном гибрид продолжал, - если Далии удастся заполучить Хоуп, она убьёт и меня, и Хейли.
Сделав паузу для создания обманчивой перспективы противнику, мужчина наблюдал за выражением лица юной ведьмы – радость и превосходство и, конечно, полное отсутствие дальновидности.
Клаус ухмыльнулся:
- Понимаю, ты видишь в этом преимущество, но подумай, она убьёт не только меня, но и всех, кто был близок мне и помогал. Марселя, например. И, разумеется, твоих друзей-оборотней или вампиров. Не знаю, с кем ты уже успела спутаться и к кому привязаться. Мне продолжать?
Превосходство исчезло, но Давина по-прежнему упиралась, застыв на тонкой грани между «да» и «нет». Первородный продолжил, выдавая доводы в порядке значимости для создания требуемого эффекта:
- А убив, она подготовит город для новой войны вампиров, оборотней и ведьм. И я очень сомневаюсь, что вы выйдете победителями, а если вдруг случится чудо, никто не вернёт людей, ставших жертвами жестокой бойни монстров. Кровь невинных будет и на твоих руках.
Девушка молчала, Клаус наблюдал за юным созданием, не искушённом в политике, оттенках серого и ответственности, с грузом которой придётся жить до конца своих дней, сделав неверный выбор.
- К тому же, я спас тебе жизнь, вытащив из лап Фреи, хотя, никто из вас не верит в её участие в страшной истории с детишками ведьм, а жаль.
После этих слов Клаус ушёл, не оборачиваясь. Давина осталась стоять, окружённая магическими амулетами, не способными сделать самое трудное, что выпадает человеку – принять самостоятельное решение и взять ответственность на себя.
Звонок мобильного, имя звонящего на экране, но привычная улыбка кукловода не коснулась лица монстра в момент, когда марионетка среагировала согласна плана. В этот раз всё иначе, в этот раз Клаус знал, чья смерть подтолкнула юную ведьму к верному решению, и он не хотел думать об этом. Указательный палец нажал «Ответить», тихий голос Давины дрожал, произнося короткое:
- Мне жаль… Ками…
Гибрид оборвал колдунью, не желая продолжать:
- Я знаю. Ты согласна?
- Да.
Короткие гудки, как символ неизбежности, начали обратный отчёт.
Всё идёт по плану, можно позволить себе отдохнуть два-три часа перед началом бойни, о которой не знает никто, даже Далия.
*************
Камилла смотрит в потолок, наблюдая за танцем теней на идеально ровной поверхности. Лунный свет, одиноко горящая свеча, лёгкий ветерок, треплющий занавески, и свет фар проезжающих мимо машин составляют собственный мир, отражающий внутреннее состояние запутавшейся души.
Оставленный Далией кинжал мирно покоится на тумбочке около кровати. Ками помнит и понимает, но ничего не может с собой поделать. Магия Далии непоколебима и сильна, попытки блондинки связаться с членами семьи Майклсон и предупредить о себе оказываются бесполезными. Девушка ощущает себя роботом, запрограммированным на результат. Она может есть, пить, принимать ванну и ещё множество других вещей, но только не то, что хоть на миллиметр заставит отступить от главной цели – убить Клауса.
Плененная душа в красивом теле, готовом стать оружием. Слёзы катятся по щекам. Она не хочет убивать Клауса, не хочет, не смотря на ненависть и боль, несмотря на покалеченную любовь и предательство, она не хочет, но сделает это… на глазах у его ребёнка.
Глупая мысль приходит в голову, Ками вскакивает с постели и выходит на балкон с одной лишь целью: проверить и убедиться, что не получится. Несколько шагов к перилам, попытка просто посмотреть вниз, перегнувшись, заканчивается провалом – невидимая стена вырастает, не оставляя женщине ни малейшего шанса спрыгнуть.
Ками в отчаянии опускается на холодный пол, сознавая неизбежное. Руки сжимают кованые решётки – она в ловушке, имя которой смерть. Убить того, кого любишь и продолжать жить дальше – приговор больной старухи, преданной много веков назад и не сумевшей отпустить… до сих пор.
- Прости, - горький шёпот Камиллы уносит ночь, оставляя обречённую девушку на растерзание собственным демонам.
Тихое «прости», родившееся в глубинах ночной тьмы, проникает под кожу, смертельным ядом просачиваясь в кровь. Он не может двигаться, остаётся смотреть в полные слёз глаза, обладательницу которых не смог уберечь. Старинный кинжал в изящной руке, любовь и боль в потухшем взгляде и его странное желание не сопротивляться, а быть рядом, пусть минуту, пусть несколько коротких секунд до неизбежности, но рядом… во сне это можно позволить.
Клаус просыпается, имя погибшей женщины разъедает губы, причиняя почти физическую боль. Гибрид в сердцах швыряет пустой стакан в стену. Он не позволит бессознательному вывести себя из равновесия, не позволит помешать его планам. Минута, вторая, третья… Мужчина становится собой – монстром, в котором нет ни капли человечности, лишь дикое желание убить ведьму, угрожающую его дочери.
Ветер врывается в окно, с силой ударив створкой о стену. Клаус всматривается в чёрную ночь, несущую опасность и смерть. Зверь и тьма становятся единым целым.
Глава 11
Глава 11
Молния беспощадно била в грешную Землю, поджигая и уродуя. Часть деревьев корчилась в огне, возвращая в небеса тучи искр в предсмертной попытке отомстить силе, что сокрушала и правила в эту страшную ночь. Но небу было всё равно: оно равнодушно наблюдало за происходящим, с высоты швыряя острые иглы, будто играло в морской бой с существами, созданными природой много веков назад.
Хэйли мчалась по лесу, нервно сжимая малышку в трясущихся руках и бросая тревожные взгляды в сторону мужа. Джейсон вёл стаю к болотам в надежде укрыться от безумия стихии.
Дикий вопль прорвался сквозь шум дождя и порывы ветра. Волк и волчица обернулись одновременно, жуткая картина поразила воображение: струи ливня хлестали по мёртвому телу одного из оборотней, в груди мужчины зияла дыра, там, где несколько секунд назад билось сердце. Хоуп громко заплакала. Хэйли испуганно взглянула на мужа: идея спастись в лесу сейчас казалась опасной и глупой.
Две яркие вспышки прорезали небо, два крика отразились безысходностью в душе вожака, и два мёртвых тела упали на мокрую траву. Женщина крепче прижала к груди малышку и бросилась в ночь, мужчина последовал за ней. Ледяные спицы дождя беспощадно хлестали по лицу, порывы ветра валили с ног, и плачь ребёнка всё не смолкал, заставляя сердце матери биться чаще.
Выскочив на небольшую поляну, Хэйли остановилась, переводя дыхание, Джейсон замер в нескольких шагах позади жены. Внезапно всё стихло. Нежно-белая луна вышла из-за облаков, осветив часть леса мягким серебристым светом.
- Вы так спешили ко мне, неся дар. Что ж, похвально, - голос Далии, спокойный и властный, сливался с лунной дорожкой, образую странную гармонию надежды и тьмы.
Длинное чёрное платье, тёмные волосы и глаза, отражающие отблески луны, создавали невероятную картину силы, способной уничтожить всё живое.
- Нет, - выкрикнула Хэйли, прижимая ребёнка к себе. Но внезапно руки матери ослабли, отпуская девочку, и Хоуп плавно поплыла к ведьме по воздуху.
Далия обняла малышку, улыбнувшись торжественно и немного печально, детский плач стих. Фигуры на поляне застыли, только глухие рыдания Хэйли нарушали тишину мрачного леса. Наконец, оборотни очнулись от наваждения, но в следующий миг, лишённые сил, были грубо припечатаны к деревьям.
- Люблю лес, - мечтательно произнесла колдунья, - здесь столько возможностей.
Джейсон злобно зарычал, обнажив клыки.
- Пёсик, фу! – оборвала Далия. Мужчина затих, точнее, он продолжал скалиться, но звука не было. Кадр немого кино.
Скользнув победным взглядом по своеобразному полю боя, ведьма тихо добавила:
- Что ж, нам с Хоуп пора. Попрощайся с мамочкой, малышка, идём к папе.
Колдунья повернулась и медленно направилась по тропинке вглубь леса навстречу улыбающейся Фрее, сопровождаемая одиноким воем матери, лишившейся своего единственного ребёнка.
Мрачная картина проигранной битвы: свет повержен, тьма протянула тысячи нитей, окутав мир непроницаемым саваном зла и безысходности. Но грани тонки, маятник постоянно качается, и весы могут перевесить в любой момент, когда силами природы играют монстры.
Едва слышный хруст заставил Далию обернуться. Огромная чёрная тень коснулась верхушки дерева, на мгновенье заслонив луну. И этого было достаточно, чтобы все подумали о конце света. Но до конца ещё далеко. Тень осторожно сползла по ветвям, медленно отделилась от ствола могучего дуба, оставив масляные сгустки на почерневшей коре.
Густая вязкая масса шипела и извивалась, стараясь выплюнуть инородное тело, несущее в себе силу, способную испугать даже самое мерзкое зло. Мир замер, лишь монотонный гул нарушал гнетущую тишину, с каждой секундой становясь громче. Оборотни сжали зубы, пытаясь не закричать от боли, что вторглась в сущность, терзая разум иглами безумия. Гул достиг апогея, вырвавшись нечеловеческим рыком. Чёрная масса взорвалась, липкие ошмётки разлетелись, забрызгав кусты и деревья. Казалось, в лесу разорвали тёмное покрывало, под которым не смогло бы выжить ни одно существо, способное дышать.
Далия ощутила дрожь в руках, но клокочущая внутри ярость давала силы не сорваться. Он нашёл её и появился из тени, скрывающей с глаз любого, кто способен обуздать первобытный хаос. Гибрид смог, и осознание этого стало откровением. Но, похоже, первородный действовал не один. Далия метнула хищный взгляд в сторону дерева, с которого сползла тень. Да, Клаус был не один. Любовь к молниям и театральным эффектам подвела её, но ещё ничего не потеряно.
- Эффектное появление, - холодный голос коснулся сердец присутствующих тонким инеем.
Клаус не дрогнул и не изменился: красные глаза, словно две бездны, отражающие пустоту, и звериный оскал застыли на лице, лишённом эмоций. Едва уловимая искра сожаления вспыхнула внутри ведьмы: инсценировав смерть любимой на глазах зверя, ведьма сделала его сильнее. Ни с кем другим это бы не получилось в столь короткий срок, но с ним вышло.
- Ничего не хочешь сказать? Обычно ты словоохотлив в подобных ситуациях.
Звериное выражение лица не изменилось, лишь глухой голос, вырвавшийся из глубин сломленной сущности, начал суровый отчёт:
- Несколько шагов к смерти. Шаг первый – лишить части силы и крови.
Позади Далии раздался крик, затем невидимая сила вырвала тело Фреи из-под защиты ведьмы, заменившей ей мать, и швырнула в ноги Клауса. Последующие события сплелись в общий ком времени, не давший Далии шансов изменить что-либо. Гибрид схватил сестру за волосы, грубо рванул её голову на себя, обнажив шею. Клинок перерезал горло, кровь хлынула на белое платье девушки. Ведьма издала гортанный звук, пытаясь взмахнуть рукой, но руки не слушались, крепко обнимая улыбающуюся Хоуп. В эту секунду Далии показалось, что она смотрит в детское лицо дьявола.
Спокойный голос палача сурово произнёс:
- Шаг второй, где главное оружие – любовь, что медленно разъедает, причиняя невыразимую боль.
Светлая тень коснулась верхушки дерева, плавно сползла по нему, вздрогнула и стекла к ногам черноволосой девушки с белым кувшином в руке. Давина открыла крышку, выпуская серый пепел, рванувшийся к Далии и окутавший её плотным слоем.
- По-твоему, это поможет? – зло оскалилась ведьма, испепеляя Клауса яростным взглядом.
Монстр молчал. Красные бездонные глаза и хищный оскал не выражали эмоций. Маска стороннего наблюдателя, никак не участвующего в процессе.
Далия напряглась, пытаясь взять силу под контроль, но Хоуп не давала шансов, широко и наивно улыбаясь чужой тёте. Безмолвная борьба двух сил продолжалась. Наконец, Далия не выдержала, издав протяжный крик. Серый пепел начал разъедать кожу.
- Что это?
- Прах твоей любимой сестры, - ответила Давина, с удовлетворением наблюдая за страданиями ведьмы.
Далия дёрнулась, пытаясь отшвырнуть Хоуп, но безуспешно. Обращаясь к Клаусу, колдунья глухо прорычала:
- Когда пепел закончит со мной, он перейдёт на твоего ребёнка.
Монстра молчал, на лице не дрогнул ни один мускул.
- Неужели ты не видишь, сейчас он мало напоминает даже гибрида? - ехидно заметила Давина, бросив взгляд на Клауса. Неожиданно волна страха охватила сущность, девушка быстро отвернулась, сосредотачиваясь на ведьме.
Хэйли с трудом соображала, пытаясь уследить за происходящим. Зрелище внушало ужас и давало надежду одновременно. Фигуры на шахматной доске судьбы наблюдали за смертью ведьмы. Со стороны могло показаться, что они равнодушны, но в эти страшные минуты каждый из присутствующих терял часть себя.
Наконец, Клаус тихо произнёс:
- Шаг третий – сила, о власти и мощи которой никто и не подозревал… Иди ко мне.
Ручки Хоуп разжались, отпустив ведьму. Плавно перемещаясь по воздуху, девочка приблизилась к отцу, коснувшись щеки тёплой ладошкой. Клаус прижал ребёнка к груди, в следующую секунду на малышку смотрели полные слёз глаза отца, спасшего своего ребёнка, а губы растянулись в нежной улыбке. Далия превратилась в горстку пепла, оборотни упали на мокрую траву, кряхтя и отряхиваясь.
В мрачном склепе с одинокой горящей свечой Элайджа и Ребекка разжали руки, в бессилии опустившись на каменный пол. Бека едва слышно прошептала:
- Наш чокнутый братец сделал это.
Элайджа ответил усталой улыбкой:
- Нам пора прекратить сомневаться в его безумных планах.
Хэйли подскочила к Клаусу, выхватила малышку из рук отца, прижала к сердцу. Только ощутив крохотное тельце у себя в руках, женщина вновь смогла говорить, дышать и думать. Гневный взгляд прожёг Клауса насквозь.
- Как ты мог?
Бровь мужчины изогнулась, тень улыбки коснулась губ.
- Ты слился с тенью, рискуя всей стаей, слился с силой, которую не мог победить.
- Не мог? – тон Клауса из ехидного превратился в злобный. – А что я, по-твоему, здесь делаю целый и невредимый?
Хэйли продолжала, игнорируя очевидное:
- Я никогда не прощу тебе того, что ты разбудил силу Хоуп. В кого она может превратиться? Ты подумал об этом?
Клаус долго смотрел на женщину, с которой переспал когда-то. Мать его ребёнка…
- А о чём думала ты, сбегая с моей дочерью и этими олухами, не способными защитить даже себя, в лес? Если бы я не появился, что стало бы с Хоуп? Об этом ты не подумала? – Клаус задал риторический вопрос, красноречиво указав на труп Фреи под ногами. – Такой судьбы ты хотела для нашей дочери? Хорошо, хоть Элайдже и Ребекке хватило ума перейти на мою сторону.
И монстр ушёл, оставив Хэйли наедине с тьмой и лучом надежды, вновь заплакавшим у неё на руках.
*************
Ками едва успела добежать до раковины. Блондинку стошнило. Она постояла минут пять с закрытыми глазами, затем открыла кран, холодная вода освежила лицо. Подняв голову и взглянув на себя в зеркало, Ками глухо зарыдала. Далия мертва, но заклятия на убийство Клауса её смерть не отменила.
Продолжение следует...
Автор: Yuliya
Фандом: Первородные
Персонажи: Клаус, Ками, Элайджа, Марсель, Хэйли и другие
Автор обложки: Yuliya
Статус: в процессе
Краткое содержание: Клаус и Камилла… Надрывно и невыносимо ощущать рядом ту, к которой сам себе запретил прикасаться… Она стояла рядом, слабая и хрупкая, со слезами на глазах, но не желала отступать. Смелая барменша Камилла, надломившая сущность жестокого убийцы.
Disclaimer: Все права на персонажей принадлежат их законным владельцам, никакой материальной выгоды от создания и распространения данного материала я не получаю
Размещение: не копировать на другие ресурсы без моего согласия
От ненависти до любви
От ненависти до любви
Глава 7
Глава 7
Первому она просто оторвала голову в перерыве между двумя рюмками текилы.
«Если бить, то насмерть, иначе эти тупые собаки оживут и будут тявкать, доставляя кучу мелких неприятностей», - размышляла Кэролайн, оценивая расстояние между телом, завалившимся на бильярдный стол, и головой, почему-то откатившейся к самой двери. Официантка визжала, часть посетителей рванулась к выходу, толкаясь и падая, банда байкеров замерла с киями в руках, таращась на красивую блондинку, с чьих длинных пальцев, эффектно держащих пустую рюмку, стекала алая кровь.
Отключив человечность, мисс Форбс почувствовала себя свободной… от всего: правил, чувств, моральных принципов и, что было самым главным, - от боли, постоянной и острой, разъедающей вампирскую сущность изнутри похуже серной кислоты.
Решив отметить сиё событие в баре, блондинка заняла место у стойки и, никого не трогая, пила текилу, думая о будущем. Всё шло прекрасно, пока не появились наглые гибриды.
Конечно, парни не сделали ничего плохого, лишь пытались познакомиться с красивым вампиром в мини юбке в юношеской, чуть хамской манере. Но Кэр поняла – из чьей они стаи – слухи о свадьбе Хейли и Джексона и её последствиях дошли до Мистик Фоллс. А если учесть, что благоверный волчицы всего лишь безвольное протеже Клауса, то удар получался внушительным. В общем, не нужно было обещать ей весь мир, затем влюбляться в другую. И не важно, что Кэр отвергла предложение первородного, такие мелочи в данном состоянии девушку не заботили.
Оценив ситуацию, мисс Форбс выпила очередную рюмку и с очаровательной улыбкой сделала шаг навстречу двум волкам. Их сходство говорило об определённом родстве, возможно, перед Кэролайн стояли братья с разницей в возрасте от силы год или полтора.
- Вы хотите повторить судьбу своего дружка? - вампир многозначительно уставилась на мёртвое тело.
- Ты пожалеешь об этом, сука! – выкрикнул парень постарше и бросился на девушку, обнажив клыки.
Или он был неопытен, или достаточно опытна Кэр, но бильярдный кий, неожиданно возникший в руках блондинки, пробил сердце оборотня насквозь. Кровь хлынула изо рта, и безвольное тело мягко опустилось на пол к ногам вампира.
В глазах младшего отразилась боль, быстро вытеснившая остальные чувства. Мисс Форбс наблюдала за парнем, поражаясь собственному хладнокровию. Секунда за секундой боль заполняла существо оборотня, превращая серый цвет глаз в чёрный.
«Похоже, они действительно братья», - промелькнуло в голове у блондинки.
- Укус гибрида смертелен, и я с удовольствием буду наблюдать, как ты подыхаешь и…
Он не успел договорить, тёмный комок плоти, что недавно был бьющимся сердцем, оказался в руках девушки. И второе тело мягко сползло к ногам Кэр.
- Дежавю какое-то, - пробурчала вампир себе под нос, швырнула сердце на труп и вытерла руки о белую рубашку юноши.
- Какого хрена здесь происходит? – злобный рык пронёсся по бару, заставив визжащую официантку замолчать, а застывших байкеров вжаться в стену.
Кэролайн медленно подняла голову, улыбнулась и взглядом, полным равнодушного удовлетворения, уставилась на того, кто любил её когда-то.
- Зачем ты сделала это? – продолжал рычать Клаус, с трудом скрывая тревогу.
- Они приставали ко мне, я защищалась, - спокойно объяснила девушка, невинно пожав плечами.
Клаус коснулся рукой виска, посмотрел куда-то в сторону, затем произнёс, обращаясь больше к стене, чем к стоявшей перед ним мисс Форбс:
- Они были «зелёными», неопытными детьми. Зачем убивать? – по сути первородному было глубоко плевать, сколько членов стаи Джексона пострадало: плюс-минут три волка роли не играло, но без того сложная ситуация могла перерасти в опасную, не говоря уже о том, что оборотни имели право потребовать персону Кэр для расправы.
Прокрутив в голове все возможные варианты развития событий, первородный без лишних слов подошёл к блондинке, лёгким движением свернул ей шею и аккуратно уложил тело на бильярдный стол.
- Отойди от неё, - со стороны входной двери раздался неприятно знакомый голос.
Клаус слабо застонал, прикидывая разборки с олухом из Мистик Фоллс.
Обратив взор на Стефана Сальваторе, Клаус улыбнулся. Почему-то от этой улыбки у вампира на голове зашевелились волосы.
- Значит так, говорю кратко и по существу, а ты слушай и выполняй, иначе внушу. Надеюсь, уловил, выбора у тебя нет.
- Я не собираюсь… - начал было Стефан, но Клаус грубо перебил его.
- У неё умерла мать, но об этом, думаю, ты и без меня знаешь. Вы хреново следили за ней, вследствие чего Кэролайн в расстроенных чувствах приехала сюда, сбросила человечность и убила трёх моих оборотней. Хотя, всё бы ничего, не будь ситуация крайней напряжённой. Поэтому ты спрячешь девчонку в безопасном месте, я возьму на себя публику в баре, - Клаус тяжёлым взглядом обвёл оставшихся посетителей, - а ты найдёшь тех, кто что-то видел и успел сбежать, внушишь им, что я убил волков, а затем заберёшь блондиночку и вернёшься в свой милый городишко играть в своей песочнице со своим братиком. Уяснил?
Младший Сальваторе с ненавистью смотрел на гибрида, но сейчас сила и обстоятельства были не на его стороне.
- Почему я должен…
Клаус вновь перебил вампира, злобно зарычав:
- Потому, что на Кэролайн откроют охоту и рано или поздно убьют, если будут знать, кто расправился с оборотнями. Мне же они не сделают ничего.
Стефан топтался на месте, раздираемый противоречиями, но он всегда отличался здравым рассудком и, в большинстве случаев, выбором правильного пути в критической ситуации. Затолкав ненависть к первородному куда подальше, мужчина приблизился к Кер. Она казалась такой беззащитной и слабой с упавшими на лицо волосами,.. если бы не длинные пальцы со следами плохо вытертой крови и три трупа молодых парней.
Вина – подлое чувство, часто терзающее вампира, вновь заполнила часть души, царапая едва зажившие раны острыми когтями. Стефан не смог сдержаться:
- Что заставило её отключить человечность и совершить подобное? – глупый вопрос к монстру, имеющему весьма посредственное отношение ко всему происходящему – главными причинами были смерть матери Кэр и поведение младшего Сальваторе. Он оттолкнул, а точнее, не поддержал, когда это было необходимо, а теперь пытался утешиться наличием хоть капли чужой вины.
Странно, но Клаус чувствовал отголоски внутренних переживаний Стефана, пусть слабые, но они были.
Гибрид презрительным взглядом уставился на вампира – он не собирался открыть часть себя, он вообще никому и никогда не собирался показывать другого себя,.. никому, кроме Камиллы, да и это вышло случайно. Мысли о Ками пришли внезапно и весьма некстати. Красивые губы скривила наглая ухмылка.
- Что заставило, говоришь. Вы и заставили. Вы – типа сборище преданных друзей в Мистик Фоллс, на самом деле занятых только своими проблемами.
Идеальная бровь изогнулась в немом вопросе. Стефан промолчал. Клаус занялся публикой в баре. Спустя пять минут байкеры во главе с официанткой принялись отдраивать бар, перекидываясь весёлыми замечаниями и рассказывая друг другу анекдоты – что поделать, Майклсон решил: ситуацию необходимо разрядить.
- А как я… - начал Стефан, но сегодня был явно не его день.
- Камеры. Просмотри записи, вычисли свидетелей и… - вампир в сердцах добавил, - но почему мне всегда приходится всех учить.
С этими словами Клаус покинул бар.
*************
- Клаус, у нас случилось…
- Знаю, знаю, - гибрид перебил сестру, налил виски и устало опустился на диван. – Да, я убил трёх волков, кто-то должен был проучить мелких щенков.
- Что? - не сдержался Марсель.
Элайджа отошёл от окна, тяжело вздохнув.
- А вы разве не об этом? – поинтересовался Клаус. В голосе мужчины звучала тревога: событий на один день было предостаточно.
- Как? Почему? Зачем? – не унимался Марсель.
- Оставим тему, - зло прорычал Клаус, уловив напряжение в лицах и движениях собравшихся. – Что ещё случилось?
- Ками… Она исчезла, - выдала Ребекка, ожидая гневного выпада в свою сторону.
Он и должен был последовать, так как глаза первородного потемнели, губы сжались в тонкую линию, а тело застыло, готовясь к битве.
Но внезапно со стороны зеркала послышался тихий свист, поверхность покрылась туманом, который развеялся спустя несколько секунд, показав присутствующим изображение Камиллы, сидящей на полу с перекошенным от страха лицом, и Далии, с улыбкой смотрящей на Майклсонов и Марселя.
Глава 8
Глава 8
- Здравствуй, Клаус! Согласись, я нашла достойный способ появиться.
Далия неспешно приблизилась к Ками сзади, грубо схватила лицо блондинки сухими ладонями, заставляя замереть. Неподвижная статуя, из расширенных глаз которой, не переставая, текли слёзы.
Руки гибрида сжались в кулаки, но чем сильнее ногти впивались в ладони, тем сильнее бессилие овладевало сущностью. И Далия знала это.
- Вижу, такого поворота событий ты не ожидал, - женщины хищно улыбнулась, ослабив хватку, затем резким движением надавила на шею жертвы, заставив Камиллу взвыть от боли.
Марсель с Ребеккой не могли отвести глаз от зеркала, снедаемые страхом за подругу и чувством вины. Лицо Элайджи исказила боль, он переводил тревожно-ожидающий взгляд с Далии на Клауса, а первородному хотелось кричать: «Хватит! Перестань! Я убью тебя!», но полыхающая ярость не должна затмить холодный разум, что всегда одерживал верх в борьбе с эмоциями.
Злобный рык вырвался из горла Клауса, последующие слова показались Далии кровавыми плевками, какие отхаркивает раненый после сильных ударов:
- Что ты хочешь?
Колдунья рассмеялась сухим, лающим смехом.
- Вот за что я всегда уважала тебя, так за трезвый рассудок. Хотя, уверена, соображать тебе сейчас ох как сложно.
Ребекка украдкой посмотрела на брата. Тёмные глаза казались безжизненными омутами, на дне которых скрывалась смерть. Девушка кожей ощутила опасный коктейль из ярости, боли и желания убить, составляющий сущность Клауса и направляющий его волю. Но под красивой оболочкой таилось что-то ещё. Что-то, отчего напряжение в комнате достигло предела, грозясь вырваться в окна, осыпав осколками участников разыгравшейся трагедии.
Ядовитый голос заставил Ребекку посмотреть в зеркало.
- Ты знаешь, чего я хочу. Конечно же, Хоуп. Но выбирать между ними я тебя не заставлю. Отец всегда выберет своего ребёнка, особенно такой экземпляр, как ты.
Костлявые пальцы сжали шею Ками, и вновь громкий крик заставил сердце гибрида почувствовать почти физическую боль.
- Зачем ты делаешь это? – в голосе Элайджи звучала с трудом сдерживаемая злость.
Далия отпустила шею Камиллы, схватив блондинку за волосы.
- Я пришла с миром… забрать то, что мне причитается. Но вы устроили шоу, пытаясь бороться. Я немного разозлилась, и теперь вымещаю гнев на этой милой человеческой женщине, с которой твой брат обошёлся не лучшим образом. Уж не знаю, кто из нас двоих поступил более жестоко – Клаус или я?
И вновь глухой рык резанул воздух, Марсель вздрогнул, Ребекка предпочла не смотреть на брата.
- Ты заставил её ненавидеть себя, ненавидеть сильно, до крика, до самоистязания, до безумия. Интересно, ты понимал, на что обрекаешь свою смелую барменшу?
Далия выдержала паузу, смерив Клауса тяжёлым взглядом. На секунду ей показалось, что в тёмных омутах отразилась вина, и этого было достаточно.
- Она пытается понять, и чем сильнее пытается, тем глубже увязает в противоречии собственных нелогичных чувств. Её дни и ночи превращаются в калейдоскоп боли: ночами она зовёт тебя, днём же запрещает себе повторять твоё имя. Она ненавидит, но не в силах понять внезапную причину своей ненависти.
Лицо гибрида исказила судорога боли. В руках Далии сверкнуло лезвие ножа.
- Вы спрашиваете, чего я хочу, - улыбка ведьмы скривила тонкие губы, подчёркивая лёд в тёмных глазах. – Я хочу вывести из равновесия самого опасного врага, способного помешать движению к цели.
Далия дёрнула Камиллу за волосы, облегчая доступ к беззащитной шее.
- Внушённая ненависть причиняет боль и сводит её с ума лишь потому, что она любит тебя. Любит безумно, не смотря на монстра, живущего внутри, - колдунья замолчала, не сводя с Клауса победного взгляда. Обречённость неизбежного повисла в воздухе, мешая дышать. – Точнее, любила.
Смертоносный клинок коснулся обнажённой шеи, тёмно-багровая жидкость залила одежду. Далия склонилась над жертвой, поддерживая голову. Ведьма больше не улыбалась, она делала свою работу, давала возможность зрителям проникнуться чужой смертью.
Последний хрип вырвался из горла, глаза закрылись, безжизненное тело упало на пол светлой комнаты. Солнечный луч, играющий в волосах мёртвой Камиллы, жестоко подчёркивал глубокий порез на горле.
Изображение в зеркале померкло. Далия добилась желаемого, на расстоянии ощутив, как внутри гибрида что-то умерло.
Ребекка плакала, горько и безутешно. Она не могла вспомнить, когда в последний раз испытывала столь сильное чувство вины, смешанное с болью потери. Элайджа замер посреди гостиной, не в силах пошевелиться. Одинокая слеза скатилась по щеке Марселя, воспоминания о Камилле заполнили сущность, терзая не хуже опытных палачей.
И только глаза Клауса оставались сухими и тёмными. Он не мог думать, не мог двигаться, он мог только чувствовать, чувствовать дикую неконтролируемую боль, что росла в глубинах покалеченной сущности, лишившейся единственного светлого луча, помогающего не оборваться тонкой нити, связывающей монстра и человека.
Но её больше не было, как не было и луча, и нити, и света, покоя, тепла, что дарила смелая человеческая женщина. Боль нарастала, грязным селевым потоком превращая внутренности в вязкую чёрную массу. Мерзость наполняла сущность Клауса и, подступив к горлу, вырвалась воем раненого зверя, обречённого на смерть в неволе. Острые когти обезобразили красивые длинные пальцы, клыки разорвали дёсны, а в безжизненных глазах отразилось пламя, способное сжечь всё на своём пути.
Спустя пару секунд зверь выпрыгнул в окно, оставив на полу острые окровавленные осколки, как напоминание о разбитом сердце чудовища.
*************
Камилла уже не плакала, она тихо сидела в углу комнаты, согреваемая лучами заходящего солнца, и смотрела на труп молодой девушки, лежащий в луже запёкшейся крови.
Тошнота подступила к горлу, блондинка закрыла глаза, страшные картины недавних событий заполнили сознание: вампиры по ту сторону зеркала и несчастная жертва по эту.
После того, как Далия убила невинного человека, мир Ками сузился. Она больше не видела семейство Майклсонов, лишь кровь и режущие сознание хрипы умирающей составили реальность.
Сколько часов мисс О’Коннел просидела на полу у бездыханного тела? Она не знала. Истерзанная, сломленная женщина видела себя как будто со стороны.
Начало жестокого спектакля…
Ведьма швыряет к зеркалу незнакомку, абсолютно непохожую на Ками, но разве что фигурой. А Майклсоны видят её, он видит её,.. а она видит его перекошенное от боли лицо. Хочется кричать: «Это не я, не я, не я… Я здесь, рядом… помогите мне».
Но они не слышат, замерли перед зеркалом, наблюдая за событиями на сцене. Она почти забывает о ненависти к нему, почти… пока слова ведьмы о внушении не раскалывают сердце на части.
Минутная слабость и немые вопросы: «Почему? Почему? Почему ты обошёлся со мной так жестоко? Я – твой верный и преданный друг, я люблю тебя…»
Мысль обрывается, потонув в потоке ненависти, что захлёстывает измученную сущность.
А затем кровь и смерть смывают эмоции. Она не любит, она не ненавидит, она опустошена, словно выброшенная за ненадобностью марионетка.
Солнце зашло. Камилла открыла глаза, вернувшись из страшных воспоминаний в жестокую реальность. Блондинка попыталась подняться, но тело не слушалось.
Что ждёт её впереди?
Он считает мёртвой свою человеческую игрушку, а ей всё равно. Даже чувство самосохранения притупилось, страха смерти нет, только желание быстро со всем покончить. Она не хочет его видеть, хочет лишь уехать за тысячи километров от Нового Орлеана, за тысячи километров от гибрида, разбившего ей сердце. И остаться мёртвой.
- Вижу тупое равнодушие и смирение со своей участью, - голос Далии заставил поднять голову, на большее не хватило сил. – Таково частичное действие моих чар, скоро пройдёт.
Окинув Камиллу изучающим взглядом, ведьма нахмурилась.
- Похоже, происходящее повлияло на тебя сильнее, чем я рассчитывала. Иначе ты бы не удержалась от вопроса: почему я не убила тебя?
Ками попыталась сосредоточиться, не получилось, только новый приступ головной боли заставил застонать.
- Скоро всё пройдёт. Ты будешь по-прежнему ненавидеть, но помнить, - с этими словами Далия коснулась головы блондинки.
Душераздирающий крик ударился в стены комнаты, кровь хлынула из носа, Камилла вспомнила внушение, вспомнила глаза Клауса, его признание, его прощальный поцелуй.
Срываясь в тёмную бездну бессознательного, Ками узнала ответ на главный вопрос.
- Я не убила тебя потому, что ты убьёшь его, ненавидя и любя. И это будет стоящее зрелище, последнее воспоминание Хоуп о своём отце. А ты… ты продолжишь жить дальше.
Глава 9
Глава 9
Лес вымер. Осталась лишь тишина, что застыла в толстых ветвях деревьев, боясь побеспокоить гибрида и быть порванной в клочья диким воплем монстра, обречённого на вечное одиночество.
Клаус терял и раньше. Сотни лет он лишался любимых и нелюбимых, его предавали самые близкие люди, его сердце останавливалось, но такой остервенелой боли, раздирающей сущность изнутри, первородный не испытывал никогда.
Он внушил ей ненавидеть, другими словами, отдалиться и уйти, а сам сделал осознанный выбор – жить, зная, что живёт она, пусть не рядом, пусть с другим, пусть ненавидя и избегая, но живёт.
А сейчас её больше нет. Чудовищу, веками терроризирующему невинных людей, по-прежнему будет светить солнце, судьба же той, кто тронул чёрное сердце – холодная могила, одна из многих на старом кладбище Нового Орлеана.
Клаус тяжело дышал, стоя на коленях на покрытой сумерками поляне. Когти впились в землю, голова опущена, глаза закрыты. Он помнил свой крик, когда упал на траву, лишённый сил в бессмысленном беге от настигшей реальности. Помнил стремление убивать, разрывая жертву на сотни кусков, и помнил желание умереть, возникшее впервые за тысячу лет. Но он не может…
Из груди монстра вырвался истеричный смех. Он не может, не может, не может… ведь это в принципе невозможно, а уберечь Ками мог.
Умереть… мысль маячила, но она пришла напрасно и не к тому. Борцы не сдаются, они превращают ад, накрывший их, во что угодно, что поможет жить дальше. Ненависть, месть или даже любовь… любовь к маленькой девочке, которую Клаус никогда не оставит. Жить ради малышки и ради смерти той, что украла его шанс на светлое прикосновение к почерневшему сердцу.
Клаус прислушался к комку плоти в груди, бьющемуся ровно и спокойно. Удар, ещё один и ещё… Теперь так будет всегда. Безразлично, темно и холодно, его сердце – лишь механический маятник, отмеряющий секунды жизни, которые сложатся в минуты, часы и дни, но уже без неё…
Слёз не было, боль стала частью чудовища, проникнув в кровь, на лице застыла маска, которую он больше не снимет… никогда.
Первородный медленно открыл глаза. Он знал, как убьёт Далию, и никакая сила в мире не сможет помешать монстру, жестоко лишённому надежды, а вместе с ней и светлой части себя совершить задуманное.
*************
Камилла очнулась в месте, чем-то напоминающем заброшенный погреб. Земляной пол, стены, обитые большими досками, между которых просачивалась вода, и, как ни странно, высокий каменный потолок с одиноко свисающей лампочкой, разгоняющей мрак грязным светом.
Холод - страшное чувство, которые заставляет действовать, не смотря на обстоятельства. А обстоятельства были не в пользу смелой барменши: руки и ноги связаны, как следствие, затекли и причиняли весьма ощутимые страдания, голова болела, перед глазами плавали красные круги, мешая сосредоточиться, зубы стучали, а тело била дрожь.
«Нужно попытаться встать и сделать хоть что-то, иначе стану ледышкой», - уговаривала себя Камилла, стараясь не думать о случившемся.
Она любила, ненавидела, помнила и должна была убить. Нет, нет, нет. Не время и не место. Только бороться, бороться здесь и сейчас.
- Помогите! Кто-нибудь, помогите!
Послушав тишину, блондинка попробовала крикнуть ещё пару раз, но безрезультатно.
С трудом приняв сидячее положение, девушка повертела головой, пытаясь лучше рассмотреть обстановку. Пустые пыльные полки, остатки инструментов, сложенные в дальнем углу и очень длинная лестница, идущая вверх, к маленькой дверце. Собираясь силами, чтобы добраться до кучи обломков и найти там что-нибудь полезное, Ками заметила кусок арматуры, торчащей из стены. На то, чтобы встать, повернуться спиной к железке и попытаться перетереть верёвки ушло пять минут, ещё час - на процесс освобождения рук.
Потирая запястья, блондинка отметила позитивный момент: она немного согрелась, хотя не перестала дрожать. С верёвкой, связывающей ноги, было покончено через полчаса.
Порывшись в куче сломанных инструментов, Камилла нашла кусок железного прута. Крепко сжав его в правой руке, девушка начала медленно подниматься по лестнице, проверяя каждую ступеньку.
Странно, ступени оказались намного крепче, чем выглядели. Обрадовавшись этому выводу, мисс О’Коннел ускорила шаг, желая как можно быстрее оказаться у двери. Но неожиданно что-то треснуло, затем ещё раз, и Ками полетела вниз, больно ударившись коленом о кусок кирпича.
Оценив ущерб в две ступеньки, блондинка передохнула. В очередной раз огласив погреб криками о помощи, и вновь безрезультатно, начала вторую попытку, стараясь двигаться крайне осторожно. Наконец, лестница закончилась, девушка вышла на маленькую площадку и приготовилась к очередному этапу борьбы – по всем законам жанра дверь должна быть заперта. Взявшись за ручку, Ками с силой толкнула и вылетела навстречу ветру, с трудом затормозив на краю скалы.
Блондинка посмотрела вниз, в ушах отдавались удары бешено бьющегося сердца. Сумерки копошились в вершинах деревьев, упрямо не желая сдавать позиции наступающей ночи.
Девушка прислушалась. Тишина казалась напряжённой и искусственно созданной. Глубоко вздохнув, мисс О’Коннел разглядела узкую тропинку, ведущую в лес. Значит, туда, подальше от страшного места. Не успев сделать шаг, Камилла замерла, оглушённая криком, звериным, протяжным и диким. Так кричат перед смертью, кричат те, кто потерял, так кричит одиночество.
И Ками тоже захотелось кричать, долго и мучительно, вытравливая из себя боль, ненависть, любовь и осознание того, что она должна была сделать.
*************
Клаус вошёл во двор особняка, попутно заметив родственников, столпившихся у лестницы. Встреча сулила навязчивое сочувствие, ненужное и бессмысленное.
Раздавленный Марсель, потерянный Элайджа и убитая виной Ребекка. Они что-то говорили, периодически выплывая из тумана его новой реальности. Клаус кивал и слушал, оттачивая в уме детали плана. Холодная машина, методично и тщательно производящая свои вычисления, которой нет дела до людей, говорящих, чувствующих, продолжающих жить.
Из тумана вдруг вынырнула Хэйли, интонация её голоса и воинственно-виноватый вид заставил Клауса сосредоточиться на словах, вылетающих изо рта матери Хоуп.
- Мне жаль, очень жаль Камиллу, но главное сейчас – это наша дочь.
Похоже, сочувственные речи остались позади. Гибрид смотрел на женщину, предугадывая её реакцию.
«Бедная девочка, ты так и будешь разрываться между ненавистью ко мне и осознанием того, что я – отец Хоуп. Не можешь ударить из-за Ками? Жаль, история в прошлом. Лучше бей, иначе нападу я».
- Хоуп нужно защитить, а вместо этого ты убиваешь трёх волков – членов нашей стаи. Зачем? Ты совсем свихнулся?
«Уже лучше», - отметил Клаус, продолжая рассматривать собравшихся так, как будто видел их впервые. Очередная игра чудовища.
Глаза Хэйли горели, на щеках выступил румянец. Позади девушки стоял Джексон, так называемый муж – бледная тень, не способная принять решение в сложной ситуации и взять на себя ответственность. Похоже, вызов женщины отцу ребёнка пришёлся волку по душе. Лицо мужчины выражало гнев со странной смесью удовлетворения, свойственного любителям решать проблемы чужими руками.
- Щенки зарвались, забыв, кто здесь хозяин. Пришлось их проучить, чтобы другим неповадно было, - равнодушно ответил Клаус, будто сообщал информацию о погоде.
Джексон рванулся вперёд, но Хэйли резким движением остановила свою вторую половину, сообразив, что проблем на сегодня более, чем достаточно.
- Что ты собираешься делать? – рявкнула волчица, смерив гибрида гневным взглядом.
- Пойду наверх, отдохну. День был тяжёлым, - с этими словами Клаус удалился, оставив в тумане возмущённые голоса окружающих.
Глава 10
Глава 10
Сжимая в руках документы, принесённые Камиллой в логово Марселя, Клаус не думал о женщине, что потерял несколько часов назад. Прошлое осталось в лесу, на поляне, заляпанной сумерками и болью, уничтожившими лучшую часть сущности гибрида и жестоко похоронившими её останки под слоем вины.
Листая старую тетрадь, первородный отметил правильность принятого решения: забрать рукопись у Элайджи. Разрываясь между талантливым сексуальным вампиром, способным свести с ума любого ценителя музыки своей виртуозной игрой, и любовью к Хейли и племяннице, брату было не до жёлтых пыльных страниц. Он даже не заметил пропажи.
Бегло просматривая папку пару дней назад, Клаус обратил внимание на странные символы, выбивающиеся из общего текста, - закруглённые буквы с торчащими в разные стороны короткими палочками. Стиль показался знакомым. Порывшись в памяти, вампир с удовольствием отметил наличие полезного опыта: пятьсот лет назад он крутил роман с могущественной ведьмой, которая и научила основам редкого языка колдунов, созданным лишь с одной целью – обезопасить сведения от врагов. Кстати, этот язык так и не прижился в магических кругах.
Конечно, прочитать рукопись полностью не получилось, а вот уловить суть написанного Клаус смог. Знание о том, как распорядиться информацией, пришло на поляне, когда погибли ростки человечности, и холодный разум монстра сложил пазлы воедино.
И сейчас, вновь переворачивая страницы, гибрид нашёл подтверждение догадкам. Первородный поставил на карту самое дорогое, что у него осталось, но это был единственный способ победить в смертельной схватке с Далией.
Телефонный звонок разорвал туманную дымку реальности. После короткого разговора мужчина хищно улыбнулся, но какая-то часть сердца устала от закономерности – всегда быть правым, хотя, в данный момент это не имело значения. Один из оборотней стаи, работавший на Клауса против собственной воли, доложил о планах Хейли сбежать.
«Как предсказуемо, - размышлял гибрид, предугадывая действия членов семьи и не только их, - мать моего ребёнка бежит в лес, наконец, согласившись с глупыми доводами своего бесхребетного ведомого мужа. На что она надеется? Укрыться под защитой дряхлой ведьмы от самого могущественного существа, которое я когда-либо знал? Или дура, или обезумела от страха, а может, и то, и другое одновременно. Как мало нужно для предательства – капля равнодушия, потерянный вид и нежелание слушать возражения близких. И они все, абсолютно все готовы броситься в лапы к Далии, забыв время, когда я защищал их, помогая и делая теми, кто они есть».
Клаус откинулся в кресле, не выпуская рукопись из рук, закрыл глаза и прислушался, отключив остальные чувства. Обострённое восприятие фиксировало детали, пытаясь оценить расстановку сил в доме. Всё так, как он и планировал. Хейли спускалась вниз по запасной лестнице, держа в руках колыбельку с Хоуп. Джейсон ждал в машине на улице. Несколько вампиров и оборотней прохаживались по дому, делая вид, что всё в порядке, хотя, кто из них знал о предательстве, а кто – нет, Майклсон затруднялся ответить, с этим он разберётся позже.
Ребекка покинула дом вместе с Марселем пару часов назад, Элайджа сидел на террасе с бокалом виски, не в силах справиться с противоречивыми чувствами. С одной стороны, брат в очередной раз предал брата, с другой, смерть Камиллы выбила Клауса из колеи, и старший Майклсон не мог положиться на способность гибрида адекватно оценить ситуацию.
«Почему ты так и не научился верить мне, Элайджа?» - с грустью подумал Клаус, не сомневаясь, брат приложил руку к побегу Хейли.
Пока всё шло по плану, не хватало только одного телефонного звонка. Но она скоро позвонит, в этом Клаус не сомневался. Осторожно положив тетрадь на стол, гибрид вспомнил недавний разговор с Давиной.
- Ты должна помочь мне!
- Почему? – дерзкая девчонка упёрлась, как стадо баранов, выведенное из равновесия новыми воротами.
- Я прошу не за себя, - улыбка, скрывающая ловушку, скривила губы вампира, вкрадчивым тоном гибрид продолжал, - если Далии удастся заполучить Хоуп, она убьёт и меня, и Хейли.
Сделав паузу для создания обманчивой перспективы противнику, мужчина наблюдал за выражением лица юной ведьмы – радость и превосходство и, конечно, полное отсутствие дальновидности.
Клаус ухмыльнулся:
- Понимаю, ты видишь в этом преимущество, но подумай, она убьёт не только меня, но и всех, кто был близок мне и помогал. Марселя, например. И, разумеется, твоих друзей-оборотней или вампиров. Не знаю, с кем ты уже успела спутаться и к кому привязаться. Мне продолжать?
Превосходство исчезло, но Давина по-прежнему упиралась, застыв на тонкой грани между «да» и «нет». Первородный продолжил, выдавая доводы в порядке значимости для создания требуемого эффекта:
- А убив, она подготовит город для новой войны вампиров, оборотней и ведьм. И я очень сомневаюсь, что вы выйдете победителями, а если вдруг случится чудо, никто не вернёт людей, ставших жертвами жестокой бойни монстров. Кровь невинных будет и на твоих руках.
Девушка молчала, Клаус наблюдал за юным созданием, не искушённом в политике, оттенках серого и ответственности, с грузом которой придётся жить до конца своих дней, сделав неверный выбор.
- К тому же, я спас тебе жизнь, вытащив из лап Фреи, хотя, никто из вас не верит в её участие в страшной истории с детишками ведьм, а жаль.
После этих слов Клаус ушёл, не оборачиваясь. Давина осталась стоять, окружённая магическими амулетами, не способными сделать самое трудное, что выпадает человеку – принять самостоятельное решение и взять ответственность на себя.
Звонок мобильного, имя звонящего на экране, но привычная улыбка кукловода не коснулась лица монстра в момент, когда марионетка среагировала согласна плана. В этот раз всё иначе, в этот раз Клаус знал, чья смерть подтолкнула юную ведьму к верному решению, и он не хотел думать об этом. Указательный палец нажал «Ответить», тихий голос Давины дрожал, произнося короткое:
- Мне жаль… Ками…
Гибрид оборвал колдунью, не желая продолжать:
- Я знаю. Ты согласна?
- Да.
Короткие гудки, как символ неизбежности, начали обратный отчёт.
Всё идёт по плану, можно позволить себе отдохнуть два-три часа перед началом бойни, о которой не знает никто, даже Далия.
*************
Камилла смотрит в потолок, наблюдая за танцем теней на идеально ровной поверхности. Лунный свет, одиноко горящая свеча, лёгкий ветерок, треплющий занавески, и свет фар проезжающих мимо машин составляют собственный мир, отражающий внутреннее состояние запутавшейся души.
Оставленный Далией кинжал мирно покоится на тумбочке около кровати. Ками помнит и понимает, но ничего не может с собой поделать. Магия Далии непоколебима и сильна, попытки блондинки связаться с членами семьи Майклсон и предупредить о себе оказываются бесполезными. Девушка ощущает себя роботом, запрограммированным на результат. Она может есть, пить, принимать ванну и ещё множество других вещей, но только не то, что хоть на миллиметр заставит отступить от главной цели – убить Клауса.
Плененная душа в красивом теле, готовом стать оружием. Слёзы катятся по щекам. Она не хочет убивать Клауса, не хочет, не смотря на ненависть и боль, несмотря на покалеченную любовь и предательство, она не хочет, но сделает это… на глазах у его ребёнка.
Глупая мысль приходит в голову, Ками вскакивает с постели и выходит на балкон с одной лишь целью: проверить и убедиться, что не получится. Несколько шагов к перилам, попытка просто посмотреть вниз, перегнувшись, заканчивается провалом – невидимая стена вырастает, не оставляя женщине ни малейшего шанса спрыгнуть.
Ками в отчаянии опускается на холодный пол, сознавая неизбежное. Руки сжимают кованые решётки – она в ловушке, имя которой смерть. Убить того, кого любишь и продолжать жить дальше – приговор больной старухи, преданной много веков назад и не сумевшей отпустить… до сих пор.
- Прости, - горький шёпот Камиллы уносит ночь, оставляя обречённую девушку на растерзание собственным демонам.
Тихое «прости», родившееся в глубинах ночной тьмы, проникает под кожу, смертельным ядом просачиваясь в кровь. Он не может двигаться, остаётся смотреть в полные слёз глаза, обладательницу которых не смог уберечь. Старинный кинжал в изящной руке, любовь и боль в потухшем взгляде и его странное желание не сопротивляться, а быть рядом, пусть минуту, пусть несколько коротких секунд до неизбежности, но рядом… во сне это можно позволить.
Клаус просыпается, имя погибшей женщины разъедает губы, причиняя почти физическую боль. Гибрид в сердцах швыряет пустой стакан в стену. Он не позволит бессознательному вывести себя из равновесия, не позволит помешать его планам. Минута, вторая, третья… Мужчина становится собой – монстром, в котором нет ни капли человечности, лишь дикое желание убить ведьму, угрожающую его дочери.
Ветер врывается в окно, с силой ударив створкой о стену. Клаус всматривается в чёрную ночь, несущую опасность и смерть. Зверь и тьма становятся единым целым.
Глава 11
Глава 11
Молния беспощадно била в грешную Землю, поджигая и уродуя. Часть деревьев корчилась в огне, возвращая в небеса тучи искр в предсмертной попытке отомстить силе, что сокрушала и правила в эту страшную ночь. Но небу было всё равно: оно равнодушно наблюдало за происходящим, с высоты швыряя острые иглы, будто играло в морской бой с существами, созданными природой много веков назад.
Хэйли мчалась по лесу, нервно сжимая малышку в трясущихся руках и бросая тревожные взгляды в сторону мужа. Джейсон вёл стаю к болотам в надежде укрыться от безумия стихии.
Дикий вопль прорвался сквозь шум дождя и порывы ветра. Волк и волчица обернулись одновременно, жуткая картина поразила воображение: струи ливня хлестали по мёртвому телу одного из оборотней, в груди мужчины зияла дыра, там, где несколько секунд назад билось сердце. Хоуп громко заплакала. Хэйли испуганно взглянула на мужа: идея спастись в лесу сейчас казалась опасной и глупой.
Две яркие вспышки прорезали небо, два крика отразились безысходностью в душе вожака, и два мёртвых тела упали на мокрую траву. Женщина крепче прижала к груди малышку и бросилась в ночь, мужчина последовал за ней. Ледяные спицы дождя беспощадно хлестали по лицу, порывы ветра валили с ног, и плачь ребёнка всё не смолкал, заставляя сердце матери биться чаще.
Выскочив на небольшую поляну, Хэйли остановилась, переводя дыхание, Джейсон замер в нескольких шагах позади жены. Внезапно всё стихло. Нежно-белая луна вышла из-за облаков, осветив часть леса мягким серебристым светом.
- Вы так спешили ко мне, неся дар. Что ж, похвально, - голос Далии, спокойный и властный, сливался с лунной дорожкой, образую странную гармонию надежды и тьмы.
Длинное чёрное платье, тёмные волосы и глаза, отражающие отблески луны, создавали невероятную картину силы, способной уничтожить всё живое.
- Нет, - выкрикнула Хэйли, прижимая ребёнка к себе. Но внезапно руки матери ослабли, отпуская девочку, и Хоуп плавно поплыла к ведьме по воздуху.
Далия обняла малышку, улыбнувшись торжественно и немного печально, детский плач стих. Фигуры на поляне застыли, только глухие рыдания Хэйли нарушали тишину мрачного леса. Наконец, оборотни очнулись от наваждения, но в следующий миг, лишённые сил, были грубо припечатаны к деревьям.
- Люблю лес, - мечтательно произнесла колдунья, - здесь столько возможностей.
Джейсон злобно зарычал, обнажив клыки.
- Пёсик, фу! – оборвала Далия. Мужчина затих, точнее, он продолжал скалиться, но звука не было. Кадр немого кино.
Скользнув победным взглядом по своеобразному полю боя, ведьма тихо добавила:
- Что ж, нам с Хоуп пора. Попрощайся с мамочкой, малышка, идём к папе.
Колдунья повернулась и медленно направилась по тропинке вглубь леса навстречу улыбающейся Фрее, сопровождаемая одиноким воем матери, лишившейся своего единственного ребёнка.
Мрачная картина проигранной битвы: свет повержен, тьма протянула тысячи нитей, окутав мир непроницаемым саваном зла и безысходности. Но грани тонки, маятник постоянно качается, и весы могут перевесить в любой момент, когда силами природы играют монстры.
Едва слышный хруст заставил Далию обернуться. Огромная чёрная тень коснулась верхушки дерева, на мгновенье заслонив луну. И этого было достаточно, чтобы все подумали о конце света. Но до конца ещё далеко. Тень осторожно сползла по ветвям, медленно отделилась от ствола могучего дуба, оставив масляные сгустки на почерневшей коре.
Густая вязкая масса шипела и извивалась, стараясь выплюнуть инородное тело, несущее в себе силу, способную испугать даже самое мерзкое зло. Мир замер, лишь монотонный гул нарушал гнетущую тишину, с каждой секундой становясь громче. Оборотни сжали зубы, пытаясь не закричать от боли, что вторглась в сущность, терзая разум иглами безумия. Гул достиг апогея, вырвавшись нечеловеческим рыком. Чёрная масса взорвалась, липкие ошмётки разлетелись, забрызгав кусты и деревья. Казалось, в лесу разорвали тёмное покрывало, под которым не смогло бы выжить ни одно существо, способное дышать.
Далия ощутила дрожь в руках, но клокочущая внутри ярость давала силы не сорваться. Он нашёл её и появился из тени, скрывающей с глаз любого, кто способен обуздать первобытный хаос. Гибрид смог, и осознание этого стало откровением. Но, похоже, первородный действовал не один. Далия метнула хищный взгляд в сторону дерева, с которого сползла тень. Да, Клаус был не один. Любовь к молниям и театральным эффектам подвела её, но ещё ничего не потеряно.
- Эффектное появление, - холодный голос коснулся сердец присутствующих тонким инеем.
Клаус не дрогнул и не изменился: красные глаза, словно две бездны, отражающие пустоту, и звериный оскал застыли на лице, лишённом эмоций. Едва уловимая искра сожаления вспыхнула внутри ведьмы: инсценировав смерть любимой на глазах зверя, ведьма сделала его сильнее. Ни с кем другим это бы не получилось в столь короткий срок, но с ним вышло.
- Ничего не хочешь сказать? Обычно ты словоохотлив в подобных ситуациях.
Звериное выражение лица не изменилось, лишь глухой голос, вырвавшийся из глубин сломленной сущности, начал суровый отчёт:
- Несколько шагов к смерти. Шаг первый – лишить части силы и крови.
Позади Далии раздался крик, затем невидимая сила вырвала тело Фреи из-под защиты ведьмы, заменившей ей мать, и швырнула в ноги Клауса. Последующие события сплелись в общий ком времени, не давший Далии шансов изменить что-либо. Гибрид схватил сестру за волосы, грубо рванул её голову на себя, обнажив шею. Клинок перерезал горло, кровь хлынула на белое платье девушки. Ведьма издала гортанный звук, пытаясь взмахнуть рукой, но руки не слушались, крепко обнимая улыбающуюся Хоуп. В эту секунду Далии показалось, что она смотрит в детское лицо дьявола.
Спокойный голос палача сурово произнёс:
- Шаг второй, где главное оружие – любовь, что медленно разъедает, причиняя невыразимую боль.
Светлая тень коснулась верхушки дерева, плавно сползла по нему, вздрогнула и стекла к ногам черноволосой девушки с белым кувшином в руке. Давина открыла крышку, выпуская серый пепел, рванувшийся к Далии и окутавший её плотным слоем.
- По-твоему, это поможет? – зло оскалилась ведьма, испепеляя Клауса яростным взглядом.
Монстр молчал. Красные бездонные глаза и хищный оскал не выражали эмоций. Маска стороннего наблюдателя, никак не участвующего в процессе.
Далия напряглась, пытаясь взять силу под контроль, но Хоуп не давала шансов, широко и наивно улыбаясь чужой тёте. Безмолвная борьба двух сил продолжалась. Наконец, Далия не выдержала, издав протяжный крик. Серый пепел начал разъедать кожу.
- Что это?
- Прах твоей любимой сестры, - ответила Давина, с удовлетворением наблюдая за страданиями ведьмы.
Далия дёрнулась, пытаясь отшвырнуть Хоуп, но безуспешно. Обращаясь к Клаусу, колдунья глухо прорычала:
- Когда пепел закончит со мной, он перейдёт на твоего ребёнка.
Монстра молчал, на лице не дрогнул ни один мускул.
- Неужели ты не видишь, сейчас он мало напоминает даже гибрида? - ехидно заметила Давина, бросив взгляд на Клауса. Неожиданно волна страха охватила сущность, девушка быстро отвернулась, сосредотачиваясь на ведьме.
Хэйли с трудом соображала, пытаясь уследить за происходящим. Зрелище внушало ужас и давало надежду одновременно. Фигуры на шахматной доске судьбы наблюдали за смертью ведьмы. Со стороны могло показаться, что они равнодушны, но в эти страшные минуты каждый из присутствующих терял часть себя.
Наконец, Клаус тихо произнёс:
- Шаг третий – сила, о власти и мощи которой никто и не подозревал… Иди ко мне.
Ручки Хоуп разжались, отпустив ведьму. Плавно перемещаясь по воздуху, девочка приблизилась к отцу, коснувшись щеки тёплой ладошкой. Клаус прижал ребёнка к груди, в следующую секунду на малышку смотрели полные слёз глаза отца, спасшего своего ребёнка, а губы растянулись в нежной улыбке. Далия превратилась в горстку пепла, оборотни упали на мокрую траву, кряхтя и отряхиваясь.
В мрачном склепе с одинокой горящей свечой Элайджа и Ребекка разжали руки, в бессилии опустившись на каменный пол. Бека едва слышно прошептала:
- Наш чокнутый братец сделал это.
Элайджа ответил усталой улыбкой:
- Нам пора прекратить сомневаться в его безумных планах.
Хэйли подскочила к Клаусу, выхватила малышку из рук отца, прижала к сердцу. Только ощутив крохотное тельце у себя в руках, женщина вновь смогла говорить, дышать и думать. Гневный взгляд прожёг Клауса насквозь.
- Как ты мог?
Бровь мужчины изогнулась, тень улыбки коснулась губ.
- Ты слился с тенью, рискуя всей стаей, слился с силой, которую не мог победить.
- Не мог? – тон Клауса из ехидного превратился в злобный. – А что я, по-твоему, здесь делаю целый и невредимый?
Хэйли продолжала, игнорируя очевидное:
- Я никогда не прощу тебе того, что ты разбудил силу Хоуп. В кого она может превратиться? Ты подумал об этом?
Клаус долго смотрел на женщину, с которой переспал когда-то. Мать его ребёнка…
- А о чём думала ты, сбегая с моей дочерью и этими олухами, не способными защитить даже себя, в лес? Если бы я не появился, что стало бы с Хоуп? Об этом ты не подумала? – Клаус задал риторический вопрос, красноречиво указав на труп Фреи под ногами. – Такой судьбы ты хотела для нашей дочери? Хорошо, хоть Элайдже и Ребекке хватило ума перейти на мою сторону.
И монстр ушёл, оставив Хэйли наедине с тьмой и лучом надежды, вновь заплакавшим у неё на руках.
*************
Ками едва успела добежать до раковины. Блондинку стошнило. Она постояла минут пять с закрытыми глазами, затем открыла кран, холодная вода освежила лицо. Подняв голову и взглянув на себя в зеркало, Ками глухо зарыдала. Далия мертва, но заклятия на убийство Клауса её смерть не отменила.
Продолжение следует...
@темы: Камилла, Марсель, Ками, Древние, фанфики, Никлаус, Первородные, Хэйли, Клаус/Ками, от ненависти до любви, моё творчество, Клаус, Элайджа
-
-
10.08.2015 в 00:31Спасибо за подарок на День Рожденье))) Он у меня сегодня'и новые главы-лучшее,сто можно желать)))
-
-
10.08.2015 в 14:13Спасибо за эмоции и внимание к истории)
-
-
17.08.2015 в 17:32-
-
18.08.2015 в 12:09Спасибо)
-
-
08.09.2015 в 14:01-
-
12.09.2015 в 07:47Спасибо за отзыв) С продолжением постараюсь не затягивать, но обещать не могу - реальность)
-
-
03.10.2015 в 00:20-
-
03.10.2015 в 02:51:-)